Не сдержавшись, обратился к боссу:
– Разрешите задать вопрос, легат Аваддон?
– Разрешаю, центурион.
– Куда мы идем?
– В мой шатер, – не сбавляя шага, коротко ответил легат.
Некоторое время я молча двигался рядом, надеясь, что беседа продолжится, а не дождавшись, спросил:
– Почему в шатер, а не в штаб?
Резко остановившись, Аваддон развернулся и смерил меня взглядом.
– Я начинаю сомневаться в правильности назначения вас центурионом, Хаккар. Даю вам возможность ответить на ваш вопрос самому.
– Э… – В словах легата явно ощущался подвох, но в чем он заключался, я не понял, а потому дал единственное разумное, на мой взгляд, объяснение: – После последней битвы легион обезглавлен, не только прибыло много «свежего мяса», но и офицерский состав сменился почти полностью… – В демоническом языке слова «офицер» не существовало, его заменяло другое, дословно переводящееся как «высший, повелевающий низшими». – Наверняка в штабе сейчас бардак.
– Ход рассуждений неверен, но выводы правильные, – усмехнулся легат. – Заслуги развоплотившегося легата Филотануса перед доминионом велики, однако вкус у него был паршивый. В штабе ремонт и смена обстановки. Десяток строительных бригад чертей, бесов и ракшасов, собранных в одном здании, в зачатке рубит любую мысль о плодотворной работе. Вы подобрали подходящее определение творящемуся там: бардак. Поэтому ставка временно перемещена в мой шатер. Впредь рекомендую не задумываться о приказах легата… – Аваддон издал смешок, – …пока еще центурион Хаккар.
На первый взгляд спартанский шатер легата внутри оказался просторнее всего расположения легиона. Умение демонов работать с измерениями и пространством если и не превосходило достижения магов Дисгардиума, то как минимум не уступало им, хотя и имело другую природу.
На мгновение я потерял ориентацию, заозирался. На меня обрушился грохот и стрекот «рабочей обстановки».
В этом огромном пространстве во всех трех измерениях деловито перемещались крылатые офицеры и помощники. Их левые рога отливали россыпью кровавого золота – сплошь оранжевые и красные звезды.
Такого я точно не видел и вряд ли увижу где-то еще. Здесь было три этажа, если можно так назвать три яруса висящих в воздухе подобий столов, где работали так называемые штабные. Причем на местах они не сидели, а летали с верхних рядов на нижние и наоборот, орали, стрекотали, и при этом что-то грохотало и стучало, как древняя печатная машинка.
Увлеченные работой демоны не заметили, что появился Аваддон. Или здесь просто не было принято каждый раз приветствовать шагающего мимо легата.
– Легион будет полностью переформатирован, – почему-то счел нужным пояснить мне Аваддон. – Генерал Ксавиус дал на это добро, заметив, что на тринадцатом легионе старого состава и без того поставлен треугольник. Только чудо и необъяснимая удачливость одного пронырливого новичка-тифлинга сохранили костяк. Сейчас мои офицеры анализируют каждого бойца как среди ветеранов, так и из рекрутов, чтобы пересобрать когорты…
Все это он сообщил, не останавливаясь. Мы приблизились к узкой черной мерцающей пелене высотой во всю стену шатра. Она выглядела материальной, живой, ее поверхность усеивали коготки, щупальца и хищные рты, от нее буквально веяло опасностью.
Резко остановившись, Аваддон одной рукой мертвой хваткой сжал мой рог, а другой тронул пелену. Я на мгновение съежился в ожидании боя, а когда увидел, как завеса, отклеившись от стены, устремилась к нам, активировал Ясность… и обломался. Способность сработала как надо, только это не дало мне никакого преимущества – и Аваддон, и странная пленка двигались нисколько не медленнее.
Когда я вышел из убыстрения, живая пелена уже обернулась вокруг нас. На мгновение я ощутил холод великого ничто, но неприятное чувство исчезло, пропали все звуки.
Аваддон отпустил мой рог. Мы оказались в замкнутом пространстве – чем-то вроде каверны с ожившими стенами. Коготки и щупальца касались меня, но не вредили.
Исчезли последние сомнения: легат или узнал меня, или почуял Врага. Придется драться, выживать, потом прорываться в Пустоту, развивая Хаккара, чтобы вернуться в Рубиновый город в последней попытке захватить Уголь Адского… Панически-хаотические мысли оборвал рокот легата:
– Буду с тобой откровенен, Хаккар. – Смена обращения на «ты» показала, что начался неформальный разговор. – Среди новой верхушки легиона много ставленников Ксавиуса. Генерал недоволен моим назначением, чувствует, что земля у него под ногами покачнулась. Он жаждет увидеть мое фиаско, и, признаться, у него есть все шансы. Даже мне не под силу добиться успеха с худшим и обескровленным легионом доминиона.
– Но все же вы верите, что это возможно.
Аваддон не сводил с меня горящих глаз, его взгляд пронзал насквозь, и казалось, мыслям от него не скрыться.
– Вера – слабость смертных, – пророкотал демон. – Я взвешиваю шансы. Мои невелики, но они есть, а опускать руки – слабость, недостойная высшего демона.
– Во славу доминиона, – на всякий случай провозгласил я по принципу «при любой непонятной ситуации в Преисподней славь доминион».
