– Вот чего-то подобного я и ждал, – проронил Тагир, убирая руку и медленно поднимаясь. К удовлетворению Артёма в его голосе слышалось напряжение. Победа далась любимчику Кардинала далеко не так легко, как тот думал поначалу. – Надеюсь, у тебя хватит ума не болтать на всех углах о возникшем между нами недоразумении? Хмурый за такое по головке не погладит.
– У меня-то хватит, а вот у них? – Артём перевернулся на бок и ткнул в сторону караулки. В каждом окне белели лица охранников. Можно было не сомневаться, что уже утром о драке будет знать вся Башня. Тагир в ответ лишь чертыхнулся и потопал к лестнице.
Артём тихо хмыкнул. Да, всем рты не заткнёшь. Нет у господина коменданта такой власти и не будет никогда. Сам он ощущал себя на удивление неплохо. Вкус у поражения оказался не столь горек, как бывало раньше. Потому что в этот раз бой шёл почти на равных, и они оба об этом знают. Да, пока Артём объективно слабее, но он жив, а значит, ещё всё можно исправить. И пусть сегодня Тагир празднует победу, завтра или скорей послезавтра всё может измениться.
Сзади послышались шаги, первые невольные зрители спешили поговорить с побеждённым. Впрочем, кажется Артём знал, кто тут такой нетерпеливый.
– Это уже третья драка с моим участием, свидетелем которой ты стал. Не правда ли, удивительно? – сказал он, медленно поднимаясь и поворачиваясь к Партизану.
– Может быть. – Сноходец вышел из темноты и встал рядом с Артёмом. – Мне удивительно другое. Для воина с твоим потенциалом ты слишком часто проигрываешь. Не находишь?
Артём безмятежно улыбнулся. Почему-то он ждал чего-то подобного и знал, что сказать в ответ.
– Очень верное замечание. А ты случаем не знаешь как это исправить?
– И снова может быть. – Партизан растянул губы в неживой улыбке. – Но только зачем мне это?
– Как я понимаю, пункт устава Конклава Бессмертных, обязующий его членов искать учеников, для тебя пустой звук? – спросил Артём.
– Я не член Конклава. И предпочитаю ценными знаниями не разбрасываться, – сказал Партизан с расстановкой.
– Прямо как Кардинал, – Артём фыркнул. – Но у меня есть чем оплатить услуги наставника. Тебе понравится.
– А это уже деловой разговор… ученик. – Партизан вежливо поклонился, развернулся к выходу с крыши и уже через плечо бросил: – Найдёшь меня утром, тогда и начнём, а сейчас спать. Уж больно непростая выдалась ночка.
И ушёл. У Артёма же возникло нехорошее предчувствие, что он скоро пожалеет об этой сделке. Сильно пожалеет. Он ещё не понимал в чём дело, но крылся в Партизане какой-то подвох, червоточина, И вполне возможно, что за сотрудничество с ним когда-нибудь придётся дорого заплатить.
Да и плевать. Ничто не даётся в этом мире даром, тем более Сила. А ради такого приза можно и рискнуть.
Часть втораяНаследие Древних
Борьба за ресурсы – вот основная причина большинства войн. Даже идеологические разногласия отступают там, где говорят о наживе. Какие бы доводы не приводились, какие бы объяснения не давались, за ворохом красивых слов всегда что-то прячется. Так было во времена Крестовых походов, так происходило позднее. И чем красивее лозунги, тем приземлённее реальная цель. Разговоры о свободе и равенстве, демократии и толерантности всего лишь подачки толпе, ширма от совести для тех, кто придёт отнимать чужое.
Но увы, идеи тоже имеют свойство устаревать. Очень редко удаётся воспользоваться дважды одной и той же сказочкой, которая способна поднять людей в бой, заставить их умирать. Вот и приходится хитрить, придумывать что-то новое. Лишь конечная цель неизменна…
Глава 12Монстр как повод для драки
Гибель лучницы изменила Захара. Нет, не так. Она разрушила то внутреннее спокойствие, что царило в его душе после прохождения Первой Пелены. Всё было ясно и понятно: вот друзья, вот просто знакомые, вот боевые товарищи, а вот враги. За одних надо стоять горой, на других плевать, с третьими стоять плечом к плечу, а четвёртых чихвостить в хвост и в гриву. Как вдруг почти случайная встреча двух представителей враждебных группировок многие вещи поставила с ног на голову. Неожиданно оказалось, что принцип здорового эгоизма и дозированного пофигизма, густо приправленный самоиронией, не самая лучшая жизненная философия на свете. И иногда сторониться схватки ничуть не лучше открытого выступления с позиций зла. Иметь силу для противостояния Тьме и применять её лишь ради собственного благополучия порой преступно и бесчестно.
Леонид уничтожил молодую девушку равнодушно, словно не человека лишил жизни, а жука раздавил. Но главное зачем! Всего лишь ради подтверждения собственных слов!! Этакая сатанинская иллюстрация к разговору на заданную тему.
