Мой бластер случайно оказался у его живота. Пилот попятился.
– Ты что, угрожаешь? – Он заметил антиманко, сбившихся в кучку напротив буксира. – А может, ты приказал это сделать им?
Капитан антиманко Стэбб вышел вперед, дай ему Бог здоровья!
– Я не получал никаких приказов от офицера Гриса.
Пилот-убийца, повернулся к нему с враждебным видом:
– Да если бы и получил, соврал бы! Ведь лететь-то на буксире вам, а если что – то сбивать его нам! А вы как раз собрались в путь!
– Для открытого космоса корабль не годен. Он может перемещаться только на вспомогательных двигателях в пределах Солнечной системы. Он поврежден, это нетрудно проверить. Так что весь этот сыр-бор ни к чему, – сказал Стэбб.
Храни его, Боже! – подумал я.
– Ну, тогда у меня нет выбора, – сказал пилот-убийца. – Придется расстреливать техников одного за другим, пока я не получу ответа. А если и это не принесет результата, я примусь за твой экипаж!
– Офицер Грис! – завизжал Фахт-бей. – Если они перестреляют всех техников, то парализуют базу! А если расстреляют экипаж буксира, то вы не сможете передвигаться на этом корабле! Заклинаю вас пламенными богами, придумайте что-нибудь! О, я сообразил, что он этим хочет сказать.
– Единственно, кого сейчас здесь нет, – как бы подсказал мне капитан Стэбб, – но кто был тут во время прибытия двух пушечных кораблей, это того самого офицера королевской службы!
Ко мне пришло вдохновение!
– Ты думаешь, это сделано только сегодня? – обратился я к пилоту-убийце. – А вы проверяли свои орудия с тех пор, как прибыли?
– А чего их проверять? Моя цель – тот буксир. Он как стоял на месте, так и стоит!
– Так вы проверяли свои корабли только тогда, когда полагали, что от вас могут потребовать активных действий, связанных с перемещением «Буксира-один»? – спросил я.
– Да! – рявкнул мне в ответ наемный убийца.
– Ну, тогда все понятно! – воскликнул я. – Слушайте, этот офицер не кто иной, как государственный инспектор, так что мне и в голову не пришло что-либо заподозрить. Но я видел, как он поднимался на ваши корабли и сходил с них вскоре после вашего прибытия.
– Как?! – вскричал пилот. – И ты об этом не доложил?
– Так он же государственный инспектор. Имеет приказ всех вас застрелить. Совался везде, во все ваши дела. Я думал, что вы все проверите перед отлетом.
– Этот офицер королевской службы? Высокий блондин?
– И голубоглазый, – добавил я. – Он самый. – Я повернулся к персоналу ангара и базы и громко сказал: – Я очень извиняюсь, что это преступление с целью саботажа, совершенное офицером королевской службы, поставило ваши жизни под угрозу. Но теперь можете успокоиться: очевидно, это его рук дело. Вот и все, и на этом точка. Но все же запомните: если он вам снова попадется на глаза, пристрелите его на месте. Он представляет угрозу для вашей жизни.
– Офицер королевской службы, – зашептали они.
– Этот (…) офицер, – поправили пилоты-убийцы.
– От этих офицеров королевской службы вечно жди неприятностей, – проворчал капитан Стэбб.
Добившись единодушного согласия, что Хеллера нужно убить на месте, я улыбнулся и мягко сказал:
– Ну а теперь, когда мы договорились, как нам действовать, если он когда-либо снова покажется на этой базе, не вернуться ли нам к работе?
Все разошлись.
Соль шутки состояла в том, что я был прав. Я был совершенно уверен, что это Хеллер. В мои рассуждения как-то не входило то обстоятельство, что своим поступком Хеллер спасал и мою жизнь. После того звонка не исключено было, что он может здесь появиться. Ну что ж, я бы обо всем позаботился. Что бы там еще ни случилось, живым ему с этой планеты не выбраться. Уж это точно!
Эти злые и мстительные лица – они, как бальзам на раны, облегчали мои страдания! Теперь не только мы с Ломбаром, но и еще кое-кто рад был свести с ним счеты!
Глава 4
Всалоне экипажа на борту буксира капитан Стэбб посмотрел на меня с восхищением.
– Ловко вы повернули это дело, офицер Грис! – Черные пуговки его маленьких глаз сияли дружелюбием.
– Это было совсем нетрудно, – сказал я. – Теперь к делу. – Я вытащил сетку координат планеты, составленную для волтарианского Флота, и несколько геологических карт США и указал ему точку, где нам надлежит приземлиться.
– И тогда мы убьем его? – спросил капитан.
– Это не совсем так.
– Сперва помучаем?
– Капитан Стэбб, я очень надеюсь, что мы понимаем друг друга. Но есть загвоздка. У него в руках одна вещь, которая мне нужна. Если нам не удастся заполучить ее на сей раз, то мы сделаем это позже.
– Ну вот, – буркнул он себе под нос. Затем оживился: – Но как только она будет у нас, мы убьем его!
– Хорошо.
– Хорошо! – согласился он.
– Мы должны усыплять его бдительность, не внушать ему никаких подозрений, ни о чем не предупреждать. Пусть у него создается впечатление, что мы идем ему навстречу.
– Хитро, – похвалил Стэбб. – Тогда его можно взять сзади.
