— А бабло у тебя есть? Много бабла?
— У меня есть все, что нужно.
— Чтобы отвести тебя туда, я возьму три сотни.
Бролен отвернулся и принялся разглядывать пейзаж.
— Нет. Хватит и ста пятидесяти.
Бролен знал, что никогда нельзя соглашаться слишком быстро — так поступали только копы, потому что речь шла не об их собственных деньгах и они могли заплатить любую сумму. Копы никогда особенно не торговались, желая побыстрее добиться результатов.
Немек подумал, и в конце концов они остановились на двухстах долларах.
— Тебе придется заплатить еще проводникам, чтобы спуститься в Двор. Это они создали Двор Чудес, они охраняют его безопасность и прячут от чужаков. Они также получают 15 процентов от любых сделок, которые там совершаются. Это не подлежит обсуждению.
— Хорошо. Что касается рисков… Надеюсь, все чисто? Я не хочу попасть в лапы копов.
— Не парься. Двор Чудес существует уже пять лет, и все коны, которые про него слышали, думают, что это легенда. Они в нее не верят. По любому, ты все увидишь сам, и никто не сможет туда вернуться, даже если очень постарается. Только проводники знают точно, где он находится.
— Отлично.
Немек покачал головой, словно счел пожелание Бролена совершенным безумием.
— Блин, надеюсь, эта мамбо знает, что делает, — процедил он сквозь зубы.
Он приблизился к Бролену и собрался положить руку на плечо детективу, но что-то во взгляде последнего насторожило его. Немек вдруг утратил свою уверенность.
— О'кей, и ты никому не должен задавать там вопросы, согласен?
Бролен кивнул.
— И оставишь пушку снаружи, — добавил Немек. — Я иду с тобой, опекаю тебя, и все. Именно так ходят в Двор Чудес — один делает дела, другой его опекает, все на доверии. Если кто-то один слажает, обоим конец. Типы, управляющие всем этим, достаточно организованы, чтобы не беспокоиться по поводу тебя. Ты будешь делать то, что они скажут, и это вовсе не шутки, играем по-взрослому. У них есть правило: если не натворишь глупостей, можешь не бояться за свои деньги, таков принцип их бизнеса: никакого обмана. Я приду сюда в десять вечера — поглядеть, как ты будешь выкручиваться.
— Хорошо.
Немек взялся рукой за одну из бельевых веревок:
— Мамбо Заппе должна сильно тебя ценить, чтобы гарантировать, что ты…
Хотя Бролен и скрыл свое изумление, он удивлялся не меньше, чем Немек. Он не думал, что странная бабушка Аннабель имеет такое влияние и такие длинные руки.
— Могу я тебя кое о чем спросить, Немек? Что означает «мамбо»?
Немек выждал паузу, прежде чем ответил:
— Жрица вуду.
Это лучше всего объясняло то, каким образом он с ней связан: само собой, как и большая часть людей, населяющих этот квартал. Вероятно, за ее служение тем, в кого они верили, ее боялись и одновременно уважали. «Необычный культ, — сказал себе Бролен. — Может, даже более необычный, чем поклонение человеку, ходившему по воде?» Он постарался прогнать появившуюся было на губах улыбку.
— Немек, а ты сам уже бывал во Дворе Чудес, знаешь, что это такое? То есть, я хочу сказать, не понаслышке?
Молодой человек сурово посмотрел на Бролена:
— Ага. И больше я туда ни ногой. Я отведу тебя только ко входу.
— Почему? Что ты там делал?
Немек бросил окурок в снег и так внимательно посмотрел на Бролена, словно тот абсолютно ничего не понимал:
— Вопрос не в том, что я там делал, надо спрашивать, что я там видел. Впрочем, скоро ты сам все узнаешь и увидишь. Сегодня ночью ты тоже спустишься в Ад.
Бролен вздрогнул. В Бруклине стоял собачий холод.
Решительно, Ад расположился в этом городе.
Спускаясь с крыши, детектив спросил себя, а не из-за него ли все это? Может, он как-то притягивает к себе демонов?
Как бы они ни выглядели.
53
По полу были разбросаны картонные коробки с остатками лапши, рядом валялась бутылка сока личи. Тут же лежали справочники. На низеньком столике, окружая голову Аннабель молочно-белым ореолом, светился экран подключенного к Интернету ноутбука. На канапе, разговаривая по телефону, сидел Джек Тэйер, рассерженный тем, что приходилось терпеливо ждать: было воскресенье, послеобеденное время, и оно постепенно перетекало в ранний вечер.
Список музеев, имеющих хоть какое-нибудь отношение к истории транспорта в Нью-Джерси, содержал одиннадцать адресов; кроме того, полицейским удалось разыскать десяток имен отдельных знатоков темы.
Джек ожидал, пока его соединят с абонентом; в ухе играла бесконечная музыка. Аннабель положила руку напарнику на запястье: в этом жесте не было нежности, скорее дружеское или братское участие.
— Вчера, — произнесла она, — ты был первым, кому я позвонила, когда… ну, когда случилась вся эта история с видеокассетой.
— Мне, правда, жаль… Я хотел бы в тот момент быть здесь.
— Говоря начистоту, я испугалась. Обычно ты всегда на связи, а тут мне действительно показалось, что с тобой что-то случилось, вдруг… Я имею в виду, мы не знаем, на что способен Боб.
