ули. Не дышали, наверное, минут пять, хотя до нас было метров двести.
Ночью в городке было довольно тихо. На севере, небо освещали огни и пожары, да, под Воронежем сейчас мясорубка. С запада доносились звуки выстрелов, но довольно редкие, так, для порядка, наверное. Раз в час над городом вспыхивали осветительные ракеты. Те медленно спускались, озаряя округу мертвым светом, и здорово нам мешали. Зрение сбивается от таких вспышек. Ползли мы долго. Здание, которое было указано нам как "Комендатура", находилось почти в центре населенного пункта, прикрытый другими строениями с трех сторон. Небольшая площадь перед "Комендатурой", хорошо просматривалась только вдоль улицы проходящей через эту площадь. Мы заходили с юга, с реки, здесь было ближе всего до цели, нет нужды лезть через весь город.
- Серег, ну чего, первый вариант? - Тихо шепнул мне на ухо Мурат, когда парни уползли вперед, а мы остановились обсудить действия.
- Да, другого тут и не получится. - Ответил я и опустил маску-штору на лицо. Ребята ушли вперед, им предстояло за остаток ночи проделать огромную работу по минированию.
Под первым вариантом, мы подразумевали один домик, стоявший почти у самого парка. Домик был невзрачным, обычная деревенская избушка каких много на окраинах, в которой наверняка живет пара стариков. Но расположен он как раз на том расстоянии, что и было необходимо, и по диагонали видна площадь.
В доме было темно, как в принципе и в других редких домишках. Немцы смотрят за порядком очень внимательно, а может, просто керосина нет у людей! Оставалось самое сложное, пробраться на чердак так, чтобы не разбудить домочадцев. Хорошо собак всех немцы постреляли, а то бы уже попались. Нет, собачек я люблю, даже очень, но вот то, что их здесь нет, для нас было хорошо. Впрочем, не намного. Я готов поклясться, не было ни звука, но когда мы поднялись из кустов в огороде, рядом с нами возник дед. Не, не тот, что остался на берегу Дона с рацией, другой, местный дед.
- Кто ж это тут ползает у меня? - Прошамкал беззубым ртом дедан, на вид - лет СТА!
- Дед, свои мы! - Шепнул я, озираясь по сторонам и убирая с лица маску, открывая лицо. Дед поначалу отшатнулся. Да, влипли мы, не начав и работать! Надо было как-то выкручиваться. Вон, Мурат уже нож достал, показываю ему, не надо, не трогай дедушку.
- Свои-то кому? Откуда вы тут взялись? - Дед расправил плечи и стал как-то враз моложе.
- Советские мы, дедушка, вы тут один?
- Зачем один, старуха в доме. Плохо спать-то стали натощак, больше так сидим.
- Неужто в деревне и натощак? - Удивился я. Знаю, конечно, что немчура все отбирала, но у селян всегда заначки есть, иначе бы с голодухи все бы вымерли.
- Да полицаи тут у нас лютуют. Местные, про всех все знают, забирают все, до крошек! Креста на них нету! - Дед погрозил в темноту кулаком.
- Дедушка, дело есть, поговорим? - Так же тихо прошептал я.
- Ну, давай попробуем, только разговором сыт не будешь! Что за разговор-то у вас, "Советские"? - Как-то ехидно скривился дед, когда произносил последнее слово.
- Вот держи дедушка, чем богаты, уж извини. - Я, развязав сидор, вытянул буханку хлеба и две банки тушенки. Немецкой тушенки, специально такую взяли.
- Эх! Да ты солдат очумел что ли? А вы как же?
- Ничего дед, мы не надолго. Вот про это и хотел поговорить.
- Пойдем в хату, чего тут в кустах шептаться. - Махнул дед рукой на дом.
- А полицаи не нагрянут? С проверкой? - Это Мурат.
- Да не, по ночам не ходют, боятся!
Войдя в хату, дед отдал своей старухе хлеб и консервы, та без слова удалилась. Я заметил, как дед показал ей палец, приложенный к губам. Бабулька скользнула по нам взглядом и исчезла где-то в глубине избы.
- Ну, служивый, говори! - Важно продекламировал дед. - Эвон вы как нарядились-то, не на парад совсем!
- Как вас по батюшке, разрешите узнать? А то не удобно как-то. - Извиняющимся тоном спросил я.
- Дед Афанасий, так и зови. - Дед сел на лавку.
- Дед Афанасий, нам бы на чердачок к вам попасть...
- Шуметь будете? - Покачал головой дед. Я его прекрасно понял, мы то уйдем, а им здесь жить.
- Самим шума не надо, все будет тихо. Обещаю.
- Что удумали-то? Пострелять кого, или посмотреть? - Дед был не промах.
- Так точно, и посмотреть, и пострелять, приказ дедушка. - Я кивнул головой, и хлопнул себя по ноге.
- Ишь ты, Так Точно! Не слыхал такого давно.
- Еще не раз услышите, и много другое. Ну, так что?
- Пойдем, покажу как ловчее будет. Вышли в сени, затем на двор. Дед показал на приставленную лесенку и кивнул.
Друг за другом мы поднялись под крышу, когда залез последний из нас, дед ошарашил нас еще одним фокусом.
- Куда стрелять будешь, по "Комендатуре"? - Дед подмигнул, а мне стало ясно, что дед стопроцентный вояка.
- Так точно, можете что-то предложить? - Заинтересованно посмотрел я на деда, стоящего с таким хитрым лицом, что я невольно вздрогнул.