– Вот именно, – сказал я. – А пока ему нужны те ящики, которые находятся в трюме. Может получиться так, что я не завладею тем, что мне нужно на сей рейс, и мы должны будем доставить их. Но в таком случае я хочу саботировать поставку.
– Я полагал, что ее уже саботировали, – сказал Стэбб. А, значит, Ломбар информировал его.
– Ну, не совсем. Он очень ловкий и изворотливый.
– Все государственные чиновники одинаковы, – сказал Стэбб. – Конечно, исключая здесь присутствующих – я имею в виду вас.
– Да, собственно говоря, я им никогда и не был, – сказал я. – Вместо этого меня направили на работу в Аппарат.
– Вы не офицер королевской службы?
– Нет, – отвечал я, и это была правда. – Всего лишь руководитель среднего звена Аппарата.
Он пожал мне руку, назвав хорошим парнем. В салоне экипажа повеяло дружеской теплотой.
– Проблема в том, – сказал я, – как достать ящик номер пять из этого трюма.
– Трюм и плиты пола на крепком замке!
– Я надеялся, что вы знаете о какой-нибудь лазейке. Нам нужно извлечь этот ящик целиком.
Он подумал, вызвал одного из двух младших офицеров, отвечающих за машинное отделение. Они ушли. Через некоторое время вернулись. Капитан Стэбб сказал:
– В машинном отделении есть небольшой аварийный люк. В конструкции он обязателен. Через него можно пропустить одного человека. Он выходит в нижний трюм. Обходит все швы палубных плит. В полете палубные плиты теоретически не заперты. В случае перегрева и оплавления главных дверей машинного отделения можно спуститься оттуда в трюм и выйти наружу через палубные плиты. Вот такие дурацкие вещи делаются на Флоте.
Спустя несколько минут я уже находился в трюме, обследуя его содержимое лучом фонаря: ящики были аккуратно закреплены. Ящик номер пять, если мне не изменяет память, должен стоять наверху. Я разрешил им приступить к работе, а работы было много. Приходилось вынимать из ящика предмет за предметом, а содержал он в основном тяжелые сковороды. Мы вытаскивали их наверх в машинное отделение и наружу – то есть это делали антиманко. Затем распиливали ящик, и куски его также отправляли наружу.
Тут и я занялся делом. Я ликвидировал все мельчайшие следы уничтоженного ящика и снова завязал веревки, которыми скреплялись другие ящики. Мало того, заставил капитана Стэбба лично проверить, все ли в порядке. В этом трюме ящика номер пять словно вовсе не было – не осталось ни единого следа. Все обломки мы удалили из корабля и подвергли дезинтеграции. Тяжелые сковороды я спрятал в глубине старой арестантской камеры.
– А что вы ему скажете? – спросил Стэбб. – То есть в случае, если не придется его убивать.
– Что не погружали его на корабль – вот и весь сказ. Проще и лучше не придумаешь.
– Ну у вас и голова! – восхитился Стэбб. – А что это были за штуки?
– Не знаю. Но уверен, что он-то знает, и это здорово помешает всем его планам.
– Ух, ну и голова же у вас! – еще больше восхитился Стэбб.
Я немного походил по трюму. Антиманко, похоже, с большим удовольствием приводили все в порядок, чтобы усыпить подозрения Хеллера. Они удалили все до крошки, до малейшей пылинки, вычистили всякое пятнышко внутри и снаружи. Все эти наклонные движения были совершенно чужды их телам, привыкшим к лежачему положению, когда они играли в кости и пили. Но теперь с веселым злорадством они создавали обстановку, которая, по их мнению, непременно разубедит государственного чиновника в том, что ему хотят нанести удар в спину.
– Мы все хотим носить обмундирование нового выпуска, – заявил Стэбб. – В нем мы будем выглядеть экипажем что надо. И, конечно, нам потребуется личное оружие новейшего образца.
Я с радостью поставил свой штамп на их требовании. Поскольку здесь все шло нормально, я вернулся в свою секретную комнату. Мне нужно было как следует убедиться, что Хеллер в своих планах не готовит для нас никаких «мин с сюрпризом».
А Хеллер просто-напросто завтракал в своем двухкомнатном номере, доедая вторую порцию шоколадного мороженого «сандэй» и читая руководство Разведывательного отдела штаба под названием «Обращение с обученным шпионом». Помехи, как нередко бывало по утрам, разнообразия ради отсутствовали: похоже, дипломатам в это время дня не хотелось воскрешать свою молодость под вольтовой дугой.
Хеллер сосредоточился на главе под названием «Дилемма офицера по персональному делу (ПД)». Хеллер занимался своим мороженым, поэтому я воспользовался возможностью немного почитать без стоп-кадров на втором видеоэкране. По-видимому, у шпионов всегда бывали свои собственные дивные намерения, куда в первую очередь включается намерение стать шпионом. Они жаждали личного мщения или богатства ради собственных целей, и офицер по ПД, которого понятнее было бы назвать тренером-дрессировщиком, должен был приспособить эти личные амбиции для пользы дела.
Все это было чтивом для детского сада. Естественно, у шпиона есть личные амбиции. В руководстве не говорилось, что офицер по ПД, возможно, имеет их тоже. Возьмите мой 3 персональный случай: во главе его угла – богатство и власть.