Четвёртый из семи факторов пробуждения на языке пали называется pīti. Существуют различные переводы этого слова, в частности, «восторг», «счастье», «радость», «благодать», а также «приятный и восторженный интерес». Задумайтесь на минуту: как лично вы ощущаете смысл этих слов? Фактор pīti способен оживлять и наполнять радостью ум и тело, подобно прохладному ветерку в жаркий день. Поскольку восторг – противоположность недоброжелательности и несовместим с этим качеством, когда ум охвачен восторгом, в нём не остаётся места для возникновения гнева и недоброжелательности.
Чтобы привнести ясность в наше понимание этого фактора пробуждения, полезно будет отличить pīti от состояния, которое тесно связано с ним, – на языке пали оно называется sukha. Слово sukha также часто переводят как «радость» или «счастье», что может приводить к путанице понятий. По мере духовного развития человек начинает всё отчётливее видеть различия между этими двумя состояниями, теперь же я упомяну лишь пару особенностей каждого из них.
На концептуальном уровне sukha относится ко второй совокупности чувств – а именно к приятным чувствам, – в то время как pīti относится к четвёртой совокупности ментальных образований. Восторг обычно обладает свойством мощной энергии возбуждения и волнительного предвкушения. Такое предвкушение возникает, когда человек пересекает жаркую пустыню и вдруг видит прохладный освежающий оазис. Иногда тем не менее энергия pīti может быть такой интенсивной, что ощущать её становится неприятно, если наше тело недостаточно открыто для её восприятия. С другой стороны, sukha, счастье – это более мягкое и тонкое переживание комфорта и благополучия. Sukha возникает, когда человек наконец добирается до оазиса и чувствует облегчение.
Будда проводил различие между мирскими и немирскими чувствами в рамках второй основы внимательности, о чём говорилось в предыдущих главах; также и в этом случае существует различие между восторгом, связанным с чувственными удовольствиями, и немирским восторгом, рождающимся из уединённости и отречения. Уединённость и отречение здесь указывают как на внешние условия, так и, что более важно, на уединённость ума, которая возникает, когда устраняются препятствия, те факторы, которые тревожат и рассеивают ум.
Когда мы рассматриваем восторг как фактор пробуждения, то имеем в виду именно немирскую форму восторга, которая способствует пробуждению. В Анапанасати-сутте (беседе о внимательности к дыханию) Будда говорил, что восторг рождается благодаря неустанной энергии, энергии, которая возникает в процессе изучения предмета, его глубокого постижения, и эта различающая мудрость возникает в силу непрерывной внимательности. Здесь мы видим, как одни факторы пробуждения закономерным образом порождают другие.
Пять степеней восторга
Как можно распознать присутствие восторга? Каким образом он переживается и как можно культивировать это состояние?
В Абхидхамме говорится, что существуют пять степеней восторга. Первая степень – так называемый малый восторг. В этом состоянии человек обретает хорошую осанку и без всяких усилий может её сохранять. Он может ощущать дрожь в теле, а его кожа может покрываться мурашками.
Вторая степень восторга – так называемый мгновенный восторг, который ощущается словно внезапный заряд энергии, подобный вспышке молнии. Такое ощущение может возникать, когда вы находитесь в лифте, и вдруг он резко начинает движение. Однажды я медитировал в лежачем положении и ощутил такой сильный порыв восторга, что тут же вскочил на ноги.
Третий видpīti – «восторг, подобный волнам или ливню». Он проявляется в форме различных волнующих ощущений, снова и снова наполняющих тело, подобно волнам, ласкающим берег. Иногда с каждой такой волной переживание восторга становится сильнее.
Четвёртый вид восторга – «окрыляющий восторг». Когда присутствует эта форма pīti, кажется, будто тело воспаряет над землей и перестаёт с ней соприкасаться. Человек словно восседает на подушке, сотканной из воздуха, или парит в пространстве – то опускаясь, то поднимаясь. Однажды я рассказывал о подобном переживании Саядо У Пандита: я сказал ему, что чувствовал себя так, словно лечу на ковре-самолёте. Поскольку он любит, чтобы, докладывая о своей практике, человек точно описывал реальные переживания в терминах материальных элементов, и ему малоинтересны поэтические метафоры, он сказал мне всего одну фразу: «Ты когда-нибудь летал на ковре-самолёте?». Стоит сказать, что его замечание помогло мне ослабить неосознанную привязанность к этому приятному состоянию. Этот вид восторга также может проявляться и во время медитации при ходьбе, когда вы чувствуете, словно погружаетесь в землю или идёте по гибкой резиновой мембране.
