Внимательность. Практическое руководство по пробуждению — страница 20 из 49

[21] и сознание

Образования ума

Четвёртая совокупность на языке пали называется saṅkārā. Это очень важное понятие учения Будды, и, как и палийское слово dhamma (санскр. dharma), saṅkārā обладает широким кругом значений. Им могут обозначаться любые образования, или обусловленные явления, как в одном часто повторяющемся выражении: «Все образования ума непостоянны, все образования ума не приносят удовлетворения, все образования ума лишены самости». Оно может указывать, в частности, на ментальные побуждения, которые являются определяющей силой ума, формирующей карму. При обсуждении пяти совокупностей слово saṅkārā означает любые ментальные факторы, которые в различных сочетаниях непрерывно возникают в сознании, за исключением чувства и восприятия, которые выделяются в отдельные совокупности в силу их особенной значимости.

Четыре категории ментальных факторов

В психологии буддизма ментальные факторы являются строительным материалом любой ментальной деятельности, включая мысли, эмоции, настроения и состояния ума. Они возникают в различных сочетаниях и окрашивают всякий момент сознания в соответствии со своими свойствами. В Абхидхамме эти факторы разделяются на четыре основные категории. Эти наставления имеют явный практический смысл, они углубляют наше понимание жизни. Осознавая эти разнообразные факторы, когда они активно проявляются, человек начинает видеть их непостоянную, безличностную природу.

Первая категория ментальных факторов называется «универсальными» или «вездесущими», поскольку они присущи любому моменту сознания. Среди этих семи универсальных факторов – некоторые качества ума, о которых мы уже говорили. Семь универсальных факторов таковы: взаимодействие, чувство, восприятие, внимание (которое отличают от внимательности; внимание является более поверхностным), однонаправленность ума, воля, а также явление, которое называют «способностью жизни». Каждый из этих факторов присутствует в любой момент, хотя и в различной степени.

Вторая категория факторов – это «случайные» факторы, которые иногда присутствуют, иногда – нет. В эту категорию входят такие факторы, как первичное и постоянное приложение ума, решительность, энергия, восторг и «стремление к действию». Последний фактор мотивирует нас, побуждает совершать некие действия. Интересная черта такого стремления к действию – его этически нейтральный характер. Оно может быть связано как с благоприятным, так и с неблагоприятными действиями.

Третья категория – четырнадцать неблагоприятных факторов ума: зависть, ненависть, заблуждение, бесстыдство, отсутствие страха перед неправильным действием, беспокойство, тревога, ложные воззрения, самомнение, зависть, скупость, леность, апатия и сомнение. Из всех этих нездоровых состояний ума – которые приносят страдание нам самим или другим существам – четыре всегда присутствуют в нездоровом сознании: заблуждение, бесстыдство, отсутствие страха перед неправильным действием и беспокойство.

Полезно обращать особенное внимание на четыре этих нездоровых фактора, поскольку таким образом можно понять, как возникает побуждение к совершению неискусных действий. Иногда, когда вы готовы совершить некое действие, которое, как известно, является не очень благоприятным – скажем, взять вторую порцию десерта, невзирая на сытость, или сказать нечто неправильное, – можно обращать внимание на эти факторы, присутствующие в уме, и наблюдать, как они определяют ваши действия. Проявляя активную заинтересованность в происходящем, можно освободиться из-под власти этих факторов.

Четвёртая категория ментальных факторов включает в себя так называемые прекрасные факторы ума. Хотя мне не удалось выяснить, по какой причине здесь используются разнородные термины – слову неблагоприятный противостоит слово прекрасный, а не благоприятный, – в некотором смысле представление о том, что развитие этих факторов делает ум и сердце прекрасными, приятно. Девятнадцать из двадцати пяти прекрасных ментальных факторов присутствуют в любом искусном состоянии. Некоторые из них нам знакомы, такие как фактор веры, внимательности, отсутствия жадности, отсутствия ненависти, фактор безмятежности, совести (страха неправильного действия), мягкости и лёгкости ума. Другие, возможно, нелегко сразу же распознать – к примеру, владение собой, опытность, благородство сознания. Когда мы распознаём, какие прекрасные качества – особенно наиболее очевидные – присутствуют в уме, можно начать их развивать, понимая, что тем самым мы культивируем благоприятные состояния в настоящем и создаём счастливое будущее.

