Послушно киваю, устремив взгляд на свои руки. В тот момент я ещё не понимала, как сложно будет не стонать, когда Тигран вколачивался в меня. Как сложно не иметь возможности коснуться его, понимая, что стоит мне протянуть руку назад, и я ощущу его кожу под своими пальцами. Но я упрямо, словно заколдованная им, продолжала играть в игру, правила которой он установил, разложив меня на этом столе.
Он начал медленно, постепенно увеличивая ритм, давая мне привыкнуть к себе после долгого перерыва. Тараня меня, мужчина не забывал ласкать меня руками, проходя ими то по спине, то по талии, двигая меня к себе навстречу, словно бы это могло помочь ему войти в меня ещё глубже.
Насладившись позой сзади, Тигран резко развернул меня на столе и, закинув мои ноги себе на плечи, продолжил брать меня в этот раз жёстко, но мне нравилось. Нравилось чувствовать трение моей кожи о стеклянную поверхность стола. Одновременно мёрзнуть от ночной прохлады и гореть в руках своего мужчины.
И любимый это прекрасно понимал, поэтому с каждым движением входил во вкус, двигаясь всё резче и резче. В какой-то момент я уже не могла себя сдерживать и стала тихо постанывать. Я думала, Тигран расстроится, но он лишь победоносно улыбнулся, будто бы я сейчас не проиграла, а доказала ему, что с ним я спокойной быть не могу… А что скрывать? Так оно и есть.
После секса мужчина занёс меня в комнату на руках, а после и в ванную, где заставил залезть в горячую ванну и отогреваться, иначе он не простит себе то, что я простудилась, выполняя его маленькое желание. И его совсем не беспокоило то, что это было не только его желание, но и моё.
Но всё же я не такая послушная, какой хочет меня видеть Тигран, поэтому тоже высказала своё условие, попросив его залезть в воду вместе со мной. Он согласился сразу же с такой счастливой улыбкой на губах, словно я ему сейчас сказала самую прекрасную новость в его жизни. Несколько часов мы валялись в ванной, смеясь и томясь от сладостных поцелуев, которыми осыпали друг друга. В ванной между нами ничего не было, но этот совместный приём ванны показался мне интимнее, чем всё, что было между нами раньше. Ни страстные, жаркие ночи… ни поцелуи… ничего из этого не сравнится с тем, что было сейчас.
В этот момент я очень сожалела о том, что не могу рассказать Тиграну о том, кто я. Но больше всего я сожалела о том, что не могу забеременеть от Тиграна. Ведь тогда, когда его чувства прошли бы, у меня бы остался малыш от моего любимого… но увы… этого не случится. Да и пусть… у меня есть Ляля, и она гораздо ценнее для меня.
Я влюблена в этого Тиграна без памяти. Каждой частичкой своего тела чувствую и боготворю его. Да, Тигран не идеал для других, но для меня… он самый лучший. И дело не в том, что я просто избавилась от тирана и теперь живу с понимающим мужчиной… Сейчас, спустя года, я наконец поняла, что значили слова Лианы: «Ты его не знаешь, Элина. Он кажется простым, но в его душе целый мир, который он открыл мне… а я предала. Поэтому даже не думай его осуждать! Я тебе не разрешаю. Когда придёт время, ты всё поймёшь, а пока просто доверься мне.»
Глава 41
Тигран
Бесшумно захожу в квартиру, решив, что в шесть утра мои девочки точно спят. Дела в клубе затянулись, и я не смогу вернуться домой как обычно, вечером, поэтому утром я решил загладить свою вину и устроить куколкам сюрприз, ещё даже не подозревая, что меня самого ожидает один огромный сюрприз, который заставит моё сердце биться чаще, а улыбку — не сходить с моего лица весь день.
Как оказалось, ни Элина, ни Ляля не спали, активно о чём-то беседуя под звуки включённого телевизора с мультиками. Я уже собирался выйти и сказать: «А вот и я», но до моих ушей долетели слова малышки, и я застыл как вкопанный с букетами в руках.
— Ну, пожалуйста, пусть он будет моим папой! Он хороший! – просит девочка.
— Ляля… — начинает Элина, но козявка её перебивает.
— Ну тебе разве сложно? Я знаю, что у меня есть свой папа, но он меня не любит. Он со мной не играет и даже не пришёл навестить меня здесь, что очень хорошо! А Тигран… он добрый и умеет жарить картошку. И со мной играет. – Пауза. — Да! И тебя любит! Очень-очень любит! Я знаю! Он смотрит на тебя, как ты на него! Вот такими глазами огромными, — начинает хохотать. – А ещё ты не плачешь! Ну, пожалуйста! Давай, он будет моим вторым папой? Ну, пожалуйста! Это будет мне подарком и на Новый год, и на день рождения! И даже на другие праздники. Ну Элли-и-и-и, — тянет имя.
— Ляля, это не от меня зависит, — серьёзно протестует моя большая куколка.
— А от кого?
— От тебя и Тиграна, — отвечает малышке. — Готова ли ты называть его папой всю жизнь и любить, что бы он ни сделал? Каким бы плохим он ни был? Если он вдруг меня обидит, готова ли ты его любить и поддерживать?
— Я его уже люблю, — восклицает Ляля, а затем еле слышно добавляет. — И у меня сердечко по нему болит, когда его нет дома или он грустный. Просто спроси, можно я стану его дочкой. И мы будем большой семьей: ты станешь моей мамой, а он папой.
