— Ну что ж, — наконец заговорил Ив, — надеюсь, после приема ты позволишь мне насладиться своим даром в полной мере.
— О да! — восторженно ответила я. — Ваш очаровательный князь тоже высказал мне подобное пожелание. Я так рада, так рада, что мое искусство смогло заинтересовать двух таких могущественных кавалеров!
— Ты показал свою… ворожею Славиславу?
Дракон утвердительно кивнул.
— Тогда, мои дорогие дети, позвольте откланяться. — Ив натянул капюшон и спрятал руки в рукава балахона. — Государственные заботы требуют моего незамедлительного участия.
Я присела в самом глубоком реверансе, который смогла изобразить.
— Не мучай девочку, Влад, — прошелестел вещун на прощание, — к нашей встрече она должна быть полна сил.
И удалился в сторону, откуда мы с Михаем пришли.
Я, подбоченясь, обернулась к своему работодателю. Тот недобро усмехнулся и привлек меня к себе:
— Марианна, свет очей моих, давай проведем отпущенное нам время с пользой.
Я только успела заехать каблуком туфли по голени узурпатора, когда его руки сомкнулись за моей спиной.
— Тихо, — едва слышно шепнул он мне на ухо. — Нас могут подслушивать. Михай здесь?
— Он перекинулся, — тоже шепотом ответила я, уклоняясь от жадных губ, намеревающихся прикоснуться к моей мочке.
— Надо бы подсобить соратнику, — оставил злыдень свои попытки и прислушался.
Вот так — неподвижно слившись в объятиях, мы простояли некоторое время. Со стороны нас запросто можно было бы принять за парочку влюбленных.
У меня начала затекать спина и засвербело в носу. Не удержавшись, я оглушительно чихнула. Влад отлетел от меня как ужаленный. А чего — хороший способ кавалеров отгонять. Надо принять на вооружение.
— Будь здорова, — вежливо сказал князь на рутенском.
— Благодарствуйте, — достала я носовичок из-за поясного отворота.
Вот Ванюшина тряпица снова и пригодилась. Не рукавом же, в самом деле, обтираться. Господарь проводил вышитых петухов удивленным взглядом, но ничего не сказал.
— Надолго твоего поцелуйного колдовства хватить должно?
— К утру развеется, — хитро прищурился злыдень. — Может, подновим?
— Держи карман шире, — запрятала я лоскут на его законное место. — Братчик-то твой неустрашимый когда появится?
— Михай, выходи! — громко проговорил князь.
Из сплетения веток на дорожку выбрался огромный серебристо-серый волк. В пасти животина держала расшитый камзол и другие предметы облачения. Однако какой опытный в бегах вовкудлак оказался! Чтоб потом голышом по саду не скакать, сохранностью одежды заранее озаботился. Волк опустил тряпье на землю и уставился на меня с ожиданием, тихонько поскуливая.
— Лутоня, — укоризненно проговорил Влад. — Отвернись. Или хочешь на обнаженную натуру полюбоваться?
Я покраснела и развернулась на каблуках. За спиной раздавалось кряхтение и шелест одежды.
— А вот как бы мне до полуночи научиться арканами размахивать? — проговорила я в пространство.
— Не тревожься, — раздалось у самого уха. — Я придумаю, как нам проверки твоих дарований избежать.
Я заполошно дернулась. Злыдень неслышно подобрался ко мне неподобающе близко. Затрещину ему отвесить, что ли? Да боюсь не дотянуться. Не при нашем, так сказать, росте. Поэтому я просто зашипела рассерженной кошкой, вызвав очередную глумливую усмешку.
— Все. Можно смотреть. — Михай слегка притопнул, чтоб сапог лучше сел.
— А с волосами что случилось? — спросила я, мельком глянув на предателя.
— Не зубы, отрастут, — провел тот ладонью по затылку. — После перекидывания всегда так.
Теперь малорослик щеголял короткой прической, навевающей воспоминания о трехдневной щетине мохнатовского старосты Платона Силыча. Точно такая длина и оттенок у него иногда пробивается, только на подбородке. Так перевертыш выглядел еще моложе.
— Не могу его видеть, — повинился Михай хозяину. — Думал, вцеплюсь поганой твари в глотку, а там будь что будет.
— Я тебя понимаю, — успокоил Влад побратима. — Только сам знаешь, тебе против Ива не выстоять. Одним щелчком пришибет.
— И откуда такая ненависть? — полюбопытствовала я.
Михай уж было открыл рот для пояснений, но господарь его бесцеремонно перебил:
— Потом за чарочкой воспоминаниями поделитесь. Сперва о деле надо подумать.
— Это о каком? — вспылила я. — Мне-то только по терему княжьему бродить остается, пока ты вход в Заповедную пущу отыщешь.
— Вот и ходи, — согласился Влад. — Да так, чтоб тебя люди видели, чтоб пообвыкли к твоему присутствию.
— А князь, а вещун Трисветлый, а карты волшебные?
— Я же тебе объясняю… — начал Дракон. — Погоди, а с чего ты взяла, что они непростые?
— Во-первых, — загнула я палец, — свечение от той колоды шло; во-вторых, если б все просто было, ты б не озаботился меня останавливать; в-третьих…
Я замолкла, переводя дух.
— Продолжай, — подбодрил меня Влад.
