Когда в следующий раз из-за грядущего экзамена или публичного выступления вы будете испытывать ужасное раздражение, доставьте себе удовольствие – обнимите своих возлюбленных! Это значительно снизит уровень стресса и повысит вашу концентрацию.
Помимо всего вышесказанного, окситоцин еще и поддерживает иммунную систему, снижая концентрацию кортизола. Последний подавляет деятельность клеток иммунной системы, поэтому в состоянии стресса мы легче можем заболеть. Проявление нежности поворачивает эффект кортизола вспять: увеличивается количество белых кровяных телец, бойцов сопротивления в нашем организме, и возбудитель болезни получает тот еще «ласковый» прием. На этот случай у меня есть пример одного довольно своеобразного эксперимента, в рамках которого ученые опросили четыреста человек. Темой опроса стали социальные контакты: сначала участники отвечали, насколько защищенными себя ощущают и как часто обнимаются или просто касаются людей. Затем исследователи впрыскивали им в нос настоящие вирусы простуды!
Удивительное дело: люди с широким кругом друзей и не склонной сдерживать нежность семьей оказались меньше подвержены вирусу.
Прикосновение способно и на большее! Помимо окситоцина, оно высвобождает дофамин и опиоиды – коктейль, способный творить чудеса. Массаж зачастую высмеивают как блажь толстосумов и любителей роскоши. Возможно, мы едва ли способны оценить, что делают для нас массажисты, еще и потому, что их профессия не требует длительного обучения. Однако исследования показали, что курс массажа сокращает уровень тревожности при хронических заболеваниях, помогает при депрессии и снижает боль.
Если вспомнить все полезные эффекты от прикосновений, можно сделать вывод, что частые физические контакты и есть та самая причина, почему люди в длительных отношениях живут дольше одиноких и в целом больше довольны своей жизнью. К счастью, те из нас, кто пока не нашел партнера для частых объятий, не должны отчаиваться. Встречи с друзьями, взаимодействие в группах, совместное веселье и танцы тоже повышают концентрацию окситоцина в крови. Помимо прочего, каждый может порадовать себя сеансом массажа. Ну и, наконец, активной выработке гормона нежности способствует просто поглаживание домашних животных. По этой причине их часто задействуют в различных терапиях, направленных на лечение психических расстройств, боли и одиночества. Так как насчет того, чтобы завести котика или подрабатывать, выгуливая собак?
Мой врачебный совет таков: неважно, боретесь вы со стрессом или страхами, терзают вас проблемы в отношениях или проблемы со здоровьем, а то и просто ради удовольствия – проявляйте нежность что есть сил! Прикосновения должны стать такой же неотъемлемой частью дня, как хваленая порция фруктов, о которой все твердят.
Итак… На старт, внимание, марш!
Глава 4Истинный трепет. Как сохранить страсть?
Я уверена, что все вы когда-то влюблялись. По самые уши! А еще уверена, что всем знакомо счастье, заполняющее все внутри, когда любовь взаимна. И каждый точно испытывал это неизмеримо волнующее, наэлектризованное чувство, радость от которого буквально взрывает тебя изнутри. Несмотря на это, сегодня мало кто верит, что любовь может быть вечной. И статистика выступает на стороне таких людей: каждый третий брак в Германии заканчивается разводом. Еще в 1983 году Оскар Уайльд отметил: «Нам следует постоянно оставаться влюбленными. Вот причина, по которой никогда не следует жениться». Верно ли это?
Правда ли, что крепкие отношение убивают любовь? Ответ на эти вопросы дали исследования, проведенные на МРТ.
С точки зрения нейрофизиологии романтическая любовь может сохраниться и спустя десятилетия отношений. Но как? Как это возможно, чтобы такое волшебное, переполняющее вас до краев чувство, как любовь, просто исчезало? Одно ясно точно: простого ответа на этот вопрос мы не найдем. Однако химия нашего мозга и чувств предлагает довольно увлекательное объяснение. И я вам гарантирую: эту информацию мы сможем использовать, чтобы стать счастливее.
Подумайте о своем любимом блюде. Представьте, как его соблазнительный аромат наполняет ваши ноздри, заставляя выделяться слюну, постепенно обволакивая сладким предвкушением. Перед вами уже стоит большая красивая порция – она так хороша, что хочется впиться в нее зубами. Теперь вы подносите ко рту первый кусочек. У него идеальные форма, плотность и цвет, и вот уже наконец у вас на языке взрыв гастрономического удовольствия. М-м-м! Оргазм для вашего мозга! А теперь представьте: стоит вам почувствовать голод, кто-то тут же готовит любимое блюдо. На завтрак, обед или ужин. Завтра, послезавтра, целый день, всю неделю. Неважно, сколько это стоит, – рано или поздно вы не можете даже смотреть на свое любимое блюдо. Оно покажется вам мерзкой серой массой без формы и вкуса, от взрыва гастрономического удовольствия и оргазма не останется и следа, независимо от того, как сильно вы любили эту еду прежде.
