Роберт плотно прижимал меня к себе, его возбуждение упиралось мне в живот, но даже это не приводило меня в чувство. Скорее наоборот. Распаляло еще сильнее. Полотенце съехало и больше не скрывало моей наготы. Шалимов шумно дышал, а глазами впивался в мое лицо. Затем сжал руками бедра с такой силой, словно наказывал за что-то, и теперь на коже останутся отметины…
— Ты пришел поговорить. Я тоже этого хочу. А еще узнать, что ты выяснил про Кристину…
Обстановка между нами была накалена до предела, но этими словами, мне казалось, я охлажу его пыл. Роберт прищурив глаза, сбавил напор, а я оттолкнула его, воспользовавшись заминкой, и потянулась рукой к халату. Схватила его и прикрыла куском махровой тряпки голую грудь.
— Откуда ты знаешь про Кристину? — хрипло спросил он, испепеляя меня синими глазами.
— Увидела кусочек сообщения в твоем телефоне. Ты был в торговом центре, когда оно пришло. И теперь я хочу знать правду… — быстро выпалила я.
— Вот как, — он горько усмехнулся и с силой вдарил кулаком об плитку, а я вздрогнула. — Правду захотела? А может быть сама мне ее и расскажешь? Я ведь отчетливо дал тебе понять, что мы начнем все с чистого листа. Зачем тебе ворошить это все? — мои глаза расширились от непонимания.
— Что я должна тебе еще рассказать? Все, что знала, я тебе выложила, как на духу…
— Так уж и все? Тогда как ты объяснишь мне откуда у Кристины оказались твои документы? Почему она под твоим именем сделала аборт шесть лет назад? А потом проходила лечение от бесплодия втайне от меня в Питере и в Москве?
— Что?
— Да, аборт, Полина! Не выкидыш, как я думал все шесть лет, а аборт. Именно из-за него и были все последующие осложнения с беременностями. Последние полтора года она говорила, как безумно скучает по сестре и хочет видеться с ней чаще, что ей нужно налаживать с тобой отношения. А в это время она проходила лечение в клиниках, пока ты ее покрывала?
У меня резко закружилась голова, я схватилась за раковину, смотря в лицо Шалимова невидящим взглядом.
— Я не знала об этом… Совсем ничего не знала… Из Казани я уехала не сразу, но Кристина знала, где лежали мои документы…
— Зачем ты утаила от меня, что родители вам не родные?
Казалось, эта правда, которую я так хотела знать, добьет меня сегодня. Может быть человек Роберта что-то напутал?
— Скажешь, и этого не знала? — я покачала головой, а вся кровь отхлынула от лица.
Наверное я сильно побледнела, потому что выражение на лица Шалимова сделалось мягче, а его руки сомкнулись на моей талии, когда я пошатнулась. Сглотнув непреходящий комок в горле, я прикрыла глаза, а перед ними замелькали лица мамы и папы. Это не укладывалось в голове! У нас было столько общих снимков, где я и Кристина малышки, а родители с обожанием смотрят на нас. В нашей семье ни разу не говорилось о том, что мы с сестрой были приемными детьми. Никогда…
— Полина, — я подняла затуманенный взгляд на Роберта. — Неужели и в самом деле ничего этого не знала? — отрывисто спросил он, а в его голосе я уловила недоверчивые нотки.
— Нет, — отрицательно покачала головой. — Продолжай… Хочу знать все. Что ты еще выяснил?
— Отец собирался выдать тебя замуж за Бердникова Игоря Вячеславовича. Он года три назад переехал в Москву. Это имя тебе знакомо?
Пришлось напрячь память. Что-то было на слуху, но прошло столько времени… Кажется, это был еще один партнер отца. Только вдвое старше Роберта. Он даже какое-то время пытался за мной ухаживать. Пока у отца не замаячили проблемы на горизонте. После этого его как ветром сдуло.
— Я… Не помню… — вырвалась из его рук.
Включив воду в раковине, я сбрызнула лицо холодной водой, пытаясь уложить в своей голове всю информацию, что услышала сейчас от Роберта.
— Полина, как я и говорил, мой отец не имел никакого отношения к изнасилованию Кристины. Я нанял Константина, чтобы он выяснил куда моя жена тратила такие огромные суммы денег весь последний год, и вот сколько всего вылезло наружу… На следующей неделе я планирую съездить в Казань, а оттуда в Москву. Остались небольшие шероховатости с одним вопросом. Нужно лично кое-в чем убедиться.
— В чем? — сипло спросила я, смотря, как вода утекает в слив раковины.
В голове шумело, ноги едва держали меня. Роберт опустил смеситель вниз, а я уперлась взглядом на его руку, которая легла на мою.
— Похоже, что вас с Кристиной в тот день перепутали.
— Нет! Абсурд! Твой отец не хотел этого брака! Он сам лично сказал мне в то утро, когда я вышла из твоей спальни, думая, что перед ним стоит Кристина: что надолго она не задержится в его доме, и он найдет способ разрушить ваш брак! В сердцах я выплеснула ему в лицо, что знаю про изнасилование, а его план не удался, и пострадала Полина…
— И почему же тогда он ничего не разрушил, а Кристина столько лет была моей женой?
