13. Благоприятные и неблагоприятные корни ума
В этом разделе Сатипаттхана-сутты Будда разъясняет третью из четырёх основ внимательности – а именно внимательность к уму. Он начинает своё наставление с вопроса: «Как же, бхиккху, следует созерцать ум как таковой?». Далее он объясняет:
В этом случае следует знать вожделеющий ум как «вожделеющий», а ум, лишённый вожделения, как «лишённый вожделения». Он знает гневный ум как «гневный», а ум, лишённый гнева, как «лишённый гнева». Он знает заблуждающийся ум как «заблуждающийся», а ум, лишённый заблуждения, как «лишённый заблуждения»; он знает ограниченный ум как «ограниченный», а рассеянный ум как «рассеянный» [1].
Перечисляя разные состояния ума, Будда делает акцент на познании трёх нездоровых корней ума – их присутствия и отсутствия, а также на том, как они окрашивают или определяют наше сознание. Три корня – это жадность, или страсть; ненависть, которая включает в себя недоброжелательность и гнев; и заблуждение, или невежество, к которым относятся растерянность и смущение.
Хотя Пробудившийся сосредоточивается на простом распознавании этих нездоровых состояний ума или их отсутствия, стоит также обращать внимание на качество ума в те моменты, когда он свободен от различных проявлений жадности, ненависти и заблуждения. В такие моменты мы не обязательно испытываем соответствующие положительные чувства (так, в отсутствие гнева или недоброжелательности мы необязательно чувствуем глубокую любящую доброту), однако всё-таки можем заметить, что в уме присутствует лёгкость, покой и открытость. В следующих главах мы будем более подробно рассматривать здоровые состояния, связанные с факторами пробуждения.
Когда Будда указывает на необходимость распознавания и понимания нездоровых корней ума, а также отсутствия здоровых корней ума, он тем самым обращает наше внимание на умение мудро различать искусные и неискусные состояния – иными словами, различать состояния, которые ведут к счастью и освобождению, и состояния, которые ведут к страданию. Хотя мудрое различение – основа буддийского учения, это качество затрагивает чувствительные струны европейской души. Во многих случаях легко перейти от признания того, что некоторое состояние ума, скажем, жадность или ненависть, является неблагоприятным, к ощущению того, что если оно возникает, то я – плохой человек, или что сам факт его появления в уме есть нечто неправильное. Такой способ реагирования лишь усиливает самоосуждение, отвращение и страдание. Это порочный круг.
Важно понимать, какие состояния ума искусны, а какие нет, однако не с той целью, чтобы осуждать себя или реагировать на них, а чтобы понимать, какие из них ведут к счастью и нуждаются в развитии, а какие ведут к страданию и требуют искоренения. Различение благоприятных и неблагоприятных состояний ума привносит в науку о душе нравственное измерение. Это особенно важный момент, поскольку различные состояния не просто возникают в уме, они также стоят за нашими действиями.
Почему в мире так много страдания, которого можно избежать, – насилия, войн, голода, несправедливости – и так много страдания, вызванного проблемами в межличностных отношениях? Такое страдание – не более чем проявление этих неблагоприятных состояний ума. Чтобы стать счастливыми и сделать мир более спокойным местом, нам в первую очередь нужно понять различие между искусными и неискусными состояниями, а затем научиться распознавать эти состояния, когда они возникают в уме. Далай-лама подчёркивал этот момент: он говорил, что действия никогда не следует оценивать по тому, насколько они успешны или неуспешны, а только по тому, какие за ними стоят мотивы. Нередко, а на деле очень часто, мы не можем нести полную ответственность за результаты своих действий, однако мы можем развивать свой ум и сердце. Таким образом мы обучаемся третьей основе внимательности: внимательности к уму.
Как можно на практике развивать такую внимательность или, говоря словами сутты, понять вожделеющий ум как вожделеющий, а ум, лишённый вожделения, как лишённый вожделения? Подобным образом, как можно распознать гнев или заблуждение? В Дхаммападе есть строки, лаконично описывающие особенности таких неблагоприятных состояний: «Нет огня подобного страсти, нет спазма подобного гневу, нет сети подобной обману, нет реки подобной желанию» (Дхаммапада. Глава XVIII. Глава о скверне). Чтобы развить внимательность к уму, следует самостоятельно распознавать, как мы переживаем каждое из этих состояний. Можно чувствовать пылкое волнение, вызванное желанием или жадностью; можно переживать напряжение, сдавливание или отчуждённость, вызванную гневом или ненавистью; можно ощутить неясную спутанность заблуждения. Тайский мастер Буддхадаса описывает эти склонности как «притяжение, отталкивание, бег по кругу».
