рживаемый смех, не спешу поворачивать голову, но уже чувствую его присутствие. Взволнованно дышу, поднимаю глаза.
— Здравствуй, Аня.
— Здравствуй, Никита, — наши взгляды пересекаются. Отмечаю, как у него загорело лицо, что в этот раз у него не борода лесника, а щетина, что смотрит на меня слишком пристально, не так, как раньше. И что бы это могло значит?
— Никита, ты, наверное, голоден. Садись на мое место, Аня сегодня чудесный ужин приготовила, еда просто тает во рту, — Полина Сергеевна усаживает его на стул, ставит тут же чистую тарелку, мечется между плитой и столом. Никита сдержанно улыбается, я не могу сидеть и ничего не делать. Вскакиваю на ноги, нарезаю ему хлеб, достаю вилку с ножом. Когда наши пальцы соприкасаются при передаче столовых приборов, я чувствую легкую волну тока от прикосновения. Мы смотрим друг в другу в глаза, впервые за долгое время теряю связь с реальностью, с происходящим вокруг. Зрачки Никиты расширяются, делают глаза почти черными. Интересно, только меня сейчас так накрыло или его тоже?
— Все в порядке? — довольно резко врывается в наше молчание, в наш зрительный контакт голос Полины Сергеевны. Никита неторопливо забирает вилку, отводит взгляд в сторону, я смущенная своей реакцией, отворачиваюсь. Наверное, мне стоит уйти в свою комнату.
— Аня, чай забыла попить. У нас сегодня абрикосовый пирог.
— Пирог? — Никита улыбается, я присаживаюсь и скованно улыбаюсь ему в ответ. — Тоже ты приготовила?
— Да. Сегодня у меня было огромное желание приготовить что-то вкусное.
— Аня чудесно готовит, я ей уже сказала, что повезет ее мужу.
— Да, повезет, — я смотрю на дно своей чашки, голос Никиты нейтральный. Все же я придумала себе возникшее притяжение. Оно может и есть, только с моей стороны, я вновь себе напоминаю, что нельзя об этом думать.
— Ой, вспомнила! — Полина Сергеевна показательно хлопает себя ладонью по лбу. — Меня Маруся просила заскочить к ней, — я и Никита недоуменно смотрим на суету пожилой женщины, как она довольно резво ретируется в прихожую. Мы не успеваем ей даже вопрос задать «зачем», хлопает входная дверь. Пожимаю плечами и смотрю на молчаливого мужчину. Он секунду смотрит в дверной проем, потом доедает ужин.
— Очень вкусно.
— Я приготовлю вам чай.
— Я могу сам.
— Мне не сложно, — возвращается волнение, когда забираю пустую тарелку, и наши руки едва соприкасаются. Его взгляд чувствую между лопатками, пока наливаю кипяток и заварку в его кружку.
— Вам с сахаром?
— Без. И, Аня, я хотел бы попросить тебя перестать «выкать», чувствую себя стариком.
— Что вы… — прикусываю кончик языка, виновато улыбаюсь через плечо на его угрюмый взгляд. Ставлю кружку перед Никитой. — Извините. Мне нужно время, чтобы перестроиться.
— Главное начни обращаться на «ты», а там уже не заметишь, как это войдет в привычку. Как твои дела?
— Спасибо, все хорошо. Я работаю в билетной кассе при театре. Работа не сложная и не тяжелая.
— Не обижают?
— Кому меня там обижать, — смеюсь, прикрываясь чашкой. — Даже посетители очень милые люди, никакого хамства.
— Это хорошо. Все же идея устроить тебя в театр неплохая, — Никита на секунду задумывается, крутит кружку в руках. Видно что-то хочет спросить. — Как ребенок? — украдкой бросает на меня осторожный взгляд сквозь ресницы. Я признательна ему за интерес.
— Хорошо. Развивается. Со дня на день жду шевеления, боюсь пропустить.
— Думаю, что не пропустишь и не спутаешь ни с чем, — мы вновь встречаемся глазами. Что-то между нами меняется, нас тянется друг к другу, как магниты. Стоит себе признаться, что Никита первый мужчина, который вызывает у меня интерес.
— Как прошла ваша командировка? — нужно о чем-то говорить, не позволять возникшему интересу развиваться, нужно его глушить, искоренять. И прекращать думать о Никите. Он взрослый мужчина, у него скорей всего есть женщина, с которой у него отношения. У него есть бывшая жена и сын, которые тоже имеют на него право. Я должна сохранять нейтралитет, уважение, благодарность за лояльное отношение.
— Нормально, — Никита хмурится. Его чай давно остыл, а он еще не сделал и глотка. — Аня, я тут думал… — не знаю, о чем он думал, но я понимаю, что не хочу знать. Мне страшно почему-то. Резко встаю, беру чашку и иду к раковине. Но любопытство берет вверх над моим страхом. Что он хотел сказать?
Оборачиваюсь и упираюсь в мойку. Никита рядом. Даже руку не нужно протягивать, чтобы дотронуться до него. Он рядом настолько, что я чувствую запах его парфюма, вижу мелкие морщинки в уголках глаз.
Он поднимает руку, осторожно заправляет за ухо прядь волос. Дергаю головой в сторону его руки, прикасается костяшками к щеке. В животе от волнения возникает спазм, а сердце устрашающе громко бьется пойманной птицей об грудную клетку.