Созерцание ментальных факторов

Созерцание четвёртой совокупности, санкар – важная часть нашей практики, поскольку всякий раз, когда мы отождествляемся с любым из этих факторов, благоприятным или неблагоприятным, усиливается как наше представление о существовании самости, так и её реальное переживание. Отождествление с ментальными факторами создаёт перспективу, из которой появляются «Я думаю», «Я злюсь», «Я печален», «Я счастлив», «Я стараюсь», «Я в восторге», «Я беспокоюсь». Мы создаём надстройку в виде «Я», «себя» над, в сущности, мимолётными, изменчивыми обстоятельствами. При более бдительном наблюдении за этими факторами можно увидеть, что все они возникают в силу конкретных условий, естественно проявляются и исчезают, как только условия меняются. В одном тибетском тексте это явление сравнивают с облаками, проносящимися по небу, не имеющими корней и дома. Не следует отождествляться с этими факторами; можно воспринимать их из другой, более плодотворной и освобождающей перспективы – а именно говорить так: «мысль мыслит», «любовь любит», «гнев гневается», «радость радуется». Эти ментальные факторы не составляют «себя» «Я», моего»; они никому не принадлежат.

Созерцать эти ментальные факторы в свете мудрости и видения-как-есть легче, если понимать условия, при которых возникают различные эмоции и состояния ума. Можно отмечать, насколько часто конкретная мысль пробуждает некое настроение или эмоцию. К примеру, можно подумать о неком человеке и почувствовать радость, тоску или гнев. Хотя мысль об этом человеке или его образ могут промелькнуть и исчезнуть, эмоция, которую они вызывают, может надолго задержаться в уме или теле. Иногда наши настроения запускают определённые мыслительные паттерны. Скажем, в состоянии усталости, уныния или раздражения можно начать замечать немало критичных, оценивающих мыслей.

Также можно заметить, что наши мысли и эмоции, весь набор ментальных факторов, обусловлены окружающей нас средой и уровнем понимания. То, что приносит одному человеку счастье, запросто может принести болезненные переживания другому. Многим мирянам чувственные удовольствия дают своеобразное переживание счастья, в то время как монаху погружённость в мирскую жизнь может показаться тяжкой ношей.

Фактор воли

В четвёртой совокупности ментальных образований есть один фактор, который обладает огромным значением. Это фактор воли (на языке пали cetanā), и одно из более узких значений слова sankārā указывает именно на это качество ума. Бхиккху Бодхи описывает волю как фактор, который задействуется при осуществлении целей. Воля подобна лидеру внутреннего коллектива, согласующему все прочие факторы ради выполнения конкретных задач. Воля присутствует в любой момент сознания, и её смысл – организовывать, собирать и направлять все другие ментальные факторы на реализацию целей.

Фактор воли (называемый иногда намерением) является таким важным для понимания человеческой жизни и возможности счастья, поскольку в нём содержится кармическая сила действия. Это означает, что все целенаправленные, свободные действия, будь то действия тела, речи или ума, способны приводить к определённым последствиям – как в настоящем, так и в будущем. Сила намерения подобна потенциалу, заложенному в семени. Семя малó, однако крохотное семя может превратиться в огромное могучее дерево. Более того, любое семя может произвести множество плодов; подобным образом любые проявления нашей воли могут вести к бесчисленным последствиям.

Намерение как таковое нейтрально с нравственной точки зрения. Только мотивы, связанные с намерением, стоящим за конкретным действием, определяют кармические последствия этого действия, приятные или неприятные. Хотя за нашими действиями могут стоять самые разные мотивы, любой мотив можно свести к одному из трёх благоприятных или неблагоприятных корней; благоприятные корни – это отсутствие жадности, отсутствие ненависти и заблуждения, неблагоприятные корни – жадность, ненависть и заблуждение. Мотивы определяющим образом влияют на течение нашей жизни, поэтому в одном наставлении говорится, что «всё держится силой намерения».

