ой, а потом затихло. Вместе с болезненной пульсацией в плече, от которой так и тянуло зашипеть.
Успела поймать взгляд дракона, прежде чем тот сказал, обращаясь не то к морканте, не то вон к той колбе с чем-то ядрено-красным. Последней, к слову, за все время, что находился в башне, Аман уделил больше внимания, чем своей мамаше. То есть хотя бы раз на нее посмотрел.
— Я отведу эсселин Анвэри в ее покои.
— И долго будешь с ней церемониться? — процедила ведьма-садистка.
— Дойдешь сама или тебя понести? — обратился ко мне тальден, снова проигнорировав вопрос матери.
Назло последней мне следовало упасть к Карраю в объятия, но от одной только мысли это сделать у меня внутри взрывались фейерверки.
— Дойду, не переломлюсь. — Я посмотрела ему в глаза, на какой-то миг забыв, что передо мной Огненный, а не Ледяной, настолько у него был замороженный взгляд.
Я направилась к выходу, идя вдоль стены из опасения быть отравленной флюидами ненависти, что источала, как выгребная яма зловоние, ее светлость.
Переступила порог и начала медленно, очень медленно спускаться. Позади раздавались тяжелые шаги тальдена, впереди закручивались узлом ступени. И у меня в желудке тоже что-то начинало закручиваться, стоило только опустить взгляд на винтовую лестницу.
Я покачнулась и, проехавшись рукой по шероховатой стене, услышала раздраженное:
— Не переломится она.
Мой протест, выразившийся в негодующем «эй!», был самым наглым образом проигнорирован, в то время как мое тело приняло горизонтальное положение, оказавшись в руках тальдена.
— Я же сказала — сама дойду!
Внутри, как по расписанию, начали вспыхивать салюты.
— В мои планы не входит, чтобы ты сломала себе шею в первый же день, — заявил Огненный с таким видом, словно нес на руках скопление воздуха.
— И что же в них входит? — чувствуя, как кожа под его пальцами начинает нагреваться, разве что не плавится, процедила я.
— Думал, моя мать по этому поводу тебя уже просветила, — продолжая смотреть поверх меня, невозмутимо проговорил дракон.
А у меня в груди в тот момент взорвался самый большой фейерверк. Элири? Рабыня?
Я дернулась и выпалила:
— Поставь меня немедленно!
— Мы уже поняли, что сама ты идти не можешь, Риан.
— Да я лучше себе шею сломаю, чем стану твоим постельным развлечением!
Не знаю, к чему привели бы мои попытки вырваться, но ступени, к счастью, закончились раньше.
— Ты, Риан, не знаешь, от чего отказываешься, — нагло усмехнулся чешуйчатый хам, опуская меня на пол.
— А ты еще не представляешь, с кем связываешься! — толкнула Огненного в грудь и зашагала по светлому коридору, смутно представляя, куда и зачем иду.
Вернее, зачем понимала — от дракона драконского подальше.
Плечо почти не болело, так только, ныло немного. То ли снадобье Клер подействовало, то ли благотворное влияние оказала магия ненавистного тальдена.
Я, пока шла, мысленно его ругала и проклинала, не стесняясь в выражениях и не скромничая при выборе кар небесных, что в самое ближайшее время просто обязаны были обрушиться на голову подлеца Каррая!
Последний не отставал, шел за мной по пятам.
— Ты такая забавная. Так забавно мне угрожаешь.
— А ты такой жалкий. Мстишь Талвринам через беззащитную алиану.
Мгновение, и из легких выбило воздух, когда он схватил меня за руку и швырнул к стене, прижимая собой, своим телом, гневом вплавляя в холодный камень.
— Ты не знаешь меня. Не знаешь ничего обо мне. — Янтарь в его глазах стал чернее земли в дождливый день. — А я знаю о тебе все. Может, дома такое поведение и срабатывало. Могло даже срабатывать с теми мальчиками, которые приходили к тебе свататься. Но не сработает здесь. Сегодня ты, Риан, будешь наказана.
Мои щеки полыхнули, когда я почувствовала грубые мужские пальцы, больно сжавшие мое бедро. Другая рука скользнула мне на шею, обхватив ее как ошейник.
— Наказана за дерзость, которую я не стану терпеть.
Он отстранился так же внезапно, как и набросился, и, больше не глядя в мою сторону, зашагал по коридору. И пусть бы шагал себе дальше, но я не спросила его о том, о чем должна была спросить, вместо того чтобы показывать характер.
— Я хочу поговорить с сестрой. — Шумно вздохнув, я оторвалась от стены.
— А вот теперь ты хочешь говорить, — хмыкнул Каррай, не оборачиваясь.
— Хочу, но не с тобой!
— И как думаешь с ней связаться?
— С помощью заклинания, но мне понадобится маг.
— Сожалею, ядовитая моя, — усмехнулся Каррай, — но тебе придется поверить мне на слово: с Эйлуэн все в порядке.
— Мне нужно знать, что она поправилась! — Подстраиваться под драконий шаг не получалось, приходилось срываться на бег, хотя я была не в том состоянии, чтобы бегать.
— Она поправилась. А мы пришли. — Он подался ко мне ровно в тот момент, когда я, вырвавшись вперед, преградила ему дорогу. На свою голову. К счастью, подался не чтобы устроить очередное пыточное облапывание, а чтобы толкнуть за моей спиной двери.