В буддийских текстах часто встречаются рассказы о людях, которые умели левитировать. Хотя такое умение может показаться нам сверхъестественным, поскольку выходит за рамки нашего опыта, согласно учениям, а также подлинным историям продвинутых йогинов, эта способность может проявляться спонтанно или же тогда, когда человек научается полноценно управлять состоянием окрыляющего восторга. Во время трёхмесячного ретрита в Обществе медитации прозрения один из участников рассказал мне, что когда он медитировал лёжа в своей комнате, то почувствовал, словно его тело реально поднялось над кроватью на несколько дюймов. Я не мог знать, действительно ли он взлетел или просто почувствовал, что парит, поэтому в конечном итоге спросил его: «Вы отметили это состояние?».
Пятый видpīti называется «затопляющим восторгом». Махаси Саядо описывал это состояние как «возвышенное чувство счастья и веселья, наполняющее всё тело неизъяснимо сладким и утончённым трепетом».
Во время практики эти формы восторга и радости проявляются тогда, когда присутствует сильный импульс внимательности, а пять духовных факторов пребывают в гармонии. В такие моменты практика не требует никаких усилий, и ум наполняется невероятной уверенностью и энергией. Мы мгновенно начинаем видеть и понимать процессы возникновения и исчезновения явлений, а эта мудрость и спонтанная энергия пробуждает в уме глубокую, приятную заинтересованность. В этом состоянии часто усиливается ясность ума, и некоторые люди обретают ночное зрение или начинают вспоминать давно минувшие события.
Когда в ходе практики благоприятные состояния обретают устойчивость и начинают проявляться в нашем опыте, они действуют самопроизвольно, свободно выражают свою природу. Однако эти прекрасные состояния ума также таят в себе опасность. Ум может испытывать такое ликование и волнение от того, что видит и чувствует, что мы можем утратить правильное понимание. Тогда мы можем попасться в ловушку так называемых искажений или несовершенств видения-как-есть. Хотя мы заранее знаем о возможности подобных состояний, почти каждый человек думает: «Я не попадусь на эту удочку», однако почти все на какое-то время становятся заложниками таких искажений. Когда человек пребывает в состоянии випассаны, он может переживать такое счастье, что у него невольно возникнет мысль: «Теперь мне всё ясно. Наконец-то я понял, в чём смысл медитации. С этого момента я всегда буду чувствовать себя только так». Также можно увериться в том, что никто до нас не испытывал подобных состояний – ни наши товарищи, ни даже учителя.
Восторг и другие факторы пробуждения могут рождать такую радость, что люди легко принимают это переживание за ниббану, абсолютный покой. В одном из текстов это состояние описывается следующим образом: «Когда прозрение украшено этими качествами, возникает привязанность, тонкая и безмятежная, и она цепляется за это прозрение, и неспособна разглядеть, что привязанность – это загрязнение».
Одна история гласит, что монах-архат Дхаммадинна однажды задался вопросом, удалось ли его собственному учителю, Маханаге, полностью завершить свои труды. При помощи своего ока мудрости он увидел, что учитель – всё ещё обычный человек, и понял, что если не отправится к нему, тот умрёт, оставаясь обычным человеком. Потому Дхаммадинна отправился к своему учителю по воздуху, воспользовавшись своими необычайными силами, и приземлился рядом со старцем, который восседал в дневных покоях. Затем, как гласит история, он поклонился Маханаге и сел рядом с ним.
«Почему ты пришёл так внезапно, друг Дхаммадинна?» <…>
«Я пришёл, чтобы задать вопрос, учитель».
«Спрашивай, друг. Если смогу, то отвечу тебе». Он [Дхаммадинна] задал тысячу вопросов.
Старец, не колеблясь, отвечал на каждый вопрос. На слова «Твоё знание очень проницательно, учитель. Когда ты достиг этого состояния?» он отвечал: «Шестьдесят лет назад, друг». – «Упражняешься ли ты в сосредоточении, учитель?» – «Это не трудно, друг». – «Тогда создай слона, учитель». Старец создал слона, белоснежного от головы до пят.
«Теперь, учитель, сделай так, чтобы этот слон шёл прямо на тебя, с широко расставленными ушами, вытянутым хвостом, с хоботом во рту, издавая жуткий трубный рёв». Старец сделал это. Заметив устрашающий характер быстро приближающегося слона, он вскочил на ноги и попытался убежать. Тогда старец, уничтоживший язвы [Дхаммадинна], протянул руку и, поймав беглеца за край одеяния, сказал: «Учитель, разве робеет тот, чьи язвы уничтожены?».