Хотя последствия действий зависят от мотивов, именно волевой характер действия является источником кармической энергии. Важно учиться замечать и понимать фактор воли не только в связи с тем, что он несёт в себе возможную карму, но и в связи с тем, что мы часто бессознательно отождествляемся с этим фактором. Даже когда человек начинает сознавать различные ментальные факторы, такие как желание или спокойствие, гнев или радость, и видит их как не-себя, он легко может отождествляться с волей, стоящей за действиями, с этим реальным переживанием, сопровождающим все наши дела: «Я тот, кто желает их». Тогда намерение или воля могут стать тонким убежищем для самости.

Как же научиться ясно различать этот основополагающий фактор воли? Хотя это всеобщий фактор, присутствующий в любой момент, он преобладает в уме отнюдь не всегда. Поэтому лучше поначалу замечать его перед совершением простых телесных движений. Тело не будет двигаться само по себе; оно движется благодаря волевому акту, начало которого – в уме. Можно замечать этот фактор всякий раз, когда вы меняете позу, берёте в руки какую-то вещь или поворачиваетесь в процессе движения. Эти движения не являются самопроизвольными. В уме присутствует фактор энергии, намерение совершить конкретное действие.

Этот фактор можно выявлять разными способами. Можно заранее обнаружить в уме намерение, если осознавать, что возникает мысль совершить некое действие. Сама по себе мысль не является намерением, но она может предупредить нас о возможном намеренном действии. Если внимательно наблюдать за этим процессом, порой можно почувствовать в уме некое скопление энергии – в момент импульса к действию или волевого решения, – вслед за этим вы тянетесь к чему-то рукой или поворачиваетесь. Не всегда ощущения оказываются такими же осязаемыми; порой мы просто знаем перед совершением действия, что собираемся что-то сделать – я называю это состояние «моментом готовности». Все эти процессы позволяют нам взаимодействовать с фактором воли.

Также можно обратить внимание на то, что волевые акты возникают на протяжении всего действия, а не только в момент его начала. Намерение подобно электрическому току, который обеспечивает работу приборов и свечение электрических ламп. Если ток прекращается, прибор также перестаёт работать, а лампа гаснет. Подобным образом любой шаг требует непрерывного потока намерений, чтобы нога смогла преодолеть воздушное пространство. Если намерение исчезнет, нога прекратит движение. В те моменты, когда мы передвигаемся машинально, можно явно почувствовать безличностную природу намерения. Можно заметить, что в таких случаях требуется решение, чтобы прекратить дальнейшее движение. Если же такое решение отсутствует, мы продолжаем самопроизвольно двигаться дальше, в силу потока намерений, словно бы этот поток принимает решения за нас.

Постарайтесь основательно исследовать своё переживание фактора воли. Не нужно думать о воле; скорее, следует пристально приглядеться к тому, что каждый день заставляет нас действовать. Однажды, живя в уединении в горах Индии, исследуя этот фактор, я решил провести эксперимент. Встав у обочины дороги, я упорно ожидал, когда почувствую подлинное намерение пойти. За это время у меня возникло множество мыслей, однако они не привели к действию. Наконец, возможно, в силу нетерпения, я заметил момент волеизъявления, тот импульс, который стал причиной движения.

Хотя намерения – весьма мимолётные и незаметные проявления ума, каждое из них несёт в себе огромные возможности – а именно: намерение способно вызывать различные последствия, приносить плоды. Через созерцание этой совокупности ментальных образований мы узнаём природу намерения, то, как оно переживается и какой несёт смысл; также мы узнаём разнообразные сопутствующие ментальные факторы, здоровые и нездоровые, которые определяют последствия намерений.

