– Не надо так удивляться.
– Прости. – Я снова присела на край кровати. – Не знала, что тебе такое нравится.
– Ты еще многого обо мне не знаешь. – Это было сказано таким тоном, что совсем не походило на обычный комментарий. – Я не впервые использую эти руки для добрых дел.
Он поднял второй пакетик с шурупами и разорвал его.
Я покраснела.
– Выбрось из головы грязные мысли, – засмеялся он. – Я о том, как научил тебя взламывать замки.
Я улыбнулась, а он снова сосредоточился на сборке шкафа.
– Да, ты действительно научил меня этому. А ведь мне было всего двенадцать. Невероятно полезный навык для ребенка.
Он засмеялся.
– Никогда не знаешь, где он пригодится. Кроме того, собрать полки – это меньшее, что я могу для тебя сделать.
Я наклонилась и подняла полку, помеченную буквой «А».
Несколько секунд Брок молчал, стоя на коленях, а потом посмотрел на меня.
– После того как получил травму, я немного…
– Слетел с катушек? – услужливо добавила я.
На лице появилась небольшая улыбка, и он кивнул.
– Думал, что карьера закончилась. И в голове творился полный бардак.
Я бы сказала, настоящий хаос.
– Но ты все время была рядом. Даже когда никто больше не выдерживал, ты оставалась со мной, – глубоко вздохнув, сказал он. – Ты несметное количество раз появлялась посреди дня или даже ночи и укладывала меня спать, когда я отрубался на полу. Убирала за мной, когда я напивался. – Его голос наполнился отвращением. – Или приносила еду и заставляла съесть. Оставалась, даже когда я, напившись, доставал тебя. Так что собрать несколько шкафов – это меньшее, что я могу для тебя сделать.
Я опустила глаза и прикусила нижнюю губу. Так вот почему он пришел? Вот почему он хотел меня – чтобы искупить прошлое? Хотя даже мне это казалось глупым.
– Брок…
– Знаешь, мне нужно кое-что сказать… Вернее, нам нужно кое о чем поговорить. Хорошо? – Он замолчал, ожидая, пока я посмотрю ему в глаза. – В тот вечер, когда тебе было больно, в тот вечер, когда ты чуть не умерла, меня не оказалось рядом. И это случилось по моей вине.
– Перестань. – Сердце болезненно сжалось в груди, и я шагнула к нему, все еще сжимая полку в руке. – Ты не…
– Не пытался тебя убить? Не нажимал на курок?
Глава 23
Услышав эти слова, которые даже мысленно не разрешала себе произносить, я вздрогнула. Воспоминания обрушились на меня, словно кто-то вынул пробку в переполненной раковине. И остановить их было невозможно.
Я не помнила, как шла через забитую парковку.
Просто в какой-то момент поняла, что оказалась у машины, закрывая глаза руками. О боже, он просто кинул меня. Брок заставил меня приехать сюда, чтобы провести время с ним, только он и я, а сейчас зависал в баре «У Моны» со всеми. С девушками. Это действительно произошло. Брок променял меня на друзей.
Мои плечи задрожали, из горла вырвались рыдания. Он даже не заметил ничего плохого, я поняла это по лицу. Ни на секунду не задумался, что все было не так. Какой же идиоткой я была.
Чертовой идиоткой в идиотском платье и с идиотским макияжем. Неудивительно, что он посмотрел на меня так, словно увидел впервые. Это случилось не потому, что он наконец-то заметил во мне кого-то еще, кроме Джилли-вилли. Я выглядела нелепо по сравнению с теми девушками – и с Кристен. Они надели обтягивающие брючки и джинсовые юбки, а я выглядела так, словно вырядилась на маскарад.
Слезы потекли по лицу, я опустила руки и стянула сумочку с плеча. Кэти оказалась права, сегодня Брок будет трахаться. Он не собирался уходить домой один, пока я…
– Извините?
Шмыгнув носом, я обернулась. Передо мной стоял мужчина. Близко, даже слишком близко. Я отступила и врезалась в машину. Слава богу, парковка почти не освещалась, и он вряд ли видел, что у меня заплаканное лицо. Но я тоже не могла разглядеть незнакомца. Хотя то, что все-таки удалось рассмотреть, мне совершенно не понравилось. Его лицо казалось изможденным, скулы резко выделялись, а глаза потемнели. Стоило мне сделать глубокий вдох, как в нос ударил запах пота и жирной пищи. Мужчина держал руки в карманах темных рабочих брюк.
Беспокойство мгновенно растеклось внизу живота.
– Могу я вам чем-то помочь?
– Да. – Он слегка повернул голову в сторону и разразился сухим кашлем. – У вас не будет доллара?
Я сама не понимала, почему так ответила. У меня был доллар, но в голове почему-то все перепуталось.
– К сожалению, нет, – сказала я и повернулась к машине.
Человек рванулся ко мне.
Его рука молниеносно вылетела из кармана и схватила меня за волосы. Я вскрикнула, почувствовав, как он дернул голову назад. Не задумываясь, я замахнулась на него сумочкой, но замерла – перестала двигаться и даже дышать. Долю секунды я не хотела верить своим глазам. Не хотелось признавать, что все это реально и происходило со мной.
Мужчина держал пистолет в паре сантиметров от моего лица.
