Брат стоял, привалившись спиной к боку незнакомого гравилёта возле открытой двери и, кажется, разговаривал с кем-то, сидящим внутри. Заметив нас, он призывно махнул рукой, но с места не двинулся, и за нашим приближением наблюдал очень пристально. Под таким взглядом мне как-то не очень хотелось бросаться брату на шею с восторгами; да и особых нежностей между нами никогда не было, это ведь не Ванечка. Пятнадцать лет разницы в возрасте сказываются.
— Привет, что с тобой стряслось? — сходу начала я, разглядывая брата. При ближайшем рассмотрении он оказался ещё и бледным в зеленцу, и вообще чуть живым.
— Да уже ничего, — поморщился он. — Видишь, хожу уже. Варь, тут такое дело… помощь твоя нужна. Точнее, моральная поддержка.
— Богатырь былинный, или даже блинный, ты чего набедокурил, если тебе моя поддержка нужна? — ошарашенно вытаращилась я на Володьку.
— Да не мне. Ну, или, строго говоря… В общем, знакомься, — сообщил он и извлёк из гравилёта какой-то пёстрый кулёк.
Правда, когда кулёк утвердили в вертикальном положении, оказалось, что это человек. Более того, человек женского пола!
Девушка была одного роста со мной, то есть Вовке едва доставала до подмышки. На ней были просторные ярко-оранжевые шаровары, сверху — непонятная многослойная красно-жёлтая хламида, вся расшитая бисером. Голову прикрывало покрывало из вуали с кисеёй, прижатое тонким золотым обручем. А подробнее я рассмотреть не успела, потому что при виде нашей парочки это воздушное создание что-то жалобно всхлипнуло и поспешило уткнуться лицом в живот брата. У меня появилось устойчивое ощущение, что челюсть покинула предназначенное ей место и хлопнулась оземь. Кроме шуток, подбородок натурально заболел!
— Ну, что ты, птичка, — мягко проворковал Володька на каком-то непонятном наречии, но лигводекодер шустро вывел синхронный перевод. Мужчина опустился на корточки, и девушка тут же уселась к нему на коленку, доверчиво прижавшись.
— Что это, Вова? — подобрала я свой дар речи.
— Её зовут Ичи-Ти. Это моя жена, Варя, — бросил на меня мрачный взгляд Вова, поднимаясь со своей пёстрой спутницей в охапке на ноги.
Я открыла рот, порываясь высказаться, но тут же закрыла: на язык настойчиво рвалось что-то нецензурное. Пару секунд я так хватала ртом воздух, пытаясь собрать все шаблоны и картину мироустройства обратно в кучку.
— Если кто ещё не понял, я в шоке, — наконец сумела изречь я. — Не буду спрашивать, как тебя вообще угораздило, сам потом расскажешь. Ты мне пока ответь, почему она от людей шарахается?!
— Не от людей, — поморщился он. — От мужчин, — Вовка бросил непонятный, — не то извиняющийся, не то недовольный, — взгляд на Инга. — Я потому просил тебя прийти.
— Так, а маму значит вот так сходу огорошить не рискнул, хитрая морда. А, да у неё же ещё и лингвы нет, — сообразила я. — Ладно, второй вопрос. Отдельно от тебя, но в отсутствие мужчин, она существовать может?
— Да, вполне, — с некоторой растерянностью кивнул Вова. — А что?
— А то, что ты сейчас берёшь Инга, и вы идёте гулять. И гуляете до сих пор, пока я не позову. А мы тут немного познакомимся, пошепчемся по-девичьи без всяких посторонних ушей. Не бойся, не съем я твою зазнобу, и про тебя гадости рассказывать не буду.
Брат некоторое время колебался, потом всё-таки смирился и принялся устраивать девушку в гравилёте.
— Не обидишься? — на всякий случай уточнила я, оборачиваясь к дорийцу. Тот с лёгкой улыбкой качнул головой, потом нахмурился.
— Ты только поосторожней, она очень… странная. И действительно искренне меня боится.
— Эх, а я только начала упиваться своей оригинальностью — притащила в семью такую необычную зверушку, а старший решил меня обойти? — от уха до уха ухмыльнулась я. Инг насмешливо хмыкнул, легонько коснулся губами моих губ и вслед за Вовкой утопал в горизонт. Ну, то есть, не в горизонт, конечно, а за угол дома.
Я задумчиво покачала головой им вслед, — подумать только, какой у меня брат оригинал оказался! — и забралась в полутёмное нутро гравилёта. И первым делом активировала нормальное освещение. Подумав же, ещё на всякий случай закрыла за собой дверь.
— Ну, привет. Давай знакомиться! — начала я. Благо, лингводекодер мой уже пережил обновление, и теперь работал ещё и на передачу, а не только на приём. — Меня зовут Варвара, я младшая сестра Владимира. А ты Ичи-Ти, да?
— Да, это моё имя, — откликнулся тихий певучий голос из-под слоёв ткани, и девушка красивым плавным движением убрала с лица вуаль, отвечая мне живым любопытным взглядом. Ладно, не томная истеричка, как поначалу показалось, уже хорошо.
