— Сделаю обязательно. Но от высших вампиров он нас не защитит. Они же как мотыльки на свет лететь будут. Боюсь, что мухобойкой от них не отмашемся.
Мы торопились закончить всё приготовления до наступления темноты, пока домашние вампиры были в спячке и не могли выйти во двор. Слуги таскали наверх припасы еды и воды, жаровни и угли к ним, одеяла и тёплую одежду. Венира, взглянув на меня с самым загадочным видом, унесла наверх большую сумку, похоже, что с местными средствами женской гигиены. У двери стояли приготовленные по моей просьбе вёдра с золой, водой и связки восковых свечей. Я даже нашла серебряную пуговицу от камзола деда, которую случайно сунула в карман, но как подняться к неприступному выступу по абсолютно гладкой отвесной стене, придумать не смогла. Светило катилось к закату, времени оставалось всё меньше. Слуги, закончив обустраивать наше кратковременное жильё, потянулись на выход. Один из мужчин нёс несколько мётел. У меня мелькнула идея, которую тут же подхватила внутренняя ведьма.
— Стой! — заорала я ему. — Отдай немедленно!
Бедняга испугался неожиданного крика, бросил ношу на землю и убежал. Инк и Амбросий смотрели на меня с недоумённым терпением великомучеников — мало ли что может прийти в голову женщине в таком положении.
Осмотрев орудия по борьбе за чистоту, выбрала одно, наиболее приглянувшееся. Положила на землю, встала рядом на колени, раскинула насколько смогла руки, прижала ладони к древку и, прильнув к нему щекой, зашептала слова заговора. Закончив наговаривать, медленно, не отрывая рук от черенка, начала подниматься. Выпрямилась, стоя на коленях, потом встала на ноги в полный рост. Метла, как приклеенная, поднималась за моими руками. Когда она поднялась на уровень пояса, я отняла взмокшие от напряжения ладошки от древка и торжествующе взглянула на вытянутые физиономии моих сопровождающих. Но, как оказалось, заговорить метлу на полёты — это не самое трудное. Попробуйте одновременно сохранять равновесие на тонком насесте, держа в одной руке чашу, а второй посыпая золу, капая воск и окропляя водой выступ, и при этом читать заговоры. Этот акробатический этюд выполнялся на высоте около двадцати метров, три раза подряд. Не на бис, а по жизненной необходимости. Прерываться на отдых не было времени — счет пошёл на минуты. Замыкала нижний контур перед дверью донжона в последних лучах светила, из последних сил.
Хорошо, что башня высокая и вопли вампиров, страдающих от боли ожогов и вожделения, были слышны приглушённо. Но зато в свете факелов хорошо была видна волна «избирателей», которая накатывалась, как цунами, на дом высшего. Слуги едва успевали принимать и отводить в стойла верховых и упряжных крокодилообразных птиц. Суета была невообразимая. Прибывшие сразу бежали к двери башни, но останавливались в метре, дуя на обожжённые пальцы или обмахивая руками покрасневшие лица. Кто чем вляпался в контур, тот тем и страдал. Получившие свою порцию опыта отходили к накрытым прямо во дворе столам и, задрав головы, не сводя горящих взглядов с верха донжона, подкрепляли силы напитками и едой.
— Сегодня будет спокойная ночь, — высказал свое мнение страж. — Они еще не организованы и поэтому не готовы к штурму. Да и контур хорошо защищает. Вот завтра или в третью ночь нам будет худо. Обязательно появится вожак и охранка твоя ослабнет. Сейчас мы можем ужинать и отдыхать.
Всё это он говорил совершенно равнодушно, поворачивая на решётке жаровни аппетитные стейки и какие-то яркие овощи. Умопомрачительный аромат жареного мяса заставил забыть волнения и вспомнить о том, что в последний раз мы ели на Океане. Сервировав стол посудой, украшенной вензелями правителя, зажгла свечи во всех канделябрах и подсвечниках, создавая на открытой всем ветрам площадке уют. Если это один из последних вечеров в моей жизни, то пусть он будет красивым и вкусным.
— Прекрасный тост, Аббадона! — поднял изящный бокал с красным вином мой сокамерник. — Но надеюсь, что ты сможешь вытащить нас и из этой жо… хм… передряги.
Мясо и вино были выше всяких похвал, печёные овощи с острыми пряностями возбуждали аппетит, мерцание свечей отражалось в столовых приборах.
— Только музыки не хватает, — вздохнула я.
— Моя красавица, сейчас будет тебе музыка! — послышалась из-за спины.
С удивлением обернувшись, я обнаружила двух высших вампиров, парящих на уровне нашей площадки в опасной близости к контуру. У одного в руках была корзина с белыми и алыми лилиями, другой расчехлил какой-то музыкальный инструмент, похожий на саксофон, но с большим количеством изгибов. Инк упорно не поднимал глаз от своей тарелки, подозрительно подрагивая плечами. Опять смеётся. Похоже, он уже рассмотрел моих поклонников и обещание музыки его добило.
— Какую композицию исполнить моей желанной? — поинтересовался трубадур.
— «Отель Калифорния» Иглс знаешь? — решила отвязаться от поклонника.
Но не тут-то было. Вампир извлёк из своего инструмента стон раненого слона, остановился и крикнул в ночь:
— Отель «Калифорния»!
