Я растерянно кивнула и принялась за завтрак. Сдобные булочки, политые помадкой, были восхитительны. Не помню, чтобы я когда-нибудь ела что-то вкуснее. Чай тоже был не обычным, а с добавлением каких-то пряностей.
Позавтракав и немного подобрев, я отправилась в ванную. На самом деле я не знала, как себя вести на подобных приемах. А вдруг что-то пойдет не так? Я ведь тогда просто от стыда сгорю, потому что такое окружение, в котором я теперь вынуждена вертеться, не прощает ошибок. Наверное, мне все-таки стоит взять несколько уроков этикета у Валерис. Думаю, она не откажет.
Как было все легко и просто, когда я жила в обычной семье и знать не знала о своем происхождении, вокруг меня не плели интриги и не пытались использовать. Я зарабатывала в лавке честным трудом, торгуя зельями и снадобьями. Но реальность такова, что теперь я лишена собственного дома, лавки, прежней жизни и вынуждена играть по чужим правилам. Что ж, и к этому тоже придется привыкнуть.
Когда я вошла в комнату, Мины уже не было. Странно, конечно. Обычно она всегда предупреждает, если отлучается.
Я обыскала все места, где тыквочка обычно пряталась от прислуги, но так и не нашла своей подруги. Может, ее все-таки забрал Лой? Это бы все объяснило, потому что в последнее время они часто вместе, а на мои вопросы Мина только кривится, да многозначительно улыбается.
– Вы что-то ищете? – привлекла к себе внимание Валерис. – Может, я могу вам чем-то помочь?
– Пропал мой сувенир, похожий на тыкву, – не особо надеясь, что женщина окажется полезна в этом деле, сказала я. Но и отмахнуться от ее предложения о помощи было бы некрасиво. – Вы случайно не видели?
– Нет, – покачала она головой. – Позвать стражу?
– Зачем? – опешила я.
– Сообщите о пропаже, и ваше имущество найдут, – серьезно ответила она. – Так что, стражу вызвать?
– Нет, не надо. Думаю, я просто положила его куда-то, но не могу вспомнить куда. Уверена, скоро мой сувенирчик найдется.
– Как изволите, – женщина снова задрала нос. – Тогда, может, вы не против, если, наконец, камеристки примутся за свое дело?
Предки! Ну, сколько в этой женщине высокомерия? Вот и как просить ее о нескольких уроках этикета, если она видит во мне какую-то букашку, над которой вынужденно приходится хлопотать. Дабы не разгневать Таггара Сиери. Наверное, она думает, что я для него всего лишь мимолетное увлечение, которое он тут же выкинет, как только найдется что-то поинтереснее. И тот факт, что он при всех назвал меня своей невестой, совсем не изменило ситуацию. Ну, или Валерис просто сама по себе такая противная? Второй вариант мне казался более правильным.
Подавив улыбку, я кивнула ей, разрешая пригласить камеристок. Не прошло и полминуты, как в комнату вошли три женщины, неся в руках небольшие сундучки. Как оказалось, в них располагалась косметика, специальные щетки для волос и многое другое, благодаря чему из любой дурнушки можно было сделать писаную красавицу.
Пока надо мной хлопотали камеристки, Валерис то и дело поглядывала на часы. Сначала я думала, что она ждет доставку из мастерской, но даже когда в покои все-таки доставили новые наряды, она все так же продолжала следить за временем.
– Вы куда-то опаздываете? – решила осведомиться я. На самом-то деле я была бы только рада избавиться от ее присутствия. – Мне очень неудобно вас обременять.
– Нет, госпожа Нест, я не опаздываю, – от ее немигающего взгляда мне стало не по себе. Сейчас она напоминала гадюку, которая заметила добычу. – Просто я привыкла следить за временем, ценю пунктуальность и выполнение работы в срок.
Ага, как же! Прежде я за ней такой привычки не наблюдала…
Как только прическа была готова, а я одета в новое платье, Валерис быстро выпроводила из покоев камеристок и снова взглянула на часы. А я снова задалась вопросом: что же они ей так покоя не дают?.. Впрочем, сейчас меня интересовало немного другое: какие правила этикета установлены в домах знатных фамилий.
– Валерис, Таггар Сиери сказал, что я могу на вас полностью рассчитывать, – осторожно начала я и, дождавшись благосклонного кивка, продолжила: – Не могли бы вы рассказать мне немного о принятом среди придворных этикете? Просто мне пришло несколько приглашений…
– На самом деле нет ничего сложного, – перебила она меня. – Я наблюдала за вами и могу сказать, что не все так плохо. По крайней мере, вы не чавкаете, умеете обращаться с приборами и не разговариваете с набитым ртом. Что же касается всего остального…
Но дальше я не слушала. Мне вдруг очень сильно захотелось спать. Веки стали тяжелыми, а тело ослабевшим. Я быстро проваливалась в сон, но прежде чем он полностью взял надо мною контроль, я успела увидеть, как картина отодвигается, а из открывшегося за ней потайного коридора выходит герцогиня Вендер.
– Почему так долго? – зло покосившись на меня, обратилась она к Валерис. – Скажу честно, я уже начала сомневаться в твоей лояльности.
