– Мамань, че там? – крикнул Фрэнк с лестничной площадки.
– Я хочу, чтоб ты был наверху, на случай, если они что-нибудь предпримут. Скажи Кире, чтоб глядела в оба, но пока просто наблюдайте. Если что-то еще понадобится, я скажу. – Она поставила Киру на чердаке; именно Кира криком предупредила о приближающихся машинах несколькими минутами ранее. Она вооружилась винтовкой, поскольку была лучшим стрелком в семье, даром что городская. Лишь одно беспокоило Лиз: захочет ли Кира стрелять, особенно в Элли Читэм.
– Пол! Дом! Кухня. Следите за тылами. – Безопаснее всего было поставить к Дому в пару одного из братьев, тогда кто-то мог бы наблюдать за коридором, чтобы никто не проскользнул мимо Лиз. – Джесс!
Девчонка появилась в дверях, бледная, дрожащая, с ребенком на бедре и пистолетом в свободной руке.
– Мамочка?
Лиз снова выглянула между досками. Машины въехали на подъездную дорожку и припарковались, рассредоточившись. Хлопали дверцы. Она ткнула большим пальцем в сторону пленников.
– Приглядывай за ними, – сказала она и подняла «Итаку».
Ветер стих, но снегопад продолжался. Элли выключила дворники, вылезла из «Лендровера» и запустила руку в салон, чтобы достать дробовик.
Даже сейчас, когда метель улеглась, Курганное подворье оставалось тенью, размытым силуэтом, как никогда похожим на присевшую хищную жабу. Вспомнив Лиз Харпер, Элли подумала, не могут ли дома, как иные домашние животные, постепенно превращаться в подобие своих хозяев.
– Эрни? – позвала она как можно тише. – По моей команде заходишь сзади.
Эрни Штазёлек кивнул, указывая на Криса Брейлсфорда и Фила Робинсона. Элли не нравилась мысль о второй вооруженной группе, не находящейся под непосредственным контролем ее или другого полицейского (не то чтобы она сильно доверяла Тому), но у Эрни была голова на плечах, и, не считая, пожалуй, Ноэля, это был единственный человек, которому она могла доверить такую работу.
Она оглянулась, но Берт Эннейбл и Ноэль уже подошли к ней с флангов. Берт держал перекинутым через руку ружье 12-го калибра, Ноэль – винтовку. Ветер снова усилился, и вокруг них закружился снег. Элли держала дробовик за спиной, прижимая к ноге. Остальные на мгновение превратились в тени: безликие мужчины и женщины с ружьями у чужого порога.
– Готовы?
Берт защелкнул ружье; Ноэль оттянул затвор винтовки.
– Остальные держитесь сзади, без моей команды не стрелять.
– А если они первые начнут? – спросил кто-то.
– Тогда сразу в укрытие, – сказала Элли. – А дальше ждите моих указаний.
Никто, к счастью, не задал очевидного вопроса: «А если тебя первой же и пристрелят?» Элли глубоко вздохнула.
– Пойдемте, – сказала она и, кивнув Эрни Штазёлеку, зашагала к дому, Ноэль и Берт – за ней.
16
Сквозь щель в окне гостиной Лиз увидела, как Элли и еще двое приближаются к дому. Понеслась, подумала она и вышла в коридор.
– Внимание! Никто ничего не делает, пока я не скажу.
Вспомнив, как Читэм держала ружье, Лиз сделала то же самое со своим, прижав его к бедру сзади, чтобы скрыть от глаз. Коли дойдет до стрельбы, она колебаться не будет, в отличие от Читэм: та-то, как ни крути, полицейский, обязана подчиняться процедурам да правилам. Она, конечно, не так хорошо подготовлена, как Лиз, потому как не понимает, что тут происходит… в смысле, что происходит на самом деле.
Лиз проверила, на месте ли цепочка, и стала ждать. Раздался стук в дверь.
