стили.
– А Лора пробовала лечиться? – с сочувствием спросила Лекси.
– Несколько раз. Еще студия отправляла ее в специальную клинику. Пару месяцев все было нормально, а потом начиналось по новой. В последние годы мама была в полном отчаянии. Работы не было, друзья все разбежались. Она жила на свои сбережения. В конце концов, дело шло к тому, что ей пришлось бы продать этот дом.
Я задумался о том, чем занимался Никки все это время. Он жил с матерью и был свидетелем ее падения. При этом продолжая вести образ жизни легкомысленного голливудского плейбоя.
– В итоге ей какие-то знакомые насоветовали этого Торна и его общину. Мать уехала туда.
Больше никаких комментариев не последовало. Любящий сын даже не подумал навести справки о «Собранном пути» и его основателе. Видимо, малыш Никки даже был рад, что проблемная мамаша отчалила из фамильного гнезда.
– Долго ее не было?
– Месяца три. Удивительно, но она вернулась совершенно изменившейся. Почти такой, как была раньше, давно. Обычно после всех этих клиник и санаториев мама возвращалась мрачной и рассеянной. Мы с горничными, конечно, запирали все спиртное в доме, но я так и видел, как у нее с каждым днем растет привычная раздражительность и паранойя. В результате она совершала набег на ближайшую винную лавку и вновь превращалась в слезливую скандальную Лору, – Ник поморщился. – Но сейчас все по-другому. Она ложится и встает рано, медитирует, ест только фрукты. Ни разу за три дня не упомянула об алкоголе. Хотя я запираю бар на ключ, она на него даже не смотрит. Вчера за завтраком говорила о возобновлении карьеры. Да вы сами увидите.
Я зевнул и сообщил, что отправляюсь спать. Ник проводил меня наверх и показал свободную спальню. Там все действительно было приготовлено для гостей, включая аккуратно сложенную пижаму. Я с радостью в нее облачился, но вскоре обнаружил, что, несмотря на долгий день, совсем не хочу спать. Надев халат я отправился бродить по дому. На первом этаже все еще горел свет в гостиной. Я увидел головы Никки и Лекси, возвышающиеся над диваном. Судя по приглушенному смеху, они предавались общим воспоминаниям или сплетничали о знакомых. Осторожно проскользнув мимо них, я вошел в следующее помещение и нащупал выключатель. Видимо, это был кабинет, где Лора Латимер работала и принимала близких людей. Тут стояли высокие кресла из хрома и кожи, а у окна располагался огромный письменный стол со стеклянной поверхностью. Стены украшали афиши фильмов Лоры Латимер и ее студийные фото. К сожалению, книг я не обнаружил. Несколько стеллажей были забиты старыми сценариями и журналами, в которых, видимо, тоже были статьи о миссис Латимер. Сценарии были свалены и на столе. То ли Лора действительно планировала возобновление карьеры, то ли тщательно имитировала занятость. Я взглянул на один сценарий, лежащий сверху. На титульном листе от руки было написано «Отравленная кровь» причем с вопросительным знаком. Я подумал пролистать его ради интереса, но потом решил, что это не слишком красиво по отношении к хозяйке. Сейчас я очень сожалел, что не захватил с собой хотя бы английский экземпляр Сенеки из конторы.
В конце концов я потушил свет в кабинете и отправился к себе в комнату ворочаться.
Глава 10
Я не знаю, во сколько в результате легли спать Лекси и Никки, но с утра они оба выглядели бодрыми и свежими. Никки несколько раз постучал в мою дверь, сообщив, что завтрак готов, а ванная находится в конце по коридору.
Приведя себя в порядок, я спустился вниз. Прекрасный калифорнийский завтрак, состоящий из тостов, яиц и свежих фруктов был подан на большой террасе с видом на лужайку и непременный бассейн. Нас обслуживала усохшая горничная в сером домашнем платье – как сообщил Ник вполголоса, самая старая мамина служанка, приехавшая с ними из Англии. Всех остальных пришлось уволить, включая шофера и садовника. Теперь обязанность стричь газон и поливать розовые кусты тяжелым грузом легла на плечи Никки.
Намазывая джем на хлеб, он внимательно вглядывался вдаль, где посреди изумрудной травы виднелось яркое пятно. Вдруг пятно выросло, превратившись в человеческую фигуру в чем-то наподобие кимоно и двинулось к дому.
– Мама возвращается, – прокомментировал Ники, бросая тост на тарелку. – Я предупрежу ее о вас.
С этими словами он выскочил в сад и побежал по направлению к фигуре. В дом они вернулись вместе.
– Лекси, дорогая, как же давно я тебя не видела, – Лора Латимер расплылась в улыбке и протянула руки к моей напарнице. Женщины обнялись. – А вы мистер Стин? – повернулась она ко мне. – Никки сказал, что вы приятель Лекси.
– Да, мама, они хотели расспросить тебя о «Собранном пути», – громко произнес Ник. – Это для подруги, которая хочет туда вступить.
Я догадался, что Ник почему-то в последний момент решил не говорить своей матери, что мы частные детективы. Наверное, оно и к лучшему. Мы же действительно действуем из личного интереса.