Тогда старец осознал, что ещё остаётся обычным человеком. Он упал к ногам Дхаммадинны и сказал: «Помоги мне, друг Дхаммадинна». – «Учитель, я помогу тебе; для этого я и пришёл. Не тревожься». Тогда он разъяснил ему, какой предмет нужно выбрать для медитации. Старец выбрал этот предмет и вышел на прогулку, и на третьем шаге достиг архатства [1].
Понимание восторга и работа с ним
Итак, с одной стороны, необходимо культивировать восторг и все прочие факторы пробуждения; с другой стороны, необходимо понимать, как искусно работать с ними, чтобы не привязываться к этим приятным медитативным переживаниям, или же необходимо учиться распознавать природу привязанности. Здесь следует пустить в ход правильное понимание и пытливую мудрость. Нужно понять, что все эти состояния непостоянны и безличны, что они никому не принадлежат. Все они обусловлены различными причинами и просто возникают, чтобы проявить свою природу. Это мудрое понимание – в этот критический момент – ведёт нас в нужном направлении. Этот этап видения-как-есть называется «пониманием того, что такое путь и что им не является».
Как же обрести такое понимание? Всякий раз, когда вы чувствуете какое-либо проявление восторга, важно распознавать его природу. Можно чувствовать восторг на уровне тела как мимолётные, подобные волнам или пронизывающие приятные ощущения. Или же можно переживать его на уровне ума как сильную заинтересованность и радость. Распознав эти переживания восторга, следует рассмотреть, каким образом относится к ним ум. Не воспринимаем ли мы их через призму ложного воззрения: «Это и есть я»? Не относимся ли мы к ним с позиции страстного стремления: «Мне нравится это состояние. Хочу, чтобы оно продолжалось»? Возможно, вы считаете, что подобных заблуждений у вас не возникает, однако если в случае ослабления или исчезновения восторга у вас возникает чувство разочарования или тоски, – это указывает на их присутствие.
Причины возникновения восторга
Иногда, когда люди слышат эти наставления, включающие в себя многочисленные списки и категории, они кажутся им слишком сухими и аналитичными. Тем не менее, если применять их на практике, наша жизнь постепенно начинает наполняться чувством счастья, удовлетворения, радости и благополучия. Судзуки Роши, основатель дзен-буддийского центра в Сан-Франциско, в своей книге «Сознание дзен, сознание начинающего» описывает, как это происходит:
Это совсем не то, что выйти под ливень и точно знать, когда вы промокли насквозь. В густом тумане вы не подозреваете о том, что промокаете, но, когда идёте, вы будете мало-помалу промокать. Если в вашем сознании присутствуют мысли о продвижении, вы, может быть, скажете себе: «О, этот черепаший темп ужасен!». Но на самом деле это не так. Если промокнуть в тумане, потом очень трудно высушиться[30] [2].
Восторг возникает при наличии сильного импульса внимательности. Он возникает благодаря радости ясного восприятия, радости познания. Такая радость, вызванная пониманием дхамм, может возникать даже при исследовании препятствий или различных омрачений, когда мы начинаем глубже их понимать. Саядо У Теджания указывает на этот аспект в своих наставлениях: «Следует испытывать счастье, когда вы что-либо понимаете или познаёте».
К примеру, что происходит, когда в своей практике мы исследуем скуку и отсутствие интереса? Эти состояния кажутся противоположными восторгу, pīti. Однако когда мы начинаем проявлять интерес к самой скуке, обнаруживается один невероятно ценный момент. Мы видим, что скука совершенно не зависит от предмета: она зависит только от качества нашего внимания. Когда внимание половинчато, когда мы «более-менее-внимательны», возникает незаинтересованность, неважно, о каком опыте идёт речь. Фриц Перлз, основатель гештальтпсихологии, говорил: «Скука – это недостаток внимания». Поэтому не стоит считать скуку или отсутствие интереса проблемой, напротив, лучше пытаться понять, о чём эти состояния пытаются нам сообщить. Не стоит бороться с возникающими состояниями, лучше отойти в сторону и просто спросить себя: «Какое состояние познаёт ум?», а затем глубоко сосредоточиться на этом состоянии.
Судзуки Роши отчётливо описал этот процесс:
Мы говорим: «Выдергивая сорняки, мы обеспечиваем питание растению». Мы выпалываем сорняки и зарываем их около растения, чтобы дать ему пищу. Так что, даже если у вас и будут какие-то трудности в практике, даже если в вашем сознании появятся какие-то волны, когда вы сидите, – сами эти волны помогут вам[31] [3].