Сознание

Последняя, пятая, совокупность – сознание (на языке пали viňňāna). Это познающая функция ума, то, что обладает знанием. Хотя нередко выделяют подвиды сознания, связанные с каждой из дверей чувств, – к примеру существует сознание зрения и сознание слуха – сознание обладает общим свойством, а именно свойством знания или познания. Это свойство играет существенную роль в нашей жизни – именно эта основная деятельность познания остаётся неизменной при любых обстоятельствах. Хотя её окрашивают различные ментальные факторы, если распознавать чистую знающую природу сознания, можно увидеть, что она проявляется одинаковым образом вне зависимости от происходящего. Поэтому сознание можно называть зеркалоподобным сознаванием, поскольку природа зеркала как раз и состоит в том, чтобы отражать всё, что перед ним появляется.

Обусловленная природа сознания

В наставлениях, посвящённых совокупностям, Будда особенно подчёркивает тот момент, что важно понимать непостоянную, обусловленную природу сознания. К примеру, сознание зрения в любой момент возникает из соединения четырёх причин: действующего органа, глаза, видимой формы, света и внимания. Если какое-либо из этих условий отсутствует, сознание зрения не может возникнуть. Стоит исследовать обусловленную природу сознания на собственном опыте, чтобы перестать отождествляться также и с этой познающей деятельностью. Сейчас вы читаете эту книгу, различаете слова на странице, но представьте, что произошло бы, не будь у вас глаз, не будь света, не будь внимания к этому предмету? Разве возможно было бы зрение? Порой, когда мы полностью погружены в какую-то деятельность и не слышим, что происходит вокруг, мы неожиданно осознаём эту обусловленность сознания. Если отсутствует внимание к звуку, сознания слуха не возникает.

Будда, отвечая монаху по имени Сати, подчёркивал произвольный характер сознания; этот монах полагал, будто существует единое сознание, которое переходит из одной жизни в другую. Тогда Будда спросил Сати:

«Каково это сознание?»

«Досточтимый, это то, что говорит, чувствует и ощущает время от времени последствия хороших и дурных действий».

«Ты заблуждаешься, разве ты видел, чтобы я учил кого-либо Дхамме подобным образом? Ты заблуждаешься, разве я не утверждал во многих беседах, что сознание возникает взаимозависимым образом, ведь если отсутствуют условия, не возникает и сознания?» (Махатанхасанкхая-сутта) [1].

Отсюда ясно, что сознание не есть постоянное, неизменное явление, лишь ожидающее предмета познания; скорее, это процесс, который многократно возникает и исчезает в течение одного мига. Иллюзия непрерывности сознания возникает из-за быстроты этого процесса. Бхиккху Бодхи в своей книге, посвящённой Абхидхамме, пишет:

В одно мгновение ума citta [сознание] возникает, осуществляет своё мимолётное действие и затем исчезает, обусловливая следующий, тут же сменяющий его момент сознания. Так в последовательности моментов ума поток сознания сохраняется, непрерывно течёт, подобно водам реки [2].

Одно из важных последствий такого непостоянства состоит в том, что сознание, подобно всем прочим совокупностям, лишено сущности и пустотно, как мираж или магическая иллюзия.

Представьте, бхиккху, что маг или его ученик на перекрёстке дорог показывает магическую иллюзию. Человек, обладающий хорошим зрением, изучит её, обдумает её, внимательно исследует её и увидит, что она пуста, бессмысленна, лишена сущности. Разве может магическая иллюзия обладать сущностью? Так же, бхиккху, какой бы вид сознания ни присутствовал, сознание прошлого, будущего или настоящего, внутреннее или внешнее, грубое или тонкое, низшее или высшее, далёкое или близкое: монах изучает его, обдумывает его, внимательно исследует его и видит, что оно пусто, бессмысленно, лишено сущности. Разве может сознание обладать сущностью? (Кхандха-саньютта, Срединный раздел, V) [3].