Можно провести небольшой эксперимент: во время медитации сидя задайте себе вопрос: «Как сейчас настроен ум?». Нередко этот вопрос позволяет прояснить, присутствует ли в уме привязанность, желает ли он как-то изменить текущее состояние; задавая такой вопрос, вы реально практикуете внимательность в отношении ума. Бывает, что одного этого вопроса достаточно, чтобы ум стал более расслабленным и освободился от цепляния и отвращения, присутствия которого вы могли и не осознавать.
Аспект практики, который в каком-то отношении является более трудным, – замечать отсутствие этих состояний. По какой-то причине мы более склонны заострять внимание на трудностях и часто упускаем из виду присутствие более благоприятных состояний ума. Такая установка сильно влияет на то, как мы воспринимаем самих себя. В этом разделе Сатипаттхана-сутты Будда придаёт одинаковое значение внимательности как к нездоровым, так и к здоровым состояниям ума. Следует замечать непринуждённость ума, свободного от оков неблагоприятных состояний, и также – присутствие соответствующих положительных состояний, когда они возникают. В качестве эксперимента, когда в следующий раз в вашем уме возникнет переживание сильного желания, сосредоточьтесь на нём. Как можно внимательнее наблюдайте за тем, как оно проявляется в уме и теле. А затем наблюдайте за тем, как желание исчезает – мгновенно или постепенно растворяясь. Не спешите переводить внимание на дыхание или другой предмет, сосредоточьтесь на состоянии ума, свободного от желаний, на переживании невозмутимости и покоя.
Ясное распознавание сути вещей – «это вожделение, это его отсутствие» – тогда становится опорой для более глубокого и непосредственного переживания самого ума, в котором отсутствуют слова и понятия. Майкл Каннингэм в своём романе «Часы» пишет: «Всё в мире имеет тайное имя – имя, которое нельзя передать в речи, это сам облик и ощущение вещи». Такова внимательность, которая позволяет сознанию погрузиться в предмет и полностью его постичь.
В этих наставлениях о том, как распознавать наличие или отсутствие неблагоприятных корней, Будда выражает одну мысль, весьма важную для нашего освобождения. Поскольку клеши, загрязнения, присутствуют не всегда, они являются случайными, то есть не присущи уму, не заложены в нём; они не составляют природы самого ума, но являются гостями, которые порой посещают ум при определённых условиях. Будда весьма недвусмысленно говорит об этом:
Сияющим, бхиккху, является этот ум, но он омрачен случайными загрязнениями. Необученный заурядный человек не понимает этой истины; поэтому я говорю, что необученный заурядный человек не развивает ум (Патхама-сутта).
Сияющим, бхиккху, является этот ум, и его можно освободить от случайных загрязнений. Обученный благородный ученик понимает эту истину; поэтому я говорю, что обученный благородный ученик развивает ум (Дутия-сутта) [2].
Такое понимание ума, как и подробные инструкции, даваемые в тексте, предполагает иное отношение к работе с нездоровыми состояниями, чем то, которое мы обычно реализуем на практике. Вместо того чтобы погружаться в переживание загрязнений, отождествляясь с ними, осуждая или отрицая их, следует, как напоминает нам Пробудившийся, просто осознавать, когда они присутствуют и когда отсутствуют, не забывая о том, что они – лишь гости. Хотя понять это очень просто, это не всегда легко реально осуществить.
Долгие годы я сражался с трудностями, возникающими во время практики; когда возникали различные загрязнения или мой ум много отвлекался, я начинал думать, что не умею медитировать. Порой же я начинал излишне осуждать себя и считал, что совсем безнадежён, что являюсь душевным калекой. Один раз, когда я боролся с одним особенно сильным страхом, я обнаружил, что в моём уме стали рьяно плодиться мысли, например: «Я такой трус. Нужно тридцать лет терапии, чтобы избавиться от всех этих заблуждений» и т. п., и я забыл, что следует просто осознавать свой страх, как указывают наставления.
Прошло немало времени, прежде чем я действительно начал следовать указаниям Будды и понял, что сами по себе тяжёлые состояния ума не являются проблемой или ошибкой. Они были лишь частью пути, непостоянные и безличные, как и все прочие явления. Страх – лишь состояние ума. Когда я понял это, я стал даже радоваться, когда осознавал загрязнения, поскольку лучше замечать и изучать их, чем не замечать их и находиться под их воздействием.
