— Может, свет иначе падал? Внизу было темно, а здесь мы прямо у окна стоим…
— Полагаешь? Почему же ты тогда оправдываешься?
— Я всего лишь пытаюсь помочь, господин, — возразила, запоздало прикусив язык и влепив себе мысленную затрещину.
Идиотка! Откуда ему было знать, какие у служанки его дражайшей супруги глаза? Будто он приглядывался когда-нибудь!
— Пошли!
С трудом подавив желание спросить: «Куда?», я послушно направилась за королём. Который привёл меня в холл и приказал:
— Встань где стояла.
Я повиновалась.
Король взял небольшую паузу, внимательно изучая моё лицо. Мимо сновали слуги, удивлённо на нас косились, но не говорили ни слова, стремясь поскорее прошмыгнуть опасное место и разнести по дворцу весть, что король нашёл себе новую игрушку. И вскоре мы с ним остались совершенно одни. Что было неудивительно.
Мало ли к кому ещё соизволит придраться правитель, гонимый плохим настроением.
— Нет, — наконец объявил он. — Я не мог ошибиться. С такого расстояния всё прекрасно видно. Они были карими.
— Но тогда было пасмурно, господин. А сегодня ясно…
— Ты ещё скажи, время суток было другое! — презрительно рассмеялся король. — Нет. Я тебя раскусил. Это была ты!
— О чём, вы, господин? — я изобразила недоумение.
— Хватит! — он сорвался на крик. — Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Но отныне тебе не удастся меня провести. Думала, я не замечу, как ты ко мне обращаешься? Забыла, что должна называть меня «Ваше Величество»? Да у тебя даже акцент изменился!
— Простите, если задела вас своими недостойными речами, — я виновато потупилась.
Словно настоящая служанка, не знающая, как угодить взыскательному хозяину, который несправедливо на неё ополчился.
— На меня смотри! — окончательно взбеленился король. — Или я прикажу тебя выпороть!
Чем доказал, что я правильно его раскусила.
Акцент, если он действительно имел место, остался прежним. Да и обращение было использовано верное — к нему так вся челядь обращалась. Король просто блефовал. Хотел, чтобы я себя выдала. А я не имела на это права и, последовав примеру коллеги, бросилась ему в ноги:
— Прошу, не надо! Чем я перед вами провинилась?
— Ты мне солгала!
— Это не так, господин!
— Если ты немедленно не прекратишь притворяться, я выдам тебя замуж за придворного палача! Он как раз недавно овдовел. В третий раз. Полагаю, у него в руках ты запоёшь не хуже соловья… Или лучше отдать тебя как преступницу? Чтобы ты не сумела заморочить ему голову. А то неизвестно, на что ещё способно ваше мерзкое племя…
Судя по продолжению, здесь король говорил серьёзно. И хотя мне ни о каком палаче ничего известно не было, я предпочла принять его угрозы за чистую монету.
— Нет, только не это! Умоляю! Я всё сделаю, как вы скажете, господин!
— Тогда встань.
Я поднялась, продолжая всхлипывать и размазывать лживые слёзы по лицу.
К сожалению, сопли так просто не выдавливались, но и без них зрелище вышло что надо. Потому что король презрительно скривился и отвернулся, не скрывая своего отвращения.
— Кончай реветь. На меня ваши женские ухищрения не действуют. Говори!
— Что мой господин желает услышать? — сделав вид, что меня по-прежнему раздирают эмоции, кое-как выдавила я.
Кажется, во мне умерла великая актриса.
— Правду! Это была ты?
— Где, господин?..
— Ах, ты! — он замахнулся меня ударить.
Сжавшись, я рефлекторно зажмурилась, однако пощёчины так и не получила. А когда открыла глаза, короля и след простыл.
Похоже, этот раунд остался за мной. И меня это несказанно обрадовало.
ВСТАВКА 3
— Это безнадёжно! Такими темпами я половину прислуги искалечу, а другую — запугаю до полусмерти. На меня уже весь двор косится, а придворные открыто посмеиваются за спиной. Ещё немного, и королева начнёт что-то подозревать… А ты по-прежнему не придумал ничего стоящего!
— Придумал. Просто реализовать никак не удаётся. Бабка как сквозь землю провалилась. Погода на улице стоит прекрасная, а от неё ни слуху ни духу. Я уже начал потихоньку всё окрестные дома проверять, но это дело небыстрое. Скорее всего, имела место какая-то ошибка, и старуха уже скончалась. Возможно, даже в ту же ночь. Поэтому ничего у нас и не вышло
— А как это проверить? Её отсутствие ещё ничего не значит. Ты говорил, после переселения душ служанку могли забрать в лечебницу для умалишённых, как сбрендившую старуху.
— Вот для этого я и ищу бабкину квартиру. В ней должна сохраниться остаточная энергия, благодаря которой можно заглянуть в прошлое и узнать, что именно там произошло.
— У меня нет времени на твои опыты! Понимаешь ты или нет? Если королева меня заподозрит, нам конец! И учти, я тебя покрывать не буду. При первой же возможности сдам с потрохами!
— Если вы начнёте убивать девушек, приближённых к королеве, она точно насторожится. А сейчас ещё пятьдесят на пятьдесят.
— Зачем убивать? Существует множество других способов избавиться от неугодных слуг. Например, подставить и уволить. Хотя проще, конечно, убить, обыграв всё, как побег. Вон, у одной уже и повод имеется…
— Ой, делайте что хотите. Только не мешайте. Я и так устал как собака. А у меня ещё полрайона не осмотрено. Или мне прекратить поиски?
