– Ничего страшного. Я уже… отвыкла от гостей. Можете отобедать со мной, скоро придут мои сыновья… – взгляд женщины снова становится рассеянным, она словно была тут минуту назад, но сейчас где-то в другом месте.
Со стороны кухни разносится крик Хьюго:
– Какого хуя?!
Зейн тут же бросается обратно, а я поворачиваюсь к женщине, и в этот момент она с диким кличем прыгает на меня. В её руке спица, которой она вязала. Старуха метится мне в лицо, но я уклоняюсь и толкаю её в стену, со стороны кухни доносятся странные звуки, о происхождении которых я не хочу знать.
Бабуля снова замахивается, но выстрел останавливает её. Господи, на меня снова напала бабуля. То миссис Рипли, потом заражённая супруга Говарда Минча, теперь эта.
Оборачиваюсь и вижу Фиби, её глаза – два огромных блюдца.
– Что ты тут делаешь? – запыхавшись спрашиваю я.
– Не хочу быть в стороне.
Бросаю взгляд на бабулю и шепчу:
– Спасибо, Фиби.
На кухне продолжаются странные звуки, какая-то возня, что-то падает и разбивается, направляемся туда. Хьюго стоит, держась одной рукой за стену, и просто блюёт в угол. Отворачиваюсь, иначе меня тоже вывернет.
– Что с ним? – спрашиваю у Зейна.
Он кивает на ведро, которое я не заметила. Подхожу и заглядываю внутрь, и вот… я уже готова составить компанию Хьюго. В мусорном ведре лежат отрезанные руки, кожа и ещё невесть что.
Останки…
– Он попробовал суп, – говорит Синтия.
– Уберите его! – орет Хьюго и тут же продолжает свои дела.
Хватаю кастрюлю и выхожу на улицу, выбрасываю посудину, оттуда выпадают куски мяса, и я сгибаюсь пополам. Еле как удерживаю внутренности на месте и возвращаюсь в дом.
На кухне уже никого нет.
Прохожу в комнату и сажусь на пол рядом с Фиби. Все расселись кто где и никто не произносит ни единого слова. Хьюго зеленый, на лице выступил пот, который он даже не пытается стереть.
Синтия сидит рядом с Зейном и смотрит на пол. Зейн рассматривает свои руки.
Бабуля хотела накормить нас… даже думать об этом отказываюсь.
Шебуршание привлекает всеобщее внимание, и мы тут же рассматриваем комнату. Звук рядом, но тут нет других дверей. Бросаю взгляд в самый дальний угол, там волк, он лапами пытается отодвинуть коврик. Поднимаюсь и иду к нему.
– Что ты нашел?
Откидываю коврик и вижу вход в подвал, подобный я уже видела. Тогда мы с Закари сбегали от зараженных и оказались в доме искусанной Рене. Её нож до сих пор со мной. Отодвигаю засовы, за моей спиной появляется Зейн, направляет дуло автомата вниз, открываю дверь и слышу шорканье. Достаю фонарик и освещаю небольшое пространство внизу. Там клетки, в таких обычно держат опасных животных. По корявости клеток понятно – их собирал не профи.
Все пусты, кроме одной. Внутри лежит голая девушка, её руки связаны за спиной, она пытается отползти, но практически не двигается с места.
– Убери оружие, – говорю я Зейну и спускаюсь.
Девушка с трудом приоткрывает заплывший от синяка глаз, и смотрит на меня.
– Не надо…
– Я не сделаю тебе больно, – обещаю я.
На клетке висит замок, нахожу ключ висящим на стене на таком расстоянии, что невозможно дотянуться, будучи в западне. Отпираю замок. Достаю нож Рене и перерезаю веревку.
– Фиби! Принеси какое-нибудь одеяло и воду.
Пленница с трудом разлепляет потрескавшиеся губы, но произнести хоть что-то у неё получается далеко не с первого раза.
– Они…
– Мертвы.
Фиби оказывается снизу и отдает мне одеяло и кружку с водой. Прошу её найти аптечку, если нужно, пусть идёт к машине, там их три штуки.
Нагая девушка дергается от моих касаний, укрываю её и пытаюсь дать попить воды. В рот практически ничего не попадает. Смотрю на клетки, их всего четыре, но думаю, тут было немало людей.
До чего докатилось человечество? До каннибализма? Об этом даже думать страшно.
– Давай достанем тебя отсюда, – предлагаю я.
Девушка вроде кивает, или её голова от бессилия опускается.
– Зейн, помоги мне!
Келлер спускается и аккуратно, словно хрупкий цветок поднимает девушку на руки, выносит её из подвала и кладет на диван, на котором недавно сидел. Зейн отходит, а я зажимаю рот ладонью.
Она умерла.
Девушка, которая спасалась неизвестно сколько времени, всё же умерла. Её взгляд замер навечно.
– Вот, – говорит Фиби толкая мне в руку аптечку.
Убираю ладонь от лица.
– Уже не нужно, – безэмоционально отвечаю я.
Оставляем девушку на диване и выходим вон из дома, нужно убираться отсюда. Этот город ничего хорошего не принесет нам. Идём в сторону нашей машины.
Навстречу нам бежит Кортни.
– У нас проблемы, – говорит она.
– Какие?