— Спроси его об этом сама, — мягко предлагает Элина.
— Не хочу, — бурчит малышка и раскрывает свои чувства, обнажая страх. — Я боюсь, что он скажет: «Нет» и разобьёт мне сердечко, а ты… ты можешь меня обмануть, если он скажет: «Нет», и придумаешь какую-нибудь важную причину… И сердце не будет разбито.
Вы когда-нибудь думали, что мужчины могут плакать от счастья? Нет? Вот и я так думал, но в этот момент я испытал невероятное счастье и дикий восторг, и если бы не слеза на моей щеке, никогда бы не поверил.
Неведомая сила толкала меня войти в гостиную, обнять Лялю, прижать к себе и сказать, что я её тоже люблю… хочу, чтобы она была моей дочерью, чтобы звала папой и была моей маленькой куколкой. Нашей с Элиной маленькой куколкой, которую мы будем любить всегда. Пообещать, что не сделаю ничего, что разобьёт её маленькое сердечко и сердце её матери.
Решительно выставив перед собой букеты, вхожу в комнату, застав девочек за ранним завтраком. Элина как всегда ковыряет содержимое тарелки, даже не притрагиваясь к нему, а малышка уминает хлопья за обе щеки.
— Тигран! — Кричит Ляля, бросив еду.
Аккуратно спустившись со стула, бежит ко мне со всех ног, чтобы как обычно обнять, но в последний момент останавливается, боясь испортить цветочную композицию.
– Это Элине? Сразу два? – спрашивает удивлённо, указав на букеты.
— Один тебе, — вручаю малышке небольшой свёрток с маленькими белыми розами, который, как мне показалось, должен ей понравиться.
Приняв букет, девочка смущается и отводит глаза, сияя своей детской, наивной улыбкой. Не сдержавшись, приседаю, дарю малышке короткий поцелуй в пухлую щёчку и тихо шепчу на ушко.
— Букет для самой очаровательной дочки, — слова вылетают, словно я всю жизнь их говорил и уже привык, но в действительности всего раз и от души.
Отодвинувшись, наблюдаю за реакцией девочки, которая, кажется, опешила от моих слов и теперь не знает, что делать и говорить.
— Дочки? – тихо пищит, подняв на меня огромные глаза.
— Ага, — киваю, любуясь ещё большим смущением малышки.
— Ты всё слышал? – догадывается, посмотрев на дверь со слезами на глазах, чувствуя себя уязвлённой и слабой передо мной в этот момент.
— Да, — признаюсь.
— А тебе не говорили, что подслушивать некрасиво? – вмиг начинает возмущаться. – Нельзя! А вдруг я тут секреты говорю?!
— У тебя есть секреты от папы? – переспрашиваю её, и девочка замолкает в одну секунду.
— Ну… ну… Нету, — мямлит Ляля и опускает глаза в пол, а затем резко их поднимает с улыбкой, задав вопрос. – Теперь мне можно называть тебя папой?
— Не можно, а нужно, — отвечаю, выпрямившись и потрепав её за щёчку, затем командую. – Иди, переодевайся. Мы едем в загородный дом моих друзей. Там есть бассейн, поэтому возьми купальник, который мы тебе недавно по интернету заказали.
— Хорошо, папочка, — отзывается и мигом исчезает, грея мою душу моим новым званием.
Папочка… отец… папа… папулечка… И это всё я… Не изверг, не монстр, не зверь, не тиран, не Тигр… а папочка. И это определённо самое крутое прозвище, что мне давали. Сразу страх внушает тем, кто посмеет посмотреть на моих куколок.
Глава 42
Тигран
— Ты покорил её, — комментирует Элина. – Ты ведь понимаешь, что своим разрешением привязал её к себе ещё больше? Теперь если вдруг мы расстанемся, ей будет больнее.
Мысленно даю себе приказ успокоиться и не злиться на неё и её вечные мысли о расставании. А брат ещё что-то говорит о моём упадническом настроении. Совсем скоро я познакомлю его со своей будущей женой и заставлю забрать слова обратно.
— Букет для моей пессимистки, — вручаю огромную охапку из белых роз, которую она принимает и тут же зарывается носом, издав мелодичный стон, который я сразу же проклинаю. После она
поднимает на меня глаза, и я начинаю нравоучения. – Повторю последний раз и больше не буду: мы не расстанемся. Я себя хорошо знаю и понимаю, что ты, я и Ляля – отныне мы семья, какие бы мысли ни возникали в твоей порой глупенькой головушке. Вы от меня не уйдёте, как и я от вас. Мы можем ссориться, ругаться, но ваше место здесь, рядом со мной. Запомнила? – спрашиваю, приподняв её лицо ещё выше за подбородок, заставив заглянуть мне в глаза. – Не слышу.
— Запомнила, — выдыхает, легко улыбнувшись.
— Тогда дуй в спальню и выбери и себе что-нибудь для бассейна. Будем отдыхать весь день и, возможно, заночуем там. Я уже купил свежие овощи и мясо. Пожарим его на гриле, — говорю ей, пройдя к стулу, где до этого сидела Ляля. – Поплаваем в бассейне.
— Кто там будет, кроме нас? – спрашивает меня Элина, собирая грязную посуду со стола.
— Никого не будет. Это дом родителей жены моего брата. Они сейчас гостят в Испании, а я приглядываю за их домом. Позвонил несколько часов назад и спросил, могу ли я воспользоваться их домом и отдохнуть всей семьей. Они не против.