До этой секунды Роберт был собран и спокоен, но внезапно его лоб прорезала глубокая морщина, и он нахмурился.
— Я не знаю… — со стоном ответила я, чувствуя, как больно сдавило мои виски. — Я пригрозила ему расправой… — совсем тихо, и схватившись за голову.
— Думаю, все дело в том, что в день свадьбы мой отец узнал какой на самом деле мерзавец Аркадий Борисович. Он подверг их общий бизнес серьезному риску. Если бы не авиакатастрофа, ваш отец сейчас сидел бы в тюрьме. Мой не собирался спускать на тормозах его левые махинации. Именно это он и имел в виду, когда говорил, что не желает такого родства и партнерства.
— Постой… Так ты считаешь, что Кристина оболгала твоего отца? Но я видела ее состояние! Ее точно изнасиловали! Все эти следы и слезы… Кто? Кто мог это сделать?
— Бердников. Со своей репутацией он как раз мог ее подловить, думая, что это ты. Уж слишком часто его фамилия мелькает в отчете Константина. Вы с сестрой не придали огласке факт изнасилования, а если бы сделали это, то как бы поступил ваш отец? Вместо Кристины отправил бы под венец со мной тебя, а ее списал со счетов? И теперь у меня вопрос: ты все еще думаешь, что спасала семью? Кристину, которая правильно расставила приоритеты? Моего отца она выставила виноватым, чтобы вызвать у тебя омерзение ко мне, моей семье и тому, что они сделали с ней. Шансы были пятьдесят на пятьдесят, но ей повезло. Ты согласилась. А ваш отец? Похоже все, о чем он только думал — как повыгоднее пристроить дочерей, чтобы иметь связи в высоких кругах.
— Если бы это был Бердников, он бы узнал, что я забеременела, и тогда бы лично отвел меня на аборт!
— Кристина его как раз и сделала, взяв твои документы. А люди Бердникова вполне могли «присматривать» за тобой эти дни, пока ты не уехала из города. После аборта ты уже никому не сдалась, чтобы за тобой наблюдать.
У меня к горлу подступила тошнота. Я держалась за край раковины одной рукой, но как будто потеряла чувствительность тела и превратилась в закаменелую статую. Лицо Роберта начало расплываться, а с левой стороны груди больно обожгло. Не в состоянии уложить всю эту информацию в голове, я обмякла, проваливаясь в черную пустоту.
— Поля… Полина… — я приоткрыла глаза, понимая, что нахожусь в ванной комнате, а Роберт сидит со мной на полу, зажав мой нос холодными пальцами. Рядом шумела вода. — Что же ты так пугаешь меня, моя маленькая… У тебя кровь из носа идет… — с беспокойством произнес он, оглядывая мое лицо.
— Сейчас остановится. Так иногда бывает от стресса… Эта особенность появилось после родов, — слабо проговорила я.
— Ты обращалась к врачу?
— Все, как один говорят, что со мной все в порядке. Помоги мне встать, Роберт… Я хочу лечь в постель. Никакие документы я смотреть сегодня не буду. Мне нужно уложить в голове все, что ты рассказал про Кристину. А после… возможно после у меня появятся еще вопросы.
Он молча поднялся на ноги вместе со мной. Затем вышел из ванной и уложил меня на кровать, скинув ногой несколько подушек на пол. Дамира сладко спала, и я хотела надеяться, что она даст мне этой ночью отдохнуть и прийти в себя после всех услышанных новостей.
— Раздевайся, — Роберт протянул мне свежий халат, а я недоуменно на него посмотрела. Но проследовав за его взглядом, опустила голову, и только сейчас заметила, что тот, который был на мне, запачкался кровью. — Сегодня я не уйду от вас, — он отвернулся, чтобы не смущать меня.
Обошел кровать, скинул остальные подушки на пол, и откинул покрывало. Уложил Дамиру посередине, и сам прилег рядом с ней.
— Возражения не принимаются. Так всем будет спокойнее.
41
Полина
— Ты теперь всегда планируешь спать вместе с нами? — спросила я у Роберта, когда он уложил на кровать спящую Дамиру и прилег рядом, как и вчера.
Шалимов перевел на меня прищуренный взгляд и приподнял уголки губ. Мы не виделись почти весь день, сейчас он выглядел уставшим и помятым, но от него веяло хорошим настроением.
— Думаю, сюда нужно поставить детскую кроватку. В этот угол, — он кивнул на кресло, которое стояло у стены.
— А еще перенести часть твоих вещей и заполнить ими этот шкаф? — указала пальцами на огромный гардероб в углу.
— Отличная идея. Учти, ты сама это предложила.
Мне нравилось, когда Роберт улыбался, в уголках его глаз в этот момент собирались небольшие морщинки, а он становился похож на мальчишку. Я невольно подалась немного вперед и расплылась в ответной улыбке. В первый раз за весь день после всего, что узнала вчера о своей семье и Кристине.
— Хватит читать этот контракт. Иди ко мне. Это всего лишь бумажки. Я все равно тебя никуда не отпущу. При любом раскладе. Что бы ты там не думала обо мне, а ветрености в моей голове столько же сколько сквозняка в этой комнате.
— Здесь совершенно нет сквозняка…
— Вот я и о том же. Иди ко мне, — настойчиво повторил он.