— А ты чего такая красная вдруг стала?
— Блин, свали уже. Мне в туалет надо, — прошипела.
— Ох, я бы посмотрел, — приложил пальцы к губам.
— Извращенец несчастный, — больше сил терпеть не было, пришлось лезть через него.
А мерзавец возьми и усади ее к себе на колени, они оказались лицом к лицу.
— Пусти, — дернулась Саша, но без толку.
— Знаешь, у женщин оргазм куда сильнее, когда мочевой пузырь полный, — и подмигнул.
— Правда? — Сашу уже взбесило это поведение. — Может быть, не спорю. А знаешь, что еще бывает, когда мочевой пузырь полный? Если сейчас же не отпустишь, ощутишь, как по телу в прямом смысле слова растекается тепло.
— М-м-м, люблю пробовать нечто новое, — захихикал, но все же отпустил.
Посадка прошла успешно. Приземлились в два ночи по местному времени. А уже через полчаса поднялись на борт самолета местных авиалиний. Что сказать, разница существенная. Дар эти несчастные два часа провел в состоянии повышенной нервозности. Узкие сидения, узкие проходы, да все узкое и допотопное. Ему так и хотелось посетовать на дискомфорт, но вспомнив выплеск Саши в московском аэропорту, предпочел сетовать про себя. Девушка к слову, чувствовала себя не лучше, поскольку турбины по ее мнению шумели подозрительно, крыло изрядно болтало, в салоне присутствовал неприятный гул вперемешку со скрежетом, к тому же их через каждые десять минут трясло. Дар предпочел просто закрыть глаза, а вот Саша все часы гипнотизировала болтающееся вверх вниз крыло.
Когда приземлились в Даболиме и покинули злосчастный самолет, оба аж выдохнули, получилось практически одновременно.
А на улице уже занимался рассвет.
— Как долго ехать до виллы? — пролепетала уставшим голосом. Кажется, ее уже ничего не волновало. Ни суета индусов, которые носились туда-сюда, предлагая прибывшим услуги такси, ни новые запахи, ни бесконечное гудение транспорта, ни само здание аэропорта, оказавшееся очень даже современным и стильным снаружи.
— Часа полтора. Потерпи, Сойкина, — он выглядел не менее уставшим. — Приедем и сразу спать…
— А есть? — уставилась на него.
— Хочешь клюкву в сахаре? — покосился на нее.
— Ненавижу клюкву в сахаре, — ее даже передернула и зубы свело.
— Вообще, в холодильнике должны быть продукты. Смотритель дома обычно заранее обо всем заботится. Так что, сможешь удивить меня своими кулинарными способностями.
— И не боишься есть из моих рук? Плюну ведь, и не заметишь.
— Твои слюни пробовать уже доводилось, так что, переживу. Монте-Кристо тоже долгое время по чуть-чуть принимал мышьяк.
— Да пошел ты…
Добравшись до виллы и испытав очередную порцию «приятных» ощущений от местного такси, Саша вдруг ожила, ибо вид дома и территории вокруг восхитили, а как следствие, перебили по силе все прочие состояния тела и души. Такой красоты она вживую еще никогда не видела. Огромный двухэтажный особняк, как сказал Дар, на пять спален. Выполнен в стиле хай-тек, панорамные окна, открытые веранды, обнесенные металлическим ограждением, стеклянные двери, впереди дома длинный бассейн с имитацией водопада в конце. Рядом с бассейном шезлонги, а еще широкая тахта под навесом и скрытая от глаз полупрозрачным тюлем, что колыхался от легкого ветерка. И всюду цветы, диковинные деревья, фонарные столбики.
И пока Дар занимался чемоданами, которые водитель не слишком бережно сгрудил в одну кучу, Саша прошла вдоль бассейна, миновала небольшой парчок и оказалась на берегу. Ее рот не успевал закрываться от удивления. В ста метрах от виллы синело море.
— Невероятно, — слетело с губ.
— Нравится? — раздалось за спиной, на сей раз Саня не вздрогнула, лишь сердце неприятно ухнуло в груди.
— Такое не может, не нравиться. И часто ты здесь бываешь?
Дар подошел слишком близко, уперся грудью ей в спину, но руками трогать не стал.
— Раз или два в год. Здесь для таких, как я истинный Рай.
— Для каких, таких? — отошла от него.
— Для тех, кто не терпит шума, суеты. Кто чурается людей. Именно отсюда я всегда привозил картины, которые расходились как пирожки. Но последний год даже это место не помогало.
— И ты решил внести разнообразие? Взять с собой настоящего живого человека, — грустно усмехнулась Саша.
— Ну, можно сказать и так, — пожал плечами. — Я же старик, а старикам одиночество противопоказано. От одиночества мы становимся еще несноснее, — и сел на песок, зарылся в него босыми ступнями.
— Что? Настолько задело сравнение? — с удивлением глянула на него.
— Садись, — схватил ее за руку и потянул вниз. — Ощути прелесть момента.
Солнце медленно поднималось, небеса меняли оттенок с сиреневого на светло-розовый, а тот уже переходил в персиковый. До ушей доносился шум прибоя.
— Как же ты объяснила внезапную поездку своему спортсмену? — посмотрел на нее с прищуром, а во взгляде поселился недобрый холодок.
— А откуда ты… — но потом замолчала. Удивляться особо нечему, негодяй знает, видимо, даже больше, чем она сама за себя.