— Это и есть твое наказание? Не давать мне связаться с сестрой?
Сейчас я ругала себя за эмоции, за то, что дала волю чувствам. Следовало сначала поговорить с Эйли, а потом пусть хоть конец света наступит.
Аман чуть заметно улыбнулся и покачал головой.
— Наказывать тебя я буду вечером. А пока отдыхай, ядовитая. Набирайся сил перед нашей следующей встречей.
— Набирайся сил перед нашей следующей встречей, — передразнила я тальдена. Этого тагрова огнеящера, в которого с размаху полетела ваза.
Жаль, поцеловалась она не с его затылком, а с закрывшейся дверью, и разбивание этого предмета интерьера не принесло мне морального удовлетворения. В свое оправдание могу сказать, что я никогда и ничего не била. Намеренно. Но в этот раз не сдержалась, поддалась порыву.
Да и как тут сдержаться! Когда просыпаешься в один непрекрасный день и узнаешь, что тебе уготовили участь рабыни, с младшей сестрой непонятно что творится, а в довершение всего еще и вечерними наказаниями пугают.
Кожа на бедре до сих пор пылала в том месте, где ее касались пальцы мерзавца.
Запретив себе думать о ненавистном драконе, попыталась отвлечься изучением отведенных мне покоев. Из просторной передней, затянутой светлым шелком, прошла в спальню, раздвинув полупрозрачные занавеси. Опочивальня элири (никогда не задумывалась о том, какое это страшное слово) была чуть ли не в два раза больше моей спальни в родовом замке. Формой напоминавшая половинку лепешки, она уводила к полукруглому балкону, от которого до земли было лететь и лететь. В том смысле, что такой вариант побега отпадал сразу.
Вот если бы у меня был мой волшебный ковер…
Но его не было. Так же как и Чили, который сейчас, наверное, с ума сходит там, в столице. Вместе с моими бедными родителями.
Едва мазнув взглядом по цветущему саду, я вернулась в спальню в поисках того, что придало бы мне уверенности в завтрашнем дне. Ну и в сегодняшнем вечере. Но ничего колюще-режущего в поле зрения так и не попалось. На кровати пестрело море подушек и бархатных валиков, они же были разбросаны по углам комнаты. Пол покрывал мягкий ковер. На столике справа заметила щетку для волос, какие-то шкатулки, флакончики с благовониями или тагр его знает с чем еще. С другой стороны — два сундука, полные нарядов.
Достав первое попавшееся платье — вызывающе яркое и полупрозрачное, я… пошла собирать осколки вазы, справедливо решив, что они мне еще пригодятся. Распихав «оружие» по разным углам комнаты (что-то спрятала под подушки, что-то на дно шкатулок, и даже в кашпо с альновым деревом, зеленевшим у самого балкона, нашлось место для двух острых осколков), я с чувством выполненного долга опустилась на край кровати и еще раз оглядела свое временное пристанище.
Временное, потому что я не собиралась здесь задерживаться, несмотря на грандиозные планы Каррая и его мамаши.
Не успела об этом подумать, как дверь в передней распахнулась и послышался тихий голос:
— Это я, Клер. — Девушка прошла в спальню, держа в руках поднос с цветными склянками и рулончиком белой ткани. — Нужно сделать вам перевязку.
Она поставила поднос на маленький резной столик и, подняв на меня взгляд, несмело улыбнулась:
— Как вы себя чувствуете?
— Если ты о плече, то почти не болит. А что до всего остального…
Клер тяжело вздохнула:
— Я помогу, чем смогу.
— Сбежать поможешь? — горько усмехнулась я.
Приблизившись ко мне, девушка стала осторожно снимать повязку, которая (я только сейчас это заметила) была вся в пятнах крови.
— Вы ведь знаете, как поступают тальдены с беглыми женами?
Вообще, чтобы от дракона сбежала супруга — такие случаи за всю историю драконов можно было пересчитать по пальцам одной руки. Беглянок возвращали почти мгновенно и жестоко наказывали. А уж если сбегала рабыня…
— С элири. Твой князь желает сделать меня рабыней.
Клер снова вздохнула, еще более грустно и сочувственно, а я нахмурилась:
— Одного не пойму, почему он уверен, что я не смогу принять его силу. Да, мы не проходили проверку на сочетаемость, но ведь шанс есть. И тогда ему придется признать меня своей ари — законной женой.
Девушка отвернулась, чтобы намочить чистую ткань. Я скосила взгляд на руку и сразу зажмурилась: зрелище было не из приятных.
Тагров Каррай.
— Он сегодня придет ко мне?
Воспитанница Элесбед не ответила, только еще усерднее принялась смачивать в чем-то очень пахучем ткань.
Я коснулась ее локтя, останавливая, и попросила:
— Клер, пожалуйста, скажи. Мне готовиться к брачной ночи?
Девушка молчала, явно сомневаясь, стоит ли подпитывать меня информацией. Секунды, невозможно долгие, одна за другой терялись в прошлом, а тишину спальни нарушало лишь мое напряженное дыхание.
Наконец она нехотя проговорила, быстро накладывая повязку:
— Не будет пока никакой брачной ночи. Брат проверил вас месяц назад — вы ему подходите.