– Хватит, остынь. Ты погорячился, Эдуард погорячился. Пар спустили, теперь делом займитесь, – сказал Кардинал не терпящим возражений голосом. Посмотрел на бывшего ученика, обвёл взглядом недавнее поле битвы, зевак и любопытствующих – отчего последние прятали глаза и начинали суетливо изображать бурную деятельность. Затем вновь обернулся к Артёму. – Хотя кое в чём коллега прав: знаниями тебе придётся поделиться. Уж таков устав Конклава.
О нарушении другого пункта устава, согласно которому Меченые не сражаются друг с другом, Хмурый почему-то умолчал. Забыл, наверное…
Артём сплюнул и отвернулся. Он сам влез в расставленные сети, и теперь нечего было думать стребовать достойную плату за новое знание. Дурак, что тут скажешь. И лишь одно приятно грело душу – то, с какой настороженностью смотрел на него Тагир. Возросшее мастерство Артёма стало для него сюрпризом. И это сейчас, когда Артём только начал осваивать Плащ Тени. Что же будет потом… Артём на месте Тагира уже начал бы беспокоиться.
Глава 18Разговоры на неприятные темы
Чехарда вокруг базы Волкова и Ниженки закончилась так же внезапно, как и началась. Уцелевшие после резни монстры вернулись в Нижний парк, а демонические твари вроде скарлов или хохотунов сгинули в преисподней. Тьма вновь затаилась. И теперь лишь свежие могилы на заднем дворе Школы, да разрушенные оборонительные сооружения напоминали о недавнем сражении. Всё вернулось на круги своя.
О тех дивидендах, которые принесла союзникам их стремительная победа, стало известно позднее. Как выяснилось, разгром настоящей армии Мрака и убийство Ночного Охотника так впечатлили правящую верхушку Детей Мёртвого мира, что они сразу свернули все приготовления к нападению на Ниженку. Даже до их отравленных скверной мозгов дошло – объединённые силы Меченых и волковцев крепкий орешек. Их можно разгромить и уничтожить, но кому нужна пиррова победа? Да тёмные это и раньше понимали, не зря же натравливали тварей и пробуждали демона. Противника бьют, пока он слаб, с сильным ждут удачного момента…
Вот так, неожиданно для всех, ситуация в Сосновске развернулась на сто восемьдесят градусов. Ожидание неминуемой войны на уничтожение сменилось хрупким перемирием на всех фронтах. Впереди замаячил призрак локальной гонки вооружений, а значит, Леонид добился своего. Большая бойня откладывалась.
Однако вряд ли кто собирался его за это благодарить. Скорее наоборот, из желающих отправить мерзавца прямиком в ад обещала выстроиться целая очередь, только дай клич. И первым в ней стоял бы Захар.
Наверное, посвящение в Храме Всех Древних что-то подправило в его мозгах, потому как желание раз и навсегда разделаться с Леонидом постепенно становилось навязчивой идеей, манией и едва ли не самой важной целью в жизни. Остатками здравого смысла он понимал, что это неправильно, так нельзя, но ничего с собой поделать не мог. И продолжал шокировать окружающих своей одержимостью. Один лишь Артём – друг и соратник – с пониманием относился к бушующим в его душе бурям. Впрочем, ничего удивительного, у того в голове было полно своих тараканов…
После драки с Ночным Охотником на поиски Леонида Захар убил целых четыре дня. Всю Ниженку облазил, почти до самой границы с Комсомольским районом дошёл – и ничего, никаких следов. Даже демонский мемориал со статуями найти не смог, а уж казалось, чего может быть проще. С помощью Артёма восстановил мельчайшие детали сна, определил ориентиры, вычислил примерное местоположение и… ничего! Словно и не было вещего сна. Прямо мистика какая-то.
Наверное, он бы ещё долго мотался по окрестностям, если бы не Кардинал. Связался с ним через Паталу и приказал завязывать с поисками. Да ещё добавил, что Ненахову дали достаточно времени, чтобы привести мозги в порядок, пора бы и честь знать.
Был, конечно, соблазн отмахнуться от послания, как от мимолётного кошмара, но рисковать Захар не стал. Мало ли какую пакость способен устроить командир. Безнаказанно злить самого могущественного Сноходца могли себе позволить лишь очень немногие обитатели Сосновска. Ненахов к их числу точно не относился. Ничего не оставалось, кроме как забыть о мести… до первого удобного случая! А уж в том, что тот представится, сомневаться не приходилось.
Провожала Захара половина бойцов Школы и куча народа из Ниженки. Хлопали по плечам, чего-то говорили, обещали и лезли обниматься. Из-за чего он начинал чувствовать себя то ли грудастой актриской с пухлыми губками в забытом богом гарнизоне, то ли вождём мирового пролетариата на митинге. Даже растерялся немного. С какого перепугу народ дружно надумал поставить его на пьедестал героя, было выше понимания Захара. Мало того, ещё и перед Артёмом неудобно получилось. Парень сделал едва ли не больше других, но ему в лучшем случае досталось равнодушие, в худшем – смешки и снисходительное презрение. Неправильно так, нехорошо!
