— Мы не будем летать сюда каждую неделю, — с уверенностью в голосе говорит Агния.
— На одной неделе буду прилетать я, на другой вы, — я делаю паузу. — Что думаешь?
Агния молчит, вероятно, прокручивая в голове пока что единственный возможный вариант. Я замечаю, как ее глаза вспыхивают, но не понимаю, что является причиной.
— Хорошо, можем попробовать. Но есть одно условие — твоя жена на пушечный выстрел не подойдёт к моей дочери, — дыхание девушки становится тяжелым, а ноздри аккуратного носика раздуваются.
— Принимается, — киваю головой, вставая с места. Я направляюсь к окну и, сложив руки на груди, обращаюсь с просьбой. — Расскажи мне о ней. Любимые сказки, цвет, еда, куклы, герои из мультиков. Или, возможно, она любит машины, поезда, самолеты. Или же ей нравится разукрашивать, петь, танцевать. Расскажи мне всё, Агния, к завтрашней встрече я должен быть во всеоружии.
Глава 13 Агния
Часы показывают четыре, и уже начинает светать, а я до сих пор ворочаюсь с бока на бок в неудачных попытках заснуть. После встречи с Даниилом Воскресенским у меня едва получается совладать с эмоциями, которые бьют через край. К нашему общему удивлению, общим язык, пусть и не сразу, но мы находим. И, оказывается, что с этим человеком можно вести переговоры без его давления и власти руководителя. Впервые за то время, что знаю Даню, он видится мне с другой стороны. Мужчина внимательно слушает и одобрительно кивает, когда я с воодушевлением рассказываю о жизни Кирюши. Ее увлечения танцами и пением и вовсе приводят Даниила в восторг. В его глазах отражается истинное желание узнать в кратчайшие сроки все, что только возможно, о дочери. Несколько раз я ловлю искреннюю улыбку на его лице, от которой мое предательское сердце, сбиваясь с привычного ритма, замирает.
Я провожу рукой по маленькой головке моего спящего комочка, возвращаясь к ещё одной проблеме. Кира уже многое понимает, потому нужно очень деликатно объяснить ребенку, почему столько лет она не встречалась со своим отцом. Все дело в том, что моя девочка почти не интересуется папой из-за однажды сказанных мною слов о том, что папа много работает, поэтому не может приезжать к нам в гости. Тогда мне кажется, что малышке этого вполне достаточно.
Но из раза в раз я вижу, с какой грустью она смотрит на семью, состоящую из ребенка, мамы и папы и прогуливающуюся в парке, или на мужчин, которые забирают ее сверстников из детского сада и, выходя из помещения, садят себе на шею. А в этот новый год она и вовсе просит Деда Мороза о встрече с папой, рисуя картинку, на которой изображена семья в полном составе.
От последних воспоминаний скупая слеза скатывается по щеке, оставляя на подушке мокрый след. Я быстро смахиваю со своей кожи соленую воду, невольно размышляя о предстоящей встрече с Воскресенским в парке. Для меня этот момент не менее волнителен, чем для него, и, я искренне желаю, чтобы все прошло хорошо.
— Хочу я этого или нет, но теперь в нашей с тобой жизни все изменится, — я целую макушку моей девочки и закрываю глаза.
Даниил сидит на скамейке неподалеку от входа в парк, всматриваясь в лица незнакомых людей. Сегодня на нем надет спортивный костюм и летние кеды, что превращает Воскресенского в совершенно обычного мужчину, а не властного и сурового диктатора. Увидев меня с дочерью, он мгновенно поднимается на ноги и ждёт, засунув руки в карманы.
— Доброе утро, Даниил! — несмело приветствую я.
— Здравствуйте! — моментально отзывается Кира.
— Здравствуйте! Сегодня мое утро пройдет в компании прекрасных дам, — он улыбается девочке, ещё не зная, что Кира уже в курсе, кем он является. — И денек такой чудесный, не так ли?
— Да, погода просто замечательная, — на автомате отвечаю я. По правде сказать, чувствую себя совершенно не в своей тарелке и даже не представляю, о чем можно поговорить с Воскресенским. — Чем займемся? Прокатимся на аттракционах?
— Вы тоже будете кататься с нами? — недоверчиво спрашивает Кира, после чего ее губы расплываются в хитрой улыбке.
— Да, конечно, — пожимает плечами Даниил.
— Но вы же взрослый, — ее голубые глазки расширяются от удивления.
— Да, но я тоже люблю веселиться, а парк с аттракционами — это отличный повод для радости, правда? — он смотрит на дочь с такой теплотой и любовью, что мое сердце щемит от трепета.
Кира радостно кивает, после чего бежит вперед к небольшому торговому ларьку с игрушками. Она с интересом разглядывает различные безделушки, и вскоре ее взгляд фокусируется на весьма симпатичной игрушечной белке, которая при нажатии кнопки поглощает орешки.
— Хочешь такую игрушку? — Воскресенский достает из кармана смятую купюру, и, как только девочка кивает головой, мужчина протягивает продавцу деньги.
— Спасибо, — она краснеет, но все равно принимает подарок.