Элли услышала, как в замке повернулся ключ, и входная дверь приоткрылась на несколько дюймов, туго натянув латунную цепочку. Грузная фигура Лиз Харпер заслонила проем: половина одутловатого, угрюмого лица, копна сальных волос, глаз-камушек.
Ветер кружил между ними снег.
– Ну? – молвила Лиз.
– Доброе утро, Лиз.
– Чего надо? – Лицо бесстрастное, взгляд такой же каменный, как и цвет глаз. Ну ладно.
– Кто-нибудь из ваших выходил сегодня на улицу?
– А коли и так?
– Расчищали тракторами дороги и все такое?
Лиз ухмыльнулась:
– Да, констебль, именно так. Хотя вы твердите, что мы шваль и никогда ничего не делаем для других. Видите? Немного общественного духа налицо. Вряд ли это, конечно, что-то изменит…
– Так вы проезжали мимо Воскресенского подворья? И «Колокола»?
Ухмылка застыла.
– Возможно. Ну, не я лично.
– А кто же тогда?
– К чему клонишь? – Лиз не мешкала с ответом; явно ждала вопроса. Включила дурочку. Я не я, и лошадь не моя.
– Значит, тот, кто расчищал дороги, не обратил внимания на состояние этих мест?
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я бы сказала, на такое трудно не обратить внимания.
– Может, что-то и видели. А коли и так?
– И не сообщили об этом?
– Зачем? Вы бы просто обвинили их, у вас чуть что не так – сразу мы крайние. Ложечки нашлись, а осадочек…
– А им случайно не встретились по дороге Шарлотта Фамуйива и Дэвид Чэппл?
– Насколько я знаю, нет.
– Просто сегодня утром они вдвоем выехали из Барсолла. Дэйв отвез ее в «Колокол». Мы нашли его машину припаркованной у паба с открытыми дверцами. Прямо рядом со свежими следами от трактора. Ну, ты понимаешь, на что это похоже.
– Я и говорю, – сказала Лиз, – ложечки нашлись, а осадочек остался. Сперва вешаете на мальчиков всех собак, а потом они же и виноваты, что не хотят вмешиваться.
– Шарлотта и Дэйв пропали.
– Жаль это слышать.
Элли переключилась на официальный тон:
– Шарлотта Фамуйива и Дэвид Чэппл находятся здесь?
– Ну, началось.
– Простой вопрос, Лиз.
– Я и говорю: началось. Заявляешься сюда, чтобы обвинить нас во всех смертных…
– Простой вопрос, Лиз. Да или нет?
– Это произвол. Самый натуральный. Я буду жаловаться…
– Лиз, твою мать, да или нет? – Черт. Ее выдержка дала трещину, и она увидела, как блеснули глаза Лиз, получившей преимущество.
– Не смей разговаривать со мной в таком тоне. Да еще и у меня дома. Кем ты себя возомнила, а? Кем, черт возьми, ты себя возомнила?
– Шарлотта и Дэйв…
– Я не потерплю оскорблений на пороге собственного дома. Проваливай! – Лиз захлопнула дверь.
Ну, точнее, попыталась. На ногах у Элли были хорошие, тяжелые сапоги, и она успела просунуть ногу между дверью и косяком.
– Убери ногу, – процедила Лиз. А не блестит ли ее лоб от испарины?
– Раз их здесь нет, ты не будешь против, если мы войдем и как следует все осмотрим? Докажешь всем, что вы в ладах с законом.
– А ордерок у тебя имеется?
– У меня имеются двое пропавших. – Какие там двое, шесть не угодно ли! – Думаю, ты не откажешься посодействовать.
– У тебя есть ордер?
– Как только мы исключим вас из расследования, мы сможем…
– Ордер.
– …выяснить, где они на самом деле находятся…
– Ор. Дер.
– …пока с ними что-нибудь не случилось.
