— Да и не шибко-то хотелось, — буркнул я, доставая бутылку воды из инвентаря.
Пить хотелось страшно, но я сначала протянул бутылку ей. Вика удивлённо приподняла бровь, но взяла без комментариев. Сделала несколько жадных глотков, потом вернула мне. Я допил остатки, продолжая размышлять над тем, как сделать эту язву более мобильной. Может, если она станет ходячей, то быстрее отвяжется от меня?
И тут мне в голову пришла мысль. Ведь я так один раз использовал на себе… Проверив инвентарь, я обнаружил, что у меня накопилось около трёх десятков энергоядер. Небольшие светящиеся шарики, похожие на жемчужины, переливались в инвентаре мягким светом. Их используют для усиления навыков или восполнения какой-то из шкал, но прошлый раз переизбыток энергоядер проявился с несколько другим эффектом.
Посмотрел на Вику и спросил:
— Что у тебя с полосками?
— Сейчас? — она недоуменно моргнула, явно не ожидая такого вопроса. — Выносливость ниже середины, остальные чуть до полных не дотягивают. А что?
Вместо ответа я достал из инвентаря энергоядро. В сумерках оно светилось особенно ярко, отбрасывая блики на наши лица.
— Держи, — протянул ей светящийся шарик.
Она вопросительно посмотрела на меня, в глазах мелькнуло подозрение.
— Чё, богатый Буратино, да? — съязвила она, но в голосе явно слышалось любопытство. — Разбрасываешься ресурсами направо и налево? Или подмазываешься? Зачем?
— Жри, давай, — не выдержал я очередной колкости. Этой девице просто невозможно сделать доброе дело без того, чтобы она не испортила момент своим острым языком.
Она хмыкнула, но всё же сжала ядро в ладони. То слегка моргнуло светом и растворилось, впитываясь в кожу тонкими светящимися нитями. Вика вздрогнула — ощущение, когда энергоядро проникает в тело, довольно специфическое, словно шипучка взрывается прямо под кожей.
— Ну, теперь полная, — она пошевелила пальцами, словно проверяя новые ощущения. — И что с этого? Думаешь, от этого мне будет легче идти? Полоска выносливости, конечно, красивая, но рана от этого не заживет!
Я снова достал ядро и протянул ей:
— Ещё.
Глава 23
— Зачем? Я шкалы полные, — она недоуменно посмотрела на шарик энергоядра.
— Давай, давай, не тормози, — повторил я, вспоминая, как однажды использовал три ядра подряд после ранения.
Она пожала плечами — мол, твоё добро, тебе и решать — и растворила и это энергоядро. Несколько секунд ничего не происходило. Вика уже открыла рот, чтобы выдать очередную колкость, но вдруг замерла.
На её лице отразилось удивление, смешанное с лёгкой болью. Она машинально схватилась за раненую ногу. Через прореху в джинсах было видно, как рана стала слегка затягиваться — медленно, но заметно для глаза. Края раны словно стягивались невидимыми нитками, оставляя после себя розоватую, но уже целую кожу.
Её глаза полезли из орбит.
— Да ладно, — прошептала она, не веря тому, что видит. — Как… это?
В её голосе впервые не было ни капли язвительности — только чистое, незамутнённое удивление. Она осторожно пошевелила ногой, словно проверяя, не иллюзия ли это. — Как ты это сделал?
— Случайно так произошло, — ответил я, наблюдая за её реакцией. За время нашего знакомства я не видел, чтобы эта язва так удивлялась.
— Ну ведь работает! — в её голосе звучало нечто среднее между недоверием и восторгом.
Рана по краям стянулась, оставив лишь лёгкий рубец, кровь перестала сочиться, и было видно, что как будто бы подсохло.
— Разбинтовывай, — сказал я.
Та аккуратно срезала ножом бинты и попыталась снять присохший кусок. Поморщившись, покачала головой: мол, нет.
— Держи, — протянул ещё одно ядро.
Та, не раздумывая, сжала его в кулаке, и буквально ещё через несколько секунд рана снова на глазах стала заживать. Понадобилось ещё одно энергоядро, которое она поглотила, и в какой-то момент аж вскрикнула.
— Что? — спросил я.
Она, скривившись от боли, подняла присохший бинт, который вместе с сукровицей отвалился. И сверху раны была видна деформированная пуля.
— Вот и вышла, — сказала она с облегчением, которое невозможно было скрыть.
Рана не сказать, что полностью залечилась, но выглядело так, как будто бы ей уже месяц или полтора.
— Аптечка есть? — спросил я, осматривая ногу.
Та отрицательно покачала головой.
Я достал бинт из инвентаря и протянул ей:
— Справишься?
— Ага, — ответила она и в её голосе уже не было той язвительности, что раньше. Скорее какая-то насмешливая благодарность.
Пока она перебинтовывала ногу — быстрыми движениями, выдававшими немалую практику — я наблюдал за ней исподтишка. Интересно, каково это — иметь способность влиять на разум других людей? Доверяешь ли ты вообще кому-то после этого? Или постоянно ожидаешь подвоха, предательства?
Может, поэтому она такая колючая — как дикобраз, выставивший иглы во все стороны. А под этой защитой — что? Страх? Одиночество? Усталость от постоянной борьбы?