В этом случае трудность состоит в том, чтобы видеть, что сознание является магической иллюзией, и одновременно жить мудро и сострадательно, проявляя интерес к миру. Любопытное описание того, как взаимодействуют эти два уровня, как ум создаёт реальность нашего опыта, даётся в книге Виктора С. Джонстона «Почему мы чувствуем: Наука человеческих эмоций» (Why We Feel: The Science of Human Emotions):

Вообразите мир, где нет сознания. Эта тьма – бурлящий котел энергии и колебаний материи, обречённых кружиться в танце температур. Благодаря спаренным электронам или странному притяжению различных зарядов, вибрирующие молекулы, ограниченные в движении, поглощают и излучают соответствующие порции квантов, обмениваясь энергией с окружающей мглой. Свободные молекулы газа, почти не знающие силы тяжести, отталкиваемые во всех направлениях соседними молекулами, образуют бурные вихревые потоки или двигаются в область сжатия и расширения… Мощный поток солнечного излучения и космической радиации, оставшейся от давно минувших событий, наводняет пространство лучезарной энергией и безмолвно сливается с тепловым сиянием живых существ… В теплоте их влажных белковых тел пробуждается неясный луч сознания, чтобы навязать бурлящей смеси материи и энергии своё представление о форме. Деятельное око сознания озаряет тьму, устраняет всякое ненужное излучение и в ходе великого превращения преобразует и умножает нужное. Безжизненные молекулы расцветают вкусом, горечью и сладостью, электромагнитные частоты взрываются цветом, невзрачные звуковые волны обращаются в детский смех, а случайная молекула в тёплый летний полдень наполняет сознающий ум ароматом роз [4].

Исследование сознания

Сознание можно исследовать с разных позиций. Во-первых, можно понимать, что чем глубже мы сосредоточиваемся на возникающем предмете, тем отчетливее начинаем его сознавать. Если бдительно наблюдать за дыханием, ощущениями, зрительными образами, звуками и мыслями, со временем переживание самого знания как такового становится всё более ясным и прозрачным.

Другой подход, который, по моим наблюдениям, позволяет отчётливо переживать пятую совокупность, состоит в том, чтобы описывать свой опыт в пассивном залоге. Язык, которым мы пользуемся для описания опыта (даже когда описываем его самим себе), обусловливает характер нашего переживания мира. Обычно мы пользуемся языковыми структурами активного залога: «Я слышу», «Я вижу», «Я думаю». Сама языковая форма, которую мы используем, вслух или про себя, укрепляет нашу веру в наличие знающего, свидетеля, наблюдателя, который стоит за опытом и воспринимает его.

Можно заменить активный залог пассивным и таким образом перестать регистрировать свои переживания из позиции наблюдателя: «сознаётся звук», «сознаётся мысль», «сознаётся ощущение». Конечно, не нужно заучивать эти фразы, важно пребывать в самом потоке переживаний, которые возникают и осознаются каждый миг.

Когда мы меняем языковые выражения, из описания исчезает «Я». Философ Людвиг Витгенштейн ясно выразил эту мысль; он писал: «Чувство отдельного Я – лишь тень, отбрасываемая грамматикой». Прочувствовать эту позицию «пассивного залога» позволяет медитация при ходьбе. Когда человек делает шаг, возникают различные ощущения, и в тот же самый миг они познаются. Простота движений и ощущений, которые познаются, многое открывает о природе сознания. Во-первых, можно заметить, что всякий раз знание, сознание, возникают одновременно с ощущениями – не раньше и не позже. Во-вторых, можно заметить, что знание возникает самопроизвольно. Не существует того, кто управлял бы проявлениями сознания. При наличии условий сознание появляется само по себе.

Очищение воззрения

Вне зависимости от того, сосредоточиваемся ли мы на предмете опыта активно – направляя ум на предмет – или пассивно, описывая свой опыт с точки зрения процесса познания, когда ум долгое время сохраняет устойчивость, возникают различные переживания видения-как-есть, связанные с непрерывностью внимания и с интересом к происходящему. Одно из таких переживаний называется Очищением воззрения; здесь мы ощущаем, что каждый миг – это обоюдный процесс проявления сознания и его предмета, и понимаем, что нет наблюдателя, который стоял бы за этим процессом. Мы видим, что всё, именуемое «самостью» и «Я», – лишь взаимодействие ментальных и физических явлений, познания и предмета познания, которые непрерывно возникают и исчезают.

