– Наверное, нет, – грустно согласилась она. – Возможно, это все ерунда.
Я попыталась изобразить успокаивающую улыбку.
– Давай закончим здесь, поднимемся наверх и выпьем пива.
Мама посмотрела на меня так, словно я предложила полететь на ракете на Марс.
– Ты имеешь в виду настоящее пиво?
– Для тебя. «Не для меня», – сказала я. – Для меня будет белое вино. В пиве есть глютен.
Она засмеялась.
– Верно. А от глютена толстеют, – заметила она, приподняв брови.
– Ну, это так и есть.
– А текила полнит? – спросила она.
– Маргарита – да. Текила сама по себе – нет.
– Ну, дождь не прекращается, а перестановка коробок Энди заставляет меня хотеть текилы, – сказала она мне. – Как насчет рюмки «Куэрво» с бокалом белого вина? Звучит отвратительно для меня, но неважно. Не дай бог, ты наберешь хоть унцию.
– Похоже на план, – согласилась я и попыталась забыть об Энди до конца ночи. Но без моего телефона, который мог бы вырвать меня из моих мыслей, это было невозможно. Всю ночь напролет я сползала по стенам. После того, как мама легла спать, я прокралась вниз с упаковочной лентой и ножницами. Я открыла каждую коробку Энди, просмотрела содержимое и заклеила их скотчем, чтобы мама не узнала.
Я не нашла никаких фотографий. Вообще ничего личного. Только давно устаревшие бумаги, учебники из колледжа, поношенные носки, пару плавок с еще не снятыми бирками. В последней коробке я нашла его темно-синюю футболку из тура группы Arcade Fire, используемую в качестве защитной обертки для лампы, которую, клянусь, я никогда раньше не видела. Футболка была пыльная и ничем не пахла, уж точно не Энди, не его нейтральной смесью пижонского пота и ирландской весны. Тем не менее, я встряхнула ее, надела поверх пижамной кофты и пошла спать. Хотя я не помнила, чтобы видела его в ней, она мягкая и от многократных стирок растянутая в области шеи. Он носил ее, может быть, чтобы играть в баскетбол. В этой футболке он мог бы гонять мяч после работы.
Тогда я уже была в Лос-Анджелесе, все еще пытаясь сдвинуть с мертвой точки свою студию йоги. Но сегодня вечером, засыпая, я представляла, что была там, в Денвере, в спортзале, ждала, когда он закончит, чтобы мы могли пойти поужинать и наверстать упущенное. В моем полусонном, полубредовом состоянии я представляла, как он подходит, обнимает меня вонючими объятиями и говорит, что я отвратительна. Давай я сбегаю домой, быстренько приму душ, а потом встретимся в том месте у моего дома? Но я бы сказала Энди: Для меня ты прекрасно пахнешь. Я слышала, что за углом есть хорошее местечко. Почему бы нам просто не прогуляться?
Пейдж
Как только я начала, я не могла остановиться. Я держала свой ноутбук включенным, проведя полночи за просмотром ленты новостей Мии. Я расхаживала по комнате, читая по несколько страниц такой скучной книги, какой я не читала почти целый год, включала телевизор на заднем плане, сходила с ума, выходила на прогулку, наслаждаясь видом на горы, возвращалась и нажимала кнопку «обновить». К тому времени, когда в ленте появилась тысяча комментариев, я уничтожила восемь троллей, которые, среди прочего, предположили, что Мию нужно трахнуть силой и что она на самом деле русский хакер, использующий всю базу подписчиков @Mia&Mike. Последний комментарий я чуть было не оставила, потому что он меня позабавил. Но если я практически взламываю аккаунт Мии, я должна, по крайней мере, быть последовательной в своих действиях. Я заснула рядом со своим ноутбуком, проснулась около семи и снова включила его.
До завтрака я прочитала около тридцати страниц своей скучной книги, а три тролля снова «проголодались». Я знала, что в этом отеле предусмотрены завтраки, но они вряд ли доставят завтрак в постель, поэтому я приняла душ, оделась и взяла свой компьютер и зарядное устройство. Я подумала, что могу взять свой ноутбук на завтрак.
Но когда я спустилась в столовую и села там, где раньше ела печенье, управляющий гостиницы перевел взгляд с меня на мой ноутбук и сказал:
– О, нет. Ни за что.
– Я пришла поздно? – спросила я.
– Поздно для революции[8], моя дорогая, – ответил он. – Здесь, в гостинице «Evergreen» мы не едим, уставившись в экраны. Мы болтаем. Мы общаемся. Мы читаем книги.
Я моргнула, глядя на него.
– Я из Калифорнии, – заметила я. – Могу я воспользоваться своим ноутбуком?
Он оглянулся назад, и, кажется, несколько мгновений серьезно обдумывал мои слова. Он должен согласиться! Это нелепое правило. Но когда он заговорил, то произнес:
– Я бы действительно предпочел, чтобы гости не работали в столовой.
– Я не работаю, – заверила я его. – Мне понадобится более безопасное соединение, чтобы выполнять здесь какую-либо значимую работу.
И снова ему потребовалось много времени, чтобы ответить. Наконец он сказал мне:
– Пейдж… Могу я называть тебя Пейдж?
– А как еще можно называть? – спросила я.
– Мисс Миллер, – плавно произнес он.
Я обдумала это.
