— Дай детям время объяснится, — Ринальдо положил ладонь на плечо коллеге. Они были так серьезно — все пятеро. Чересчур, пожалуй. На мой взгляд, то, что мы на поладили с местными жителями, было достаточно мелким проступком…
Да и вообще — что они тут делают? Кажется, преподы МУМИ не грешат чрезмерной заботой о жизни своих студентов.
— Я ничего не понимаю, — честно призналась Лаэли, становясь рядом со мной. Как-то незаметно мы оказались на шаг впереди однокурсников. — если вы нам скажете, за что именно нужно оправдываться, я что-нибудь придумаю.
— Где находится этот мир? — резко спросил Ким. Или лучше сказать — Артур?
Он совсем не похож был на того сонного добродушного ректора. Вернулся великий маг прошлого, истинный повелитель Порядка! А Тьерри, наверное, оставил за заместителя.
Мы переглянулись, Лаэли пожала плечами и прищурилась. Её куда лучше дается чтение линий Силы.
— Здесь не действует Уравнение Одина, — это моя попытка разговорить сумрачных преподов.
— Да, интересный эффект, — бросил Артур, но был он не слишком заинтересован. Раздражен. Даже немного зол — и всего этого добились мы… в первый же день на втором курсе. Рекорд, Тьма его побери.
— Да, — протянула Лаэли, с перепугу забыв про профессоров. — Этого мира не существует.
Сзади неловко зашуршали однокурсники.
— Это невозможно, Лаэли.
— Во… возможно. Мы, — она посмотрела на Кима и закончила совсем тихо, — мы создали новый мир.
В воцарившейся угрожающей тишине раздался громогласный — но довольно мелодичный — вой. Так поют драконы в период брачных игр. Местные гурманы, стоя на коленях, отбивали земные поклоны, не прекращая выть.
— Это что еще за цирк? — Вик брезгливо шевельнул пальцами.
— Они, кажется, считают вас богами, — предположил Габриель.
— Этого еще не хватало, — пробормотал, хмурясь, Артур. — Ринальдо, Ксавье, почистите этот мир. Вик, разыщи остатки наших балбесов, а я отведу этих (кивок в нашу сторону).
Нам даже не пришлось браться за руки — мгновенное удушье… и нас приветствует кабинет структурологии, залитый сереньким предрассветным сумерком.
Только тогда я смог выдохнуть. Убивать нас сегодня не будут. Или же они просто растягивают удовольствие.
— Рассаживайтесь, — Ким-Артур прошел к кафедре, облокотился на неё. — ну-с…
— А я догадывалась, — Лаэли осталась стоять, прямо глядя на ректора. Я подумал и остался рядом с ней — вдруг девочке понадобится поддержка. Чисто физически — стояния у столба в связанном виде не прошло для неё даром.
— Каким образом?
— Индейцы. Слишком они были похожи на то, что представила при переносе я… И Тигровая Лилия.
Ким потер подбородок, кивнул.
— Перенос, значит… Лаэли, рекомендую вам составить более полный отчет о сегодняшней ночи. Как только придут ваши однокурсники… а, вот и они!
Растерянные и виноватые, но всё же пытаясь сохранить чувство собственного достоинства в аудиторию воли остатки курса, за ними — преподы. Мрачные, как голодные людоеды.
— Не надо про людоедов, — взмолилась Лаэли. — Мне и так плохо.
— Я что, так громко думаю?
Я обернулся в поисках свободной парты, запихнул девушку на скамью рядом с Янушем, сам сел рядом.
— Бывает…
— Итак, — Ким обвел присутствующий сияющим взором, — счастлив приветствовать вас, второй курс, на первой для вас лекции! Нет-нет, воздержитесь от громких и буйных выражений… благодарности.
Ректор усмехнулся. Но лицо его оставалось озабоченным. Интересно, часто ли студенты создают новые миры? Ха, хорошо погуляли.
— Сейчас вы, доступными и простыми словами их трех букв, начнете мне объяснять, как умудрились сотворить новый мир. Мир ваших желаний — где не действует Уравнение Одина. Где не нужно расплачиваться за творимую магию, так?
Раздались удивленные вздохи тех, кто еще не знал, что своим "переносом куда-нибудь" мы ухитрились изменить структуру Иггдрасиля.
— Ким, за такое убивать надо, — возможно, пошутила Зелинда.
— Нет. Исследовать, — отозвался Ксавье.
— Расспрашивать, — мягко укорил их Ким.
— Лечить! — буркнул Вик.
— Лучше убейте, — тихо пробормотала Лаэли…
Глава 10
Ich bin schuld
Dass ist meine natur
Ich bin schuld
Ich kann halt lieben nur
Ich gesteh
Ich leiste jeden schwur
Ich bin schuld
Schuld…
Schuld…(1)
ДАРМ" РИСС
Говорил, в основном Ким, как главный маг-структурник. Иногда вставлял свои пять копеек (без которых, на мой взгляд, можно было бы обойтись) Ринальдо. А, впрочем, я не уверен…
Уравнение Одина действует везде. Даже в том мире, который родился благодаря мысленным потугам двадцати семи магов. Только отдача пришла с опозданием — и во время этой запоздалой лекции однокурсники один за другим начали терять сознание. Силы убывали, будто в бездонной бочке. Сам я держался, конечно, по периодически тоже проваливался в бессознательное, потом остервенело тер уши, чтобы не проспать самое интересное.