Хмыкнув, легат продолжил:
– В отличие от того, что принято в Преисподней, я решил не усреднять когорты, а дать им специализацию. Но об этом позже… Главное: если тринадцатый легион будет успешен и заслужит звание лучшего, сменив порядковый номер на первый, я получу право бросить вызов Ксавиусу. Только легат лучшего легиона может оспорить правомерность нахождения генерала на своем месте. Во славу доминиона, разумеется. Я отбираю перспективных бойцов. Мне нужны свои демоны в легионе. Демоны, на которых я могу положиться и вместе с кем буду ковать победу. Ты со мной, Хаккар?
– Но почему? – искренне развел я руками. – Вы не ошиблись, назвав меня удачливым новичком. Но в остальном… Я пережил лишь одну серьезную битву, а с моими звездами…
Я старался не смотреть прямо в глаза Аваддону, следил за ним боковым зрением, пытаясь прочесть намерение легата на его морде, но ее выражение не менялось.
– Звезды не проблема. Храбрых, отважных и сильных бойцов – половина Преисподней. Умных, хитрых, ловких и коварных… забирает Проклятая инквизиция, канцелярия великого князя, корпорации и прочая гражданская шваль. Такие демоны не идут служить. Зная, откуда ты выбрался, тифлинг, я понимаю, почему ты выбрал службу во славу доминиона. Ты жаждешь достойной награды за свои редкие таланты и получишь ее, если правильно ответишь на мой вопрос. – Рокот легата приобрел угрожающие интонации. – Так ты со мной, Хаккар?
В мыслях облегченно выдохнув, я кивнул и проревел:
– Так точно, генерал!
– Лести не потерплю! – прорычал Аваддон. – В доминионе лишь один генерал, и его имя Ксавиус.
– Виноват, легат Аваддон.
– Но мыслишь верно. Истинный… – он сделал акцент на этом слове. – …генерал этого доминиона лишь один. Я!
Угрожающий рев, эхом отразившийся от живой каверны, окончательно убедил меня, что этот Аваддон – тот самый. Из Окаянной бреши. И если он пока никак не дал понять, что узнал меня или увидел во мне Врага, то это лишь вопрос времени. Не может такой сильный демон не распознать частицу Упорядоченного. Вот только зачем этот цирк с разговором наедине и откровениями?
– Чем могу быть полезен, легат Аваддон? – прямо спросил я.
Весь разговор происходил стоя, потому что присесть было некуда, плоть под ногами двигалась и кололась. Но сейчас опальный генерал Белиала указал мне на мерцающую пелену под ногами, и ее поверхность разгладилась, рты, щупальца и когти исчезли. Аваддон сел, сложив руки на коленях, подождал, пока рядом не устроюсь я, и заговорил – уже спокойнее. Речь его звучала монотонно и убаюкивающе:
– Мое решение назначить тебя центурионом, оспариваемое всеми офицерами, неслучайно. Однако дать тебе под командование когорту я не могу. Центурион, даже в когорте «свежего мяса», должен иметь хотя бы три оранжевых звезды и тридцать лет службы за плечами. Если первое решаемо, то второе, как понимаешь, вне нашей власти.
– Но…
– Да, бывали исключения. И таковым мог бы стать и ты, Хаккар, но я нашел для тебя лучшее применение. В последней битве под руководством доблестно развоплотившегося легата Филотануса мы потеряли всех инстиг… – Аваддон сделал паузу, чтобы изучить мою реакцию.
Стать инстигой? Драться с протодемонами, с которых падает хао со стопроцентной конверсией? То что нужно!
– Можете на меня рассчитывать, легат!
– Похвальное рвение. Тогда слушайте мою команду, центурион Хаккар. Назначаетесь первым инстигой легиона. Важность инстиги нельзя переоценить, это понимают даже префекты и трибуны легиона, назначенные Ксавиусом. Преимущество, полученное еще до битвы, в большинстве случаев решает ее исход в пользу легиона победившего инстиги. Первый инстига легиона не может быть ниже по званию, чем центурион, так что вы, Хаккар, центурион без когорты. Ваша первейшая задача – отобрать из числа добровольцев второго и третьего инстигу.
– Сделаю, легат. Разрешите исполнять?
– Это не все. Вы станете не просто инстигой. Вы возглавите Летучий отряд тринадцатого легиона. Вашей задачей в битве станет добыча Ставки противника. Этим обычно занимается сводный отряд лучших бойцов и всадников первой когорты, что останется неизменным, поскольку стандартно для любого легиона Преисподней. Однако, как было сказано, я решил переформатировать легион… – Демон издал рык, схожий с печальным вздохом. – Поражение в Играх научило меня кое-чему, Хаккар.
– Кое-чему? Чему же? – с искренним любопытством спросил я.
– После нелепого поражения от смертного я задумался о том, как эволюционировала Большая игра, как с веками менялись стратегия и тактика, построение и боевые приемы, и как все больше мы, демоны, стали забывать о том, что грубая сила, мощь многих звезд и смертоносность лобовых атак иногда уступают ловкости, юркости и хитрости. За тысячи лет после Демонического пакта смертные научились специализации. Их воины дисциплинированы и действуют в рамках выделенной им роли. Военачальники смертных используют лучшие стороны своих бойцов, а слабые ими просто не берутся в расчет. Нам предстоит освоить то же самое.