— Ни в коем случае! Вдруг у меня что-то пойдёт не по плану. Мне нужно знать, насколько обоснованы мои подозрения и чего опасаться в будущем.
— Могу посмотреть.
— Не надо! Предпочитаю счастливое неведение.
2
Я понимала: король не отступится. И не простит мне поражения, даже если я ни в чём не виновата. Найдёт как отомстить. Например, будет придираться по каждой мелочи. И всё же, несмотря ни на что, остаток вечера я провела в приподнятом настроении и даже рискнула выбраться с соседкой в город, где мы слегка задержались в поисках нужной лавчонки, из-за чего обратно возвращались уже в сумерках. Но моя спутница беспокойства не выказывала, да и я не особо боялась.
Пустынные улицы мы старались избегать, а на основных имелось вполне сносное освещение, в лучах которого неспешно прогуливались люди разных сословий, периодически расступаясь, чтобы пропустить карету или отдельного всадника. Однако даже наличие свидетелей не помешало одному из них вдруг огреть меня чем-то тяжёлым по голове, перекинуть через седло и скрыться в узком тёмном проулке. Последнее, что я увидела, прежде чем окончательно потерять сознание, был его товарищ, направивший лошадь на бросившуюся за мной подругу…
Первый раз я очнулась, когда меня сняли с седла и куда-то понесли. Висеть на чужом плече было немногим удобнее, чем на лошади: руки с ногами мне предусмотрительно зафиксировали, зато голова свободно болталась из стороны в сторону, усиливая и без того невыносимую тошноту. Поэтому, когда меня грубо сгрузили прямо на пол, не озаботившись даже что-нибудь подстелить, я провалилась обратно в беспамятство, так ничего и не разглядев.
Второй раз оказался удачнее. На улице было ещё темно, но, судя по ощущениям, прошло не меньше четырёх часов. Голова по-прежнему раскалывалась, перед глазами всё плыло, зато тошнота отступила, и после некоторых усилий я смогла кое-как оглядеться. Впрочем, особо это не помогло.
В комнате тоже царил полумрак, едва разгоняемый единственной свечой. Она стояла на столе, и в её скудном свете двое моих похитителей увлечённо шлёпали замызганными картами, изредка перебрасываясь короткими репликами. Я же лежала у противоположной стены, связанная по рукам и ногам. Для полноты картины мне только кляпа не хватало, но я и без него не планировала шуметь.
Тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания, попыталась высвободиться, однако надо мной явно поработал профессионал: сколько я ни старалась, верёвка не поддавалась, а как будто наоборот, лишь сильнее затягивалась. К тому же, как выяснилось, одним витком она плотно обхватывала шею и после очередного рывка так сильно сдавила мне горло, что я с трудом сдержала рвущийся наружу кашель, чудом не задохнувшись в процессе.
Пришлось взять паузу на раздумья.
А мужчины тем временем завершили очередную партию, и проигравший, выдав несколько крепких словечек, вдруг решительно отодвинул стул.
— Пойду проверю нашу пленницу. Может, очнулась уже.
Я торопливо притворилась спящей.
— А тебе-то какая разница? — лениво осведомился победитель. Судя по звуку — собрав брошенную колоду и принявшись ловко её тасовать. — Она всё равно никуда не денется. Вот пущай и валяется себе в углу до утра. А мы пока ещё поиграем.
— Надоело.
— Ну давай на деньги.
— Нет, — отрезал склонившийся надо мной похититель. — Ты всё равно выиграешь.
И начал неспешно меня развязывать.
— Эй-эй-эй! Ты что делаешь⁈ — мигом насторожится второй.
— А сам не видишь? Развлечься хочу. Что она тут без дела лежит?
— Верни путы на место. Нам было велено только продержать её до рассвета и отпустить. Ничего больше.
— Но и трогать её нам никто не запрещал. Так почему бы не провести это время с пользой? С неё не убудет. Заодно научим её правильно телом торговать. Пригодится.
— Оставь её в покое.
— Ты её защищаешь? Сам на неё глаз положил? Так я поделюсь.
— Меня полутрупы не интересуют.
— Зато меня её состояние полностью устраивает. Меньше сопротивляться будет. А там, может, и очнётся в процессе. Тогда ты и присоединишься. Так что вместо споров лучше освободи стол. А то в этой халупе даже кровати нормальной нет.
Перспективы вырисовывались безрадужные. И пускай как такового насилия я не боялась — в какие только ролевые игры мы с покойным мужем ни практиковали! — сдаваться без боя не собиралась. Покорно дождалась, пока похититель развяжет последний узел, и обеими ногами со всей дури врезала ему в куда-то в корпус. Вслепую, потому что прицелиться не было возможности, но мужчина отлетел примерно на метр, с грохотом упав на спину. А я вскочила и бросилась к выходу. Но на полпути другой похититель схватил меня за подол, резко дёрнув назад. Ткань затрещала по швам, шнуровка спереди разошлась, грудь вывалилась, прикрытая тонкой исподней рубашкой… Однако я стыдливостью не отличалась и, вместо того чтобы испуганно прикрыться, вытащила руки из рукавов, подавшись ещё сильнее вперёд. Мужчина при этом продолжил тянуть на себя, и мы повалились. Я на это не рассчитывала, но быстро сориентировалась и змеёй выползла из платья с нижними юбками, вновь припустив к двери. Впрочем, далеко снова не убежала.