Что ж, всё правильно, Захар действительно станет врагом Леониду. Непримиримым, жестоким, готовым идти до конца. Цепочка грязных делишек тёмного тянулась от самого Переноса, и убийство лучницы – последняя капля в чаше терпения. Плевать, что именно этого от Захара и ждут. Если зло хочет, чтобы ты стал его противником, это совсем не повод прятаться в кусты. Наоборот, твоя святая обязанность размазать слишком хитроумного адепта Мрака по подходящей стене…
Никаких сомнений в правильности своего выбора Захар не испытывал. Леонид хочет войны, значит, он её получит. И не о чем тут думать. Гораздо больше его беспокоила собственная неспособность составить конкуренцию тёмному оборотню. Если волею судьбы Кардинал стал первым виритником и до сих пор не сдавал позиций, то Леонид – первый Перевёртыш. Могучий, хитрый и подозрительно много знающий. Чтобы понять, насколько непростого врага он выбрал, достаточно сравнить Кардинала и Лазовского. Уж до чего приятель окреп и набрался сил, а командиру пока не соперник. Да и его первому ученику тоже, если верить слухам об их недавнем поединке.
Захар же находился в положении Артёма. Сильный, быстрый, с огромным потенциалом, но пока ещё не противник серьёзным игрокам. Одно хорошо – он знал к кому обратиться за советом.
…Кардинал ходить вокруг да около не стал, сразу огорошив новостью о простоте и ограниченности умений оборотней. По его словам, высокая телесная мощь компенсировалась скудностью возможностей и очень медленным развитием. Путь от Первой Пелены до Второй вполне мог занять как полгода, так и двадцать лет. Было, конечно, и исключение из правил, но касалось оно только самых первых Перевёртышей. Сразу после Переноса Волны работали как отличный катализатор способностей, и успех старших Меченых во многом определяется именно этим фактом.
Однако Кардинал не был бы самим собой, если бы не попытался обойти это досадное препятствие. Зачем ждать, пока бойцы дозреют до нужного уровня, если можно создать нечто смертоносное уже на имеющейся базе.
Условия задачи просты. Есть рядовой Перевёртыш, способный принимать звероподобный облик. Скорость и регенерация у него выше, чем у «нормалов» и Сноходцев, но имеются некоторые проблемы с местным солнцем. Как при таких начальных данных заметно повысить боеспособность? Захар сказал бы, что никак, но у Кардинала и Коли Ботаника нашёлся свой ответ на этот вопрос.
– Николай изучает местную живность, мутантов и аборигенов, опыт коллег по Конклаву, а затем, на основе всего этого пытается сконструировать новую боевую форму. Универсальную для всех оборотней и гораздо более эффективную в сравнении с их собственными наработками. Георгий же отвечает за формирование и внедрение пакетов навыков, необходимых в новом облике. – Видя непонимание в глазах Захара, Кардинал с небольшим раздражением пояснил: – Твой разум знает, как надо управлять рукой. Но что будет, если добавить щупальце или хвост?
– Понял. – Захар поднял руки, словно признавая поражение. И тут же с жадностью спросил: – Ну и как, есть результаты?
– Есть, как не быть, – сказал Кардинал не без удовольствия. То ли освещение тому виной, то ли не прекращающиеся изменения во внешности сильнейшего Сноходца, но в тот момент он выглядел как хищный вампир из старых фильмов. Полностью лысый, бледный, худой, со слегка заострившимися ушами. – До конца ещё далеко, но кое-какие подвижки имеются.
– И?..
– И если хочешь, я передам тебе матрицу нового облика, – усмехнулся Кардинал и, предваряя следующий вопрос, пояснил: – Это как сон. Ты его видишь и учишься, а потом пытаешься применить на практике.
Захар скептически хмыкнул. Со времён первого знакомства с миром снов от опасных чудес виритников он старался держаться подальше. Да и общение с Артёмом приучило везде видеть подвох.
– Мне казалось, что новый облик доступен лишь после Второй Пелены, – сказал он задумчиво, чем заставил Кардинала хрипло рассмеяться.
– Верно мыслишь. Тело принимает данную боевую форму… скажем так… неохотно! Но ничего такого, что не мог бы выдержать воин.
Захар понятливо кивнул. Он не ошибся, подвох действительно был.
– Ясно. Будет адски больно, и методика до конца не отработана. Однако вам нужен доброволец для экспериментов.
Кардинал с холодным презрением проигнорировал иронию и вопросительно приподнял одну бровь.
– Так я не понял: ты согласен или нет? – требовательно спросил он.
– А куда я денусь? – вздохнул Захар обречённо. – Шансы выжить хоть высокие?
– Более чем! – сказал Кардинал и добавил с хищной улыбкой: – Тебя ждут незабываемые сны! Незабываемые!..
После того разговора прошло полторы недели. Бесконечно долгие недели, наполненные мучительными кошмарами и не менее мучительными трансформами. Каждую ночь Захару снилось, как его тело разрывается на части, а затем собирается вновь, но уже чуточку другим. Однако в чём именно разница, понять не получалось, как он ни старался, и от этого становилось вдвойне тяжелей. Жуткое ощущение.
Днём же и вовсе начинался ад. Неожиданно взбунтовалась сама сущность оборотня, вызывая неконтролируемые изменения телесного облика. То рука превратится в крабью клешню, то челюсти срастутся, а