– Ма-лыш, – произнесли у нее за спиной, и Иви оглянулась, чтобы увидеть матушку. Никто больше среди этих существ не говорил. Такой необходимости не существовало, и с каждым проведенным здесь мгновением для Иви тоже исчезала нужда в словах. Девушка просто начинала понимать всех без слов, словно они были частичками какого-то единого организма, сообщавшимися между собой с помощью иных способов.
– Мама?
– Дет-ка, – рыжеволосая постаралась улыбнуться, но из-за отсутствия практики получился настоящий оскал, – те-бе по-ра.
– Куда?
– На по-свя-ще-ни-е. Ты ста-нешь од-ной из нас.
– Но разве?..
– Нет. Гла-за – толь-ко пер-вый шаг.
– Хорошо, мама. – Иви поднялась на ноги, последний раз взглянула на себя и заметила, как стремительно начала сереть ее кожа, как переглянулись дракон и темный, как, что-то сказав, дракон быстро ушел. Зачем? Этого девушка узнать уже не успела.
Мир вновь изменился, но как был раньше окружен туманом, так и остался. Поменялись только действующие лица. Точнее, их состав. Иви увидела молодую темноволосую женщину, которая с хитринкой в глазах наблюдала за Иви. Женщина качнула головой и начала изменяться, стремительно молодея. Вот перед ней уже юная девушка примерно ее возраста. Она обежала вокруг Иви, словно в первый раз видела, и смех ее доносился отовсюду. Сагара. Она никогда не менялась. Даже странно, почему это вечно юное создание покровительствовало колдунам с их темными ритуалами. Неужели так боялась смерти, что подчинила ее себе, заключила в рамки ритуалов, чтобы знать, когда и как все произойдет? Да, истинно так. Больше остальных смерти боится сама смерть.
Но Иви занимала не веселая Сагара, другая – светловолосая, с правильными чертами лица и ясными серыми глазами. Девушка не знала ее имени, впрочем, едва она об этом подумала, на шее нагрелся амулет, а женщина улыбнулась. Приятно и по-матерински мягко. Миралиса. Она кивнула, одобрительно и ободрительно. И Иви стало легче. Миралиса всегда добра, даже к врагам, хотя есть ли у нее враги?
Наконец Сагаре надоело наматывать круги вокруг своей подданной, и она замерла.
– Ну что? Готова служить?
– Разве вам не все равно? – пожав плечами, спросила Иви.
– Все равно. Моя и моей останешься, – усмехнулась Сагара и приказала рыжеволосой: – Готовься.
– К чему? – встревожилась ведьмочка, заметив легкую грусть в глазах матери.
– Как к чему? К смерти, – смеясь, объяснила Сагара. – Глеров не может быть много. И вступление в силу одного означает смерть другого. Все просто.
– Тогда я отказываюсь от этой силы, – прикусив губу, произнесла Иви.
Сагара, уже почти развернувшаяся, чтобы уйти, резко оглянулась.
– Ты не можешь! – капризно заявила она. – Никто не отказывается. Это вечная жизнь, блага и почет!
– Это смерть, наказание и отвержение, – в тон ей ответила Иви.
– Ты все равно не можешь отказаться.
– Могу.
– Нет! – яростно крикнула Сагара.
– Да, – тихо произнесла Миралиса, но ее слышал каждый. – Перерождение – выбор добровольный. Она не хочет.
– Она умерла, и она моя. Я решаю за них, всегда решала. И на то моя воля… – не согласилась богиня темных.
– Еще не умерла, – улыбнулась светлая. – Ты не властна над моими детьми.
– Она не твоя, – довольно оскалилась Сагара.
– Но будет моей, – все так же не повышая голоса, откликнулась ее сестра.
– Нет. Темной никогда не стать…
– Она носит мой дар. Как ты не заметила…
– Дара недостаточно.
– Дара – быть может. Но есть кое-что еще.
– Ничего больше нет! Только сила имеет значение.
– Просто у тебя нет ничего другого, – улыбнулась Миралиса. – Перестань, Ара, ты же знаешь, раз уж здесь появилась я, выбор возможен. И она его сделала.
– Она передумает. Никто не откажется от благ, что я могу дать.
– А давай спросим? – Светлая обернулась к девушке. – Иви, что для тебя важнее? Сила или суть?
– Суть, – легко ответила девушка. Все же в мире глеров сила была не важна. Ею обладали здесь все.
– Вот и ответ.
– Тогда, – Сагара была зла, – силы у тебя не будет никогда.
Иви даже не успела дослушать. Боль затопила ее сознание. Кажется, она кричала, но сказать точно не могла, не помнила. Человеческое сознание стерло все неприятные воспоминания. Не сохранило оно и последнее. Миралиса неодобрительно покачала головой и склонилась над девушкой.
– Молодец, – тихо выдохнула она и поцеловала ее в лоб.
Глава 9
Пробуждение было неприятным. Кто-то так больно сжимал ее запястье, что хотелось выть или ударить нахала чем-нибудь потяжелее. Кто-то шумно ходил по комнате, и каждый его шаг ударом горна отдавался в ее бедной больной голове. Болело все тело, словно его вывернули наизнанку, потом вернули обратно, и так не один раз. Даже палачи не пытали так, как одним желанием могла наказать богиня.
