– Привет, брат! – кивнул Падла кому-то за спиной Цыгана. Тот обернулся. Долг, кивнув бандиту в ответ, выпрямился, качаясь после броска, ему помогали двое таких же едва стоящих на ногах сталкеров, вооруженных все теми же штурмовыми винтовками.
– Извини, брат, чуть не опоздали, но ты справился, – ухмыльнулся Падла. – Сам выберешься или тебе помочь? Только я не знаю как, хе…
Бандит был бледен, из бока у него торчала рукоять армейского ножа, куртка и рубашка промокли от крови. Цыган уставился на рукоять, подозревая, что это сон, просто последний сон. Генерал добрался до него, и это предсмертные галлюцинации…
Падла проследил взгляд наемника.
– А, это, – скривился он. – Долг сказал, лучше сейчас не трогать, кровь меньше идет, а потом разберемся.
– Но…
– Твоя война, брат, окончена, – сказал Падла и охнул. – Пусти меня, толстопузый, – попросил он. – Кончился заряд…
Курильщик осторожно уложил его на землю, и бандит растянулся на траве за кустами, исчезнув из поля зрения наемника.
– Только не умирай! – закричал Цыган, бешено оглядываясь и не зная, куда бежать. – С меня хватит смертей!
Курильщик перелез через кусты, подошел ближе, держа «скар» вниз стволом, с вялым любопытством осмотрел грязного, всклокоченного, забрызганного генеральской кровью Цыгана, держась на некотором расстоянии от границы аномального лабиринта.
– Никогда бы не подумал, что буду спасать твою задницу, – проговорил он задумчиво.
– Что происходит? – требовательно спросил Рамир. – Если мне кто-нибудь не объяснит, я сойду с ума, черт возьми!
– А, это… – Курильщик улыбнулся. – Сначала пришел Долг, но его остановил тот картавый парень, может, помнишь, который мелькал в объединенном лагере…
– Предатель, дальше! – настойчиво потребовал Цыган.
– Ну а потом приполз этот. – Курильщик махнул стволом за кусты, где лежал Падла. – Истекая кровью, с железом в боку, он снял часового, выпустил нас, а дальше мы уже знали, что делать. Рядом склад с оружием… а мы много от генерала и его военсталов натерпелись за это время… Пока вы тут разбирались, мы разогнали эту шушеру.
– Как это я ничего не слышал? – не поверил Рамир. – Они же стояли вон там… – Он обернулся. Вдоль забора из колючей проволоки, который немного расплывался в искаженном от аномалий воздухе, лежало несколько тел – военсталы, но… были и сталкеры.
– А ты спас мою задницу, – со смущенной усмешкой произнес Курильщик и стволом почесал в затылке. – Никогда бы не подумал…
– Ты не думай, ты доктора ищи! – крикнул ему Цыган. – Вон там медблок у них, возле вашей тюрьмы, немедленно тащите сюда кого-нибудь в халате! Или Падлу несите туда, иначе он же сдохнет здесь, как последняя слепая собака!
Курильщик покивал, положил «скар», полез за кусты и попытался приподнять бандита, но у него ничего не получилось. Бывший хозяин бара исхудал, щеки и глаза у него ввалились, вперед торчал острый нос, одежда висела, как на вешалке. Кряхтя, он пару раз повторил попытку, затем развел руками:
– Ослаб на генеральских харчах.
Цыган чуть не дернулся на помощь, но пахнувший в лицо жар быстро вразумил его.
– Подожди, я сейчас! – крикнул он и развернулся.
Лифт закончил работать, и сверху, плавно кружась вокруг своей оси, спустилось тело генерала Протасова, все в брызгах собственной крови, шмякнулось лицом в землю рядом с мертвым Ботаником. Бугры на руках и плечах опали, превратились в безжизненные мешки кожи, пулевые отверстия слабо кровоточили. Цыган напряженно застыл, все еще опасаясь своего врага. Мало ли как изменили его артефакты – может, так просто его не убьешь?
Но генерал не шевелился. Цыган сплюнул на покрытую гарью спину и перешагнул через труп.
– Проверь, что он точно сдох! – громко попросил Курильщик.
– Готов, – ответил Рамир, но все-таки обернулся и, наклонившись, перевернул труп. Они все прошли по настоящей лестнице в ад, чтобы сделать это, и ошибиться было нельзя.
Лицо Протасова было багровым, в разводах гари, которую прочертили светлые дорожки от пота… Одно веко дернулось, генерал захрипел и, открыв глаза, уставился на Цыгана. Голубая радужка потемнела, наливаясь ненавистью.
– Убью, – прохрипел генерал. Из основания шеи справа торчала рукоять долговского штык-ножа, тонкая струйка крови бежала из уголка губ.
– Эй, Курильщик, брось-ка мне свое оружие! – попросил Рамир. Поймал брошенную штурмовую винтовку, едва не запустившую очередную жарку, и вставил ствол генералу в рот.
– Подохни, собака, – сказал он и, переведя «скар» в режим автоматической стрельбы, нажал на спуск.
Страх, промелькнувший перед смертью в глазах генерала, был Цыгану наградой, окупившей все страдания. Голова Протасова несколько раз ударилась о землю, плеснула кровь, заливая генералу шею и грудь.
Цыган просидел почти минуту, разглядывая труп поверженного врага, затем прощупал на его руке пульс. Все это время Курильщик стоял в стороне, глядя на ссутулившегося наемника.
Кое-как поднявшись (ладони ныли, болело поврежденное при падении плечо), Цыган, прихрамывая (подлая жарка подпалила-таки один ботинок, начисто слизнула каблук), подошел к Ботанику.
Лаборант лежал, как сломанная кукла – безжизненной массой. Цыган осторожно перевернул его на спину, приложил два пальца к вене на шее. Пульса не было. Глаза закатились, влажно блестели белки́, язык вывалился, посиневшие губы обметало серой пеной.
– Прости, Вова, – пробормотал Цыган и попытался закрыть бывшему психологу глаза, но веки застыли в предсмертной судороге и всякий раз возвращались в исходную позицию. Тогда Цыган оставил попытки, пошарил под курткой, сжал крестик. Снял с себя цепочку и надел на шею Ботанику, аккуратно приподняв ему голову.
– Где Падла? – тихим, задыхающимся голосом сказал Долг, появляясь из-за лаборатории. – Я привел доктора.
Следом за ним вышли двое парней с носилками – изможденные, в грязной одежде, пахнущие нужником и порохом, у каждого грудь перехлестывал ремень штурмовой эфэновской винтовки. Перед Долгом шагал, спотыкаясь, доктор в заляпанном кровью халате, тот, что приходил пару раз в лабораторию. Долг держал у его затылка пистолет. Шинель командира была расстегнута, торс туго перехватывали бинты поверх гимнастерки.
– Я рад, что ты жив, – сказал Рамир, невольно улыбаясь.
Долг напряженно кивнул, левое веко его дернулось.
– Взаимно, – бросил он и, указав на бандита, обратился к сталкерам с носилками: – Кладите его. – И снова Цыгану: – Помощь нужна?
Наемник пошарил по карманам, нашел смятую пачку «Житан», вытряхнул на ладонь три сломанные сигареты. Выбрал самый большой обломок, достал из кармашка на ремне зажигалку, прикурил и глубоко затянулся. Облака на востоке разошлись, обнажив голубое небо. Край солнца показался над лесом за рекой, первый луч упал Цыгану на лицо.
– Выберусь, – сказал он.