– Шальная пуля пробила бак на машине. У нас снова нет транспорта.
Зейн устало проводит рукой по лицу.
– Скоро стемнеет, останемся здесь. Завтра найдём машину и поедем дальше.
Ни у кого нет сил спорить с ним или предлагать иной выход из ситуации.
Глава двенадцатая
На следующий день мы никуда не уехали. Как и в последующий, как и ещё через неделю. Моунти стал нашим проклятием и моим персональным котлом в аду.
После долгих поисков мы пришли к умозаключению, что семейка каннибалов испортила все машины, до которых только могла добраться. Перерезанные шины – самый распространенный вандализм мертвой семьи. Можно только догадываться, в какой момент они окончательно слетели с катушек, стали делать ловушки и охотиться на… людей. Я долго думала об этом, но так и не смогла их понять. Да, мир ужасен и жесток, но ещё прошло не так много времени, чтобы не найти себе еду более традиционным способом. Может, эта семья была поехавшей ещё до прихода тумана? Этого мне уже не узнать. Мы не потрудились похоронить их, оставили тела там же. Но вот девушку из клетки мы закопали на заднем дворе соседнего дома. Я всё понимаю, она мертва и ей уже плевать на то, что будет с телом, но я не смогла оставить её в том доме.
У нас осталось одно транспортное средство – мой мотоцикл, только его не задели. В переднюю шину байка Зейна тоже угодила пуля. Искать замену пустая трата времени, но Зейн всё же прикатил байк к временному убежищу и ещё лелеет надежду на его "выздоровление".
Так мы и застряли в Моунти. Город слишком большой, чтобы обследовать его полностью, но мы старались. Очень старались и в итоге сдались, решили немного пожить здесь. Пешком идти не вариант, погода может измениться в любой момент. Мы заняли два дома немного дальше от окраины Моунти, забрали генераторы, один из дома каннибалов, второй из бесполезной машины. Синтия возмущалась, почему мы не можем жить все вместе, ведь так безопаснее. Возможно, она и права, но девушки ещё не настолько свободно себя чувствуют в присутствии мужчин. Фиби самая непробивная, остальные постоянно вздрагивают, когда Кит, Хьюго или Зейн обращаются к ним. Даже бесстрашная Кортни старается лишний раз с ними не разговаривать, а Софи и вовсе уходит, стоит кому-то из парней наведаться к нам.
Но мы расположились недалеко друг от друга. Выбрали два соседних дома, которые объединяет задний двор. Жилища оказались с более-менее целым наполнением внутри. Домики маленькие, и мы можем отапливать их генераторами, еда кончается, но пока не критично. Тем более Зейн и Кит периодически что-то нам приносят. Наша женская компания обуза для команды Зейна, все это знают, но тактично делают вид, что это норма.
Дни идут и кажется, что разделения во времени прекратили существование. Всё срослось в один долгий и нудный день. Мы обследуем город, пытаемся найти транспорт, но всё безуспешно. Периодически встречаем следы других людей, но больше не предпринимаем попыток "узнать их поближе". А вот зараженные не сомневались и шли на знакомство, иногда мы слышали это из дома, но ни разу не попытались помочь. Не могу сказать, что меня не мучает совесть по этому поводу, изредка она всё же выглядывает из-под завалов самолюбия и дает знать, что я стала отвратительным человеком, который думает только о своей шкуре. Думать о других утомительно и морально, и физически. И если быть честной, то присутствие Зейна в соседнем доме помогает мне быть более расслабленной. Процентов на десять.
Из хорошего, Софи всё же не беременна, у неё начались женские дни. Скорее всего сбой был из-за стресса и обморожения. Узнав эту новость, я выдохнула с облегчением. Софи и вовсе заплакала от счастья. О её подозрениях, кроме меня, так никто и не узнал.
Хьюго до сих пор не может до конца прийти в себя, он то и дело говорит об угощении старухи, которое попробовал, как только увидел кастрюлю.
У меня снова появилась тень, Фиби постоянно рядом со мной. Мы даже спим в одной комнате, хотя есть ещё одна свободная. Не знаю почему, но она прилипла ко мне, постоянно расспрашивает о моей жизни и о том, как я стала "такой". Какой такой? Этот вопрос я задала ей и получила ответ – уверенной.
Ни черта я не уверенная. Просто научилась делать вид.
Лекса более-менее пришла в себя, она общается с девочками, помогает готовить и даже ходила со мной дважды на поиски транспорта.
Синтия всё так же сторонится меня, а я не напрашиваюсь на общение с ней или с кем-то другим. Мне с лихвой хватает несмолкающей Фиби. Да и вообще, девушки, прежде чем выйти из дома или что-то сделать, постоянно посвящают меня в свои планы и ждут одобрения. Я словно обзавелась детьми. Искалеченными, замкнутыми, с огромным багажом жизненного опыта детьми. Лекса считает, что после того как я спасла их, они думают, что я всемогущая.
Глупость всё это.
Я обычная, немного менее искуроченная душевно, чем они.
Я уже потеряла счёт времени, но Лекса подправила это и напомнила о празднике, который я когда-то любила.
У меня день рождения через две недели, но Лекса решила, что мы должны отпраздновать его сейчас. Она считает, что через две недели мы можем оказаться где угодно, и у нас может не быть возможности отметить мой праздник.