Ограниченный и рассеянный ум
Смысл следующего указания, касающегося созерцания ума, состоит в том, чтобы видеть ограниченный ум как ограниченный и рассеянный ум как рассеянный. Слово ограниченный (contracted) в данном случае указывает на внутреннее ослабление ума, вызванное апатией и ленью. У человека мало или вовсе нет энергии для взаимодействия с предметом; он ощущает отупение и тяжесть, отрезающие его от мира. Это состояние противопоставляется уму, который отвлекают внешние явления и который, в силу своего беспокойства, стремится к различным чувственным предметам.
В этом разделе сутты, посвящённом внимательности к уму, наблюдается интересная последовательность наставлений. Сначала следует развивать внимание к трём благоприятным и неблагоприятным корням, начинать осознавать их, благодаря чему ум становится свободным и лишается привязанности. Затем Будда говорит, что нам следует проявлять внимательность к состоянию ограниченности ума в моменты лени и к состоянию рассеянности ума в моменты беспокойства. Когда ум перестаёт растворяться в этих состояниях и отождествляться с ними, он обретает уравновешенность, необходимую для более глубокого сосредоточения и для возникающих вследствие этого более высоких состояний ума.
Все эти наставления отличает одна вдохновляющая черта: они нисколько не игнорируют трудности, которые возникают в ходе практики. Здесь нет речи о том, что мы каким-то образом должны освободиться от всех препятствий и омрачений, чтобы двигаться дальше. Здесь Будда говорит, что внимательность ко всем этим состояниям в момент их возникновения, внимательность как таковая – это и есть путь к свободе: благодаря чистому вниманию и зерцалоподобной мудрости[13] мы видим их эфемерную, непостоянную, безличную природу. Этого достаточно для освобождения.
Далее в тексте более подробно и полно исследуются различные препятствия и факторы просветления, там, где они сами становятся особыми объектами медитации. Однако при обсуждении третьей основы внимательности, внимательности к уму, основное значение придаётся тому, чтобы просто замечать общее качество ума, находящегося под воздействием различных состояний, настроений и эмоций.
Такой способ понимания природы ума, по моим наблюдениям, особенно плодотворен в двух отношениях. Во-первых, в трудные периоды, когда по той или иной причине вы не можете точно понять суть происходящего, когда исчезает лёгкость и чувство связи, когда возникает чувство, что вы стараетесь, напрягаетесь, не щадите своих сил, однако всё тщетно, в такие моменты полезно остановиться, включить сознание и просто задать себе вопрос: «Что происходит?». Очень часто на поверхность выходит состояние ума, которое мы попросту не осознаём. Возможно, вы пытаетесь пробиться сквозь пелену вялости, а возможно, в уме возникает энергия беспокойства и рассеянности, порождающая поток мыслей. Возможно, ум полон гнева, который привязывает вас к определённым сюжетам. В любом случае, когда мы признаём и принимаем реальность, в уме прекращается борьба. Мы просто знаем, благодаря чистому вниманию, что происходит на самом деле. Вспомним слова Пробудившегося:
Здесь следует знать вожделеющий ум как «вожделеющий», а ум, лишённый вожделения, как «лишённый вожделения». Следует знать гневный ум как «гневный», а ум, лишённый гнева, как ум, «лишённый гнева». Следует знать заблуждающийся ум как «заблуждающийся», а ум, лишённый заблуждения, как «лишённый заблуждения»; следует знать ограниченный ум как «ограниченный», а рассеянный ум как «рассеянный» [3].
Ощущение борьбы может о многом нам поведать. Это чувство всегда указывает, что происходит нечто, чего мы не принимаем, чему мы не открыты. Ведь если бы мы приняли происходящее, мы бы не сопротивлялись ему.
Практиковать внимательность к уму можно и другим способом, который, на мой взгляд, также является особенно плодотворным: нужно в течение дня сознавать свои фоновые настроения и эмоции. Нередко мы проводим целый день или его часть под влиянием определённого настроения. Это может быть грусть, скука или волнение; это может быть некое раздражение или чувство ясности, состояние депрессии или счастья. Поскольку эти настроения и состояния ума – очень нечёткие и обобщённые, мы часто погружаемся в них и отождествляемся с ними, и тогда они становятся неосознаваемой призмой, сквозь которую мы воспринимаем свой опыт. В такие моменты мы смотрим на мир как бы сквозь очки того или иного цвета.