Теперь мы можем чётко отграничить ум от материальности. Представьте себе мёртвое тело. Допустим, вам удастся вкачать в его лёгкие воздух. Физическое движение, связанное с расширением лёгких, будет присутствовать, однако ума, сознания в теле не будет. Когда мы дышим, происходит нечто иное. Можно заметить, что присутствуют одновременно ментальные и физические процессы.

Хотя можно различать ум и материю, они тем не менее неразрывно связаны. Подобным образом мы смотрим на видимый предмет и воспринимаем одновременно его цвет и форму. Невозможно их разделить: цвет обладает формой, а форма – определённым цветом. Однако две эти характеристики, оставаясь неразделимыми, тем не менее различаются.

Постижение обоюдного процесса проявления знания и предмета – это первое настоящее, опытное понимание анатты (anattā), отсутствия самости. Хотя это постижение является неполным – во многих ситуациях человек всё ещё отождествляется с мыслями, чувствами или сознанием – здесь мы радикально отходим от привычного способа восприятия мира и самих себя. Если продолжать практику и совершенствовать своё восприятие непостоянства, можно заметить, как в одно мгновение возникают и исчезают не только предметы, но и познающий ум. Иногда удаётся заметить, как непрерывно растворяется сознание как таковое. В такие моменты исчезают привязанности и исчезает точка опоры; мы словно стоим в зыбучих песках у крутого обрыва.

На этом этапе практики мы чувствуем огромную незащищённость, поскольку со всей ясностью понимаем – нет никакой сущности, которую можно называть «Я» или «моим». Может даже показаться, что мы утратили способность медитировать; как предмет, так и знание о нём настолько быстротечны, что мы не успеваем осознать их, и можно прийти к выводу, что внимательность отсутствует. Когда качество исчезновения проявляется с такой силой, в уме возникают различные формы страха и даже неприятие неустойчивости явлений. В такой ситуации вас может поддержать учитель: он напомнит, что следует проявлять терпение и продолжать практику.

Если вам удастся выдержать это трудное время, вы сможете ощутить, что существуют разные точки зрения на проявления ума и материи, и обретёте прибежище в глубоком спокойствии, где вам откроется ещё более полное понимание природы сознания. Великие мастера тхеравады очень подробно описывают эти переживания. Аджан Джумньен, современный тайский мастер медитации, пишет:

Однажды ум становится настолько ясным и уравновешенным, что любое явление сознаётся и оставляется нетронутым, в своём первозданном виде. Человек перестаёт сосредоточиваться на любых содержаниях, и всё предстаёт просто как ум и материя, как безличный процесс свободного возникновения и уничтожения… идеальное равновесие ума, свободного от реагирования… Больше нет никаких действий… [5].

Однако это утончённое состояние имеет свои подводные камни. Важно осознавать познающий ум, поскольку легко впасть в тонкое отождествление с самим этим чистым и тонким сознанием. Великий бирманский мастер Махаси Саядо напоминает об этом:

[Иногда не приходится] ничего отмечать, исчезает тело, утрачивается его осязаемость. Всё же в такие моменты познающее сознание ещё присутствует. В чистейшем просторе небес остаётся лишь одно чистейшее блаженное сознание, несравненно ясное и исполненное глубокой радости. Йогин склонен наслаждаться таким ясным, блаженным сознанием. Однако такое сознание не пребывает непрерывно… Его нужно отмечать как «познание» [6].

Здесь следует проявлять большую бдительность. Легко по ошибке принять восхитительные тонкие состояния ума за освобождение. Та Хуэй, чань-буддийский учитель XII в., говорил: «Как только некая вещь начинает казаться важной, она становится убежищем». Если человека привлекает свобода, он едва ли захочет превращать в такое убежище даже сознание. Пока мы ещё отождествляемся с любыми явлениями, пока сохраняется чувство, что присутствует знающий, тот, кто познаёт предметы, мы ещё находимся под влиянием обыденного, обусловленного ума.

22. Созерцание пяти совокупностей