Артём не успел толком осознать произошедшее, как неведомая сила сжала его с двух сторон, подняла в воздух и со всего маху припечатала о плиты двора. Аж в глазах потемнело! Случись такое в реальности, он бы точно самостоятельно уже не поднялся. А здесь ничего, даже трепыхаться попробовал. Вот только без толку. Выросшие прямо из камня две огромные руки зафиксировали его надёжней иных цепей, а чья-то могучая воля изгнала тень нуминги обратно в глубины его разума.
Шах и мат! Переносить бой на территорию противника было явно плохой затеей.
Когда вновь налетели вороны и из их мельтешения возникла фигура воительницы, Артём лишь досадливо поморщился. Он хорошо дрался, но противник оказался слишком хорош. Глупо было на что-то надеяться. В этой пьесе ему отвели роль статиста.
Впрочем химера отчего-то не торопилась с ним разделаться. Встала неподалёку, опёрлась на алебарду и принялась разглядывать, точно диковинного зверя. Складывалось впечатление, что Страж не знала, как поступить, какое решение принять. И эти её колебания дико бесили Артёма.
Хочешь добить – добей, но зачем жилы-то тянуть?!
Ступор женщины-птицы прошёл, когда Лазовский сорвался и принялся осыпать её ругательствами. Дамочка встрепенулась, щёлкнула клювом и с чувством двинула его поддых древком алебарды. Артёму моментально стало не до скандалов.
Пока он пытался справиться с болью, химера затеяла нечто странное. Зачем-то чиркнула себя клинком по запястью, подставила кубок под хлынувшую кровь, а как посудина наполнилась, с мрачной торжественностью повернулась к Артёму.
– Даже не думай, дура! – процедил он, безуспешно пытаясь освободиться. – Чего бы ты там ни задумала, башка вроде твоей мне не нужна!
Стоит ли говорить, что Страж отнеслась к его ругани с поистине аристократическим пренебрежением? Наступила коленом на грудь, зажала пальцами нос, и когда он начал задыхаться, одним махом влила ему в рот содержимое кубка. Как Лазовский ни боролся, он всё-таки сделал несколько глотков, и мерзкая гадость огнём прокатилась по пищеводу. Перед внутренним взором в тот же миг возникло изображение бешено вращающегося лабиринта, а голову стиснули тиски адской боли.
И реальность изменилась. Исчезла та воля, что подменила собой закон в этом крошечном кусочке Изнанки. Начали таять точно сухой лёд стены монастыря, задрожали под ногами плиты, а в воздухе появилось знакомое ощущение свободной энергии. Отражение древнего мира стремительно разрушалось. Дольше всех продержалась химера. Она до последнего стояла над Артёмом, пощёлкивая клювом, пока вдруг не взорвалась облаком вороньих перьев, послав напоследок неожиданно чёткую и ясную мысль: «Прощай, собрат!»
Затем Лазовского с неудержимой силой потянуло обратно в тело.
…Чтобы окунуть в атмосферу суеты, шума, гама и чего-то сильно смахивающего на панику. Словно произошедшее в мире снов нашло своё продолжение в реальности.
– Что у вас происходит? – проскрипел Артём, поражаясь тому, насколько слабо звучит его голос. Вояж в Изнанку серьёзно его ослабил.
– Очнулся, шеф? – над Артёмом склонился Гулидов. Лицо ученика было мрачно, губы сжаты в тонкую линию. – Тогда быстрей поднимайся. У нас проблема!
– Какая ещё, к Хлоку, проблема?! – переспросил Артём, безуспешно пытаясь вернуть мыслям ясность. Этому сильно мешала картинка с проклятым лабиринтом, маячившая перед глазами. Наследство химеры неожиданно прочно засело у него в мозгах.
– Такая, твою мать! Леонид здесь! – В поле зрения появился Захар. Приятель был растрёпан и едва балансировал на грани трансформации. – Да и то, если бы не твоя граната, чёрта с два мы бы его заметили. Кто-то из его прихлебателей подорвался.
Новости были хуже не придумаешь. Они-то надеялись, что встречи с Леонидом удастся избежать. И вдруг такая неудача!
Близкая опасность заставила мобилизоваться. В голове посветлело, исчез лабиринт. И Артём смог, наконец, начать более-менее связно думать.
– Где эта хитрая сволочь сейчас? – уточнил он.
– В компании со своими головорезами чешет через площадь, – с готовностью ответил Захар. – Ведёт их Альберт с той чашей, остальные его прикрывают. Готов спорить на что угодно, он тоже видит саламандр.
– Если я прав насчёт того обряда, то с силой девчонки Альберт и не такое может, – буркнул Артём. Он вдруг понял, что не знает, где находится. Слева белела какая-то статуя, справа из-за мраморной колонны виднелся краешек огромного, богато украшенного зала. Над головой слабо светился золотой шар.
– Мы в Убежище. Перед самым твоим возвращением из Паталы статуя вдруг разрушилась, и за ней открылся проход сюда, – сказал Гулидов, заметив затруднения командира и наставника. – Вот мы тебя сюда и перенесли. Катька с Ботаником снаружи остались. Бдят!
Силы потихоньку возвращались, и Артём попытался встать. Как ни странно, получилось. Драться, конечно, он был ещё не готов, но балласт изображать перестал. И то хорошо…
Внутрь Убежища неожиданно влетела растрёпанная Катерина, а следом за ней Коля Ботаник.
