Из чего следовало, что он всё-таки обиделся. Вон как разговорился. Даже запинаться перестал. И плечи расправил.
Королева тоже это почувствовала. Потому что прогонять его, вопреки логике, не стала, а обратилась ко мне:
— Ну, что скажешь? — с хитрой улыбкой спросила она. — Намерения у него вроде серьёзные. Да и впечатление он производит приличное. Ради тебя до королевского дворца не поленился дойти, работу на полдня оставил. Может, всё-таки согласишься? С ним тебя никто не обидит. Будешь чувствовать себя как за каменной стеной.
А вот это было уже прямым намёком на недавние события и попытку короля выдать меня замуж если не за палача, то за первого встречного. О чём я королеве тоже рассказала.
Чем кузнец хуже?
— От всех бед защищу! — с жаром подтвердил мужик.
Выбора не было.
— Соглашусь.
Новоиспечённый жених расцвёл. Но выплеснуть эмоции не успел. Его опередила Виттория:
— Тогда желаю вам счастья. Милия, проводи нашего гостя до ворот и возвращайся. Дела не ждут.
— Слушаюсь, госпожа, — я присела в реверансе и направилась к дверям.
Мужик тоже поклонился:
— Спасибо, ваше-ство!
Догнал он меня уже в коридоре, однако под руку брать не стал, хотя имел на это полное право. Лишь занял место рядом, без труда подстроившись под мой быстрый шаг.
Минуту мы шли молча. А потом мне стало совсем неловко:
— Простите меня. Я не хотела вас обманывать.
— Забудь. Что было — то было. Нечего мне тебе прощать.
— И всё же вы злитесь.
— Я никак в толк взять не могу: ты всерьёз за меня замуж собралась или только для виду согласилась?
— Всерьёз.
— Тогда кончай с этим подхалимством! Я твой будущий муж.
— Простите, если задела. Там, откуда я родом, до свадьбы жених и невеста общаются, как чужие, а местные порядки мне незнакомы. Я думала, здесь тоже так принято. Госпожа, например, до сих пор господина на «вы» величает.
И пускай это было правдой, причина моего поведения крылась в ином. На самом деле мне было банально некомфортно «тыкать» этому богатырю. А то как разозлится да и пристукнет за неуважение? Лучше перестраховаться и использовать проверенную тактику. Так сказать, во избежание недоразумений. Помнится, в прошлый раз его моё обращение не коробило… Что же касается объяснения, полного лжи, то я практически ничем не рисковала.
Вряд ли обычному кузнецу известны традиции соседнего государства. И точно.
— Тоже мне, сравнила! — голос мужика ощутимо потеплел. — У нас всё по-простому, не то что у знати. Муж с женой друг друга чтят и уважают, только не на словах, а на деле.
— Но мы ещё не женаты.
Не знаю, зачем я это ляпнула, однако ушедшее было напряжение тотчас вернулось.
— Боишься? — поразмыслив, после небольшой паузы устало вздохнул мужик.
— Немного.
А как иначе? Любая на моём месте такого жениха бы сторонилась. Да он был раза в три меня больше. А крупнее вообще в четыре!
— Понимаю. И не могу тебя в этом винить. Было бы странно, если бы после всего пережитого ты мне на шею вешалась. А так… — он обречённо махнул рукой.
И я уже было решила, что сейчас он разорвёт помолвку — слишком выразительной обречённостью горели его глаза. Но упрямства ему было не занимать. Как и благородства.
— Значит, так, — мужик решительно выпрямился. — Коли для тебя это в тягость, могу пообещать, что к близости после свадьбы я тебя склонять не стану. Как будешь готова — возляжем. А до этого просто поживём вместе. Авось поймёшь, что я тебе не враг, да успокоишься.
Звучало крайне заманчиво. Потому что идея повторить судьбу его предыдущей супруги и умереть в родах меня как-то не прельщала. Как и беременеть каждый год. А с медициной тут явно было не очень. Да и о предохранении тоже вряд ли слышали…
В общем, неудивительно, что я воспрянула духом — и дальнейшее обсуждение предстоящего торжества прошло как по маслу. Хотя пересилить себя и назвать собеседника по имени я так и не смогла.
5
Со свадьбой решили не тянуть. Какой смысл? Милины родные всё равно не приедут — денег не хватит — а мои настоящие и вовсе в другом мире остались. О чём я, разумеется, умолчала. На братьев жениха тоже рассчитывать не приходилось — они люди занятые, вряд ли сумеют вырваться. Однако известить их и дождаться ответа Логер всё-таки посчитал нужным. Вдруг соберутся поприсутствовать? Будет лишний повод встретиться. Я не возражала, в свою очередь попросив его познакомить меня с дочерью. Мало ли, может, характерами не сойдёмся, и всё отменить придётся. Логер посмеялся — мол, глупости какие — но потом, видимо, что-то прикинул и предпочёл не рисковать. Потому что уже на следующий день, ближе к вечеру, меня вызвали к жениху. Который неловко мялся у ворот вместе с той самой печально скрипящей телегой. А стражники — кстати, тоже те самые — не давали ему заскучать, развлекая байками из жизни дворцовых слуг. Притом после каждой они не забывали вставлять нравоучительные комментарии про меня или Логера. А то и про обоих сразу. Например, что я выхожу замуж ради дома в столице, а он берёт меня ради положения в обществе, как поступали многие и многие до него. И это был только тот вариант, который я успела услышать! А что они наплели ему раньше, мне оставалось лишь гадать. Но про любовь там вряд ли упоминалось. Впрочем, на их глупые шутки Логер вроде не повёлся. И хотя всю дорогу был мрачен как грозовая туча, вымещать своё недовольство на мне не торопился. А значит, его плохое настроение вполне могло быть связано с какими-то проблемами в кузнице.
