— Понял, выполняю.
— Это легче сказать, чем сделать… — впервые Вертер услышал в голосе Джея сомнения. — Да помилует тебя Император, и пусть помнит, что ты всего лишь человек.
— Ты рано по мне заупокойную молитву читаешь, лучше дай огневую поддержку.
— Считай, она твоя.
Связь отключилась, и Вертер высунулся из своего укрытия. Поле боя превратилось в форменную кашу, Ангелам Экстаза уже просто некогда было сменить опустевшие магазины в болтерах, и они взялись за оружие ближнего боя. И хотя орки, казалось, получили преимущество, оно тут же растаяло, когда из-за угла показался дредноут. Это была несуразная, уродливая конструкция, почти правильной кубической формы на толстых цилиндрических ногах, но двигалась она с поразительной для такой махины скоростью и сноровкой. На месте правой руки у дредноута находился огромный двуствольный огнемет, а левую венчала громадная клешня, сверкающая антиматериальным полем. И он кричал. Можно было разобрать отдельные слова — исполненные ненависти проклятия и просто грязная брань в адрес Императора, орков, эльдар, Темных Богов и даже собственных товарищей. Его огнемет выдохнул волну пламени, и десяток орков превратился в вопящие факелы.
«На дистанции не опасен, — отметил про себя Вертер. — И достаточно далеко от позиции Алисии и Джея».
Он потратил еще несколько секунд, чтобы оценить обстановку. Часть орков наседала на десантников, но уцелевшие мотоциклисты и багги нарезали круги по поселку и вокруг него, паля по противникам. По большей части, они мазали или попадали по своим, но нет-нет и какая-то пуля впивалась в уязвимое сочленение, сбивая Астартес с ритма и заставляя их раскрываться. Вертер вскинул хеллган и выбрал себе новую цель. На этот раз он не рассмотрел лица жертвы, только ее затылок, и да и не было интереса разглядывать шлем. Главное, что результат оказался тот же — радостная песня лазерных лучей и тело врага, падающее с прожженным насквозь черепом.
Вертер выстрелил и немедленно бросился бежать, на ходу меняя батарею. В след ему уже летели гранаты, болты и пули, и рефракторное поле замерцало, когда отразило потенциально смертельные попадания. Но пока еще держалось.
Тем временем к грохоту боя подключились протяжные голоса двух тяжелых болтеров, словно пытающихся перекричать друг друга. Алисия и Джей раскрыли свою позицию, чтобы расчистить ему пространство для маневра. И будь он проклят, если не воспользуется им.
Вертер выбежал на открытое пространство, условно находящееся за границей небольшого селения. Мимо проносились орки на боевых мотоциклах, и мало обращали внимания на одного человека, а возможно, просто не видели его темно-серый комбинезон в темноте за пеленой дождя. Очень кстати…
Дальнейшее являлось самой безумной и самой отчаянной импровизацией, которую только можно было вообразить в текущих условиях. Если бы тактический визор не фиксировал каждое мгновение боя, вряд ли рассказу Вертера кто-то вообще поверил бы. Но запись не лгала, и надежно подтверждала, что он догнал один орочьих мотоциклов, схватился за руль и ударом сразу обеих ног вышиб водителя из седла. А потом выровнял машину и начал набирать скорость, попутно отстреливая других байкеров.
За считанные секунды опустела третья батарея, времени на перезарядку не было. Вертер зашвырнул хеллган за спину и выжал газ до упора, прижимая к груди драгоценную мельтабомбу. Он уже не обращал внимания на то, что творится кругом, не чувствовал хлещущих по лицу дождевых струй, он смотрел только на свою следующую жертву…
…живое воплощение смерти, закованное в грубую светло-серую броню. В руках великан сжимал исполинскую боевую косу, сработанную из адамантия и оснащенную археотековыми устройствами, нижнюю половину его лица, сокрытого в тени капюшона, закрывала дыхательная маска, над горжетом поднимались облачка ядовитого газа, а из щелей в доспехе на обугленную землю Просперо с едким шипением капала тяжелая маслянистая жидкость.
Мортарион.
Повелитель Смерти.
Брат
Враг.
Он поднял свой изогнутый тальвар, ради скорости и баланса жертвующий тяжестью. Оружие примархов сталкивается в бою, и им вторят их сыновья. Но если воины Четырнадцатого легиона бьются безмолвно, то легионеры Пятого не столь сдержаны.
— Каган! Каган! — разносится чогорийский клич над пепелищем Тизки. — Орду гамана Джагатай!
Выбор сделан. А может, и не было его никогда. Он не любил Империум и не любил Отца, но дал клятву. Он любил свободу и своих братьев, но увидел их падение во тьму. Тальвар поднимается, готовый пролить кровь полубога…
… четырехметровую громадину, что медленно продвигалась среди обугленных руин, круша все на своем пути и заливая все вокруг огнем. В ушах нарастал шум, все сильнее стучала в висках кровь, и словно жидкое пламя растекалось по телу и металлу. Он приник к рулю, с трудом удерживая свое сознание в узде, не давая соскользнуть в пучину странных видений. И все же, не смотря на все усилия, чувство реальности таяло. Вертера охватило странное ощущение, сродни опьянению или дреме, но в тоже время не являющееся ими. Реальность вокруг смазывалась, и нет-нет, и вещественные предметы на краю зрения дополнялись или заменялись фантомами, кошмарными и незнакомыми.