– Не знаю, что ты затеяла, – ответила ей женщина, – но тебе стоит поторопиться. Действие сонного зелья ограничено. Ее фамильяр тоже обезврежен. Притворялся простым сувенирчиком, но я чувствую магию, а в этой тыкве ее было слишком много. И да, когда выйдешь замуж за Сиери, уж постарайся не забыть о своей нянюшке, и о том, как она тебе помогла.
Послышались глухие шаги, а потом хлопнула дверь, и я поняла, что Валерис ушла, оставив меня в беспомощном состоянии наедине с бывшей любовницей Сиери.
Так значит, они заодно! Вот почему мне изначально не нравилась эта женщина! Видимо, интуитивно я ощущала исходящую от нее угрозу. И Мине она сразу не понравилась…
Бедная Мина. Что же эта сволочь с ней сделала? И что они хотят сделать со мной?..
– Ну что ж, и снова здравствуйте, – улыбаясь, произнесла Алара, наклонившись надо мной. – А вы ведь и не предполагали, что все так закончится, верно?
– Заходите! – приказала она кому-то.
– Что прикажете, Ваша светлость? – услышала я сквозь гаснущее сознание незнакомый мужской голос.
– Несите эту мерзавку следом за мной, – распорядилась герцогиня, а меня тут же подхватили и перекинули через плечо, будто мешок с картошкой. – А путь я покажу.
Я хотела возмутиться, закричать, но тьма полностью погасила сознание, и я провалилась в глубокий сон без сновидений.
Глава 14
Темные волны снова и снова бились о незримый барьер в попытках вырваться на свободу. Пока Тьма была еще скована силой древнего заклятья, но как долго это будет продолжаться? Сквозь образовавшуюся трещину защиты уже медленно, но верно просачивалась темная материя, несущая гибель всему живому.
Рэджин стоял на обрыве и вглядывался в мрачные всполохи. Ветер трепал плащ, взъерошивал длинные волосы инквизитора, но он не замечал буйства стихии. Сейчас его мысли были далеко. Он пытался переосмыслить все, на что пришлось пойти ради эфемерной надежды, и чем пришлось пожертвовать. Слишком многого он лишился, а вскоре может потерять еще больше, если срочно что-нибудь не придумать. Вот только что? Последний шанс на спасение Нижнего мира сбежал с проклятым альфаром, прихватив сердце инквизитора. Что ж, стоит признать, что и здесь он потерпел поражение. Кирайя никогда не станет его, и в этом виноват он сам.
Без часов хранителя мира и без пробудившейся силы маленькой ведьмочки Рэджин остался один на один с Тьмой, которая не пощадит никого и ничего на своем пути. И печальное осознание, что все было бессмысленно, огнем выжигало душу. Чего он добился? Что смог достичь? Ничего. Остается единственная надежда на печать местных богов, но использовать ее – значит добровольно шагнуть в лапы смерти. И сколько не тешь себя верой в то, что эта жертва будет не напрасна, сколько не внушай себе, что иного пути нет и надо смириться с уготованной участью, а жить все равно хочется – безумно и сильно, так, как никогда прежде. Наверное, так бывает всегда, когда знаешь, что конец жизненного пути уже близок. Только тогда и начинаешь все переоценивать, пересматривать приоритеты и понимать, что какой бы эта жизнь ни была, а все лучше, чем вечное забвение. Потому что там, за гранью бытия, нет ничего – просто пустота, в которой растворяется сознание.
– Прекрасный вид, не так ли? – Она появилась из ниоткуда и стала рядом, наблюдая, как и инквизитор, за беснующейся Тьмой. – Можно смотреть на это вечно…
Инквизитор покосился на стоящую рядом темноволосую женщину. Наверное, такой совершенной и вместе с тем первобытной красоты ему видеть еще не приходилось: все в ней было идеально, каждая черта – правильной и, казалось, что рядом стоит не живое существо, а эфемерное создание.
– Не вижу ничего прекрасного в смерти, – дернул он уголком губ.
Заметив изучающий взгляд мужчины, она улыбнулась, а в глазах вспыхнул азарт. Женщина явно была не из робкого десятка и прекрасно осведомлена о собственной привлекательности, чем, скорее всего, и пользовалась.
– Так значит, ты и есть тот, кого послали местные божки, чтобы остановить Тьму? – Голос глубже, чем вековечная ночь, прозвучал в сознании Рэджина. Превратившись в темную материю, женщина исчезла, чтобы появиться вновь, но уже с другой стороны. – Не страшно?
Страшно? Нет, страха не было, лишь одна сплошная безысходность.
– Зачем ты пришла? – понимая, что рядом стоит не простая смертная, поинтересовался Рэджин. – Пришла поглумиться напоследок? Нравится видеть в глазах погибающих дикий ужас? Должно быть, иных развлечений тебе не доступно.
В темных глазах застыло удивление. Женщина задумчиво склонила набок голову, словно действительно размышляла над его словами.
– Ирония, – заключила, наконец, она. – Не думаю, что она здесь уместна.
– Как раз здесь и уместна, – невесело хмыкнул Рэджин. – Ты так и не ответила, зачем пришла?
– А как ты думаешь? – ответила вопросом на вопрос и лукаво улыбнулась. – Даже стало на самом деле любопытно. Итак?
– Я уже озвучил свои предположения, – поморщился инквизитор. – Не вижу смысла повторяться.