– Боже мой, – прижав руку ко рту, прошептала я.
– Не двигайся, – приказал мужчина. – Отдай сумку и не пострадаешь.
Я тут же протянула ее, готовая отдать все до последнего цента вместе с кредитками. Боль разъедала кожу – он толкнул мою голову вперед. Запаниковав, я оступилась, потеряла равновесие и свалилась на землю. Колени врезались в неровный асфальт, с губ сорвался крик. Резко выдохнув, я пыталась совладать с разорвавшейся, словно бомба, паникой.
– Черт побери! – выплюнул мужчина. – Я же сказал не двигаться.
– Я… я не специально. – Я дернула сумочку, отчего содержимое вывалилось из нее, и быстро схватила бумажник. – Вот! Возьми. Забирай.
Сжимая пистолет в одной руке, он вырвал кошелек из рук. Я замерла, боясь даже пошевелиться. Желчь разъедала желудок, тошнота подкатывала к горлу. Кажется, меня сейчас…
– Всего шестьдесят долларов. И это все, сука?
Я зажмурилась.
– Мне очень жаль, но это все, что есть…
– Гони ключи от машины. – Дуло пистолета уперлось в щеку, и меня чуть не вырвало. – Живо.
Наклонившись вперед, я принялась шарить по тротуару. Пальцы скользнули по пластиковому флакончику духов и расшитому бисером кошельку, который моя vovó[14]подарила на Рождество пару лет назад, незадолго до своей смерти. Затем нащупала тонкую цепочку с медальоном, которую спрятала в сумочке до этого, – подарок Брока, который так и не был подарен. Наконец мне попались ключи, и я подняла их с земли. С колотящимся сердцем и дрожащими руками протянула их мужчине.
– Вот.
Он выхватил ключи и начал отступать, держа пистолет направленным на меня. Я не шевелилась, даже боялась дышать. Просто молилась, чтобы он ушел, чтобы я выбралась из этой…
А потом произошло сразу несколько вещей.
Дверь в бар открылась, и благоухающий вечерний воздух наполнила музыка. Мужчина выругался. Раздался автомобильный гудок, следом – оглушительный хлопок. На секунду тело пронзила обжигающая боль…
А потом все затянула тьма.
Брок посмотрел на меня с измученным видом, и я поняла, что он тоже вспомнил тот вечер.
– Ты не должна была там находиться, Джиллиан. Думаешь, я забыл, что происходило на тех выходных? Я должен был отвезти тебя на ужин, чтобы отпраздновать мое возвращение на ринг. – С его губ сорвался резкий язвительный смех. – И собирался это сделать. Действительно собирался. Но, оказавшись в баре… У меня нет оправдания, хотя, поверь мне, я искал его. Снова и снова пытался объяснить, почему решил остаться и позволил тебе уйти. Почему не пошел следом. Но ни одна из причин не была достаточно убедительной. И никогда не будет.
Брок положил доску и провел рукой по волосам, отчего несколько прядей упали на лоб.
– Я знаю, что не говорил этого. Хотя должен был. Ты не хотела, чтобы я рассказал родителям, почему ты оказалась там. Остается только уважать твое решение, но следовало сказать, как это дерьмо съедало меня. Я выходил на ринг, бился с соперниками, выигрывал деньги и каждый день видел твоего отца, который столько для меня сделал и продолжал делать. А ты в это время лежала на больничной койке, потому что я оказался долбаным ослом. Я подвел тебя и никогда не смогу простить…
– Не говори так, – взмолилась я, понимая, как больно будет услышать, что он никогда не простит себя. – Да, ты променял меня на друзей. Это было больно… Очень больно. Но ты не виноват в том, что случилось. Я не виню тебя.
– Как ты можешь так говорить? – резко спросил он.
Какое-то время и я так думала, но недолго. Я правда не винила его в случившемся. Ведь не он был тем парнем, подсевшим на героин, отчаянно нуждавшимся в деньгах и дергающимся, как сумасшедший, от любого шороха. Я не считала его ответственным за произошедшее, и не важно, что некоторые думали иначе. Но мне не удалось полностью освободиться от болезненных воспоминаний о том вечере, и ему, видимо, тоже.
Осознание обрушилось на меня, словно гора. Как мы могли так жить?
Я боялась обжечься снова. А Брок испытывал вину за то, что не ответил на мои чувства, когда я была подростком, и ответственность за то, что в меня стреляли. Никто из нас не наслаждался жизнью.
Какого черта мы творили?
– Нам нужно отпустить прошлое, – прошептала я, и эти слова прозвучали так искренне и так потрясающе правильно.
Брок должен смириться со случившимся тем вечером, и, честно говоря, я тоже. За шесть лет так и не сделала это. Но разве можно тогда двигаться дальше, стать по-настоящему счастливой и научиться вновь наслаждаться жизнью?
Разве мы с Броком сможем построить отношения, если не смиримся с произошедшим?
Я сделала глубокий вдох.
В оцепенении подняла руку к лицу и прижала палец к глубокому шраму на щеке. До сих пор не верилось, что пуля вошла в левую щеку и пролетела до другой стороны лица, не задев ни язык, ни небо. Потом врезалась в правую сторону челюсти, практически раскрошив ее на куски, и зацепила что-то, лишившее меня слуха на правое ухо.