«Где же подкрепление? — думал он, едва удерживая себя в сознании. — Где помощь, которую обещал Хан? Они заняли плацдарм на космопорте? Скорее бы, ведь Врата Вечности долго не удержатся…»
Он расправил крылья и поднял Обагренный меч — в который раз… Стоп! Какие еще крылья и меч?! Вертер в ужасе огляделся. Крыльев не было и в помине, мечи Культа Смерти все еще ждали своего часа в ножнах за спиной. Нет, потом вопросы. Сначала нужно сделать дело.
Дредноут уже заметил его приближение. Он играючи расшвыривал и сжигал зелень, и те страшились приближаться к нему, но сейчас выглядел… заинтересованным. Если бы эмоции можно было прочитать по металлическому корпусу. Вертер приготовился. У него есть только одна попытка, и нет права ошибиться. Это соревнование в скорости и он обязан выйти победителем.
Байк несся прямо на дредноута, не сбавляя скорости. Пилот боевого шагохода занес исполинскую клешню, намереваясь разорвать дерзкого врага одним ударом, но только чудовищное оружие пришло в движение, как Вертер вскочил ногами на сиденье. И за миллисекунду до того, как клешня дредноута разбила байк вдребезги, прыгнул вверх. Конечно же, пилот-десантник в ту же секунду распознал его замысел, но было поздно. Расплачиваясь за невероятную силу и огневую мощь, дредноут потерял мобильность и ловкость. Вертер взмыл в воздух, оборачиваясь вокруг себя, и в нужный момент швырнул активированную мельтабомбу вниз. Где она тут же примагнитилась к верхней бронеплите шагохода.
Сам Вертер успел схватиться за торчащую из спины дредноута трубу системы теплоотведения, и лишь этим спасся. Боевая машина принялась бешено вращаться вокруг своей оси, заливая все вокруг морем горящего прометия. Если бы еще это могло его спасти… Вертер держался обеими руками, молясь лишь о том, чтобы успеть продержаться еще секунды до детонации.
Мельтабомба сработала на удивление тихо. Не бесшумно, конечно, но ожидаемого оглушительного взрыва не последовало. Громкий хлопок тут же перешел в шипение. Дредноут споткнулся, а потом словно взбесился, принявшись трястись и вертеться, точно вытащенная из воды рыба. Его вокс-динамики испускали непрерывный истошный вопль боли и агонии, но пилот был еще жив. Не имея других идей, Вертер подтянулся вверх к пышущей жаром дыре в корпусе, которую оставил мельта-заряд. Незащищенную кожу обожгло, настолько горячими оставались адамантиевые листы, комбинезон задымился в местах прикосновения, но киборг запустил руку в недра саркофага, и через несколько секунд нащупал искомое. Он рванул добычу на себя, чувствуя, как задрожал под ногами корпус шагохода. И выпрямился во весь рост, чтобы рассмотреть пилота как следует.
Вероятно, когда-то это был человек. Теперь это был лишь жалкий обрубок, лишенный рук, ног и половины торса, в череп которого были вкручены бесчисленные кабели и провода, а прочее тело выглядело обескровленным и мертвым. По его коже стекали ручейки дурно пахнущей амниотической жидкости, а глаза выглядели пустыми и бессмысленными. И вот этот никчемный ошметок доставил ему столько проблем?! Взревев от ярости, Вертер поднял останки космического десантника над собой и…
…переломил спину брата об колено.
Красный циклоп издал истошный крик, сокрушивший завесу между реальностью и Имматриумом. Даже сражавшееся рядом Безмолвное Сестринство своей отрицательной психической аурой не могло полностью подавить силу сильнейшего псайкера в галактике. Сильнейшего после Отца, конечно.
Тело Магнуса растаяло, обратилось вихрем эфирных энергий и рассеялось в пространстве. Но он знал, что его брат-отступник еще жив, пусть не в том же смысле, что существа из плоти и крови. Он принюхался к воздуху, несущему с собой гарь и кровь.
По всей поверхности Просперо бушевали пожары и творилась бессмысленная в своей жестокости резня. Возможно, битва завершилась бы скорее, если бы Сыны Хоруса тоже выпустили хоть один болт по воинам Пятнадцатого легиона, а не вырезали так увлеченно мирных жителей.
Снова Волки терзают свою добычу.
Снова его сыны обрезают нити кузенов.
Снова братская кровь на руках.
Не в первый раз и не в последний.
О, как же он ненавидел свой вюрд! Какое отвращение его охватывало при виде собственного легиона! Эти дикари, эти бешеные варвары, недалеко ушедшие от зверей, которых считали своими предками! Если бы они знали, насколько близки к истине… Не об этом он мечтал, когда Отец явился за ним на Фенрис.
Военный мундир вместо волчьих шкур, короткая стрижка вместо спутанной гривы, воинский устав вместо понятий чести, офицерское звание вместо титула Волчьего Короля и дисциплинированные солдаты в подчинении вместо своры головорезов — вот чего он хотел больше всего. Вот в чем было ему отказано.