Как можно усилить фактор восторга
Будда рассказывал о различных видах размышлений, которые могут усиливать восторг как фактор пробуждения.
Сосредоточенное размышление о Трёх драгоценностях невероятно плодотворно, оно способно пробуждать ум и вдохновлять нас на практику. Можно размышлять о Трёх драгоценностях разными способами. Одно из самых популярных храмовых песнопений в буддийской культуре, как восточной, так и западной, – «Почитание Будды, Дхармы и Сангхи». Особенно выразительно оно звучит на языке пали, однако здесь мы приведём его перевод, который сможет дать некоторое представление о его вдохновляющем характере:
Таков Благословенный, достойный, полностью пробуждённый, наделённый истинным знанием и поведением, Татхагата, знаток миров, несравненный наставник существ, нуждающихся в укрощении, учитель богов и людей, всезнающий и благословенный.
Дхамма превосходно раскрыта Благословенным, она совершенно ясна, неподвластна времени, призывает прийти и убедиться в её истинности, ведёт к развитию, должна осуществляться мудрыми.
Община учеников Благословенного благоустроена; …отличается правильным поведением; …вступила на верный путь; …практикует учение должным образом… достойна даров и приветствий, является непревзойдённым полем заслуг для мира.
Можно прибегнуть и к другому виду размышления – когда мы принимаем прибежище. Перед тем как приступить к длительной медитации, я выражаю свою преданность учению: «Я принимаю прибежище в Будде и пробуждённом уме. Я принимаю прибежище в Дхамме и благородном пути. Я принимаю прибежище в Сангхе реализованных существ. Милостью щедрости и других парамит (совершенств) пусть моё сердце и ум очистятся от всех загрязнений, и пусть я вскоре достигну освобождения ради процветания и блага всех существ». Всякий раз, когда я произношу эти слова, я вспоминаю об истинном смысле каждого из прибежищ, о том, что требуется для очищения, о реальной цели практики и о намерении – бодхичитте. В конце же медитации я посвящаю свои заслуги благополучию, счастью и пробуждению всех существ. Можно подобрать для себя те слова, которые будут вдохновлять вас и пробуждать в вашем сердце и уме силу и восторг.
Ещё одно размышление, которое способно пробудить состояние восторга, – это созерцание наших нравственных добродетелей, sīla. Его можно было бы назвать размышлением о преданности непричинению вреда. Для мирян эта преданность обычно выражается в виде пяти или восьми заповедей.
Размышление о добродетелях может принимать разные формы. Во-первых, следует осознавать красоту и пользу тех моментов, когда мы воздерживаемся от нездоровых поступков. Какое качество возникает в уме, когда мы защищаем жизнь вместо того, чтобы разрушать её, – когда выносим насекомое на улицу, а не убиваем его? Не стоит ли сосредоточиться на ощущении силы, которое возникает, когда мы воздерживаемся от вредных или бесполезных разговоров, когда мы поступаем нравственно в ситуациях, где это может идти вразрез с нашими желаниями? В такие моменты, когда мы принимаем решения, согласующиеся с нашими ценностями, стоит осознавать, какие чувства возникают в уме, ощущать качества глубокой заинтересованности и радости в связи с Дхаммой.
Другое размышление о нравственных добродетелях состоит в том, чтобы обратить взор на своё прошлое, особенно с того момента в жизни, когда вы сознательно стали стремиться поступать мудро, и увидеть ценность того факта, что вы движетесь в таком направлении. В одной из строк Дхаммапады Будда говорит: «Добродетель приятна вплоть до старости» (Дхаммапада. Глава XXIII. Глава о слоне). Помните, что практика нравственности предполагает обучение добродетелям, а не подчинение догмам, и, даже совершив ошибку, мы можем вернуться к соблюдению заповедей и попробовать снова. Это позволяет ценить все свои поступки, которые согласуются с заповедью непричинения вреда, но также и учиться на своих ошибках.
Попробуйте вспоминать о своих щедрых поступках и наслаждаться ими – такое размышление также наполняет ум радостью и восторгом. Европейцу не всегда просто это осуществить, поскольку он легко может перепутать такое благоприятное размышление с гордостью и самомнением. Однако если человек может с любовью восхищаться щедростью других людей, так же он может относиться и к своим собственным щедрым поступкам. В некоторых азиатских монастырях практикуется обычай, который превосходно иллюстрирует этот факт. Миряне нередко приходят в монастырь и приносят медитирующим пищу, а затем, пока йогины едят, они сидят рядом с ними и радуются своему дару.
