– Пропал Арон! – брат Феон горько вздохнул, всё ещё пряча глаза; взгляд воина-хранителя показался ему сегодня слишком проникновенным. – И мы нашли новое предупреждение, связанное с его пропажей. Но чтец отыскал его слишком поздно. Мальчика уже нигде не было. В предупреждении говорится о том, что Арон не должен в день после полнолуния в свои семь лет встретить свою судьбу, иначе судьбы мира будут зависеть от выбора других существ.
– Мальчик вернётся домой до этой ночи! – уверено произнёс Арес. – Свою судьбу он встретил… А существа уже здесь. Гномы проникли в наш мир.
Брат Феон удивлённо поднял брови. Он помнил рассказы о маленьких людях с кладовыми, набитыми золотом, которые рассказывали ему перед сном в те годы, когда он ещё жил с родителями в Кизлири. Именно оттуда забрали его монахи сразу после несчастного случая, произошедшего со всей его семьёй. Он сам чудом выжил, когда сгорел его дом от непогашенного огарка свечи. Пожар заметили только тогда, когда основание дома уже практически сгорело. Феон играл в этот вечер со своим другом в соседнем доме и во время игры заснул прямо на полу. Родители решили оставить мальчика там до утра, просто подложив под голову подушку и накрыв тёплым пледом. Только это спасло маленького Феона от того, чтобы заживо сгореть из-за неосмотрительности одного из домочадцев. Тем же утром, когда мальчик узнал, что осиротел, пришли хранители из старого замка и забрали его с собой. Много историй о жрецах этого храма выслушал мальчик, когда жил среди поселян, были и такие, от которых кожа на руках покрывалась мурашками. Большинство из них оказалось выдумкой. Хранители с пониманием отнеслись к испуганному ребёнку, долго не приходящему в себя от поразившего его горя. Феон не разговаривал ни с кем в течение месяца, но потом потихоньку начал общаться с людьми, живущими в замке. Сначала односложно, потом всё больше и больше. Жрецы всегда находили для мальчика время, готовы были оставить любые свои занятия, только бы тот ощутил душевный комфорт, которого был лишён с момента гибели родителей. Так постепенно жизнь входила в свою колею, и уже через год Феон не представлял себя без этих тихих людей, дарящих ему уйму новых знаний и впечатлений, так что он даже не предполагал, что проходит особую систему обучения – систему воспитания нового хранителя. Когда мальчик лучше узнал жителей храма, он посчитал, что всё рассказанное ему в детстве, также как и истории о страшных монахах, было просто глупой выдумкой. Поэтому упоминание о гномах привело его в некоторое замешательство. Он вскинул голову и удивлённо произнёс:
– Гномы? А это ещё кто? Я думал, гномы бывают только в детских сказках.
– Да нет! – покачал головой Арес. – Оказывается не только… И росточка они не маленького. А вот в золото людей обращать могут почти мгновенно.
Брат Феон слишком хорошо знал молодого человека, стоящего сейчас перед ним. Его ровный голос мог выдавать только неприязнь к тем, о ком он только сейчас говорил. Во всяком случае, до этой поры так и было, а сейчас… Что-то в воине-хранителе было не так… Что-то сильно изменилось, а что, Верховный Жрец никак не мог уловить.
– Судя по твоему тону, брат, ты не в большом восторге от этих существ! – брат Феон внимательно посмотрел на Ареса, ожидая его дальнейших разъяснений о встреченных за горной грядой существах.
– Мне не понятны ни их побуждения, ни их образ мыслей, – попытался объяснить тот. – Они слишком свободно относятся к смерти людей, – затем запнулся, вспомнив, как погибал в пасти дракона, в глазах его зажёгся огонёк боли, который, впрочем, в тот же момент погас, и добавил: – Даже к мучительной…
Брат Феон, почувствовав настроение собеседника, ласково, как в детстве, взял того за руку, и жестом пригласив сесть напротив себя прямо на пол у двери спальни избранной, попросил:
– Расскажи мне, что ты знаешь об этом. Облегчи свою душу!
Сложив под собой ноги и прислонившись спиной к двери, воин-хранитель вымолвил лишь одну фразу:
– Меня разорвал дракон, когда гномы привели меня к нему!
– Что? – брат Феон отшатнулся. – Как разорвал?..
– Когтями и зубами, – поморщился хранитель, словно снова переживая болезненные ощущения от своей разодранной плоти. – Он разорвал меня в теле среднего безымянного, – добавил Арес, понимая, что Верховному Жрецу неясно именно то, как его собеседник может сидеть перед ним, если незадолго до этого был убит драконом.
– А старший? – тихо спросил брат Феон, вспоминая мужественное лицо того, с кем рядом провёл практически всю свою жизнь. – Как он погиб?
– Тоже в пасти дракона, спасая остальных, – прозвучал ответ.
– То есть это было по собственной воле? – уточнил Верховный Жрец.
– На самом деле я погиб по собственной воле и во второй раз, – попытался объяснить Арес. – Я понимал, что смерть ждёт меня за дверью, которую мне предстояло открыть, а у этого тела больше шансов, оно моложе! – Арес прижал ладонь к груди, показывая на себя.
Верховный Жрец внимательно взглянул в глаза юноши и, увидев взор зрелого мужчины, словно утверждая, произнёс:
– И теперь ты един в трёх лицах…
Арес кивнул, подтверждая его слова:
– Все знания и опыт всех безымянных, живших когда бы то ни было, передались мне. Я помню все жизни, все ошибки, все прочитанные книги. Я пережил все смерти и рождения. Их жизни стали моими. Теперь я един в трёх лицах, и имя моё Арес. И теперь я наставник той, что родилась под знаком звезды. Избранная под моим покровительством.