– Очнулся? Славно! – обрадовался оборотень-интеллигент. – А то у меня две новости. Хорошая заключается в том, что через Врата прошёл Кардинал. А плохая – совсем скоро тут будет банда Леонида.
– Так чего мы здесь сидим?! Их надо… – заорал Захар и полез в гранатный подсумок.
– От них так несёт магией, что я её даже здесь чую. У тебя нет ни единого шанса, – осадил приятеля Артём и поинтересовался у Ботаника: – Кардинал здесь, как я понимаю, совершенно случайно оказался?
– Артём, ты меня удивляешь. Чтобы Хмурый и случайно?! Так не бывает, – хмыкнул Николай, после чего отвернулся и начал боевую трансформацию. Прямо на глазах вытянулся вверх, раздался в плечах. Тело покрылось костяной бронёй и плотной чешуёй, лицо закрыла маска, а по бокам повисли приличных размеров щупальца. Глядя на Ботаника, становилось понятно, отчего тот так много ест. Чтобы превращаться в подобную тушу, в пространственном кармане следовало хранить кучу плоти для преобразований.
– Ну если всё идёт как задумано, тогда нам надо просто продержаться до подхода Кардинала, – сказал Артём саркастически.
По молчаливому уговору решили отступить вглубь зала. Вход в Убежище был слишком широк, чтобы там встречать врага. Да и, в конце концов, им главное выжить, а не защитить Убежище. Вдруг бандитам нужно всего лишь попасть внутрь?
Возле входа, куда затащили Артёма после появления бандитов, открывался проход в огромный зал с белым сводчатым потолком, портиками и крытыми галереями вдоль стен. Складывалось впечатление, что создатели Убежища не знали другого материала, кроме мрамора всех оттенков. От мозаичных панно и росписей рябило в глазах, а от изображённых на них битв между существами в плащах и демоническими тварями очень скоро и вовсе начало тошнить.
Интересное решение древние архитекторы нашли для пола. Чёрной плиткой на белом фоне они выложили три огромных спирали, начинающиеся из одной точки, которую почему-то отметили мозаикой в виде косматого тёмно-синего солнца. В центре каждой спирали стояло по здоровенному серебряному зеркалу в массивной оправе. Трёх цветов – чёрного, белого и золотого, причём через последнее наискось шла широкая трещина.
Очень любопытное место. Жаль только не было времени хорошенько в нём осмотреться. Артём рассчитывал на то, что какая-нибудь мозаика будет содержать ключ к решению проблемы с Пожирателями. Хотя о чём он думает!
…Чтобы зря не мудрствовать, Леонида решили ждать у зеркала в белой раме – оно было дальше всех от входа. Полностью трансформировавшиеся оборотни чуть впереди, Сноходцы за ними. По уму бы следовало поручить кому-нибудь заняться Паутиной Снов, но этот приём, увы, был сейчас недоступен. Артём не успел набраться достаточно сил, а Катя с Сергеем ещё не владели им в должной мере. Успокаивало то, что и тёмный Перевёртыш не был действительно могучим магом. Не та у него специализация.
Потянулось тягостное ожидание.
– Командир, когда я буду в следующий раз проситься поучаствовать в какой-нибудь твоей авантюре, напомни про этот случай, ладно? – вдруг попросил Сергей столь скорбным тоном, что Артём не выдержал и усмехнулся. Рядом захихикала Катя.
Захар оглянулся на веселящихся виритников и покрутил пальцем у виска, но вернуть им прежнюю серьёзность не смог. Да оно и к лучшему – к моменту появления Леонида Сноходцы ощутимо приободрились.
…Самые известные бандиты Сосновска ввалились в зал словно дикие варвары. Растрёпанные, злые. Их не интересовали местные красоты, они пришли сюда ради конкретной цели, и плевать им на всё остальное.
Впереди шли сам Леонид в облике человека-ската и гориллоподобный Карась. Сразу за ними шагал Сноходец Альберт с чашей из черепа шаруш в руках. Посудина оказалась именно такой, как её описывал Захар. Замыкали шествие Крыс и незнакомый оборотень, который не мог быть никем другим, кроме как Пахомом.
Не доходя до Артёма и его товарищей метров десять, бандиты остановились. Леонид развёл руками.
– Ба, птенчики Кардинала! – сказал он глумливо. – А это случайно не он там сейчас через лабиринт с саламандрами рвётся?
Слово «лабиринт» отозвалось в голове Артёма неприятной пульсацией. Вдобавок к этому показалось, что в зеркале с белой рамой мелькнула смазанная тень.
– Чего тебе надо, нелюдь? – ответил за всех Ботаник, убрав лицевой щиток. И рядом с ним хрустнул костяшками Захар.
Вот ведь тоже неугомонный – сколько раз получал от тёмного на орехи, и всё равно рвётся в бой. И поди пойми – то ли он так безудержно смел, то ли столь же безмерно глуп.
– А сам-то, коллега? – Леонид окинул Николая придирчивым взглядом. – Как я понимаю, передо мной исходная боевая форма, бледное подобие которой демонстрирует Захар? Весьма перспективная разработка, моё почтение. Даже этот ленивый слабосилок с её помощью становится способен на многое. Буду рад схлестнуться с настоящим мастером…
Речь мерзавца заметно задела Ненахова. Приятель заволновался, сжал кулаки и до предела выпустил из руки костяное лезвие. Если бы не Катя, которая