Император опустил меч, скользнув взглядом по пустой корзинке на полу. Даже всепоглощающая жажда убийства не смогла сейчас заглушить в нём голос разума. Слишком долго и усердно его учителя вкладывали в него понимание того, что принятое в гневе решение может полностью уничтожить надежду на успех всего предприятия. И внутренний голос императора сейчас нашёптывал ему о необходимости отложить исполнение приговора. Он вряд ли смог бы сам отыскать дочь в лабиринте коридоров. Да и со множеством местных рабов лучше Лары Вязурской никто не смог бы разобраться. Император вновь поднял глаза на давнюю подругу по детским играм, но тут же отвёл их снова. Сейчас он почти не мог контролировать себя. Мольба в глазах матери покойной императрицы лишь разжигала гнев императора, заставляя его сжимать рукоять меча до посинения в пальцах. Он слишком хорошо знал Лару Вязурскую, чтобы поверить хотя бы одному её слову. Уверенность в том, что это именно она устроила подмену младенцев, не оставляла императора. Его переполняло нестерпимое желание поднять меч и разрубить свою вероломную тёщу. Единственное, что останавливало его, не позволяя совершить непоправимое, – это убеждение в том, что только Лара сможет помочь ему отыскать похищенную принцессу. Император не знал, к кому из рабов княгини обращаться с каким именно приказом, он не разбирался в переплетениях коридоров. Ещё будучи ребёнком, он часто подолгу блуждал здесь, ища выход, пока кто-то из лакеев не выводил его из дворца. И сейчас, поддавшись сиюминутному порыву, он может потерять время, которое пока ещё было на его стороне. Похитители наверняка не успели до сей поры покинуть дворец, так как с момента исчезновения ребёнка прошло не более десяти минут, но кто знает, сколько здесь кроется потайных входов и выходов! Нужно действовать быстро, чтобы те, у кого сейчас его дочь, не успели укрыться так хорошо, что искать их придётся месяцами, а может, даже годами. Княгиня Вязурская сейчас была настолько ошеломлена и напугана, что выпустила ситуацию из своих рук. Поэтому император чувствовал, что сейчас именно он должен подтолкнуть Лару к действию. Ведь только немедленные решительные действия смогли бы помочь хоть как-то исправить положение. Император несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоить своё разгорячённое сердце, вложил меч в ножны, и только когда почувствовал, что гнев хотя бы немного отступил, заставил себя взглянуть на Лару пышущими гневом глазами.
– Закрыть все двери в замке! – прошипел он; ощутив новый прилив раздражения и всепоглощающее желание убить эту стоящую перед ним на коленях стареющую даму, император отвернулся к окну. И только после этого смог выдавить из себя: – Никого не выпускать! Ни единой души! Прикажи бить тревогу. Немедленно!
Последнее слово император прокричал так громко, что слуги, стоящие под окнами, подняли головы, чтобы взглянуть, что происходит в покоях их госпожи. Но, увидев в окне императора, быстро опустили взгляды, уставившись в землю, и всем своим видом показывая, что они очень заняты какой-то работой, о которой известно только им.
– Да, Ваше Величество! – поднявшись на ноги, княгиня сделала поспешный реверанс, поняв, что на время ей решили сохранить жизнь, и быстро побежала выполнять приказ.
Император бросил полотняный мешок на кровать и внимательно оглядел спальню. Похоже, сюда вёл единственный вход, если только не было тайного выхода. Император заглянул за трюмо, внимательно осмотрел мозаичный витраж, даже нагнулся и посмотрел под кроватью, но ничего, что бы могло указать на наличие потайного выхода, через который похитители могли унести ребёнка, он не заметил. В словах Лары о том, что ребёнка украли уже у неё, он не сомневался. Княгиня действительно была крайне удивлена и напугана отсутствием девочки в корзине. Да к тому же у неё практически не было времени избавиться от младенца. Императору было известно, что Нора опередила его на небольшой промежуток времени. Кроме того, Лара Вязурская была не настолько глупа, чтобы, избавившись от принцессы, оставить в своих покоях корзинку.
Звук сигнального гонга, оповестивший о военном положении внутри замка, на мгновение отвлёк императора от его поисков. Мужчина оглянулся, выискивая что-то ещё, что могло бы быть чем-то, открывающим проход. Внимание его привлекли канделябры на стенах и трюмо, император последовательно обследовал их, пытаясь повернуть, отогнуть или нажать. Ничего! Пока император исследовал спальню, Лара Вязурская успела вернуться в свои покои.
– Где потайная дверь? – император даже не потрудился взглянуть на неё, обследуя очередной подсвечник.
Княгиня вся сжалась.
– Дело в том… – на мгновение она запнулась, закрыв глаза, затем, заикаясь, произнесла: – Это спальня, здесь нет другого входа.
– Надолго ты выходила из гостиной, пока принцесса была здесь? И почему вход не охранялся? – император резко повернулся к Ларе. – Или ты и охранников приказала казнить, как только увидела, что исчезла охраняемая ими королевская дочь? – с угрозой в голосе произнёс он.
– Я не выходила из покоев, – почти неслышно вымолвила княгиня.
Глядя на женщину, император подумал, что она сейчас упадёт в обморок от страха. Ему же всё ещё хотелось убить её незамедлительно. Если бы взгляд мог прожигать, от княгини Вязурской уже давно осталась бы только кучка пепла.