Внезапно Арес поднял голову, прислушиваясь к собственным чувствам.
– Она проснулась, – проговорил он. – Мы можем взглянуть на неё. И нужно покормить Лину. Ребёнок ест каждые три часа.
Брат Феон кивнул стоящей поодаль служанке, которая оповестила его о прибытии избранной в храм, и та бегом отправилась на кухню за молоком, а Арес и Великий Жрец вошли в опочивальню рождённой под знаком звезды. Девочка не спала, она во все глаза смотрела на своего наставника. Так что, в конце концов, тому показалось, что ребёнок что-то хочет сказать. Подумав, что девочка, скорее всего, проголодалась и ждёт очередной порции молока, Арес улыбнулся ей, затем обратил свой взгляд на Великого Жреца, предложив тому сесть в единственное кресло возле детской кроватки. Сев, брат Феон продолжил разговор, прерванный в коридоре:
– Почему ты считаешь, что Арон вернётся до наступления ночи?
– Гномы обещали привести его, – Арес играл с ручкой девочки, которая пыталась ухватить того за мизинец, никак не попадая ладошкой именно туда, куда желала попасть.
– Гномы? – удивился Великий Жрец. – После всего, что они сделали, ты веришь им?
Арес задумался. Как в нескольких словах объяснить, кто такие гномы? Они совершают жестокие поступки, но при этом не лишены понятия чести. Сам он не может их понять, но способен уважать их обычаи. Ведь гномы свято верят в то, что всё делают именно так, как это необходимо; они в точности так же доверяют своим пророчествам, называемым у них предначертаниями, как хранители доверяют своим. Сколько раз он слышал перешёптывание поселян за своей спиной! Они тоже не понимали его, также как и он не понимал гномов. Как объяснить всё это таким образом, чтобы не возникло дополнительных вопросов, на которые сейчас он просто не мог ответить, так как сам толком не знал, кто такие гномы, эти существа из детских сказок, как назвал их Великий Жрец? Арес не мог сказать о них ничего хорошего, не мог он сказать о них и чего-то плохого. Они обычные с точки зрения гномов. Также как и хранители обычные с точки зрения хранителей. Всё это промелькнуло в голове воина за секунду, и ответом на вопрос Верховного Жреца прозвучало лишь единственное слово:
– Да!
Брат Феон вздохнул, встал с только что занятого кресла, почтительно склонил голову в прощальном поклоне, видимо, не зная, как следует обращаться к тому, кто выглядит семнадцатилетним юношей, имея за спиной опыт тысячелетий.
– Мне нужно передать братьям твои слова, – вымолвил он. – Пусть боги хранят тебя и твою подопечную.
– Пусть боги будут благосклонны и к тебе! – ответил, вежливо поклонившись, Арес.
Глава 17. Под чёрными крыльями
О, как прекрасен этот был полёт!
Впервые наяву в когтистых лапах
Под облаками нёсся он вперёд
На чёрных крыльях. Ощущал он запах
Большого зверя, несшего его.
И как-то по-особому он видел.
И грудь рвало на части от того,
Что чувствовал. Желал и ненавидел
Он то, что ожидало впереди…
Отрывок из баллады.
Сделав резкий рывок, дракон навис над Ароном, оскалившись на него окровавленной пастью. Где-то в глубине своего сердца мальчик чувствовал, что сейчас могучий зверь поступал с ним так же, как всегда поступал со всеми своими жертвами – пытался до полусмерти запугать, прежде чем разодрать на части. Но на этот раз жертва вовсе не ощущала себя жертвой. Ребёнок не был ни напуган, ни даже встревожен. Он не мог оторвать восхищённого взгляда от рептилии, настолько огромной, что пара человек легко могли бы поместиться в одной её когтистой лапе. Арона завораживал блеск как будто отполированной чешуи, чёрной настолько, что, казалось, чернее нет ничего в этом мире. Каждая чешуйка казалась мальчику щитом, сработанным из огромного цельного драгоценного камня. И все эти щиты целиком покрывали огромного зверя, стоящего сейчас перед ним. Чешуек было настолько много, что, наверное, невозможно было и счесть. Но более всего мальчика привлекал глубокий взгляд, в котором словно бы вместился опыт бесконечной жизни дракона. У Арона возникло непреодолимое желание прикоснуться к блестящей чёрной чешуе, потрогать окровавленные клыки и острые, как кинжалы, когти, с головой погрузиться в бездонные глаза зверя, как будто бы это помогло прикоснуться к его душе и познать всё, что знает самое древнее и могучее существо на свете. Арон поднял руку и протянул её к рептилии, совершенно не задумываясь о собственной безопасности. Ощущения его были остры, как лезвие кинжала. Он не желал слушаться голоса разума, а полностью отдался воле своего сердца. Глядя в глаза дракону, Арон ласково погладил чешуйчатую морду, коснулся клыков, и резко отдёрнул руку, почувствовав на ладони липкую массу, оказавшуюся кровью только что убитой ласки. Дракон наклонил голову на бок, озадаченно осматривая ребёнка, затем высунул длинный алый язык и моментально очистил испачканную руку. Язык был тёплым и шершавым. Почувствовав щекотку, мальчик звонко рассмеялся и снова потянул руку к дракону. Тот ещё несколько секунд вглядывался в глаза маленького человечка, затем переступил на одну лапу, ухватив другой свою странную жертву. Повернувшись так, чтобы ему было удобнее сидеть на подхватившей его ладони, и почувствовав, как расправились могучие перепончатые крылья рептилии, мальчик сильно вцепился в когтистый палец двумя руками. А дракон тем временем уже набирал высоту.