Он вытащил из кобуры плазменный пистолет, и пробужденный дух оружия отозвался кровожадным гудением.
Герман последовал примеру наставника. Его собственный плазменный пистолет не был так богато украшен, и происходил не с Ризы, а с местного мира-кузни сектора Оринтис, но все же оставался грозным оружием.
Молчаливая Айна Майгрем забросила за спину хеллган и вытащила из одного из ящиков плазмаган. Благослови Император Варнака за его запасливость и заботу об арсенале…
Сам Варнак держал перед собой огромный двуручный топор с лезвием в виде половины шестеренки, и испускал неровное гудение бинарного канта, что наполнял турели «тарантул» и уцелевших боевых сервиторов резвостью и яростью. Его оружейные механодендриты, оканчивающиеся неведомыми орудиями, названий которых Герман даже не знал, угрожающе топорщились.
Брат Герион отсоединил магазин своего болтера и вставил другой, судя по цветовой маркировке, снаряженный бронебойными болтами «кракен».
— В чем ужас смерти? — вопросил Ультрадесантник и тут же ответил сам. — В том, что наше дело останется незаконченным. В чем радость жизни? Умирать со знанием, что дело закончено! — он возвысил голос. — Наша могила вырыта здесь, на земле чужаков, и мы не подведем Императора, ибо неудача страшнее смерти! С отвагой мы преуспеем и с честью превозможем! За человечество и во имя Его!
— Боевой брат, вы не думали стать капелланом? — спросил его Герман, поддавшись порыву отчаянного веселья.
— Меня звали в реклюзиариум лет сто назад, но мне не очень нравится черный цвет, — ответил Герион и устрашающе расхохотался.
«У них есть чувство юмора, — подумал дознаватель удивленно. — Воистину бесконечны чудеса Вселенной».
Они услышали врагов прежде, чем увидели.
Безобразная какофония разорвала ночь, разом перекрыв шелест травы и шум дождя. Оглушительный рокот, скрип, скрежет, вой и визг одновременно — вот что следовало впереди Ангелов Экстаза. Высокочастотные модуляции этой исторгнутой варпом симфонии впивались в мозг, мешая целиться, видеть и даже просто думать. Низкочастотные резонировали с внутренними органами, вызывая тошноту и иррациональное чувство паники.
Герман стиснул зубы и опустился на одно колено. Эту психосилу он знал намного лучше, чем «машинное проклятие», ее оттачивал до совершенства любой псайкер, имеющий хоть какой-то талант к дисциплине телекинеза. Ее не требовалось творить с нуля, достаточно активировать гипноиндуцированные мыслешаблоны и взять из варпа столько энергии, сколько удастся удержать внутри разума.
Миг — и вокруг агентов Инквизиции возникла мерцающая золотистая полусфера «психического барьера». Какофония не стала тише или приятнее, но ее пагубное влияние было отсечено.
— Спасибо, Герман, так и держи, — ободряюще сказал Тор. — А теперь отправьте этих тварей обратно в преисподнюю.
Глава 23
Селение Ушедших
В жизни многих людей наступает перелом, когда рвется последняя ниточка, связывающая с прежней жизнью, сгорает последний мост, и остается лишь один путь — вперед, во мрак неизвестности. У кого-то это происходит тихо и буднично, осознаваясь постфактум, кто-то проходит через ад.
Перелом Владислава Вертера наступил именно так, на бескрайних полях Иша’киараль, под светом чужих, ко всему безразличных звезд, в десятках тысячах световых и обычных лет от дома. В кровавой бойне, о которой никто не узнает, среди подвигов, за которые не будет награды. В его жизни случались битвы более страшные, более масштабные и уж точно более значимые, но судьбу его определила именно эта скоротечная и жестокая схватка, от которой не зависело ничего — кроме собственной жизни и души. И жизней и душ тех, кто доверился ему.
Когда на землю рухнули десантные капсулы, ударная волна сбила Вертера с ног, и возможно именно это спасло ему жизнь. Потому что буквально в следующую секунду откинулись аппарели и во все стороны ударил шквал болтерного огня. Космические десантники, даже пораженные порчей, вступили в бой именно так, как полагается Астартес — внезапным сокрушительным ударом, который не оставлял врагу шансов опомниться. Впрочем, один положительный момент в прибытии Ангелов Экстаза все же был — орки, до этого положительно настроенные выбить все дерьмо из “юдишек” и «феек», с радостью переключились на новый махач, который обещал быть гораздо более увлекательным.
Все еще держась в тени, Вертер чуть приподнял голову от земли и попытался понять, кто же тут побеждает. Самое логичное и очевидное решение — подождать, пока одна из сторон не победит, и добить выживших. Но здесь были свои ньюансы. Агенты могли справиться с довольно большим количеством орков. Даже если бы не удалось убить всех, их было бы несложно обратить в бегство. В то время как даже единственный выживший космический десантник представлял смертельную угрозу для всех троих. То есть… придется помогать оркам. Именно эти соображения Вертер изложил Джею, с трудом перекрикивая грохот стрельбы, потому что орки в долгу не остались и теперь нарезали круги вокруг Ангелов Экстаза, обильно поливая их «даккой».