Кира устраивается на ближайшей скамейке и в течение следующих пяти минут играет с новым "другом". Я периодически наблюдаю за Даниилом, который не сводит глаз с дочери. Он с трепетом изучает каждую ее частичку. Со стороны кажется, будто если Воскресенский потеряет зрительный контакт, то девочка исчезнет. Для меня оказывается слишком неожиданно видеть бывшего супруга в подобном амплуа, поэтому я, присев на лавочку, фокусируюсь на окружающих нас людях и предметах.
— Вы мой папа? — внезапно раздается звон детского голосочка. Я резко поворачиваю голову и встречаюсь с изумлённым и одновременно испуганным взглядом Даниила. Немой вопрос витает в воздухе, но Воскресенский не решается его произнести. И без того длительная пауза пауза затягивается, а Кира по-прежнему ждёт от мужчины ответа, хлопая своими восхитительными глазками.
Воскресенский присаживается на противоположную сторону скамейки рядом с Кирой, сцепляя руки в замок. Он осторожно кивает головой, после чего дочь расплывется в ослепительное улыбке.
— Я рада с тобой познакомиться! — восклицает девочка, моментально переходя на "ты".
— И я рад, — Даниил, улыбаясь в ответ, замолкает.
— Ты будешь жить с нами теперь? — вопрос звучит настолько оглушающе, что я, кажется, перестаю дышать.
— Малышка, — Воскресенский протягивает руку, чтобы дотронуться до роскошных волос моей девочки, и, не встретив сопротивления, нежно гладит Киру по голове, — я живу здесь в столице, а ваш с мамой дом в Лондоне, — Даниил замолкает, но, увидев моментально потускневший взгляд голубых глаз, быстро добавляет, — но мы решим этот вопрос. Пока будем встречаться по выходным, хорошо?
— Да, покатаемся на той качеле? — Кира радостно тычет пальцем в большую качелю, на которую детей пускают только вместе со взрослыми.
— Конечно, она мне сразу приглянулась, — Воскресенский подмигивает дочери, после чего берет девочку за руку, и они вместе направляются в сторону аттракциона.
У меня щемит сердце от боли, трепета и радости одновременно. Едва ли можно передать словами чувства, когда ты видишь своего ребенка абсолютно счастливым. На некоторое время я забываюсь, полностью погружаясь в свои эмоции, которые испытываю, пожалуй, впервые в жизни.
Невольно проваливаюсь в воспоминания из своего детства. Отец довольно редко уделяет мне свое время, но те часы становятся самыми драгоценными для маленькой девочки. На глазах невольно выступают слезы сожаления, ведь крохотному ребенку не под силу было изменить то, что творилось в ее видимой семье.
Именно по этой причине моя дочь растет в совершенно других условиях. Для нее не важен мой статус, внешность или финансовый достаток, основополагающим для Киры является безусловная любовь, которую изо дня в день я с большой радостью отдаю ей. Что же касается Воскресенского, то за недолгое время пребывания вместе, мне также становится понятно, что Даниил сделает все возможное и невозможное, чтобы стать ребенку настоящим родителем. Мужчина преображается рядом с Кирой. Властный и суровый мужчина становится мягким и податливым на любые уговоры маленького человека.
К реальности меня возвращает звонящий телефон Даниила, случайно оставленный им на скамейке. На экране высвечивается “Алиса”. Хорошее настроение мгновенно улетучивается, и мне хочется послать эту прогулку к чертям собачьим, забрать мою дочь и сбежать подальше. Я делаю глубокий вдох и успокаиваю саму себя. Ведь, в конце концов, это все ради Киры. Девочка в тайне мечтала об отце, и теперь, когда он появился, я не могу забрать эту мечту.
Вскоре отец с дочерью возвращаются обратно. От улыбок на их лицах мое сердце учащает свой ритм, а в голове вновь возникает навязчивая мысль, будто так и должно быть. Даниил подхватывает Киру на руки и усаживает на шею, от чего моя девочка заливается детским непосредственным смехом.
— Мама, а папа сказал, что подарит мне собаку! — радостно восклицает она. — Мы договорились, что она будет жить у него в огромном доме, а я буду гулять и играть с ней на выходных.
— Отлично, — отвечаю я, натягивая на себя улыбку.
Я озадаченно смотрю на Воскресенского, но тот не ведет и бровью. Он лишь улыбается в ответ, заставляя порхать бабочек в моем животе, которых, как мне казалось, уже давным-давно нет. Кстати говоря, "папа" из уст дочери режет слух, несмотря на то, что об этом моменте я мечтала более четырех лет.
Воскресенский поднимает свой мобильный и некоторое время внимательно смотрит в экран, пальцем пролистывая сообщения. К моему удивлению, он не перезванивает Алисе. Мужчина убирает гаджет в карман, сосредоточиваясь на беседе с Кирой, после чего они с дочкой направляются к следующей качеле.
К обеду не остаётся ни единого аттракциона, на котором бы не прокатились Даниил с Кирой. В глазах ребенка отражается истинное счастье, а мне как матери только это и надо. Но, черт возьми, я ловлю себя на мысли о том, что невольно наблюдаю за Воскресенским: за каждым движением, взглядом и выражением лица, которое озаряется радостью. Кстати говоря, улыбок за каких-то три часа я увидела в разы больше, чем за полгода брака с ним.