Невестка моя оказалась очень миловидной особой, но очень уж неожиданного типа внешности. Круглолицая, с ярким румянцем на щёчках, она была эдакой задорной пышечкой. То есть, не сферической формы с пальцами-сосисочками, а, что называется, кровь с молоком. Поднятая вуаль открыла аккуратно подведённые светлые брови, глубокие серые глаза и мягкие светлые вьющиеся локоны. Основная масса волос явно была собрана куда-то назад, а лицо обрамляли только несколько слишком коротких для общей причёски или просто выбившихся из неё волнистых прядей. Шея её была окутана рядами красно-жёлтых бус, по виду похожих на янтарные; на женственно-полных, но при этом потрясающе изящных (наверное, благодаря вот этой плавной текучести движений) руках мелодично позвякивали ряды браслетов.
— Уже хорошо. А почему ты мужчин боишься? И при этом почему-то не боишься Вовку?
— Вал-Ди? — уточнила она. — Он муж, и он добрый.
— Кхм. С последним утверждением я бы поспорила, но не буду. А как же ты умудрилась за него замуж выйти, если у тебя к мужчинам такое нервное отношение? И почему ты их боишься? За дело, или с непривычки?
— Я не совсем всех, — осторожно пояснила она. — Дома мужчины меньше, они не страшные, просто неприятно, когда смотрят. А Вал-Ди, — она несколько смутилась. — Болел, я его лечила. Когда лечишь, не обращаешь внимания на остальное.
— М-да, тяжело тебе будет в нашей семье, — я хмыкнула. В ответ на удивлённый взгляд девушки пояснила. — У нас все мужчины такие. Не как твой муж, чуть поменьше; но всё равно высокие. Семья — это папа и ещё два брата.
— А тот мужчина, который с тобой был? Брат?
— Нет, это муж, — хмыкнула я. Напоминание оказалось очень кстати; я вспомнила пересунуть колечко на другой палец. А, подумав пару мгновений, вообще припрятала в карман.
— Это хорошо, — облегчённо вздохнула она. Настала моя очередь бросаться удивлёнными взглядами. — Если мужчина чей-то, от него уже можно не прятаться.
— Хм. Ну, в данном случае я с тобой соглашусь, Инг не страшный по определению, — в ответ на эти мои слова она состроила очень недоверчивую мордашку, и я решила пока зайти с другой стороны. — А скажи мне, пожалуйста, с какой ты планеты?
— Наш мир называется Ти-Чи-Ики, — пояснила она («Бескрайнее небо» — педантично перевёл лингводекодер). — Но Вал-Ди называл его… Самум, кажется.
— А! Ага, — растерянно кивнула я.
Название было знакомое, но про этот мир я не знала ровным счётом ничего, он был из закрытых. То есть, о других цивилизациях его обитатели знали (некоторые из них), но совершенно никаких контактов с нами не поддерживали. Как результат — на уроках мы его не рассматривали, только где-то что-то вскользь было услышано. Вроде как планетка с жарким климатом, небольшим количеством воды и категорически не рекомендованная к посещению, потому что за жизнь незадачливого туриста не готов был поручиться никто. Что там Вовка, интересно, забыл?
— А расскажи, как ты Вал-Ди лечила? И почему ты?
— Я его прятала, — спокойно пояснила она. — А лечила… руками, я умею. У нас иногда бывают такие люди, которые это умеют. Целители очень ценятся, их берегут, и я поэтому скрывала, что умею. Меня бы или дорого продали, или отец сам второй женой взял.
— Стоп! — оборвала я её. — Отец? Твой? Взял тебя женой?! И у вас такое часто случается?!
— Не часто, так дети больные появляются, — она пожала плечами с таким видом, как будто чувствовала себя в этом виноватой. — Но иногда бывает.
— Как же тебя, в таком случае, вообще замуж отпустили? — потрясённо пробормотала я.
— Ну, они ведь не знали, что я целитель, а так я никому не нужна была; я слишком крупная, высокая. Да, к тому же, никто меня не отпускал, Вал-Ди просто их всех убил, — беспечно пожала плечами она.
— Кого — их?
— Родителей, братьев, — невозмутимо пояснила девушка. — А сестёр моих раньше замуж продали. Меня бы тоже продали, только никто не брал.
— Кхм, — прокашлялась я. Нет, всё-таки, Вовка меня точно обскакал в вопросе оригинальности процесса обретения собственного личного счастья. Да ещё какая-то коллекция сказочных существ набирается: мой эмпат, эта целительница… Почему-то в том, что говорит Ичи-Ти (имя её, кстати, переводилось как «Благословленная небесами»), я не усомнилась ни на секунду. — Ладно, чем занимался Вовка на твоей родине, ты, наверное, не в курсе?
— Он каких-то преступников искал. С ними моя семья оказалась связана, они с ними торговали. Он с друзьями попал в ловушку, всех убили, и его тоже посчитали мёртвым. Но я-то лучше понимаю, когда человек жив; поэтому я его спрятала и выхаживала.
— Ага, контрабандисты, — сообразила я. Весело же живут мои братья, ничего не скажешь! Мне было очень интересно, как это хрупкое создание ворочало моего монументального братца, но я решила не травмировать свою психику и такими подробностями. А то окажется ещё, что они все телекинезом владеют. Нет уж, будем ужасаться постепенно. — И ты не сердишься на него, что он всех твоих родных убил? — уточнила я. Хотя и догадывалась, что тут впору не сердиться, а испытывать чувство глубокой благодарности при таких отношениях между родственниками.
— Нет, я очень рада, что он меня от них забрал. Среди мужчин очень тяжело одной девушке, — хмуро качнула головой она. — Мне повезло, что я некрасивая.
— Что, братьев тоже надо в этом вопросе опасаться?