Захар не стал разводить политесы, а просто поулыбался для вида, махнул рукой и потопал за удаляющимся торговым караваном, после чего ни разу не оглянулся. Хотя может тому виной боязнь опростоволоситься перед народом? Чёрт его знает! Пускай разбирается тот мерзавец, который задумал напялить на голову Ненахову венок героя. Пусть сам расхлёбывает ту кашу, что здесь заварилась.
Правда, было у Захара подозрение, кто это так поработал с электоратом, но чтобы подозрения переросли в уверенность, нужны факты. А их-то у него как раз и не было.
Для вадимовых ребят из охраны каравана подобный пиетет перед товарищем стал предметом постоянных шуток и подтруниваний. Уже к вечеру они его настолько допекли, что Захар сорвался – на всех наорал, послал в болото, самому настойчивому дал в морду. И ведь подействовало! Его наконец-то оставили в покое. А ведь случись иначе, он обязательно кого-нибудь бы да покалечил. Переход-то длинный…
Кстати, на долю караванщиков и вправду выдалось не самое короткое путешествие. Нежданно-негаданно последняя Волна запустила новую череду изменений. Каким-то непостижимым образом на давным-давно изученных маршрутах начали появляться огромные участки земли: непролазные чащобы, насыпи из песка и щебня, пустыри, скалы, а то и вовсе целые лабиринты из каменных глыб. Словно между двумя точками А и Б втиснулся приличного размера мирок, не требующий для перехода Врат, порталов и прочих магических штуковин.
В итоге рядовой поход вылился в многодневный марш-бросок по пересечённой местности. С сопутствующими опасностями и всякого рода случайностями. Кто-нибудь другой воспринял бы подобное издевательство как кару за грехи и был бы прав. Но мозги Захара сделали очередной финт. Трудности вдруг превратились в хороший шанс для развития способностей. Разумеется настолько, насколько это вообще возможно в условиях похода. В конце концов, только в книгах герой учится фехтованию, магии и чистописанию в процессе блужданий по джунглям, в жизни что-то так не получается.
…Со дня своего посвящения Свету Захар не торопился слишком уж вникать в подробности управления Даром. Что-то узнал сам или подсмотрел в Храме Всех Древних, что-то спросил у Кардинала, затем за пару-тройку занятий закрепил доступные навыки и… всё, хорош. Мол, он честный оборотень, а лишний фанатизм в сверхъестественных делах вреден и опасен. Даже в бою к магии Владыки Утра Ненахов старался обращаться лишь в самые критические моменты. В чём тут причина, Захар и сам не понимал. То ли подсознательно боялся окончательно потерять человечность, стать кем-то вроде Леонида, то ли примеривал на себя образ жизни Сноходцев с их потусторонними делами, то ли не хотел уподобляться церковникам. Не важно. Главное, что из-за своих комплексов он до сих пор топтался на месте, и больше с этим мириться было уже нельзя.
Коллеги из охраны каравана, наверное, сильно удивились, когда на второй день пути Ненахов вдруг начал выходить в дозор в человеческом облике. Для оборотня боевая форма как панцирь для черепахи, отказ от неё в походе равносилен прогулке голышом по центральной площади города. Непривычно, неудобно и опасно. Один деятель даже сунулся к Ненахову с комментариями, но был грубо послан далеко и надолго. Захар знал, что делал.
После инициации ему стали доступны всего несколько умений: изгнание, Святой огонь, излечение и то, что он назвал приливом сил. Причём первые три способности оказались тесно увязаны с Тьмой. Изгнание вышвыривало духов мрака в иные планы бытия, Святой огонь жёг прежде всего нечисть, а излечение лучше всего помогало при заражении скверной. Дураку понятно, что тут без пленного демона или, на худой конец, «кляксы» толка от тренировок не будет. Можно даже не пытаться.
Другое дело прилив сил. Короткое воззвание к Ладару дарует нечеловеческую силу и ловкость, а уж против кого они будут направлены – против людей, Меченых или нечисти – зависит от адепта. Очень полезный навык, который Захар и надумал развивать.
А что, всё просто. Призвать силу Ладара, сосредоточиться на ощущениях и не давать энергии тратиться впустую. Столько времени, сколько получится. Чтобы потом выплеснуть её в длинном прыжке, ударе или, наоборот, защите. Чем-то подобным наверняка занимаются Сноходцы, когда учатся работать с Паталой.
Сначала получалось так себе, слабенько, но с каждым разом всё лучше и лучше. Особенно хорошо у Захара удавались прыжки. Должно быть со стороны смотрелось очень эффектно, когда он без разбега отталкивался ногами от земли, взмывал ввысь и одним махом перелетал через невысокое деревце. Причём на зависть коллег-Перевёртышей внешне получалось всё легко и просто – без криков, воплей и треска ломающихся веток. Двое самых нетерпеливых попробовали повторить все его движения, но ничего не добились. Только шишки набили. Поэтому совсем неудивительно, что на ближайшем привале Захара обступила толпа любопытствующих с одной на всех просьбой – научить их всяким акробатическим выкрутасам.
И что на такое можно ответить? Отправить всех в Храм Всех Древних?! Но без такого же как у него амулета там делать нечего. Порекомендовать обратиться