Напор возрастал. Всё больше людей собиралось в овраге. Новоприбывшие карабкались по телам павших, началась рубка. Ноги скользили по влажной траве, щит в руке тяжелел. Дражко увернулся от копья, рубанул в ответ, зацепил чей-то щит и отвёл в сторону, чтобы Векша, стоящий позади, сунул копьё в образовавшуюся брешь. Раздался сдавленный крик, напор ненадолго ослаб, и Дражко смог увидеть, что их обходят.
— В круг! — скомандовал он, и крылья строя осторожно принялись отступать.
Оставляя тела убитых за собой.
Дражко почувствовал, как в груди разгорается злоба. Топор с новой силой обрушился на врага и прорубил плечо, вызвав ещё один вопль.
Круг сомкнулся. Саксы напирали. По ноге прошёлся клинок, но железные пластины в сапогах уберегли от раны.
— Засранец! — Деян заметил это и полоснул мечом по хребтине ещё не успевшего подняться сакса.
Удо рубанул с такой силой, что топор вошёл в щит по самый обух и застрял. Пришлось бросать его, доставать нож.
Строй снова сузился.
— Бей падлу! — в сердцах крикнул Дражко, и на это раз топор попал по шлему, но скользнул вниз, уводя за собой.
Перед глазами мелькнул вражеский клинок. Он попытался уклониться, понимал, что не успеет… Но над головой опустился щит Векши, и клинок ушёл вверх по плоскости, оставляя на медвежьем оскале длинную царапину.
А затем раздался оглушительный сигнал рога. Засвистели стрелы, послышался знакомый боевой клич. В рубку ворвались вагры под началом Ариберта.
Смертельный свист рассекал воздух, десятки лучников, укрывшиеся в удобных местах, отстреливали беглецов, кулаки пеших строев сминали всех на своём пути. Саксы ослабили напор. Они гибли от стрел, мечей, топоров и копий. Верно думали, что всё войско Стариграда явилось по их душу, а потому дрогнули. Наконец Людольф дал сигнал к отступлению.
Первая победа была одержана.
Глава 10. Дубовая роща
Стариградцы разместились на поляне посреди дубовой рощи, в глухом труднодоступном месте, куда не пройдёт походным маршем ни одно войско.
На удержание Людольфа отправилось двести человек из дружины и сотня ополченцев. Воины радовались победе, особенно смерды. Многие из них вызвались, чтобы отплатить саксам за порушенные дома, и теперь гордились, примеряя добычу — бронь и оружие, которые им позволили разобрать. Дружина делила трофеи побогаче.
Однако Дражко был в мрачном настроении. Он сидел напротив семи мёртвых руян, молодых воинов, переживших поход, шторм, безумное нападение на город и долгую неустанную погоню. Но не минувшую ночь.
Тяжёлая ладонь опустилась на плечо.
— Они приняли славную смерть.
Удо понимал, что не сможет утешить друга, но всё же попытался:
— Мы отправили к предкам по десятку ублюдков за каждого из наших. Их отцы будут гордиться, Дражко.
— Я отомщу.
Удо хотел ответить, но понял, что слова были обращены не ему.
Дражко не моргал, ноздри широко раздулись, кулаки сжимались добела.
Возле погибших положили их оружие. Мечи, топоры, копья… и лук. Круто обнимал свой любимый лук. Его бледное лицо озаряла лёгкая улыбка, будто он просто спал и видел счастливый сон.
— Я вырежу их всех. До самого последнего выродка.
━─━────༺༻────━─━
Под навесом из тёмных еловых ветвей собрались Збигнев, Ариберт, Дражко и Пяст. На удивление, Пяст сам вызвался присоединиться к войску со своей дружиной в полсотни гридней. Несмотря на толстый слой жира, обвисшие щёки и поросячьи глазки, жупан оказался справным воякой, и в боевом облачении даже смотрелся вполне прилично.
— Разведчики вернулись, — начал совет Збигнев. — Людольф не стал отходить к Свентане*, вместо этого он двинулся на восток и остановился в опустевшем селении. Часть его воинов разбежалась, наши патрули вылавливают их по всему лесу.
(*Свентана — совр. Швентин, река, по которой проходила примерная граница между саксами и славянами в средневековье)
— В моём селении! — Пяст раздражённо сплюнул. — Сколько у него осталось людей?
На земле была нарисована грубая карта окрестных территорий с отметками о расположении вагров, саксов и Стариграда. Вагры после бойни отошли к югу, в глухую дубовую рощу, в надежде подловить врагов на пути, но граф нарушил планы.
— Меньше тысячи, — ответил Збигнев.
— Всё ещё слишком много, — вздохнул Ариберт. — Провернуть ту же уловку второй раз не получится — ублюдок будет настороже.
— Хм… — Пяст высморкнулся, вытер широкий нос рукавом и смачно плюнул. — Мы славно погуляли ночью… Но перебили явно меньше выродков. Странно это.
— Сведения с пылу с жару, — пожал плечами Збигнев. — Многие укрылись в домах — их не сосчитать.
Дражко молчал. Он вглядывался в карту, представляя всё наяву. Пытался в деталях вспомнить селение, которое они проходили по пути к озеру, и кое-что получилось.
— Не нужно их выманивать, — почувствовав на себе взгляды, Дражко не двинулся, будто боясь потерять образы в голове.
— Есть предложения? — Збигнев нахмурился, скрестил руки. Ждал, что ещё придумал новоиспечённый воевода.
