Таким образом, начало этапа 2 сопровождалось установлением принципиально нового, более высокого уровня мировых цен на нефть, а продолжающийся высокий спрос на нее позволил ряду других нефтедобывающих стран – не членов ОПЕК с более высокой себестоимостью нефти (Великобритании, России, Мексике, некоторым странам Африки) – существенно увеличить добычу и начать ее экспорт, вследствие чего доля стран ОПЕК в поставках нефти на мировые рынки начала постепенно падать.
На этапе 2 доминирующая роль в ценообразовании перешла уже к 13 развивающимся нефтедобывающим государствам – членам ОПЕК (Саудовская Аравия, Кувейт, Иран, Ирак, Объединенные Арабские Эмираты, Катар, Алжир, Ливия, Нигерия, Габон, Венесуэла, Эквадор, Индонезия).
Картина главных принципов ценообразования несколько изменилась. Набор доминирующих цен остался тот же, что и на этапе 1, но поменялась их иерархия. На первое место вышли рыночные цены разовых сделок. Институт справочных цен частично еще сохранялся по той причине, что наряду с существованием официальных отпускных цен ОПЕК (в основном до 1977 г. – до волны национализации в этих странах) продолжала существовать практика установления справочных цен для исчисления налогов концессионеров. И, соответственно, трансфертные внутримонопольные цены.
Только начиная с 1986 г. (этап 3) картельное ценообразование – назначение цен ограниченной группой участников – постепенно уступило место рыночному биржевому принципу ценообразования. Цены на нефть стали преимущественно устанавливаться в результате конкурентной борьбы большого числа участников рынка по регламентированной и прозрачной процедуре и отражали в каждый момент времени текущий баланс спроса и предложения на мировом нефтяном рынке с учетом всего комплекса конъюнктурообразующих факторов экономического и политического характера.
Механизм справочных цен практически перестал действовать. Сохранились лишь рыночные и трансфертные цены, причем последние в очень ограниченном применении.
С 2001 г. проводится активная общая либерализация нефтяной торговли, что можно назвать началом этапа 4 в развитии мирового рынка нефти. Для этого этапа характерны два важнейших обстоятельства: во-первых, изменение направлений нефтяных потоков, связанное с диверсификацией поставок нефти крупнейшими импортерами, и, во-вторых, возросшая роль биржевой торговли и резкое увеличение оборотов «бумажной» нефти.
Природный газ – самый быстрорастущий в структуре энергопотребления энергоноситель, хотя по доле в энергетическом балансе он на данный момент несколько уступает нефти и углю. Вместе с тем уже к 2020 г. доля природного газа предположительно возрастет до 25%, главным образом за счет сокращения доли угля. Газ является сегодня наиболее эффективным и, что особенно важно, экологически наиболее чистым энергоносителем. В последние годы удельный вес газа в энергопотреблении стран Западной Европы увеличился, и, по экспертным оценкам, в дальнейшем эта тенденция сохранится.
Несмотря на высокую экологическую безопасность, использование природного газа требует, однако, создания дорогостоящей инфраструктуры. Вследствие географической удаленности основных его месторождений от крупнейших потребителей чрезвычайно высокими остаются расходы по его транспортировке в связи с необходимостью сооружения многокилометровых газопроводов, заводов по сжижению газа и т. п.
Исторически мировой рынок природного газа сформировался из региональных рынков. Развитие средств транспортировки газа привело к интенсивному росту межрегиональных поставок. Региональные рынки газа сегодня уже не есть абсолютно автономные образования, а являются составляющими единого мирового рынка этого сырья, и внутрирегиональная торговля газом осуществляется на основе сложившейся мировой рыночной конъюнктуры.
В последние годы меняются формы международных расчетов на мировом рынке газа. Постепенно за счет сокращения доли долгосрочных контрактов увеличивается доля относительно краткосрочных контрактов, что в свою очередь сопровождается заметным ростом числа стандартных контрактов. Лишь немногие компании в последние годы стремятся заключать контракты на срок более трех лет, что было столь типично для предшествующих лет. Исключением являются электростанции, которым жизненно необходимы стабильные поставки. Они, как и прежде, заключают контракты на долгосрочной основе от 5 до 10 и более лет, по возможности в сочетании с взаимными встречными продажами электроэнергии.
Угольная промышленность остается одной из важнейших отраслей мирового хозяйства, однако с быстрым развитием нефтяной и газовой промышленности в последней четверти XX в. она несколько утратила свое значение. Доля угля в мировом энергопотреблении постоянно снижается и к 2020 г., по прогнозам, сократится примерно до 20% против 24% в 2003–2004 гг. и более чем 25% в 1970 г. Это связано с мерами по сдерживанию широкого использования угля в последние десятилетия, поскольку он гораздо менее экологичен, чем нефть и газ, и сфера его использования все больше ограничивается топливом для теплоэлектростанций и сырьем в металлургии.