– Предпочитаю второй вариант, – наконец сказала я. Интересно, могу ли я попросить Кэррин называть меня «мисс Миллер» на работе?
– Мисс Миллер, не могли бы вы поесть сегодня на кухне? Я могу устроить вас там поудобнее, и вы сможете пользоваться своим компьютером, не влияя на мою общую политику.
Я моргнула.
– Мне все равно, где есть, – ответила я. – Хотя я голодна.
Он захлопал в ладоши.
– Потрясающе. Позволь показать тебе дорогу.
Пока он галантно провожал меня на соседнюю кухню, я проходила мимо других обедающих посетителей. Я заметила, что ни у кого из них даже нет телефонов на столе, не говоря уже о компьютере, не говоря уже о двадцатидюймовом «SmartThink Pro». Колорадо – очень интересное место.
– Вот мы и пришли, – сказал он, когда мы добрались до кухни. Я восприняла это место как агрессивно-яркое после чистых, высококлассных комнат самого отеля. На двух стенах были поклеены обои с фруктами, а на остальных – ярко-желтая краска. Две настенные духовки были окрашены в цвет авокадо. Над шкафами были расположены подвижные полки, буквально кишащие уродливыми солонками и перечницами. Маленький старый телевизор в углу показывал сетевое утреннее шоу.
– Я могу выключить, – предупредил он, когда заметил, что я смотрю на него. – В любом случае, тут реклама.
Я покачала головой.
– Оставь включенным, – попросила я. – Я уже много лет не видела рекламы. – Вряд ли у кого-то моего возраста есть кабельное телевидение, а на всех потоковых платформах есть опция премиум-класса без рекламы. Я не большой любитель футбола, но я знаю, что многие сотрудники Pictey смотрят Суперкубок только из-за ностальгии по тридцатисекундным эпизодам рекламы.
– Ну, хорошо. Если ты уверена.
Я кивнула.
– Ничего, если я посижу здесь? – спросила я, выбирая отвратительный пластиковый барный стульчик.
– Может быть, лучше за этим столом? – спросил он.
Стол был из пластика другого цвета, а стулья из ротанга выглядели ненадежными. Я вообще не люблю хрупкие стулья.
– Здесь мне будет хорошо, – заверила его я. – Я рада, что ты пригласил меня сюда. Мне нравится здесь больше, чем в столовой.
Мужчина от души рассмеялся.
– Тогда отлично, – сказал он. – Добро пожаловать в мое счастливое место.
Я оглядела его с ног до головы. Он был чрезвычайно дружелюбен. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то приглашал меня в свое святилище, а этот парень едва ли меня знает. Может быть, поэтому и пригласил.
– А теперь я прошу прощения за свою политику в отношении столовой, – забормотал он себе под нос, наполняя несколько кружек кофе. – Я всегда говорю, что трудоголикам рады в «Evergreen». Но даже трудоголикам нужна минутка отдыха. Знаешь, во многих отелях нашего типа даже нет приличного Wi-Fi, но я думаю, что если вы путешествуете по работе, маленькая гостиница намного уютнее, чем какой-нибудь Marriott, и кажется, что организаторы деловых поездок, похоже, верят мне. – Он указал на меня двумя кружками в каждой руке, как будто я была организатором деловых поездок. Затем он прошел через дверь в столовую. Я достала свой ноутбук.
– Так чем же ты занимаешься? – спросил он, когда вернулся через долю секунды. Я подпрыгнула.
– Мисс Миллер?
Я повернулась к нему. Я даже не разблокировала свой экран, так что мне не нужно ему ничего говорить.
– Я работаю в IT, – ответила ему я. – в долине. – Достаточно расплывчато?
– Ах, конечно. Я делал ЭТО раньше. Но, как я всегда говорю, это было не мое. – Я посмотрела на него.
– Кстати. Ты можешь звать меня Кэри. Как Гэри, только лучше.
На это я знала, как реагировать.
– Кэри, – повторила я. – Приятно познакомиться.
– И мне. Не хочешь кофе?
– Нет. Спасибо. Я, скорее, хочу молоко, которое ты туда налил, – сказала я ему. – И завтрак. Я хотела бы позавтракать.
– Завтрак вы получите, мадам! Как тебе нравятся блинчики? – Он поставил передо мной красивый высокий стакан молока.
– Было бы очень мило, спасибо, – поблагодарила я. Затем я подумала о том, что еще я могла бы сказать. – Мне очень понравилось печенье. Кроме того, здесь так красиво! – произнесла я. – И солнечно.
– Ты здесь по работе? – спросил он, доставая пару тарелок, несколько красивых салфеток и направляясь к плите.
– Не совсем, – сказала я. – На самом деле, я пытаюсь взять небольшой отпуск.
Он наклонил голову к моему ноутбуку.
– И как продвигается? – спросил он.
– Плохо, – призналась я, и это была самая честная вещь, которую я когда-либо говорила кому-либо, включая себя, об обстоятельствах, которые привели меня в Колорадо.
– Эй, я понимаю тебя. Безделье бывает неестественным для некоторых людей. Я занялся этой работой, потому что хотел работать все время, а не чувствовать, что я работаю.
– Я не против чувствовать, что я работаю, – ответила я. Неважно, что я нахожусь в административном отпуске, так что мое отношение к этому в значительной степени спорное. – Мне не нравится ощущение, что я должна заниматься чем-то помимо работы.