— У Людольфа нет припасов. Мы сожгли обозы. А жители оставили дома без единого зерна в закромах. Прежде чем идти на Стариград, саксам придётся пополнить запасы.
— Он отправит людей за поиски еды! — догадался Ариберт.
— Да, — кивнул Дражко. — Подойдём ближе, начнём вылавливать их отряды. Без еды, ослабшими, нападать на город не станут.
Збигнев довольно кивнул, будто именно этих слов и ожидал.
— Я не дам засранцу спокойно отсиживаться в моей деревне! — выступил Пяст. — Грядущей ночью проберёмся, устроим резню. И на следующую тоже пустим красного петуха. Саксы не смогут спать от ужаса!
— Они не будут сидеть на месте, — Збигнев нахмурился, погладил бороду, размышляя. — Мы уже ошиблись насчет Людольфа, и сейчас не можем снова его недооценивать. Думаю, как только он поймёт, что оказался в ловушке, двинется либо дальше на восток — там ещё одна деревушка. Поменьше, но для обороны удобнее. Или на север — по Косой-реке, к морю.
— Думаешь, он захочет соединиться со Стигом? — Дражко не знал, стоит ли он мешать этому. Возможность столкнуться с данами манила… Но здравый смысл всё же взял верх: — Если так, мы должны отрезать путь к морю.
— Легко сказать… — протянул Ариберт.
На некоторое время они замолчали. Мимо проходили воины, бурлили котелки с варевом, разнося аппетитные ароматы, изредка раздавались стоны раненых. Из леса доносилось пение птиц, шелест листвы, хруст упавшей ветки под лапами мелькнувшего зайца. Заголосил соловей.
Збигнев напрягся, резко затаил дыхание, а затем прошептал:
— Собачье отродье.
— А? — Пяст пробудился от раздумий.
— Соловей поёт куда лучше… — вздохнул Збигнев. — В строй! Все в строй! Щит к щиту!
Вслед за этим из леса раздался рокот рога, воинственные крики, свист выпущенных стрел. Но стариградцы среагировали быстро: не успели показаться первые враги, как их уже встречали ощетинившиеся группы.
Дражко рванул к руянам — те находились почти на противоположной стороне. Саксы вывалились из-за деревьев разношёрстной толпой, обрушились на стариградцев, словно волны на скалы. Один за другим преграждали путь, но топор быстро расправлялся с землепашцами, возомнившими себя воинами.
Дражко выхватил у одного из них щит, и вовремя — стрела воткнулась в потёртую доску, едва не пробив её насквозь.
Уже добравшись до своей дружины, он прикрылся, схватил копьё и присоединился к строю.
— Как они нас нашли?! — прорычал Удо, дырявя голову одного из безумцев, решивших взять руян нахрапом.
Удо стоял в третьем ряду. Будучи выше остальных, он издалека орудовал рогатиной*, коля и рубя врагов.
(*Рогатина — славянское тяжелое копье с широким наконечником, которым можно наносить колющие и рубящие удары)
— Хотел бы я… Сукин сын!
Дражко увидел, как из леса появляется отряд воинов. Настоящих воинов — эти шли спокойно, единым кулаком, пока смерды мешали ряды стариградцев. И вёл их Сина.
— Забери их Марена… — вздохнул Удо. — Дражко, не смей! Сейчас не время!..
Договорить не дали — саксы снова навалились. Один попытался прыгнуть на щит, но Удо пронзил ему брюхо, выпотрошив кишки. В нос ударила резкая вонь, но отвлекаться было некогда. Дражко пригнулся, перехватил топор большим пальцем левой руки, а правой достал нож и вонзил в пах человека, напирающего с такой силой, будто его всю жизнь запрягали вместо лошади боронить землю.
Сакс взвыл, открылся, за что тут же получил копьём Векши в раскрытую пасть. Лютич не отличался ростом, весом уступал остальным, а потому не стоял в первом ряду, но зато ловко бил со всех углов, как не мог никто другой. Вот и сейчас: на место погибшего пришёл новый смертник, однако Векша не позволил ему ничего сделать — сунул копьё под ногами передних рядов и распорол бедро.
Перед руянами выросла стена мёртвых тел. К строю присоединились и другие воины, находившиеся неподалёку. Вдалеке собралось ещё два крупных строя: Ариберт и Збигнев с большей частью стариградцев и Пяст со своими людьми, которые всё время держались особняком от остальных.
Сина ударил по отряду Пяста.
— Нужно помочь им.
Дражко встретился взглядами с Арибертом. Княжич думал о том же, кивнул в сторону развернувшейся схватки.
— За мной! Разом! Шаг! — строй двинулся единой линией. — Шаг! — копья выросли над стеной из убитых саксов, словно бойницы. — Шаг!
— Шаг!
— Шаг!
Враг ослабил напор, но всё ещё атаковал, мешая продвижению, а из леса продолжали вылетать стрелы.
— Руби! Перережьте ублюдков!
Пяст бился яростно, палицей гнул шлемы, кромсал кости. Его дружина не отставала, но Сина всё равно теснил их. Ариберт и Збигнев завязли в схватке с толпой смердов под прицелом множества лучников. Дражко увидел в этом шанс совершить рывок, пока стариградцы отвлекают на себя стрелы, но вдруг в затылке засвербело. Он обернулся.
С обратной стороны леса показался ещё один отряд саксов.