Иви открыла глаза и тут же, наплевав на всех присутствующих, зажгла на пальцах огонек. Мгновение, другое, но слабое пламя все же появилось, заставив девушку облегченно выдохнуть. Сила не ушла. Она осталась с ней.
Рядом облегченно вздохнули, и пальцы, сжимавшие ее запястье, освободили страдающую руку. Девушка взглянула на мучителя-спасителя, что делился с ней силой, и, увидев его, отвела взгляд. Илистан. Они его все же позвали.
– Спасибо, – шепотом поблагодарила Иви, на что-то большее она была неспособна. Голос не слушался совершенно, словно мстил хозяйке за неиспользование.
– Отдыхай, – откликнулся эльф, нежно коснулся ее волос и ушел.
А Иви почему-то было очень тяжело смотреть в его напряженную спину, как будто он уходил против воли.
Девушка перевела взгляд на дракона и темного, что стояли с другой стороны кровати. Герион слабо улыбнулся и кивнул, приветствуя ее в этом мире. А вот Дункан… На темного было страшно смотреть. Нет, выглядел он как обычно: та же одежда, то же выражение лица, но глаза… такого дикого блеска ярости и боли она еще никогда не видела. Словно он злился на самого себя, на собственную слабость и собственную мягкосердечность.
Колдун прошелся по ней быстрым взглядом, кивнул самому себе, подтверждая какие-то мысли, и поспешно вышел. Иви осталась наедине с драконом.
Герион неодобрительно проводил темного и пересел на краешек кровати, взял ее руку и принялся делиться силой.
– Что произошло? – хрипло спросила девушка, понимая, что самой ей с ситуацией не разобраться.
– Дункан разочаровался в собственной покровительнице, – подбирая слова, ответил дракон.
– А Илистан?
– Илистан – нет. Миралиса добра.
– Что он сделал?
– Все, что бы он ни сделал, тебе во благо. Запомни это, малыш, хорошо?
– Запомню, но…
– Никаких вопросов. Илистан взял с нас клятву и сообщит тебе сам. Позже, когда ты немного придешь в себя.
– А Иви?..
– Дочка Альфреи и Элиана? – Ведьмочка кивнула. – С ней все в порядке. Ты забрала проклятие на себя и умерла.
– Но я же…
– Не тогда. Сегодня.
Герион с каким-то с сожалением отстранился, прерывая поток силы, и тоже ушел.
– Отдыхай, – сказал дракон напоследок. Он улыбался, но глаза были грустные. Как будто знал даже больше, чем все остальные. Впрочем, он всегда знал больше.
Иви перевернулась на бок и накрылась одеялом с головой. Ее знобило, без постоянной подпитки чужой силой через час она начала не на шутку мерзнуть. Одеяло не спасало. Девушка постаралась зажечь огонек и погреться, но ничего не получилось. Почему? Попытка, вторая, третья – без изменений, только озноб становился сильнее.
Она попыталась встать, но не рассчитала сил и упала на пол. За окном царила ночь, но кто-то услышал и пришел. Ей помогли забраться на кровать и протянули руку. Сила… она присосалась к этому потоку и начала медленно согреваться.
Уснула только к рассвету, как это выдержал ее добровольный донор, девушка не знала, но, вероятно, Элиан просто был благодарен. Уходя, он оглянулся, чтобы удостовериться, что с их гостьей все в порядке, и остановился на пороге. Похожа… Так похожа, но она ли?..
Утро пришло неожиданно, как и эльф, появившийся в считаные минуты после ее пробуждения. Илистан выглядел уже лучше, чем вчера. Не такой бледный и усталый, да и глаза утратили болезненный блеск и теперь лучились другим – радостью.
– Как дела?
Краешек кровати прогнулся, принимая его вес. Эльф коснулся ее лба, неодобрительно покачал головой и извлек из объемного пакета, что принес с собой, одну из склянок. По цвету – изумрудному, и запаху – вонь несусветная, Иви легко опознала «универсальное восстанавливающее зелье номер пятьсот шестьдесят три», применяющееся при потере силы.
Пить эту гадость не хотел в своей жизни никто, а потому чаще всего употребление было принудительным, вот только, памятуя о ночном охлаждении, девушка сглотнула и добровольно присосалась к склянке: темная она или нет? Это светлые вечно капризничают, а темные… Додумать Иви не успела, пронеслось воспоминание о Сагаре. Вот уж точно образцовая темная. Самая показательная. При воспоминании о покровительнице Иви скривилась и подавилась зельем.
Илистан тут же отобрал бутылек и помог ей прийти в себя.
– Не пугай меня так, пожалуйста, – попросил он, вот только девушка была уверена, что говорил он не о зелье.
– Постараюсь, – слабо улыбнулась Иви. – А Герион, он придет?
Стоило ей спросить, улыбка эльфа померкла. Он отстранился и как-то напрягся.
– Да, он придет. Вечером. Сейчас начитывает коммуникацию.
– А меня там нет. Кто же конспект одолжит? – попыталась сгладить ситуацию Иви. Илистан оценил: улыбнулся и вновь присел.
– Могу скопировать его записи, – предложил он.
– А что мне за это будет?
– О, чего только не будет, – рассмеялся эльф. – Не будешь устраивать протестов по поводу поездки в Долину.
– Я и так не собиралась, – заверила его девушка.
– Я рад, – серьезно откликнулся эльф, но долго строгости на лице не удержал и снова улыбнулся.