— Я много о тебе думал, — его голос настолько тих, что я не сразу разбираю слова. Испуганно вскидываю глаза. Почему он обо мне думал? И что это значит? Его губы трогает мимолетная улыбка. — Да, Аня, иногда нужно время побыть в одиночестве, чтобы подумать. Это еще один плюс моей работы.
— Вы…
— Ты, — поправляет со смешком. — Мы можем друг другу быть полезными.
— Как? — я еле сглатываю, так как в горле пересохло, а близость Никиты что-то совсем меня дурманит так не в тему.
— Давай вернемся за стол, я все объясню, — как только он отшагивает от меня, с меня словно морок спал, я дышу легче, пытаюсь думать и предполагать. Никита возвращается на свое место, я на свое.
— Ты знаешь, что у меня есть бывшая жена и сын. Перед своим отъездом, мне сообщили, что Марина попала в очень неприятную ситуацию. Совместными усилиями с ее нынешним мужем мы разрулили последствия.
— С ней все хорошо?
— Сейчас да, она под присмотром, — вновь нервно крутит кружку, впивается зубами в нижнюю губы, кусает ее. Все это время на меня не смотрит.
— Как я могу быть вам… то есть тебе быть полезной? — Никита вскидывает глаза, в них полная решимость, уверенность.
— Выйдешь за меня замуж?
15 глава Аня
Аня
Это шутка?
Судя по тому, как Никита напряжен и ждет моего ответа, шутить он и не думает. Теперь я жалею, что у меня нет в руках чашки, нет возможности скрыть свою растерянность.
— Я понимаю, что мое предложение полная неожиданность.
— Это мягко сказано, Никита. Я просто в шоке.
— Давай к моему вопросу подойдем с практичной стороны, — от его уверенности меня немного коробит. Ощущение, что он любыми способами, доводами, рассуждениями добьется моего согласия. А что я? Я вообще не понимаю, зачем ему жениться на мне, брать на себя мои проблемы. Какой мотив у него так поступать?
— Я не могу согласиться. Это неправильно.
— Ань, не спеши отказываться. Подумай головой. Ты выйдешь за меня замуж, как муж, я возьму на себя все обязательства. Я не собираюсь обижать тебя и твоего ребенка.
— Я вас, то есть тебя, совсем не знаю. У меня, конечно, положение не самое лучшее, но не настолько печальное, чтобы выходить замуж за первого встречного, — смущенно смотрю на серьезного Никиту. — Я не понимаю, какая вам выгода от этого брака. Мы же не любим друг друга, чтобы вот так впопыхах менять свою жизнь.
— То есть ты отказываешься? — темная бровь ползет вверх, я чувствую смятение от его вопроса. У меня нет однозначного ответа, я не понимаю, что происходит, почему мы вообще ведем этот странный разговор.
— Вы можете попробовать мне объяснить, почему делаете мне такое предложение. В любовь с первого взгляда я не поверю.
— Я постараюсь быть с тобой максимально откровенным, но некоторые моменты принадлежат не мне, и я не могу их с тобой обсуждать, — Никита отпивает чай, морщится. — Когда я разводился, по закону сын оставался с матерью. В принципе это нормально, это правильно. Были некоторые сложности в налаживании контакта с Пашей, но он растет и ему можно теперь объяснить, почему я не живу с ним, почему мы не можем видеться каждый день. Марина… — запинается, сжимает кружку. Я с опаской на нее поглядываю, так как мне кажется, что сейчас он ее раскрошит в своих руках.
— Вы ее любите до сих пор? — мне неловко задавать этот вопрос, но при положительном ответе более-менее будет понятно, почему он хочет жениться. Тут дело не во мне, ему просто нужна жена, чтобы оградить или сдержать себя от Марины. Конечно, никто в здравом уме не согласиться быть этаким барьером, вечно быть на втором месте.
— Я ее не люблю, — уверенности в голосе я не слышу, поэтому усмехаюсь. Никита хмурится и опускает голову.
— Так для чего вам нужно жениться?
— Чтобы мне отдали сына. Если у меня будет жена, органы опеки пойдут мне навстречу, — что-то во мне противится этому решению. Я не понимаю, зачем Никите отбирать у бывшей сына, если до этого момента всех устраивало текущее положение. И отнять у матери ребенка… Выше моего понимания. Рука рефлекторно ложится на живот. Хорошо, что я Диме соврала по поводу малыша. Он никогда не придет и не предъявит свои права.
— Я считаю, что ваше решение неправильное. Паше будет лучше с матерью, чем с отцом и чужой женщиной, — на мужских губах появляется усмешка, Никита качает головой.
— Ты, Аня, идеалистка. Но жизнь не делится только на черное или белое, есть полутона. Я бы просто так не стал забирать у Марины сына, на все есть причины.
— Допустим, я соглашусь, как вы представляете нашу семью? — я на секунду позволяю мысленно себе согласиться. Мне интересно, как Никита видит нашу совместную жизнь. Он явно не ожидал такого вопроса, смотрит на меня растерянно и пытается придумать ответ.
— Допустим на бытовом уровне у нас не возникнут проблем, я в этом вопросе очень гибкая, лояльная, меня разбросанными носками не испугать. Но… Есть и другие стороны семьи. Финансы, совместные разговоры, времяпровождение, отпуска, — про близость между мужем и женой я деликатно умалчиваю, все итак понятно без пояснений, мы же взрослые люди.