— Ну нихрена себе, — пробормотала Вика, осторожно вставая на ноги. Она сделала пару неуверенных шагов по берегу, словно заново училась ходить. — Это… это просто невероятно. Я не знала что так можно!
— Слушай, — начала она, и в голосе её слышалось что-то, похожее на смущение. — Я, наверное, должна сказать… ну, спасибо, что ли.
Последние слова она произнесла так, словно они причиняли ей физическую боль. Я не смог сдержать усмешки — похоже, благодарность давалась этой токсичной персоне тяжелее, чем пулевое ранение.
— Не за что, — ответил я, поднимаясь на ноги. — Теперь хоть передвигаться сможем нормально, а не как черепахи.
— Куда собрался? — спросила она, заметив, что я осматриваюсь.
— Нужно убежище на ночь организовать, — ответил я. — Темнеет быстро, а на воде холодно будет.
— Только не надейся на романтическую ночь! — фыркнула она, скрещивая руки на груди.
— И не мечтай, ты не в моём вкусе, — ответил я, закатывая глаза. — По крайней мере уж характером точно.
Она наблюдала за мной, прислонившись к дереву и проверяя, насколько хорошо держит вес раненая нога. Вид у неё был задумчивый.
— Слушай, почему ты это сделал? — спросила она внезапно. — Энергоядра — это ценный ресурс. Мог бы приберечь для себя. Есть общины, где за пару штук убивают…
Я пожал плечами, собирая ветки для небольшого навеса.
— Какой мне прок от хромой напарницы? — ответил я, не глядя на неё. — Чисто практический интерес.
— Ага, конечно, — хмыкнула она, но не стала развивать тему.
Я соорудил примитивный навес, используя несколько гибких веток и свою куртку. Получилось не очень, но от ночной росы должно было защитить. Вика наблюдала за моими действиями с непонятным выражением лица.
— Ты знаешь, — сказала она, когда я закончил, — я много кого встречала за эти годы. Отморозков, психопатов, напуганных людей, которые стреляли раньше, чем спрашивали. — Она помолчала. — Но таких, как ты, нет. Не… конченых, понимаешь?
— Польщён, — усмехнулся я. — Хотя планка, судя по всему, не очень высокая.
Она пожала плечами.
— С Приходом и такой комплимент дорогого стоит.
Как я жалел, что у меня не было ни спальника, ни хотя бы пенки. Просто простой туристической пенки, как были у тех ребят, с которыми я был в червоточине. Но жаловаться было безсмысленно — приходилось работать с тем, что есть.
Тем не менее, набросав веток на землю я еще нарвал побольше сухой травы, чтоб было хоть немного комфортней.
— Надеюсь, ты не страдаешь аллергией на траву, — усмехнулся я, закрепляя последнюю ветку.
— На идиотов только, — парировала Вика, но без прежнего запала.
Места под импровизированным шалашом аккурат хватало на двоих, но лежать пришлось бы довольно близко друг к другу. Я мысленно приготовился к очередному язвительному комментарию на этот счёт, но, к моему удивлению, Вика промолчала.
Широким жестом руки я пригласил Вику. Та, немного поморщившись, заползла в шалаш и устроилась с одной стороны травяной подстилки. Я тоже лёг, стараясь оставить между нами хоть немного пространства, и попытался уснуть.
Но сон не лез, не шёл. В голове крутились обрывки мыслей, словно кусочки мозаики, которую я никак не мог собрать. Кто я такой? Откуда? И главное — куда мне теперь идти?
Серый. Один из тех, кто был в списке. Система, захватившая мир десять лет назад. Обрывки информации, слишком скудные, чтобы составить целостную картину, но достаточные, чтобы не давать мне покоя.
Куда идти? Что делать? Эти вопросы пульсировали в моей голове, не давая расслабиться. У меня не было ни друзей, ни общины, ни даже чёткого представления о том, кем я был до пробуждения. Пустота, заполненная лишь инстинктом выживания.
К общинам и кочевникам мне путь заказан — если Виктор и Вика правы, и я действительно один из тех, кто был в загадочном списке, моё появление вызовет только агрессию. А я и так успел понять, что тут чужаков не жалуют.
Я тихо усмехнулся. Забавно — даже не зная, кто я такой, я уже нажил себе врагов. Не самое удачное начало для новой жизни.
Но что, если… Что, если найти других? Других из этого загадочного списка? Тех, кто, возможно, знал меня до того, как всё случилось. Тех, кто мог бы рассказать, какова была моя роль в момент активации Системы.
Эта мысль зацепилась, не желая уходить. В ней был смысл. В ней была… надежда.
Возможно, именно это и есть моя цель — найти таких же, как я. Изгоев этого мира. Тех, кто каким-то образом связан с истоками всего этого безумия.
И, возможно, это поможет моей памяти пробудиться. Вернуть мне то, что я потерял — не просто воспоминания, но и часть себя.
Странно осознавать, что где-то внутри меня скрыты ответы на вопросы, которые я даже не умею правильно сформулировать.
Решение пришло само собой, без внутренней борьбы и сомнений. Я найду других из списка. Узнаю, кем я был. Восстановлю свою память. И, возможно, пойму, почему Система сделала меня таким… условным.