Широкая распространенность месторождений угля, позволяющая в большей степени полагаться на снабжение из местных источников, сильно сдерживает рост международного торгового обмена углем. Тем не менее, в начале XXI в. около 12% мирового потребления угля покрывается через каналы внешней торговли.
Крупнейшими потребителями угля остаются США и Китай, на долю которых приходится чуть более половины его мирового потребления. Далее следуют: Индия – 7,5%, Япония – 4,3, Россия – 4,3, Германия – 3,4%. На страны, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития, в 2003 г. пришлось около 45% всего потребленного в мире угля.
На начало XXI в. ведущими экспортерами угля являются Австралия, Китай, Индонезия, ЮАР, Россия и США, обеспечивающие почти 80% поставок угля на мировой рынок, в основном в Японию, Республику Корея, Тайвань, Германию и Великобританию.
Общая динамика мировых цен на уголь в первую очередь определяется уровнем экспортных цен на это сырье из США. И это вполне закономерно, поскольку именно на эту страну, располагающую огромными природными запасами высококачественного каменного угля и легкодоступными для разработки открытым способом месторождениями вблизи Атлантического побережья, приходится в последние годы более 20% мировой добычи, 22–24% потребления и порядка 6% экспорта угля на мировой рынок. Разумеется, эти цены находятся под серьезным влиянием со стороны основных потребляющих уголь отраслей в Западноевропейском регионе и Японии.
В целом за период с 1990 г. среднегодовые темпы прироста мирового производства электроэнергии составили около 2,8%, что практически совпадает со среднегодовыми темпами роста мировой экономики в целом.
Электроэнергетика в силу своей природы обладает рядом характерных особенностей, объективно вызывающих необходимость сохранения преимущественно государственного управления и постоянного жесткого контроля с его стороны за безаварийным функционированием и развитием отрасли. Это обусловлено следующими основными обстоятельствами:
• особая важность для населения и всей экономики страны в целом надежного энергоснабжения;
• крайне высокая капиталоемкость и продолжительность сооружения соответствующих объектов, что объективно и обусловливает наличие в отрасли естественных монополий;
• крайне высокий потенциальный уровень опасности объектов электроэнергетики для населения и окружающей среды, особенно АЭС, в случае возможных техногенных и прочих катастроф.
Международная торговля электроэнергией до сих пор еще носит региональный приграничный характер в силу специфики самой энергии: ее транспортировка возможна исключительно по соответствующим линиям электропередачи.
Определение цены лицензий – одна из самых сложных проблем, которую необходимо решать при осуществлении внешней торговли лицензиями. Потенциальный лицензиар должен рассчитать и назвать цену лицензиату, а покупатель лицензии должен определить для себя вилку цены или, по крайней мере, максимально возможную цену, за которую он может купить лицензию. Следовательно, потенциальные контрагенты лицензионных соглашений должны определить приемлемые для себя цены лицензий до переговоров об их продаже или закупке.
До настоящего времени ни у нас, ни за рубежом не выработано единой методологии и единых методов определений цены лицензии. Цена лицензии на практике во многом зависит от конъюнктурных факторов, умения вести переговоры и от других причин, зачастую трудно предсказуемых. Лицензиат, покупая лицензию, может стремиться к получению экономического эффекта не столько за счет увеличения прибыли, сколько за счет получения возможности проведения исследований от уровня научно-технических достижений, приобретенных по лицензии. Достигнув экономии на собственных исследованиях и разработках, лицензиат может вырваться вперед и даже превзойти достижения лицензиара.
В отличие от других товаров стоимость и цена технологии, как правило, не определяются расходами, связанными с ее созданием. В этом смысле технология аналогична таким товарам, как недвижимость или ценные бумаги, стоимость которых зависит от величины дохода, который можно получить от их использования. Точно так же и стоимость технологии зависит от величины дополнительной прибыли, которую можно получить вследствие ее реализации. Часто в этом случае говорится о технологической ренте (по аналогии с земельной рентой).
Возможность получения технологической ренты обеспечивается технологической монополией, которой обладает ее собственник. Природа этой монополии двояка. Во-первых, она обусловливается интеллектуальной природой технологии, и владелец технологии, сохраняя свои знания в тайне, обеспечивает себе информационную монополию. Во-вторых, информационная монополия подкрепляется юридической, которая обеспечивается правом интеллектуальной собственности в виде патентной системы, авторского права. Технология, широко известная всем и не защищенная юридическими нормами, не обеспечивает ее владельцу технологической монополии, не может приносить технологической ренты и не является вследствие этого товаром.