Вид у Тэйера стал беспокойным. Он поерзал на месте, пытаясь занять максимально удобное положение:
— Я… Да, мне надо было. Но… Аннабель, вчера ночью я был с женщиной.
— О!
Она тут же упрекнула себя за свою идиотскую реакцию. Со стороны Тэйера это было очень неожиданно. Убежденный холостяк, отшельник-интеллектуал.
— Это лучшая из причин не подходить к телефону, — добавила она, видя, как смутился ее напарник.
В своих беседах, с тех пор как они начали работать вместе, Аннабель и Тэйер не избегали никаких сюжетов, кроме одного: интимной жизни Тэйера. В этом он всегда был скрытен.
— Очень симпатичная девочка. Я встретил ее три недели назад. Не знал, как тебе рассказать.
— Рада за тебя, Джек.
У Тэйера не было времени ответить — в трубке раздался голос собеседника.
Все еще взволнованная и в то же время испытывающая некоторое смущение, Аннабель стала приводить в порядок разбросанные по квартире документы. И все же — три недели с девушкой… мог бы и рассказать.
Она сняла со стены все шестьдесят семь фотографий и сложила их в потрепанную кожаную сумку. Если ради общего дела придется перебраться в Нью-Джерси, она сделает офис шерифа Мердока своей новой штаб-квартирой.
Оба суетились — каждый в своем углу.
Тэйер записывал своим неразборчивым почерком имена сотрудников каждого музея, когда зазвонил телефон Аннабель. Как и обещал, Брэтт Кахилл продолжал держать их в курсе происходящего.
— Да, у нас тут весело, — начал он. — У парней из ФБР свои приемы, противно говорить, но работать они умеют. Всем руководит специальный агент Нейл Кил, он допрашивал Джанин Шапиро. Своей болтовней творит чудеса, прочесал все дело Джанин и общался с ней два часа, говорил без остановки; в итоге она согласилась рассказать все, что знает. Они договорились, что он снова явится к ней сегодня. Они перебрали все, что ей пришлось пережить, Кил очень мягок с ней, когда спрашивает ее про брата, Боба и культ Калибана.
— Есть что-нибудь интересное? Имена?
— Нет, ничего особенного, — пробормотал Кахилл, — он шаг за шагом проходит с ней всю ее жизнь. Маленький дом на лужайке — очень весело. Сейчас они опять за это примутся. Слушайте, я звоню вам, потому что люди Кила обнаружили кое-что важное. Связь между преступлениями, общее в modus operandi.
Аннабель запустила ладонь в волосы:
— Что именно?
— Шестьдесят процентов похищений были совершены в плохую погоду. В снегопад, в грозу или в дождь.
— Ты в этом уверен?
— Ну да, это же не я выдумал! Кил заставил все проверить. Надо признать, он должен был докопаться до этого факта. Им показалось это достаточно важным, чтобы забраться повыше, я имею в виду, они планируют проверить с помощью отделений метеослужбы погоду во время каждого похищения. Можно сказать, ФБР погрузилось в загадку со всей тщательностью.
— А этот Кил? Какой он? Спрашивал про нас? — поинтересовалась Аннабель.
— Нет, я думаю, он доволен, что вы не болтаетесь у него под ногами. Когда его парням что-то нужно, они являются к капитану Вудбайну, вот. Специальный агент Кил похож на актера Юла Бриннера, словно брат-близнец: такой же костюм-«тройка», навязчивое присутствие и гладкий череп.
— В любом случае, спасибо, Брэтт.
— Да не за что. Будьте осторожны. Кил принадлежит к тем, кто вцепится в вас, если заметит, что вы идете за ним по пятам. С самого начала он наблюдал за расследованием, он — настоящая акула, сразу почуявшая добычу; Кил просто выжидал удобный момент, чтобы появиться. Кажется, он полностью в курсе, один из его людей сказал мне, что Кил и вице-мэр — близкие друзья, улавливаете?
— Да, прямо картина кисти Гигера. Брэтт, мы уезжаем в Филиппсбург, держите нас в курсе, если что-то изменится или если Кил решит двигаться в том же направлении.
Повесив трубку, Аннабель не смогла сдержать вздох восхищения. Боб действительно оказался хитрецом. Он выискивал жертву, узнавал ее привычки. Потом дожидался, когда погода испортится, и переходил к действию. Он должен был постоянно иметь на прицеле две-три потенциальные жертвы. Как только метеослужбы сообщали, что вскоре начнется дождь, снегопад или гроза, он выползал из укрытия и набрасывался на наиболее уязвимую жертву. Вот почему никаких свидетелей! Кто будет смотреть по сторонам, когда идет дождь? Все бегут, опустив голову, чтобы вода не лилась за шиворот, согнувшись, спеша, никто не фланирует, разглядывая мир вокруг. Но даже если хоть какие-то свидетели и были — например, кто-то сидел у окна, — люди не особенно замечают что-либо сквозь пелену снега или дождя.
Аннабель покачала головой.
Да, почерк Боба. Очень хитер. Изобретателен и терпелив. А когда погода была нормальной, что в Нью-Йорке и прилегающих штатах — редкость, он действовал по ночам, выбирая пустынные места.
— Все в порядке? — спросил ее Тэйер.
— Да. Я поняла, что Боб, за которым мы гоняемся, своего рода гениальный преступник. И что тип из ФБР, взявшийся вести дело, тоже дока.