— Запах такой пошел в воздухе, вроде как ливень перунный близко…
— И что?
— А то, что видала я похожие предметы.
— Может, ты и о действии тех предметов осведомлена? — свысока спросил князь.
Этакого пренебрежения я снести не могла.
— Да! — почти крикнула я сердито. — Они заставляют забывать!
Господарь обменялся с Михаем многозначительными взглядами.
— И что из этого арсенала есть у тебя? — вкрадчиво спросил злыдень.
Но я уже прикусила язык, коря себя за неосторожность. Братчикам достаточно мою сумицу с пожитками перетряхнуть, чтоб наложить лапу на имущество. А она где осталась? Правильно, в горенке у злыдня, под шаховым столиком примостилась. Не могла же я при франкском облачении холщовую суму при себе держать. А там — и блюдце демонское, и гребень, и записи всякие, для дела необходимые. А больше-то у меня и нет ничего. Только еще подвеска покойной магички. Моя-то при мне — на шее, скрытая новомодным эршапом. А синенькая, чужая — там, где-нибудь на самом донышке лежит.
— Откуда у деревенской ведьмы этакие редкости сыщутся? — на всякий случай проговорила я. — Сам посуди…
Влад сделал вид, что поверил. А я решила для себя побыстрее хозяйство перепрятать. Только надо придумать, как от валахов отвязаться.
— Дело превыше всего, — решительно сказала я, направляясь к выходу. — Надо же и на людей посмотреть, и себя показать.
У стеклянных грядок мы оказались довольно быстро. Влад галантно распахнул передо мной дверь, потянув за ручку в виде львиной лапы, и я опять окунулась в шум празднества.
За время нашего отсутствия градус веселья слегка повысился. Некоторые гости уже нетвердо стояли на ногах, слышался громкий смех, количество танцующих увеличилось. Княжеский трон пустовал: видно, официальные церемонии подошли к концу. Растреклятый господарь следовал за мной, будто телок на веревке, не отпуская дальше чем на шаг. Он явно скучал, равнодушно задерживаясь взглядом лишь на хорошеньких дамских личиках. Кстати, честно говоря, успехом у барышень он пользовался преизрядным. Казалось, каждая считала своим долгом наградить валашского Дракона томным взглядом очей и чарующей улыбкой. Пригласил бы какую прелестницу, честное слово. А то ведь по правилам даме инициативу проявлять не положено. Менуэт, чай, не котильон… И тут меня озарило. Мимо проходил подавальщик с напитками. По центру подноса среди бокалов стояла в вазочке махровая алая роза. Я ухватила колючий стебель. Эх, расцеловала бы свою демоницу за то, что показывала мне разные балы иноземные. И за то, что про игру в фанты рассказать не преминула!
Почти подбежав к ближайшей паре, я сунула раскрасневшейся от танца даме цветок и протянула руку кавалеру. Они поняли замысел без слов, и барышня отправилась на поиски партнера для следующего танца. Надо ли говорить, что им оказался Влад, иронично округливший брови, но послушно последовавший за кокеткой. Дама, которой господарь не достался, вертела в руках розу, высматривая добычу в толпе мужчин. Игра началась! Сейчас всем станет еще веселее. За считаные минуты фант обойдет всех танцующих и пустится по второму кругу. Одному — партнер для танцев, другому — возможность выбора. Пары будут тасоваться, как карты в невиданной вещунской колоде, и всем будет не до меня.
— А как же зарок? — раздался робкий голос моего кавалера.
К слову, им оказался давешний рыжеволосый приставала.
— Времени сколько? — спросила я у Сандро с интонациями строгого наставника.
— Полночь, — испуганно ответил недоросль. — Только что куранты пробили.
— Вот как раз с двенадцатым ударом срок обетницы и истек, — пояснила я, увлекая парня в вихрь танца.
Очень быстро я убедилась, что котильон — это моя стихия. Никто особо не наблюдает, исполняешь ты фигуры в точности или мухлюешь через раз. В этом танце смысл-то другой, фривольный, отнюдь к пластическим искусствам отношения не имеющий. Котильон — это такая себе рыбацкая уха, куда чего наловят, то и бросают. Да и столько, бывает, накидывают при хорошем клеве, что ложка в котле стоит. Я могла хоть вприсядку по кругу идти, ни у кого бы это удивления не вызывало. «Раз-два, три-четыре», — бормотала я под нос, чтоб со счета не сбиться. А тело, казалось, само выполняло все подскоки, поклоны и приседания, входящие в объявленную позицию. Распорядитель уже охрип, выкрикивая из центра зала франкские названия танцевальных фигур.
— Ваша божественная грация… — прохрипел партнер, когда мы на мгновение оказались лицом к лицу.
Следующим движением был резкий поворот, и договорить свой дивный комплимент недоросль не успел.
— Дыхание побереги, — посоветовала я, когда в следующий раз распаренное рябое лицо оказалось в пределах видимости. — Тебе меня еще до выхода из залы дотанцевать надо.
Видимо, молниеносное превращение жеманной франкской девы в вежливую и сосредоточенную меня что-то подкосило в жизненных устоях моего кавалера. А может, просто бешеный ритм танца успел его утомить. Скрипачи наяривали от души, все убыстряя и убыстряя мелодию.