И затрубил опять. На сей раз — как олень, вызывающий соперника на бой.
— Отель «Калифорния»!
Рев подбитого истребителя.
— Отель «Калифорния»!
И вновь стон раненого слона. Композицию он повторил раз пять. Его товарищ смотрел на него с восхищением, я — с ужасом, Инк — сквозь слёзы, которые он не успевал промакивать. Наконец-то исполнитель выдохся и уставился на меня, ожидая награды. Я поднялась и кинулась к ведру с освященной водой, которую приготовила на случай нападения. В ведре тускло отсвечивала серебряная пуговица деда. Зачерпнула чашей антивампирного средства и пошла благодарить музыканта.
Но меня перехватил Инк:
— Ты забыла закон, туристка: «Не стреляйте в пианиста — он играет как умеет!»
— Вот и слушай их один. Тёмной ночи! — поставила посудину с водой на стол и спустилась этажом ниже, в комнатку без окон, где нам поставили кровати. Не раздеваясь, свалилась на постель, с головой укрылась одеялом и уснула.
Утро следующего дня было не добрым. Тело ломило от вчерашней эквилибристики на метле и сегодняшнего состояния. Болело всё: живот, бёдра, спина, руки, голова. Хотелось умереть здесь и сейчас, а не отбиваться от «избирателей» правителя. Но чувство долга, будь оно неладно, взывало: все на баррикады, товарищи! Охая и стеная, выползла из постели, порылась в вещах, приготовленных мне заботливой Венирой, выбрала нужное и пошла в чуланчик, оборудованный под туалет и душевую.
После водных процедур жить стало легче, но не веселее. Вооружившись гребнем и косметичкой с запасом заколок, шпилек, шнурочков и лент, держась за стену, поднялась на обжитую нами площадку. Инк, сдвинув немногочисленную мебель в угол, делал какую-то немыслимую гимнастику. То медленно исполнял пассы руками, то, сорвавшись в молниеносный прыжок, взлетал к потолку вверх ногами и, мягко приземлившись, вновь замедлялся в плавные повороты и наклоны.
Устроившись на банкетке подальше от физкультурника, мечтая о ножницах, начала расплетать постылую косу.
— Хочешь, помогу? — спросил неслышно подошедший, слегка запыхавшийся Инк.
— Умеешь? — спросила ради приличия, с удовольствием отдавая расчёску.
— Туристка, перед тобой лучший куафёр двора его высочайшего величества Букара Светлого из Радужного мира. Мне там пришлось полтора сезона служить. Миссия была тайная, а лучшего прикрытия для сбора информации придумать невозможно, — рассказывал Инк, занимаясь моей гривой. — Дамы, пока их причёсываешь, любят посплетничать. Нечаянно рассказывают такие факты, что и специально не узнаешь. Только успевай кристаллы записывающие менять.
— Слушай, если ты такой потрясающий стилист, то, может, сделаешь мне стрижку?
— Ле-е-еди! — манерно воскликнул страж, прижав руку с гребнем к груди и подкатив глазки. — О какой стрижке может быть речь?! Только косы! Это тренд сезона и украшение, которому нет цены. Вот и всё!
Архимаг провёл рукой по воздуху, создавая зеркальную поверхность, в которой я увидела необычную, но удивительно шедшую мне причёску из переплетённых кос, собранных в пучок.
— Нравится?
— Инк, ты волшебник!
— Всего лишь архимаг, туристка. Кофе будешь?
Мы быстро расставили мебель, раскатали ковёр, и, пока я поправляла пледы и подушки на креслах, скатерть и посуду на столе, доставала из стазиса ветчину, сыр, творог и засахаренные фрукты, страж на жаровне приготовил кофе.
— Какая идиллия! — испортил нам аппетит Амбросий, появившись в одном из проёмов. — Господа, надо поговорить. Разговор конфиденциальный, кричать не могу. Пригласите на кофе.
Инк взглянул на меня, но я отрицательно покачала головой.
— Извините, мой господин, но это невозможно, — с сожалением отставив кофе, ответила я вампиру. — Придется снимать всю защиту, а это не безопасно. Можем открыть дверь внизу и поговорить через контур. Устроит?
— Устроит, — недовольно рыкнул высший. — Жду внизу.
— Вот что ему не нравится? Спикировал вниз — и жди спокойно аудиенции, а мне сейчас несчастное тельце шесть этажей вниз тащить по крутым ступеням. И всё только для того, чтобы слушать дурные вести, — ворчала я, неспешно допивая кофе.
— Почему ты решила, что новости плохие?
— Что хорошего можно ждать от вампиров утром? — ответила я вопросом на вопрос.
Когда я доковыляла до первого этажа, Инк уже был там и тихо переговаривался с моим нанимателем. Судя по его хмурому лицу, мои предсказания сбылись.
— Ну, и что у нас плохого? — с деланой бодростью спросила я.
— К нам едут высшие двух Домов претендентов со своими вассалами. Прислали вестников, — Амбросий небрежно кивнул на башенку над помещением для ездовых птиц, вокруг которой с резкими противными криками кружила стайка воронообразных.
— Они едут голосовать за вас?
— Они едут выяснять, чем мы сманили всех избирателей!
— Не чем, а кем, — обиделась я. — Надо их чем-то отвлечь и развлечь.
— С тобой познакомлю. Заодно и развлекутся, — зло пообещал вампир.