Нередко мы теснее всего связываем со своей личностью именно эмоции и настроения. Когда мы отождествляемся с ними, то надстраиваем над изменчивым ландшафтом переживаний представление о самости: «Я злюсь», «Я печалюсь», «Я счастлив (-а)». Однако благодаря практике внимательности к уму мы начинаем более отчётливо замечать, какое настроение или эмоция присутствует в данный момент, как она окрашивает или обусловливает ум, при этом мы не дополняем переживания идеей или ощущением самости. Мы просто знаем, как в уме проявляется гнев, печаль, счастье. Такое переживание ума открывает нам «вкус свободы», по выражению Аджана Чаа:
На самом деле ум уже безмятежен. Сейчас он неспокоен потому, что следует настроениям. Он впадает в беспокойство, поскольку его обманывают настроения. Необученный ум глуп. Возникают чувственные впечатления, которые заставляют его верить в существование несчастья, страдания, радости и печали, однако все эти вещи не составляют истинной природы ума. Радость или печаль – это не ум, а лишь настроение, которое возникает, чтобы обмануть нас. Необученный ум теряется и поддаётся этим проявлениям, он забывает себя, тогда мы думаем, что эта подавленность, лёгкость и все прочие состояния – это и есть мы сами. Но на самом деле наш ум уже неподвижен и спокоен, по-настоящему спокоен. Поэтому нам следует тренировать ум, чтобы он мог узнавать эти чувственные впечатления и не терялся в них. Именно это является целью той трудной практики, которой мы занимаемся [4].
Просторный и суженный ум; ум, который можно превзойти, и ум, который нельзя превзойти
В заключительной части наставлений об уме Будда говорит, что следует знать просторный ум как просторный, суженный ум как суженный; ум, который можно превзойти, как тот, который можно превзойти, а ум, который нельзя превзойти, как тот, который нельзя превзойти; собранный ум как собранный, а несобранный ум как несобранный; и, наконец, свободный ум как свободный, а несвободный как несвободный.
Согласно комментариям, первые три пары качеств – это качества собранности. Просторный и суженный ум – это то, насколько всеохватной является собранность. К примеру, в контексте практик любви и сострадания, brahmavihāra, просторность и суженность ума показывает, распространяются ли эти качества на всех существ или только на одного человека. Ум, который можно превзойти и который нельзя превзойти, указывает на степень поглощённости [предметом] и на то, возможно ли достигнуть более возвышенного состояния ума. (Отметим любопытный момент: здесь ум, который нельзя превзойти, соответствует четвёртой джхане, поскольку более высокие состояния поглощённости требуют такого же уровня сосредоточения, просто имеют более тонкие предметы [5]). Третья пара качеств, собранность и несобранность, подразумевает внимательность к тому, присутствует ли стабильная однонаправленность ума, отличающая как практику саматхи (сосредоточения), так и випассаны (видения-как-есть).
В этой части наставлений о внимательности к уму Будда указывает на две вещи. Во-первых, даже более глубокие состояния сосредоточения и поглощённости следует созерцать мудро, поскольку, какими бы приятными и удовлетворяющими они ни были, такие состояния – это всё ещё созданные и обусловленные, возникающие и исчезающие состояния. Они не являются последним прибежищем. Во-вторых, мы можем и должны сохранять внимательность как в моменты сосредоточенности, так и в моменты её отсутствия. Вместо того чтобы оценивать себя, когда ум начинает блуждать, можно просто отмечать: «Рассеянность». В таком случае практика внимательности становится всеохватной: ни одно состояние не остаётся незамеченным.
В последних строках этих наставлений Пробудившийся говорит, что следует знать свободный ум как свободный и несвободный ум как несвободный. Слово свободный здесь указывает как на полное пробуждение, когда устранены корни всех нездоровых склонностей, так и на ум, временно свободный от омрачений, состояние, которое мы испытываем во время практики випассаны. Учитывая склонность человека сосредоточиваться на препятствиях, омрачениях и трудностях, это хорошее напоминание о том, что стоит замечать моменты, когда ум свободен от жадности и страсти, свободен от отвращения и недоброжелательности, свободен от неясности и заблуждения. В такие моменты простого ясного внимания, когда мы сознаём происходящее без цепляния, без отвращения, без оценок, мы можем заметить лёгкость и чистоту ума. Один тибетский учитель описывал практику освобождения так: «Это краткие моменты, которые многократно повторяются».
В одном из своих наставлений Саядо У Теджания лаконично поясняет, почему внимательность к уму – и, вообще говоря, все основы внимательности – обладают таким значением, ясно показывая, в чём состоит смысл наблюдения за умом:
Следует запомнить и понять одну вещь: нельзя оставлять ум без присмотра. Он нуждается в постоянном наблюдении. Если вы не будете присматривать за своим садом, он зарастёт сорняками. Если вы не будете наблюдать за умом, в нём будут расти и множиться омрачения. Ум не принадлежит вам, но вы несёте ответственность за него [6].