— Ничем не заметный?
— Да. Как и большинство студентов.
— Вы знаете, где он живет, профессор?
— Нет, не знаю.
— Вы можете рассказать мне о нем что-нибудь еще?
— Нет.
— У вас не бегут мурашки по коже, когда вы с ним разговариваете?
— Я уже говорил, что он не вполне ординарная личность. Но я не понимаю, почему в связи с этим его обязательно нужно подозревать в убийствах. Наверное, он думает, что полиция Флориды никогда не оставит его в покое. И такое впечатление, пожалуй, создалось бы у каждого в его положении, вы не находите?
— Ни в чем не повинному человеку нечего бояться.
— Не вполне в этом уверен, — покачал головой преподаватель Морин. — В нашем обществе зачастую спокойней всего себя чувствуют те, кто нарушает законы направо и налево.
У профессора Морина был такой вид, словно он готовился разразиться тирадой в защиту гражданских прав населения США. Чтобы избежать этого, Андреа поспешно встала, распрощалась и покинула кабинет. Она мало что вынесла из этого разговора, помимо того, что, по мнению преподавателя, Фергюсон — интересный человек, но при этом старается не выделяться среди остальных.
Внезапно Шеффер почувствовала спиной чей-то взгляд. Быстро обернувшись, она заметила, как голова профессора Морина исчезла в двери кабинета. Дверь захлопнулась. Ее хлопок гулко раскатился по пустым коридорам. Студенты тоже исчезли в аудиториях, и Андреа поняла, что внезапно оказалась совсем одна. Пожав плечами, она попыталась убедить себя в том, что среди бела дня в здании университета ей нечего бояться. Идя к выходу, слышала только стук собственных шагов. Она пошла быстрее, и ее шаги зазвучали громче в безлюдных коридорах.
Оказавшись на пустынной лестнице, женщина побежала вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Внезапно она замерла как вкопанная. Где-то за ее спиной открылась и снова закрылась какая-то дверь. Теперь на лестнице послышались чьи-то шаги. Шаги были все ближе и ближе. Андреа прижалась к стене и сунула руку в сумочку с пистолетом. По лестнице поднимался какой-то молодой человек, нагруженный учебниками и тетрадками, громко топая по ступеням. Студент явно опаздывал на занятия и промчался мимо детектива, не обратив на нее ни малейшего внимания. Андреа не могла понять, что с ней происходит и чего она так испугалась. Немного успокоившись, она оставила в покое пистолет и стала спускаться вниз, поглядывая на выходившие на лестницу двери.
На улице вечерело, небо, видневшееся за стеклянными дверями университета, было хмурым и неприветливым, но женщина очень обрадовалась, увидев его, и поспешила к выходу. Она не заметила Фергюсона и вздрогнула, когда у нее за спиной раздался его голос:
— Вы узнали все, что вас интересует, детектив?
Андреа снова сунула руку в сумочку с пистолетом и обернулась. Фергюсон смотрел на нее с хорошо знакомой ей издевательской усмешкой на губах.
— Теперь вы довольны? — спросил Фергюсон.
Постаравшись взять себя в руки, женщина взглянула ему прямо в глаза.
— Неужели вы боитесь меня, детектив?
Покачав головой, Андреа сжала в сумочке рукоятку пистолета, но доставать его не стала.
— Вы что, собираетесь меня застрелить? Что у вас там в сумочке?
С этими словами Фергюсон вышел из темного угла, в котором притаился. На нем была защитная куртка армейского покроя и бейсболка, на плече висела сумка. Женщина очень надеялась, что в ней лежат только учебники. В целом Фергюсон выглядел точно так же, как и все остальные студенты в этом здании. Сделав над собой усилие, Андреа выпустила рукоятку пистолета и вынула руку из сумочки.
— Какой у вас пистолет, детектив? Табельное оружие тридцать восьмого калибра? Или автоматический пистолет тридцать пятого калибра, маленький, но смертоносный? — спросил Фергюсон, сверля ее глазами. — Вряд ли, я думаю, что-нибудь побольше. Магнум калибра три-пять-семь или девятимиллиметровый пистолет? Вам же нужно доказать, что вы самая крутая на свете!
Женщина промолчала.
— Секретная информация? — рассмеялся Фергюсон, снял с плеча сумку и поставил ее на пол, а потом с издевательским видом поднял руки. — А я безоружен, не стоит меня так бояться.
Андреа никак не могла справиться с потрясением, которое испытала, увидев здесь Фергюсона.
— Так вы узнали то, что вас интересовало, детектив?
— Да, я кое-что узнала.
— Вам сообщили, что я был на занятиях?
— Да.
— Выходит, я не мог быть одновременно в двух местах и пришить этих стариков во Флориде, верно?
— Верно-то верно, но я еще не закончила свою проверку.
— Я не тот, кого вы ищете, — усмехнулся Фергюсон. — Вы, флоридские детективы, все время арестовываете кого-то не того.
— Я в этом не очень уверена, мистер Фергюсон, — отрезала женщина-полицейский. — По-моему, вы именно тот, кто нам нужен. Вот только я пока не поняла почему.
— Позвольте спросить, детектив, вы ведь одна в Ньюарке, не так ли?
— Я здесь с напарником, — солгала Шеффер.
— Где же он?
— Занимается другими делами.