Тем временем Лора продолжала внимательно меня разглядывать, словно размышляя, какие отношения могут связывать девчушку, которую она знала с детства, с потрепанным мужчиной вроде меня.
– У вас очень интересное лицо, мистер Стин, – наконец, произнесла она. – Вы не снимались в кино?
Лекси с трудом удержалась от смеха. Она давно шутила о том, что мои миндалевидные глаза хорошо смотрелись бы на экране. Я тоже в свою очередь изучал Лору. Конечно, она изменилась с тех пор, как я видел ее последний раз в темном зале кинотеатра. Щеки заметно обвисли, чувственный рот усох и утратил форму. Знаменитые ресницы вокруг светлых глаз заметно поредели. Волосы были спрятаны под цветным тюрбаном. Но это была яркая и живая женщина с тем же лукавым блеском в глазах и царственной осанкой. Она и сейчас выглядела лет на десять моложе своего настоящего возраста, что совсем не вязалось с образом опустившейся алкоголички.
– Ох, детки, я знаю, что выгляжу просто ужасно, – Лора села за стол и впилась зубами в ломтик манго. – Пребывание вдали от цивилизации просто восхитительно, но там нет ни парикмахерских, ни косметологов. Я планирую сегодня же посетить салон красоты. Только Рауль сможет разобраться с этим ужасом, – она ткнула пальцем в тюрбан. – Так что же вас интересует в «Собранном пути», дорогие?
– Ну, во-первых, как вы туда попали, – ответила Лекси.
– Тут нет ничего таинственного, – прохлюпала Лора, начав расправляться с персиками. – Конечно, в общину нельзя вот так просто приехать с улицы. Это потому что они опасаются всяких мошенников и журналистов, – серьезно объяснила она. – Кстати, деточка, а ты случайно не из них? – подозрительно уставилась она на Лекси. – Помнится, Аманда пару лет назад рассказывала, что после колледжа ты хочешь пойти работать в газету.
– Нет, – замахала руками Лекси. – То есть я хотела, но ничего не вышло. Сейчас я правда помогаю подруге. Ее отец отправился в эту… общину, а теперь уже несколько месяцев она не может с ним связаться.
И снова удивительная правдивая ложь в исполнении Александры Бальтазар. Я мысленно ей поаплодировал и подумал о том, что это ей с самого начала надо было идти учиться на юриста.
– Наверное, нет смысла спрашивать, как его зовут, – пожала плечами Лора. – Там можно не называть своих настоящих имен, Учитель даже советует, чтобы каждый придумал новое имя, которое подскажет духовная птица. Это наша подлинная сущность, которая может жить вне человеческого тела и покидать его, – пояснила актриса.
Я вспомнил, что нечто подобное читал о Древнем Египте. В их мифологии было понятие бессмертной души «ка» (не помню, чем она отличалась от обычной христианской души), которая изображалась иероглифом в виде птицы. Как я и предполагал, Торн нахватался везде всего понемножку.
– На самом деле, если он остается там, значит ему там нравится, – уверенно сказала Лора. – Твоей подруге не о чем беспокоиться. Я знаю по себе: в «Собранном пути» никого не держат насильно. Когда я сказала, что хочу вернуться к мирской жизни, мне в тот же день разрешили собраться и уехать. Помощник Учителя даже вызывал мне такси до ближайшего города, где я смогла сесть на поезд. Я могла бы попросить воспользоваться телефоном и позвонить Никки, чтобы он меня забрал, но хотела устроить ему сюрприз.
Ник покраснел. Видимо, сюрприз получился отменный.
– Так как вы попали в общину? – напомнил я.
– О. Мне посоветовали в клубе, куда я ходила, чтобы… поговорить о своих проблемах. Не сказать, чтобы это очень помогало. Говорить о проблемах. Ник меня уговорил туда записаться, но я совсем не видела никакого смысла в том, чтобы слушать нытье каких-то домохозяек, с которыми у меня нет ничего общего. Но там была одна интересная женщина. Она в основном ходила ради мужа, который сильно пил, потом умер, а потом она уже и сама не могла остановиться. О господи, дорогие, я совсем не умею рассказывать. В общем, она услышала о «Собранном пути» как просто о месте, куда можно уехать на время и забыть обо всех проблемах. Она дала мне адрес. У них есть контора в Лос-Анджелесе. Я просто пришла туда, рассказала о себе, сказала, что хотела бы сохранить свой визит в тайне. Меня заверили, что сами стремятся к анонимности. Я даже подписала бумагу, что не буду рассказывать о духовных практиках Храма без дозволения Учителя. Но это все! Я не подписывала никаких дарственных на свое имущество или других бумаг. У меня даже не потребовали денег! Уж я-то знаю мошенников. Мне так надоело все в этом прогнившем городе, что я в тот же день собрала вещи, попрощалась с Ником и уехала в Риверсайд. И все оказалось прекрасно, дорогие! Конечно, удобств было немного и поначалу было трудно рано вставать вместе со всеми и обходиться без привычного стаканчика выпивки. Но зато этот прекрасный воздух, молитвы и медитации полностью отвлекают от мыслей о спиртном. Я стала по-другому глядеть на свою жизнь. А церемония в Храме, это что-то невероятное. Ой, – Лора зажала рот руками. – Я не могу вам все это рассказывать. Это только для посвященных.