Проведите эксперимент: подумайте о каком-нибудь щедром поступке, который совершили в прошлом, вспомните, как впервые задумались об этом действии, как себя чувствовали, когда его совершали, что думали после его совершения. Как вы чувствовали себя в тот момент? Как вы чувствуете себя сейчас, когда вспоминаете об этом? Такое воспоминание о своих щедрых действиях радует сердце и ведёт к состоянию восторга. Когда мы помним об искусных действиях, как о sīla, нравственной добродетели, так и о щедрости, у нас возникает внутреннее ощущение и чувство, которое выражается палийским словом sādhu, «это хорошо!». Слово sādhu нередко произносят трижды после того, как совершают благоприятное действие или видят, как его совершает кто-то другой.
Размышление о дэвах, существах, пребывающих в более высоких сферах существования, также может способствовать возникновению состояний восторга. Дэвы – это существа, чьи тела сотканы из света, наслаждающиеся многообразными небесными радостями. Не стоит забывать, что, согласно буддийскому пониманию, эти существа не являются богами или ангелами, которые живут в царстве неиссякающих благ. Хотя дэвы испытывают разнообразные виды блаженства на протяжении отпущенной им жизни, всё же они находятся внутри колеса обусловленного существования.
Когда Будда впервые разговаривал с человеком, он давал ему поучение, соответствующее его уровню понимания; сначала он говорил о счастье, щедрости и добродетели, а затем описывал радости миров дэвов, чтобы прояснить и ободрить его ум. Затем, когда ум человека становился открытым, гибким и восприимчивым, он давал те учения, которые освобождают ум от всякого обусловленного существования.
Хотя некоторые люди способны достичь освобождения ума, сразу же обратившись к высшим учениям, не следует игнорировать различные искусные средства, которые помогают нам на пути пробуждения. Традиционное размышление о дэвах, которое способно наполнять ум радостью и восхищением, – это размышление о том, что когда-то эти существа были людьми, обладавшими благими качествами, в силу которых они переродились в мирах дэвов, и что этими же качествами обладает каждый человек. Конечно, многие европейцы не верят в иные сферы существования, помимо нашего мира, и потому это размышление может не подойти им. Когда я впервые обучался в Бодхгае, Муниндра-джи любил рассказывать нам об этих планах существования, к тому же ранее он обучал Дипа Ма самостоятельно изучать их. Свои описания он всегда заканчивал словами: «Необязательно верить в то, что я говорю. Это правда, но вам не обязательно в это верить».
Последнее размышление, которое может пробудить состояние pīti, или дхаммической радости, – это размышление о покое, прекращении загрязнений ума. Обращайте внимание на качество покоя, когда ум свободен от препятствий или загрязнений. Особенно это состояние очевидно, когда ум освобождается от некого внутреннего напряжения. Это может быть эротическая фантазия, приступ раздражительности или недоброжелательности или, скажем, какие-то краткие периоды желания или неприязни. Можно стремиться к пониманию этих состояний, того, как мы оказываемся под их властью и как освобождаемся от них, тогда мы начнём чувствовать то, что называют «ускользающей свободой». Размышление о качестве покоя вдохновляет, поскольку даёт ощутить возможности, скрывающиеся в нашей жизни.
Размышление о покое также связано с ниббаной. Хотя мы сами ещё не реализовали это состояние, размышление о том, как Будда описывает ниббану, способно пробудить в нас интерес и радость. Некоторым людям, чтобы достичь просветления, достаточно было просто услышать слова Будды, которыми он обыкновенно описывает это высочайшее счастье и напоминает о нём: нерождённое, неумирающее, спокойное, бессмертное, безмятежное, чудесное, восхитительное, не знающее болезни, не подверженное страданию, бесстрастие, чистота, свобода.
Именно четвёртый фактор пробуждения, восторг, наполняет нас радостью Дхаммы и вдохновляет продолжать это великое путешествие. Хотя восторг способен обращаться в несовершенство видения, когда у нас возникает привязанность к нему, этот воодушевляющий фактор имеет большое значение как для развития двух первых состояний сосредоточенной вовлеченности, так и в качестве основного фактора пробуждения. Как указывает буддийский учёный Руперт Гетин, именно восторг, или дхаммическое счастье, и следующий за ним фактор пробуждения, покой, составляют основу положительного эмоционального влияния, которое оказывает на человека Дхамма.