Так работает ужасающий эффект привыкания или, научным языком, габитуации. Это может происходить с любой частью тела и, к слову сказать, служит стратегией выживания, к которой прибегает наш мозг. С научной точки зрения, габитуация описывает условия, при которых индивид в определенный момент перестает реагировать на слабый, не представляющий опасности раздражитель, если до этого длительное время подвергался его воздействию. Проще говоря, это значит, что нам не приходится каждый раз заново привыкать к мебели в своей квартире и что каждый звук или проскользнувший блик не заставляют нас испуганно подпрыгивать и бросаться наутек.
Если мозгу в режиме нон-стоп придется обрабатывать все изобилие раздражителей, которые перманентно присутствуют в нашей жизни, скорее всего, рано или поздно мы услышим звук взорвавшейся головы.
Благодаря габитуации мы хоть и вздрагиваем от первых фейерверков, взорвавшихся в новогоднюю ночь, но уже спустя два часа, когда на улице залпом палят так, словно там началась война, спокойно сидим за праздничным столом. Мы привыкаем к шуму транспортной магистрали, мерному тиканью часов и даже к одежде, которую носим. Из-за габитуации человек, носящий очки, вдруг начинает искать их, хотя они весь день сидят у него на носу. Когда воздействие раздражителя на некоторое время прекращается, исчезает и эффект габитуации. Когда заканчивается отпуск, я всегда замечаю, что меня ужа-а-а-асно раздражает опять носить длинные брюки, а главное, тесные ботинки. Настолько, что я порой задаюсь вопросом: а не увеличились ли у меня ноги за время отдыха? Но несколько часов спустя я уже перестаю замечать кроссовки.
Это простейшая форма обучения, в ее основе лежит простое явление: сначала мозг классифицировал раздражитель как не имеющий значения, и нервные клетки перестали передавать о нем сигнал. Особая роль в этом процессе отведена разнообразным механизмам, срабатывающим в молекулах. На первом этапе нервные клетки, передающие сигнал, вырабатывают небольшое количество нейромедиаторов. Затем в принимающей клетке сокращается количество рецепторов, из-за чего меньшее количество медиаторов может теперь вступить в реакцию. На третьем этапе деактивируется еще некоторое количество нейромедиаторов, и таким образом перед ними встает практически непосильная задача: за короткое время быстро соединиться с оставшимися рецепторами. Результат: тишина в радиоэфире.
Что ж, а ведь наша система удовольствия тоже подвержена действию габитуации. Продолжительная стимуляция вызывает эффект привыкания, и даже яркие дофаминовые ракеты могут однажды расстрелять весь запал. Склады с запасами нейромедиатора удовольствия опустеют, рецепторы соседних нервных клеток помашут на прощание, и действие дофамина сойдет на нет. И вот уже холодным прокуренным утром нового года просвистит одинокая дофаминовая ракета, выпущенная из последнего целого ствола.
Действие нейронных механизмов привыкания приводит к тому, что нам вдруг наскучивает то, что прежде могло сделать нас самыми счастливыми людьми на планете: любимая еда уже не приносит радости, детям со временем надоедает любимая игрушка, а наркоманам уже недостаточно привычной дозы наркотика, чтобы испытать кайф. И даже если провести аналогию с лекарствами и вспомнить такое явление, как развитие толерантности к препарату[19], результат останется тем же: снижение реакции организма на внешний раздражитель, то есть привыкание. (Ой, я тут задумалась, что пью все больше и больше кофе, пока пишу эту книгу… Хм-м-м… Ну да ладно, не важно. Вернемся к тексту…)
Может быть и такое, что само наличие поблизости любимой игрушки, блюда и даже партнера не просто вызывает в нас равнодушие, но и по-настоящему раздражает!
Все дело в том, что с исчезновением дофаминовых ракет перестают вырабатываться и опиоиды, оказывающие успокоительное действие, а значит, перестанет наступать и чувство удовлетворения. Вместо него появляются внутренняя неудовлетворенность и постоянное беспокойство. Нам кажется, что чего-то не хватает, и мы не получим этого здесь. Нам нужно куда-то еще, дальше, искать новые источники радости.
Во времена охоты и собирательства механизм работал иначе. Движимые голодом и командами системы удовольствия, наши предки бродили по округе, создавали орудия труда и оружие и целыми днями пропадали на охоте. Организовать каждый прием пищи стоило им невероятных усилий, и награда за это была справедливой и пропорциональной. Существует теория, согласно которой габитуация в те времена несла в себе важную функцию: кратковременное пресыщение – богатый урожай или особенно успешная охота – довольно быстро опустошало хранилище дофамина, и люди переставали испытывать голод. Вместо этого они чувствовали беспокойство, которое заставляло их съедать больше, чем действительно требовалось организму. Благодаря лишь таким перееданиям в сытые периоды они оказывались подготовленными к будущим голодным временам. Впоследствии дефицит обеспечивал системе удовольствия достаточно времени на отдых и пополнение хранилищ. А если на следующий день им попадался мамонт, радость и аппетит древних людей трудно было измерить.