Но я зря старался: ничего полезного для себя не услышал. Ким, очевидно, решив, что мы все — гении, Мерлины в квадрате, заучившие назубок всю университетскую библиотеку, и говорил такими словами, которые даже я понимал через пень-колоду. Лаэли же пошла на компромисс: она лежала на парте, прикрыв глаза, но, видимо слушала внимательно.
Ректор закончил своё выступление феноменальным предложением:
— Выносите!
— Чего? — даже Габриель проснулся.
Профессор улыбнулся и подал плечами.
— Тех, кто уснул. Они потеряли слишком много энергии — значит, в создании мира непосредственно не участвовали.
Остались знакомые всё лица — осунувшиеся, хмурые, подозревающие сплошные неприятности в будущем без всяких прорицаний. Сессен, Лаэли, Инелен, Зармике — из девушек. Ну, это не удивительно. Из представителей сильной половины магичества: кровососы Габриель и Януш, Давид, Эрик, Ыш и, само собой, я.
Ким дождался, пока последнюю храпящую тушку деканы левитировали за дверь, и улыбнулся еще шире.
— Кто-то из вас — бог. Даже несколько — двое или трое. Только они в состоянии повлиять на миры.
— Да ладно, — тихонько съязвила Лаэли. Глаза зеленели во всю — это означало, что магичка находится в весьма вспыльчивом и раздраженном состоянии. Потом повысила голос, — И кто же?
— Я надеюсь, вы нам сами скажете.
— Надежда — вещь хорошая, — глубокомысленно заявил Давид.
Профессора настороженно обернулись к нему. Демон скроил непонимающую рожицу.
Как странно всё сложилось. Ведь никто из наших однокурсников не знает… Тем не менее, они изо всех будут морочить головы преподам, стремясь сохранить эту тайну, им самим неизвестную, между нами, студентами. Вот оно, магическое братство.
— А за каким, извиняюсь, гаргулом, на признаваться? — подал голос Януш, отвлекая внимание на себя.
Мы так будем перебрасываться незначительными репликами хоть до следующего рассвета. И профессора это, несомненно, понимают. Они так встревожены и не пытаются это скрывать.
— Если узнаете, вы его выгоните из МУМИ?
— Нет. Начет этого можете не волноваться, — успокоил Ким. — Это связано с некими… формальностями. И, к тому же, юные недо-боги — это бомба замедленного действия, лежащая у нас под боком. И нам не хотелось бы, чтобы она взорвалась в самый неподходящий момент.
— Не взорвется, не волнуйтесь, — пробормотала Лаэли, положил подбородок на локти и в упор разглядывая Артура. — Обещаю проследить лично.
— Ты и так на себя слишком много взяла, — возразил Ринальдо.
Даже не назвал её "mon cherie", надо же. Здорово-таки они занервничали.
— Тогда я, — Эрик обвел курс орлиным взором. — Поверьте, этот недо-бог у меня шелковым станет.
— Да, особенно если это ты и есть… — буркнула Зелинда. Она меньше остальных доверяла нашей самостоятельности. Впрочем. На месте профессоров, я вообще приказал бы пытать каждого, пока не откроют имена недо-богов… а потом запер последних в клетке и кормил три раза. В неделю.
Ким был однозначно милосерднее. Он махнул на нас рукой — в прямом и переносном смысле и отпустил, взяв обещание, что в случае непредвиденных проблем мы будем обращаться к нему лично или к одному из деканов…
— Профессор, а что будет с наши миром? — спохватилась Сессен.
— Исчезнет, естественно. Если уже не исчез. Даже богам не под силу изменять Иггдрасиль.
Закрывая ха собой дверь аудитории, я услышал. Как преподы, растеряв всю серьезность, делают ставки, азартно повизгивая и стуча кулаками по кафедре, на то, кто из второго курса окажется богом. И — доживет ли он до десятого, выпускного курса.
Главное, чему мы учимся в университете, это реализм, угу.
ЛАЭЛИ
Когда зеркало висит напротив кровати — это страшно. Или, во всяком случае, пагубно для настроения. Поэтому я обычно зажмуриваюсь, проходя мимо зеркала в анну… Но сегодня мне так плохо, что ничего страшного не произойдет.
Дело было не только в том, что в мире, созданном нами с Даром (вот так ребеночек), сила исчезала, как в бочке Данаид. И не в том, что я ощущала накат очередной волны проклятья. Я просто… устала.
Хотелось свернуться калачиком, укрыть голову темным одеялом и не показываться до тех пор, пока не сменятся поколения и в этом мире не останется ни одного существа, помнящего тебя. Тогда можно будет начать всё заново.
Я зажмурилась и залезла под холодный душ. Не помогло. Во мне пышным цветом распускалась плесень, питающаяся отвращением к самой себе… И даже Алиса молчала.
Ладно, первым делом всё же следует заняться проклятьем. Я собрала всё необходимое — тихонько, чтобы не разбудить подруг — и выскользнула из комнаты. Башня Черного дерева подойдет как нельзя лучше. Надо поскорее провести защитный ритуал, чтобы не заработать очередной сердечный приступ или еще какой-нибудь подарок от неизвестного доброжелателя.
Но моим благим намерениям, которые, как известно, ведут в Хель, не суждено было сбыться.