- Идите сюда. - Дед, склонившись под нависающей крышей, поплелся в сторону. Мы за ним. Почти в присядку дед подлез к стыку крыши и пола, нажал на одну из досок рукой, та охотно поддалась. Дед Афанасий ловким, коротки движением, сдвинул доску в сторону. Приникнув к образовавшейся щели, он несколько секунд смотрел.
- Вон твоя "Комендатура", гляди! - Он жестом руки указал в сторону щели в крыше.
Вытащив из кармана прицел, я осторожно приблизился и посмотрел. Во блин, как на ладони. Здание бывшей Управы, ныне "Комендатуры", стояло к нам торцевой стеной так, что весь парадный подъезд был перед нами.
- Отлично, чуть более пятисот я думаю. - Посмотрев на Мурата, проговорил я.
- Семьсот шагов равно! - Пробурчал стоявший рядом дед Афанасий.
- Дед Афанасий, а вы кто?
- Это я для других дед Афанасий, для вас служивые - унтер-офицер Луганов, повоевал я ребята в свое время.
- Ну, вы блин даете! - Осталось только выдохнуть, удивившись.
- Второму можно туда, - дед показал на другую часть крыши.
Мурат скользнул в указанном направлении. После нехитрых манипуляций с досками, тоже сделал себе щель.
- Только вот... - запнулся дед.
- Да дед Афанасий, говорите. - Кивнул я ему.
- Уйти постарайтесь быстро, не хотелось бы сгореть здесь. Хочется умереть как человек.
- Почему сгореть? - Не понял я.
- Да суки эти, полицаи. Кого заподозрят в укрывательстве или помощи партизанам, сжигают вместе с домом. - Поник головой дед.
- Постараемся все сделать аккуратно. У нас оружие дед, почти бесшумное. Вспышки тоже почти нет, будем надеяться, не заметят.
- Помоги вам господь! Выполняйте ваш приказ. - Дед полез вниз, а мы принялись за наблюдение.
- Сколько он сказал? Семьсот шагов? - Прошептал Мурат.
- Ага, где-то метров пятьсот десять - пятьсот двадцать. Мы с тобой точку выводили на пять сантиметров вверх?
- Ага, только на четырех сотнях.
- Ну, возьми повыше, смотри у себя, видишь, надпись висит? - Я смотрел через прицел на здание "Комендатуры".
- Понял, она вровень с нами почти. Эх, так же без ветра бы и утром!
- Может так и будет, парней не видишь? - Спросил я. Ребята должны минировать подступы со стороны площади. Мы не боялись, что может пострадать мирное население. Оно сейчас сидит по домам, у немцев не погуляешь. А после нашей акции, немчура тут все так вытопчет, что все наши подарки им и достанутся.
- Нет, прячутся где-то. - Мурат разглядывал в бинокль округу.
- Я покемарю чуток, толкнешь.
- Давай, я потом тоже. Часа три у нас есть думаю.
Я поставил винтовку на сошки, проверил магазин, установил прицел и взглянул. Нормально, стрелять буду, не высовывая ствол, вспышки вообще не видно будет. Откинувшись на спину, прикрыл глаза.
- Серег, подъем. - Услышал я голос Мурата.
- Чего, уже время что ли? - Удивился я. Посмотрев на часы, цокнул языком, - Однако! Полтора часа пролетело, а казалось, только лег. Ладно, надо глаза промыть.
Достав флягу, брызнул на ладонь и растер по лицу, шее и вискам холодную воду. Хорошо, кусок сахара в рот, пускай тает. Выглянул в щель, темнота уже скоро начнет редеть, середина июля, полностью рассветет около шести. Стараясь не замылить глаз, смотрел по сторонам, не приглядываясь. Главное для нас, что бы сведения нашего "Штирлица", оказались верны, и немецкое офицерье выползло на площадь разом. Если они должны отчалить по своим частям одновременно, это именно то, что нам и требуется. Остальное дело техники. По идее, моделируя на тренировках такую ситуацию, я успевал произвести три выстрела, прежде чем цели покидали сектор обстрела. Проще говоря, пока они будут разбегаться, или ломанутся всем скопом назад в "Комендатуру", я должен буду успеть сделать дело. Тем более я не один. Цели мы с Муратом распределили так. Казах начинает слева, я справа и идем к центру, это для того, чтобы не стрелять вдвоем в одну цель. По данным, народу там будет прилично, в оптику мы сможем отличить тех, кто нам нужен, все-таки не километр. Темп стрельбы у новой винтовки такой, что магазин в пять патронов можно опустошить за несколько секунд. Но все-таки будем придерживаться плана. Сразу после стрельбы по основным целям, перевод огня на БТРы охраны и пулеметные точки. Нам отсюда видно две таковых, сколько и будут ли вообще БТРы, предстоит узнать в последний момент. Если по нам не стреляют, просто валим отсюда на всех парах. Спрыгиваем вниз, и деру со двора в огород. Затем усадом к парку. Если дойдем до леса, дальше будет легче. От дома до парка, метров триста, луг, но с понижением рельефа, плюс сам дом нас прикроет. На плане все складывается как надо, будем надеяться, так же и пройдет. Остается только ждать.
- Эх, Фридрих Вильгельм Паулюс, когда-то я читал про тебя, ты мне казался вменяемым человеком. В этом варианте истории, не придется тебе в Сталинграде в плен сдаваться. А может и вообще теперь не дойдет твоя шестая до него. Это ведь благодаря тебе, наша армия оказалась на коленях, под Харьковом и Калачом мы потеряли в моем времени, наверное, больше чем летом сорок первого. Кто знает, как вышло бы, не забери Гитлер четвертую танковую Гота у тебя. Возможно, ты проехал бы через Сталинград катком, хотя конечно не в одной четвертой дело. Там и наши здорово выступили