— Просто подожди! — проорал ему Джей. — Не высовывайся раньше времени!
— Куда ждать?! — крикнул в ответ Вертер. — Ты выгляни в окно, орки больно быстро кончаются!
Ангелы Экстаза, хотя и оказались окружены со всех стороны, компенсировали свою численность сверхчеловеческой меткостью и прочностью брони. Каждую секунду умирало до десятка орков, и лишь одна единственная пуля нашла дорожку в сравнительно мягком горжете силовой брони, свалив ее владельца. Если это продолжится, заслон из зелени скоро исчезнет, и оперативникам придется иметь дело с целой кучей Астартес-предателей.
— Какие твои идеи?! — вопль катачанца едва был различим за шумом схватки.
— Простые! — рявкнул Вертер. — Вон один без шлема выебывается!
Он переключил хеллган на автоматический огонь и захватил визором цель. Когда в дело вступили электронные системы управления, время словно замедлилось, и Вертер в деталях успел рассмотреть лицо жертвы. Если это еще можно было назвать лицом… голая блестящая кожа, больше похожая на внутреннюю слизистую оболочку, выпученные абсолютно черные глаза, лишенный губ рот и выпяченные вперед острые зубы, что шевелились на манер жвал у насекомого.
«Мутант… — подумал он. — Быть добычей — вот судьба мутанта».
И утопил спусковой крючок.
Никогда прежде хеллган в его руках не выдавал такую мощь, ни на тренировках, ни на тестовых отстрелах, ни в бою. Но теперь шипение и треск, сопровождавшие стрельбу, казались на удивление мелодичными, а само оружие совершенно явственно излучало счастье. Хеллган не просто стрелял — он пел, радостно и вдохновенно.
В тактических пособиях, посвященных различным вероятным противникам, стрелять в голову космическому десантнику считалось плохой идеей, по причине крайне толстых костей черепа и слоя адамантия, дополнительно защищающего мозг. Одно попадание лазерного луча обычной мощности или пули убить не могло, а шанса произвести второе уже не будет. Считалось, что единственный шанс остановить Астартес одним выстрелом — это целиться между шлемом и кирасой, в надежде, что Император направит руку стрелка и удастся поразить позвоночник. Так или иначе, эти теоретизирования не относились к хеллганам. Длинная очередь фиолетовых лучей рассекла ночь и впилась в блестящий череп десантника-мутанта. Его мозг вскипел за доли секунды и взорвался, окатив всех вокруг осколками кости и кусочками плоти.
В каком-то смысле, Вертер своей цели добился, скорость убывания орочьего живого щита упала. Потому что спустя всего полсекунды в его сторону уже летели болты. К счастью, Ангелы Экстаза стреляли в направлении выпущенных лучей, и ворох масс-реактивных снарядов просвистел над головой киборга, который успел упасть носом в землю. Но искушать удачу и Императора было, по меньшей мере, неразумно, и он откатился в строну, а потом поднялся на ноги и побежал. У него были считанные секунды убраться достаточно далеко, чтобы бросившиеся в погоню орки и десантники не прикончили его мгновенно.
Вертер оббежал руины дома, в которых до этого скрывался, и добрался до соседнего пепелища. Там, в отличие от первого, уцелело межэтажное перекрытие, и потому получилось вскарабкаться внутрь, на некоторое время укрывшись от чужих глаз. Авточувства силовой брони могли обнаружить его тут без труда, но достать могли разве что гранатами.
Он выждал несколько секунд, успокаивая бешено колотящееся сердце. Он убил космического десантника. Убил того, кто считался Ангелом Смерти — пускай и падшим. Из десяти высадившихся врагов осталось только восемь.
«Минуточку, — мысль с трудом пробилась в разгоряченный адреналином разум. — Но ведь упало две десантных капсулы…»
И словно в ответ, снаружи донесся настолько громкий и устрашающий рев, что на миг перекрыл собой даже грохот стрельбы. Этот звук имел явно техническое происхождение, но, черт побери, какой же мощью должны обладать динамики, чтобы его породить?!
— Джей?! — проорал Вертер в вокс. — Ты видишь, что это за дерьмо?!
— Дредноут!
— Кто?!
— Фрагов дредноут! Боевая шагающая машина космодесанта! Я его вижу!
— Это плохо?!
— Это фрагов пиздец, он тут один все с землей сравняет!
Вертер скрипнул зубами.
— Ты катачанец или засранец?! Харе ныть, просто скажи, как это убить!
— Мельтабомба! Мельтабомбу еще не потерял?!
— Нет, на месте.
— Если тебе жить надоело — можешь попытаться его подорвать. Но лучше подожди меня, я его поджарю с расстояния!
— Сиди на месте, кретин! Тебя тут за секунды на куски разберут! Сам справлюсь.
— Яйца Императора… короче, слушай внимательно. Двигательные сочленения выглядят уязвимыми, но это обман. Даже обездвиженный, дредноут почти полностью сохраняет боеспособность. Его настоящая уязвимость — крыша саркофага и кормовая проекция. Ты должен уничтожить реактор или убить пилота. Это дерьмо можно остановить только так.