Моему ученику
Путник в дальней стране!
Вернись, тебе покажу я
Истинные цветы.
Чуть дрожат паутинки.
Тонкие нити травы сайко́
В полумраке трепещут.
С четырех сторон
Вишен лепестки летят
В озеро Нио́.[42]
Минула весенняя ночь.
Белый рассвет обернулся
Морем вишен в цвету.
Жаворонок поет.[43]
Звонким ударом в чаще
Вторит ему фазан.
Роняя лепестки,
Вдруг пролил горсточку воды
Камелии цветок.
Ручеек чуть заметный.
Проплывают сквозь чащу бамбука
Лепестки камелий.
Весенний ветер.
Отозвалась на чьи-то голоса
Гора Мика́са.[44]
Алые сливы в цвету…[45]
К той, кого никогда я не видел,
Занавеска рождает любовь.
Вот причуда знатока!
На цветок без аромата
Опустился мотылек.
Столица уже примелькалась,
Но прежнее очарованье воскресло,
Когда я услышал кукушку.
Майский дождь бесконечный.
Мальвы куда-то тянутся,
Ищут дорогу солнца.
Слабый померанца аромат.
Где?.. Когда?.. В каких полях, кукушка,
Слышал я твой перелетный крик?
Поселяюсь в уединенной хижине
Прежде всего у тебя
Ищу я защиты, высокий дуб,
В тенистом летнем лесу.
Холодный горный источник.
Горсть воды не успел зачерпнуть,
Как зубы уже заломило.
Падает с листком…
Нет, смотри! На полдороге
Светлячок вспорхнул.
Ночью на реке Сэта
Любуемся светлячками.
Но лодочник ненадежен: он пьян –
И лодку уносят волны…
Как ярко горят светлячки,
Отдыхая на ветках деревьев!
Дорожный ночлег цветов!
И кто бы мог сказать,
Что жить им так недолго?
Немолчный звон цикад.
В старом моем домишке
Москиты почти не кусаются.
Вот все угощенье для друга!
Утренний час
Или вечерний – вам все равно,
Дыни цветы!
И цветы, и плоды!
Всем сразу богата дыня
В лучшую пору свою.
Жители Киото отдыхают в летнюю жару возле реки Камо от самого того часа, когда восходит вечерняя луна, и до восхода солнца. Всю ночь они пьют вино и веселятся. На женщинах пояса повязаны изящным узлом, мужчины в нарядных накидках. Среди толпы виднеются и монахи, и старики. Даже подмастерья бочаров и кузнецов, вырвавшись на свободу, поют и горланят вволю
Речной ветерок.
Повсюду халаты мелькают
Цвета бледной хурмы.
Праздник поминовения душ!
Но и сегодня на старом кладбище
Поднимается новый дымок.
Хижина рыбака.
Замешался в груду креветок
Одинокий сверчок.[46]
Весь двор возле храма
Завесили листьями своими
Банановые пальмы.
Один мудрый монах сказал: «Учение секты Дзэн, неверно понятое, наносит душам большие увечья».[47]Я согласился с ним
Стократ благородней тот,
Кто не скажет при блеске молнии:
«Вот она – наша жизнь!»
Белый волос упал.
Под моим изголовьем
Не смолкает сверчок.
Больной опустился гусь
На поле холодной ночью.
Сон одинокий в пути.
В монастыре
Пьет свой утренний чай
Настоятель в спокойствии важном.
Хризантемы в саду.
В ночь осеннего полнолуния
В сиянии луны
Ни одного в собранье не осталось
Прекрасного лица.
Прозрачна осенняя ночь.
Далеко, до Семизвездия,
Разносится стук вальков.
«Сперва обезьяны халат!» —
Просит прачек выбить вальком
Продрогший поводырь.
Пугают, гонят с полей!
Вспорхнут воробьи и спрячутся
Под сенью чайных кустов.
Позади дощатой ограды
Кричат пронзительно перепела
В облетевшей роще павлоний.
Даже дикого кабана
Закружи́т, унесет с собой
Этот зимний вихрь полевой!
Уж осени конец,
Но верит в будущие дни
Зеленый мандарин.
Ем похлебку свою один.
Словно кто-то играет на цитре —
Град по застрехе стучит.
К портрету друга
Повернись ко мне!
Я тоскую тоже
Осенью глухой.
В дорожной гостинице
Переносный очаг.
Так, сердце странствий, и для тебя
Нет покоя нигде.
Холод пробрал в пути.
У птичьего пугала, что ли,
В долг попросить рукава?
Сушеная эта макрель
И нищий монах изможденный
На холоде в зимний день.
Всю долгую ночь,
Казалось мне, стынет бамбук…
Утро встало в снегу.
Получаю летний халат в подарок от поэта Сампу[48]
И я нарядился!
Так тонок халат мой летний —
Крылья цикады!
Стебли морской капусты.
Песок заскрипел на зубах…[49]
И вспомнил я, что старею.
Поздно пришел мандзай[50]
В горную деревушку.
Сливы уже зацвели.
Ждем восхода луны.
Ветку сливы несет на плече
Мальчик-монах.
В деревне
Вконец отощавший кот
Одну ячменную кашу ест…
А еще и любовь!
Ночь. Бездонная тьма.
Верно, гнездо свое потерял —
Стонет где-то кулик.
Откуда вдруг такая лень?
Едва меня сегодня добудились…
Шумит весенний дождь.
Грозовая гора.
Ветер в чаще бамбука
Протоптал тропу.
Откуда кукушки крик?
Сквозь чащу густого бамбука
Сочится лунная ночь.
Печального, меня
Сильнее грустью напои,
Кукушки дальний зов!
В ладоши звонко хлопнул я.
А там, где эхо прозвучало,
Бледнеет летняя луна.
Майский докучный дождь…
Обрывки цветной бумаги
На обветшалой стене.
Нахожу свой детский рисунок
Детством пахнуло…
Старый рисунок я отыскал —
Ростки бамбука.
Что ни день, что ни день —
Все желтее колосья.
Жаворонки поют.
Женщина готовит тимаки[51]
Листок бамбука в руке…
Другой рукой заправляет
Прядь выбившихся волос.
Уединенный дом
В сельской тиши… Даже дятел
В эту дверь не стучит!
В летний зной[52]
«Безводный месяц» пришел.
Кто хвалит леща морского, а я —
Соленое мясо кита.
Без конца моросит.
Лишь мальвы сияют, как будто
Над ними безоблачный день.
Зеленеет один,
Осеннему утру наперекор,
Спелый каштан.
В темном хлеву
Звон москитов чуть слышен…
Конец жаре.
В ночь полнолуния
Друг мне в подарок прислал
Рису, а я его пригласил
В гости к самой луне.
Легкий речной ветерок.
Чай хорош! И вино хорошо!
И лунная ночь хороша!
Глубокою стариной
Повеяло… Сад возле храма
Засыпан палым листом.
Луна шестнадцатой ночи[53]
Так легко-легко
Выплыла – и в облаке
Задумалась луна.
Отоприте дверь!
Лунный свет впустите
В храм Укимидо́!
Шестнадцатая ночь.
Успеем ли сварить креветок?
Так мало длится тьма!
Стропила моста поросли