Большая часть дороги прошла в напряжённой тишине. Логер оживился только ближе к концу, когда мы свернули с мощёной дороги на грунтовую, узкую и извилистую. Вскоре вдали показался искомый дом, а следом из калитки выпорхнула светловолосая девчушка лет пяти, бросившись нам навстречу. И мужик совсем оттаял.
Притормозив, он отпустил поводья, свесился и с лёгкостью подхватил подбежавшую малышку на руки:
— А вот и дочка моя. Варна. Что, егоза, не утерпела? Моё солнышко…
Логер попытался её поцеловать, но девчонка — слишком крупная для трёхлетки — ловко уклонилась, извернулась и практически в упор уставилась на меня:
— Это ты моя новая мама?
Не улыбнуться, глядя на её умильную мордашку, было практически невозможно. Да я и не стремилась.
— Похоже на то.
— А ты красивая.
— Ты тоже, — я подцепила пальцем почти белую пружинку её выскочившей из причёски прядки. Девочка не отклонилась. — Всегда мечтала о такой дочери.
Хитрые глаза сверкнули любопытством:
— А ты готовить умеешь? Папа любит вкусно покушать!
Логер виновато крякнул, одной рукой управляя лошадью, а другой продолжая удерживать дочку на коленях. На что я лишь сильнее разулыбалась:
— Умею.
— А пироги печь?
— Да.
— С начинкой?
— Разумеется.
— И сладкие булочки?
— И их тоже. И много чего ещё.
— Вкусного?
— Очень. Я люблю готовить. И тебя научу, если захочешь.
Лицо Варны озарилось счастьем:
— Хочу!
— Тогда договорились.
На этом собеседование было пройдено, и Варна шустро пересела ко мне.
Логера результат знакомства тоже устроил, и он отправился открывать ворота, спокойно оставив нас вдвоём.
Заведя телегу во двор, он выпряг коня, отвёл его в стойло, быстро почистил и покормил. И всё это время Варна болтала без умолку.
Сначала она жаловалась на нянюшку, которая не подпускает её к плите, постоянно отправляя играть в какой-нибудь дальний угол кухни. Потом переключилась на кукол, их наряды и прочие аксессуары. Затем рассказала обо всех подружках и общих увлечениях. После чего взялась за их братьев, сестёр и родителей… Я слушала её в пол-уха, больше наблюдая за Логером, чем вникая в подробности взаимоотношения Варны с соседями. А ведь там действительно было на что полюбоваться.
Несмотря на внушительную комплекцию, двигался Логер плавно и бесшумно. С грацией хищника. И в нём точно так же не было ни капли лишнего жира. Сплошная сила и мощь… Наверное, он был похож на тигра. Или медведя. Однако у меня упрямо ассоциировался с мамонтом. Существом, пугающим своими размерами, устаревшим и неизведанным, а на деле — умным, мягким и заботливым. По крайней мере, чистил лошадь скребком он удивительно нежно. Твёрдо, но ласково. Лишь мышцы завораживающе перекатывались под рубашкой, оттягивая на себя моё стремительно ускользающее внимание…
Мде.
— Ну, чего стоим? Пошли, — Логер вывел меня из ступора. — Ужин стынет.
Я посторонилась, освобождая дверной проём. Варна схватила проходящего мимо отца за палец и радостно поскакала следом, потянув меня за собой.
— А когда мы начнём учиться? — её мысли снова сменили направление.
— Не сегодня. Сегодня уже поздно. И еда, как я поняла, есть, — я вопросительно покосилась на Логера.
Тот уловил намёк и добавил:
— Пускай Милия прежде освоится, а там что-нибудь придумаем.
Смирившись с таким раскладом, Варна ненадолго притихла, а потом внезапно поджала ноги, повиснув на нас увесистой грушей. Я едва сумела удержать равновесие, Логер же рассмеялся, подкинул дочку, поймал и посадил на шею, где она принялась весело дрыгать ногами, клещом вцепившись в волосы папы. И я вдруг осознала, почему Логер не обиделся, что мы с Варной так легко поладили, в то время как общение с ним самим у меня до сих пор складывалось не очень.
Он по-настоящему любил дочь. Искренне и беззаветно. И понимал, что через неё я становлюсь ближе и к нему тоже. Чувствовал. И радовался нашим успехам, как своим… Однако его мнение разделяли в этом доме не все.
Стоило входной двери скрипнуть, пропуская нас внутрь, как из кухни вышла высокая, худая как палка женщина лет шестидесяти в белом переднике и с поварёшкой в руке. Её лицо было искажено гримасой недовольства, что, видимо, являлось его обычным состоянием, потому что ни Логер, ни Варна не придали этому никакого значения, продолжая беззаботно дурачиться. Так что женщине пришлось возвращать их на землю вручную.