— Случайно увидел, когда приехал, чтобы поговорить. Не переживай, специально за тобой по пятам с подзорной трубой в обнимку не ходил.
— И зачем тебе эта информация?
— Просто интересно, как нынче молодежь врет.
— Не забывай, кто вынудил меня врать, — стало больно. Вот же мразь, еще и потешается. — У меня наконец-то начало все налаживаться. И снова явился ты. Поверь, я бы сейчас променяла всю эту роскошь на возможность оказаться в объятиях Жарова, — произнесла с печалью в голосе.
— Ладно, пошли в дом, — резко вскочил и даже руки Саше не подал. Взбеленился.
В доме было не менее роскошно. На первом этаже в огромной гостиной-студии разместился буквой «п» широкий диван белого цвета, на котором возлежали подушки с цветастым орнаментом, напротив дивана стоял кофейный столик, а дальше следовали стеклянные раздвижные двери во всю стену, за коими начиналась веранда. И как же много везде цветов в кадках. С другой стороны гостиная переходила в кухню, та расположилась на уровень выше, отделял гостиную от кухни порожек. Кухонные шкафы тянулись вдоль стены, а в метре от них красовался остров с плитой по центру и рейлингами на стальных тросах, на рейлингах висели сковороды, сотейники, половники. Занятно, стоя у плиты, можно любоваться гостиной и чудесным видом на веранду.
Хоть Саша и валилась с ног, даже есть передумала, но вот осмотреть дом посчитала своим долгом. Имелся здесь же на первом этаже самый настоящий хамам, выложенный рыже-персиковой мозаикой, а еще санузел, гардеробная и гостевая комната. А вот на втором этаже расположились четыре спальни, две ванные и, кто бы сомневался, мастерская с мольбертом, через мастерскую можно было попасть на еще одну веранду, откуда открывался вид на бассейн и частично море.
Вилла наверняка стоила художнику бешеных денег, даже с учетом скидки в силу знакомства с хозяином. Для Саши все это казалось каким-то нереальным. Подобные интерьеры она видела разве что на страницах журналов. И как бы пела душа сейчас, если бы не факт того, с кем пришлось сюда ехать. Дар ведь ее арендовал, как и виллу, а перед этим опробовал. Сию секунду чувство восторженности спало, заместо оного возникла обида. Почему хорошему нельзя случиться просто так? Почему все обязательно должно быть через унижения и подчинение самодуру?
Саня стояла на открытой веранде второго этажа, облокотившись на перила, смотрела на мерцающую воду в бассейне, слушала птиц, что носились от дерева к дереву. И когда глаза начали откровенно слипаться, девушка добрела до шезлонга. Через минуту уже спала на нем. К тому времени солнце поднялось высоко, как поднялась и температура воздуха. И в какой-то момент, даже сквозь сон, Саша почувствовала жжение на коже, только сделать ничего не смогла. Но скоро это неприятное чувство прошло.
Открыла глаза спустя несколько часов. Она лежала на боку в кровати, под тонким одеялом, в комнате царила прохлада, спасибо кондиционеру. Но когда окончательно проснулась, ощутила тяжесть на талии. Глянув на себя, обнаружила руку, мужскую… Дар спал рядом и обнимал! Вот же гад! Ну, вот никак не может без приставаний. Снова в койку затащил и снова спящую. Еще раз осмотрев себя, Саша немного успокоилась, одежда на месте, значит, обошлось без вреда для психики и здоровья. Да и на этот раз она проснулась бы, случись что дурное. Если только мерзавец не подсуетился и не влил в рот снадобья какого.
— Какого хрена ты тут делаешь? — пихнула его локтем в грудь, от чего Дар скривился и тут же перевернулся на другой бок.
— Извини, Сойкина… не смог удержаться от соблазна тоже поспать… — промямлил сонным голосом. — Оказывается, твой храп действует лучше любого снотворного.
— Во-первых, я не храплю, а во-вторых, ты уже нарушаешь договор.
— Во-первых, храпишь, не обманывай себя. Во-вторых, я просто спал рядом. Никаких нарушений, а значит, никаких неустоек и никаких претензий.
— Кто тебя знает, ты тот еще хрен моржовый. Мог снова опоить и…
— Поверь мне, детка, если бы я с тобой переспал, ты бы это поняла сразу.
Саша собралась было подняться, но Дар мигом развернулся, схватил ее за талию и уложил на то же место.
— Не уходи, — пробубнил ей в шею, из-за чего мурашки побежали по коже. — С тобой приятно.
— А мне с тобой нет, — в этот момент у Сани заурчал желудок. — Я хочу есть.
— Я тоже. И если будешь плевать мне в тарелку, размешай получше, — отпустил-таки девушку.
Но прежде чем идти вниз, надо принять душ. Саша зашла в ванную. Очередной раз открыла рот от удивления, после чего сбросила вещи, которые уже требовали стрики, как-никак всю дорогу в них провела.
Теплая вода полилась сверху. Даже вода здесь другая, более мягкая что ли. Но не прошло и двух минут удовольствия, как дверка кабины открылась, и внутрь вошел, что б его, голый художник.
Саша подскочила на месте, после чего уставилась на него круглыми глазами:
— Ты, ты… ты вообще с дуба рухнул? — кое-как выдавила из себя и поспешила прикрыться.