Сделав несколько шагов, Фергюсон загородил выход. Дождь за стеклянными дверями усилился и немилосердно поливал автомобильную стоянку и дорожки возле нее.
— Знаете, а ведь несколько дней назад прямо здесь избили и изнасиловали одну девушку. Она последней шла с занятий, уже стемнело. Какие-то мужчины затащили ее вон в те кусты на краю площадки. Правда, они ее не убили, только сломали ей челюсть и руку. И славно с ней позабавились. Это было неподалеку от того места, где стоит ваша машина.
Андреа не проронила ни слова.
— Пока никого не поймали, — продолжал Фергюсон, — а девушка лежит в больнице. С ума сойти можно, правда, детектив? Прямо перед входом в университет! Выходит, просто разыскивая свою машину на стоянке, человек подвергает себя здесь почти смертельной опасности. В Ньюарке вообще очень опасно. Здесь опасно везде, даже в номере мотеля. Даже если у вас в сумочке лежит пистолет, который вы, конечно, не успеете вытащить. Надеюсь, я вас не слишком напугал, детектив?
Внезапно послышались голоса, и Фергюсон попятился. К выходу направлялась группа студентов. Фергюсон кивнул какому-то парню, а одна из девушек воскликнула:
— Опять льет как из ведра!
Нахлобучив на уши шапки и открыв зонтики, молодые люди вышли наружу. Из открывшихся дверей пахнуло холодом.
— И все-таки, детектив, вы узнали то, что хотели?
— Я узнала достаточно много, — ответила Шеффер.
— А вы никогда не скажете правды, — пробормотал Фергюсон. — Это старый, испытанный метод. Он описан в одном из моих учебников.
— Вижу, вы прилежный студент, мистер Фергюсон.
— Да. Знание — сила!
— Вы так думаете?
— Я понял это в камере смертников. Я вообще там многому научился и в первую очередь понял, что надо учиться и дальше. Только так можно обеспечить себе будущее. В противном случае меня уже давно обрили бы и посадили на электрический стул, как это делают с очень многими невежественными бедолагами.
— Поэтому-то вы и решили учиться дальше в университете?
— Жизнь — лучший университет, правда, детектив?
Андреа кивнула.
— Надеюсь, хоть теперь вы оставите меня в покое? — спросил у нее Фергюсон.
— С какой стати?
— Потому что я ничего не сделал.
— Вот в этом я пока не вполне уверена.
— Это очень опасная точка зрения, особенно если вы в Ньюарке совсем одна. — Он усмехнулся и широким жестом указал на дверь. — Полагаю, вам не терпится унести отсюда ноги, пока совсем не стемнело. А стемнеет очень скоро. Вы даже не представляете, что с вами тут может случиться, если вы заблудитесь, пока ищете свою взятую напрокат машину! Кстати, какого она цвета? Неужели серебристо-серая? Такую трудно различить в темноте. Постарайтесь не заблудиться, детектив. Тут в темноте шныряют очень опасные личности.
У женщины заколотилось сердце. Фергюсон правильно назвал цвет ее машины. Неужели он догадался случайно?
— Умоляю, будьте предельно внимательны и осторожны! — издевательским тоном проговорил Фергюсон, пропуская ее к дверям.
Потом он повернулся и исчез в одном из университетских коридоров. Некоторое время Андреа прислушивалась, пытаясь различить его удаляющиеся шаги, но так ничего и не услышала. На улице по-прежнему лил дождь. Подняв воротник плаща, детектив заставила себя выйти на улицу.
На улице было очень холодно. Вода сразу полилась ей за шиворот. Андреа поспешила вперед, проклиная неудобные туфли, скользившие на мокром асфальте. Она вертела головой по сторонам, чтобы не проглядеть Фергюсона, если тот вздумает за ней следить. Добравшись до машины, женщина убедилась в том, что на заднем сиденье никого нет, и только после этого поспешно уселась за руль. Оказавшись в машине, она немедленно заблокировала замки всех дверей, дрожащей рукой вставила ключ в замок зажигания и завела машину. Когда машина тронулась с места, Шеффер чуть-чуть полегчало. Выехав с университетской стоянки на улицу, она уже почти успокоилась. Ей показалось было, что она краем глаза заметила Фергюсона в защитной куртке, но, приглядевшись, не смогла различить его в толпе студентов, ждавших автобус. Отогнав страхи, Андреа поехала дальше. Печка в маленьком салоне захлебывалась от напряжения, выплескивая в лицо женщины волны теплого воздуха, неспособные растопить ужас, сковавший ледяными объятиями ее сердце.
«Чему же Фергюсон научился в камере смертников? — гадала Андреа. — Тому, что нужно все время учиться? Чему? Криминалистике? Зачем? Чтобы научиться безнаказанно совершать преступления?!»
Вероятно, другие преступники, сидевшие в камерах смертников, провалились на каком-то очень важном экзамене. Все эти люди совершали одно преступление за другим, все время кого-то убивали, но в конце концов попались и ждали теперь своей очереди сесть на электрический стул из-за собственной опрометчивости. Попался даже Блэр Салливан. Андреа вспомнила его слова из одной статьи Кауэрта: «Я убил бы еще много народу, если бы не попался». Чему же так старательно учится Фергюсон? Может, он учится тому, как безнаказанно творить свои тайные дела столько, сколько ему заблагорассудится?!