– Ордер, – повторила Лиз, сменив при этом позу, и тут Элли увидела блеск дробовика, прижатого к ее ноге.
– Ладно, – сказала Элли, отворачиваясь, будто собралась уходить. – Я скоро вернусь с…
Она не убрала ногу из проема, но краем глаза следила за Лиз и заметила, что дробовик блеснул на полдюйма ниже – Лиз немного расслабилась. В ту же секунду Элли развернулась, перехватив собственный дробовик второй рукой, и сунула ствол между дверью и косяком, прямо Лиз в брюхо:
– Ни с места, мать твою.
Лиз моргнула; глаза-камушки недоверчиво распахнулись и опять гневно сузились. Рот скривила гримаса.
– Ни с места, – снова процедила Элли. – Иначе, Лиз, я тебя, нахер, пополам разорву. Я не шучу. – Вообще-то дробовик был до сих пор на предохранителе, но Лиз об этом знать не обязательно.
– Мама-ань? – окликнул чей-то голос – Фрэнк, решила Элли. – Мамань, че она там делает?
– Тише, Фрэнк, – проговорила Лиз. Голос у нее сел, а землистое лицо стало на пару тонов бледнее.
Элли убрала левую руку с дробовика, правой сильнее вдавив ствол в живот Лиз, и потянулась к поясу. Отцепив кусачки, перекусила цепочку. Та повисла, тихонько звякнув; Лиз выдохнула сквозь зубы.
Элли повесила кусачки обратно на пояс и снова взялась за дробовик обеими руками.
– Теперь, – сказала она, – отходи назад, медленно и печально. Попробуешь улизнуть – шмальну. И вели своим парням не бузить. Нам проблем не надо, верно?
– Ты за это ответишь.
– Да-да.
– Нет, ты за это пиздец как ответишь.
– Иди назад. Медленно.
Лиз сжала губы так, что они побелели, но подчинилась. Элли ногой распахнула дверь пошире.
– Ноэль, – сказала она. – Берт.
Она переступила порог, оттолкнув Лиз дробовиком. Фрэнк Харпер застыл на лестнице, направив на Элли другой дробовик. Позади Лиз, в коридоре, стоял Пол, закинув на плечо нечто похожее на детскую штурмовую винтовку. Элли узнала ее: эта с лицензией, всего лишь двадцать второй калибр, но из двадцать второго тоже можно убить, особенно с такого расстояния.
– Вели своим парням сложить оружие, – сказала она.
– Иди нахуй.
Берт, а за ним и Ноэль вслед за Элли вошли в прихожую.
– Давай, Лиз, – сказала Элли.
Побелевшие губы дрогнули:
– Мальчики, пушки на пол.
– Мамань, – сказал Фрэнк.
– На пол, – повторила Лиз.
Ощерившись, Фрэнк положил дробовик.
– Тебя тоже касается, Пол, – сказала Элли. Винтовка не дрогнула. Неужели он рискнет выстрелить? Возможно, ему повезет – у него больше шансов попасть в Элли, не задев Лиз, чем у Фрэнка. Хотя, даже если он попадет Элли в голову, ружье в ее руках может выстрелить. По крайней мере, если Элли его снимет с предохранителя, что на этот раз она не забыла сделать. В тишине щелчок прозвучал очень громко. Лиз посмотрела вниз, потом подняла глаза. Облизнула губы и криво усмехнулась. Усмешка почти сразу исчезла.
– Делай, как она сказала.
– Блять, – буркнул Пол, но винтовку положил.
– И это я тоже забираю, – сказала Элли, выхватив у Лиз дробовик. Обрез помповика «Итака» – разумеется, нелегальный, да еще с пяти-шестизарядным магазином, что тоже запрещено. В другое время все, что могло бы обеспечить Лиз Харпер четыре года за решеткой, стало бы поводом для праздника, но сейчас у них заботы поважнее.