– Ты хочешь сказать, – император почти вплотную придвинулся к княгине; угроза, исходящая от него, была почти ощутима физически, – что кто-то пронёс мимо тебя девочку, а ты этого не заметила?
Женщина судорожно замотала головой, отвергая такое предположение. Страх настолько парализовал её, что она уже не могла не только говорить, но и соображать.
– Значит, из комнаты должен быть другой выход! – во весь голос зарычал император, гневно схватив хозяйку замка за горло. – Задействуй, наконец, свои мозги! – кричал он, придвинув своё лицо вплотную к её и немного приподняв её над полом, чтобы её глаза оказались прямо напротив его. – Ты всегда была умной женщиной!
Княгиня захрипела, пытаясь судорожно ухватить ртом воздух. Император подумал, что ещё чуть-чуть, и он повредит ей трахею. Мужчина отшвырнул женщину от себя, словно та была котёнком. Лара больно ударилась головой об стену, по которой медленно сползла на пол. Инстинктивно княгиня дотронулась до ушибленного места. Её рука наткнулась на что-то мокрое и липкое. Она поднесла руку к глазам. Та была красной от крови. Женщина всхлипнула, но не посмела даже взглядом выразить протест против того, как обошёлся с ней император.
– В-ваше В-велич-честв-во, я п-прик-казала зап-переть все д-двери и об-быскать зам-мок. Н-никто не см-мож-жет выйт-ти.– заикаясь, прохрипела Вязурская.
Ужас в глазах княгини распалял императора и лился на его душу живительным бальзамом. Сейчас он хотел, чтобы страх никогда не покидал её душу, чтобы Лара вечно мучилась, ожидая сиюминутной смерти, негасимым огнём пылающей в его глазах. Император, брезгливо взглянул на женщину, затем снова обшарил взглядом всю комнату и, не увидев ничего, что бы могло навести его на мысль о потайной двери, уже более спокойно произнёс:
– Прикажи подготовить покои для меня, я устал в пути!
Женщина, медленно поднимаясь на ноги, и беря себя в руки, ответила:
– П-покои для В-вашего В-величества г-готовы всегда. Стражник п-проводит вас, – она кивнула одному из стражей, стоявших на входе в спальню, тот отдал честь императору, отошёл со своего места и встал, ожидая приказания государя.
– Да, ещё, – вяло произнёс император. – Те, кто предают меня, кончают вот так!
Он взял полотняный мешок с кровати княгини и вытряхнул его содержимое ей под ноги, затем резко повернулся и вышел за дверь вслед за спешившим показать дорогу охранником. Он не видел, как женщина подняла выкатившуюся из мешка голову дочери, глядящую на неё мёртвыми глазами, но жуткий крик Лары Вязурской ласкал его душу, принося радость хотя бы частичного отмщения, и немного утихомиривая гнев, владевший его душой с тех пор, как он понял, что был жестоко обманут своими домочадцами, решившими ради собственной выгоды подменить его дочь на безвестного отпрыска его же собственных рабов.
Выйдя в коридор, император резко остановился.
– Где внутренняя часть стены спальни княгини? – спросил он стражника, схватив его за руку.
Тот повернулся в противоположную сторону и, немного пройдя по коридору, хлопнул рукой по стене.
– Вот эта?
Кивок стража подтвердил, что это именно та стена, которую искал великий правитель.
Император подёргал канделябр. Ничего не произошло. Тогда он стал изучать зеркало. Оно сдвигалось, хотя было довольно тяжёлым.
– Иди-ка сюда, – подозвал он охранника. – Подвинь его в ту сторону!
Страж покорно подошёл и отодвинул зеркало туда, куда велел ему император.
– Та-а-ак, – император внимательно вглядывался в стену, затем резко протянул руку и нажал куда-то мизинцем.
Внезапно стена начала сдвигаться, отодвигая к противоположной стенке и императора, и державшего зеркало охранника. Казалось, ещё немного, и стена раздавит их. Должно было быть что-то ещё. Что-то, что могло остановить эту махину, надвигающуюся на тех, кто посмел потревожить этот давний, всеми забытый механизм. Император взглянул на стража. Тот всё ещё держал зеркало в том положении, как было ему приказано. В глазах императора промелькнул огонёк понимания. Почти всегда механизмы приводятся в действия и останавливаются одинаково. Император вновь нажал мизинцем на металлическую пластину. Стена поехала в противоположном направлении, закрывая проход. Новое нажатие снова заставило стену изменить направление движения. Император лихорадочно думал, но все мысли его путались от нависшей угрозы. Внезапно одна идея всё же возникла в его мозгу. Он взглянул на побледневшего стражника, всё ещё державшего зеркало отодвинутым.
– Поставь зеркало на место! – рявкнул император.
Стражник быстро опустил зеркало, и как только оно приняло своё первоначальное положение, стена остановилась. Император жестом поманил стражника, обошёл стену и оказался прямо перед сидящей на полу своей спальни Ларой Вязурской, обнимающей голову дочери, глаза которой уже были закрыты. Видимо, княгиня позаботилась о том, чтобы хотя бы так почтить покойницу. Сейчас княгиня не замечала ни странного движения стен, ни даже прихода императора. Горе настолько потрясло женщину, что ей было безразлично всё происходящее вокруг. Но это длилось лишь до того момента, как в спальне вновь раздался голос сюзерена. Слова повелителя словно встряхнули хозяйку замка, заставив её моментально прийти в себя.