Достаю металлическую колбу и тут слышу за спиной звук мотора. Душа уходит в пятки. Расстегиваю куртку и прячу вакцину в лифчик. Вздрагиваю от её холода. Застегиваюсь и поднимаюсь. Оборачиваюсь и вижу, что за рулем синей машины сидит Зак. Как он так быстро достал транспорт? Это неважно. За несколько секунд добегаю до автомобиля. Быстро сажусь на место пассажира, и мы страгиваемся с места.
– Вакцина у тебя? – спрашивает Зак.
– Да.
Машина набирает скорость, и я слышу какой-то подозрительный стук сзади.
– Не обращай внимания, это водитель.
Косо поглядываю на Зака, потом снова назад.
– Зачем он тебе?
– Он один из тех, кто работает на Барона, хочу позже с ним побеседовать.
Не буду спрашивать для чего ему всё это. Зак протягивает руку ладонью вверх, отворачиваюсь к окну и достаю капсулу. Быстро вкладываю её в руку Зака, и тут же следует логичный вопрос.
– Где вторая?
Всё-таки заметил.
– Я её использовала.
– Вот как. На ком?
– На одной из девушек из школы.
Пока мне удается не лгать, но печенкой чую, это ненадолго.
– Фиби? – спрашивает Зак.
– Нет. Та девушка, она умерла.
Ну вот и конец правды.
Ложь дается мне так легко, что я удивляюсь себе. Одно дело лгать кому-то обычному и другое – Заку. Но я не могу сказать ему о Лексе, тогда он не выпустит её из своего царства, а она будет рваться к Доминику.
– Что с ней стало после введения вакцины?
Вспоминаю Лексу и рассказываю о силе, которая приумножилась, об эмоциональности, и о том, что затянулись даже старые раны. Те, что были нанесены до введения вакцины.
Зак задаёт уточняющие вопросы, и я отвечаю максимально правдиво.
– А как там Пятница Лейзенберга? – спрашиваю я.
– Умерла.
Вот чёрт!
– Из-за вакцины?
Паника начинает окутывать меня, но следующие слова Зака прогоняют её как можно дальше.
– Нет. От старости.
Фух.
В багажнике продолжают долбиться, а я не замечаю, как проваливаюсь в сон. Просыпаюсь уже ближе к закату. Какое-то время мы продолжаем ехать в тишине. Но меня мучает вопрос, и я всё же решаюсь его задать.
– Что теперь будет со мной?
Если бы он хотел моей смерти, то я бы уже была мертва. Но он этого не сделал.
– Сложный вопрос, – спокойно говорит Зак и бросает на меня короткий взгляд. – Чего ты сама хочешь? Дальше слоняться по миру?
Этот вопрос выбивает меня из колеи, и я не отвечаю. Не понимаю я его. Он даёт мне право выбора? С чего такая щедрость? Из-за моей бравады, как он испортил мне жизнь?
– Можешь забирать сестру и уходить. Можешь даже Зейна с собой забрать.
Кошусь в сторону водителя.
– Он не вещь, чтобы я забирала его.
Насмешливая улыбка снова появляется на губах Зака, но в глазах я её отражения не вижу.
– О, он будет рад оказаться твоей вещью.
– Зачем ты так? Он твой брат.
– Известный факт, но есть много того, что ты не знаешь.
И не хочу знать.
– Ваши семейные дела меня не касаются.
– Если бы.
Солнце клонится к закату, наблюдаю, как оно медленно, упорно преследуя свою цель, прячется за кромкой леса. Останавливаемся всего один раз, у Зака начала подниматься температура. Не нужно быть медиком, чтобы понять – это плохо. Меняемся местами и теперь я сажусь за руль. Зак моментально вырубается на пассажирском сиденье. На рассвете замечаю фары в окне заднего вида.
– Зак.
Он тут же открывает глаза.
– За нами кто-то едет.
Он достаёт сумку с заднего сиденья, открывает её и вооружается автоматом. Машина приближается и сигналит нам.
– Это за мной, – шепчу я сама себе и сильнее вдавливаю педаль газа в пол.
– Ты популярна, тут не поспоришь.
Погоня продолжается не больше пятнадцати минут. Узнаю местность, мы недалеко от девятки. В какой-то момент машина преследователей набирает скорость и врезается нам в бампер. Зак открывает окно и, высунувшись, отстреливается. Ответ не заставляет себя долго ждать и по нам начинается пальба.
– Прибавь скорость!
Разгоняюсь до предела возможного, с трудом удерживаю машину на обледенелой дороге. Стрельба продолжается, пригибаюсь и тут же снова выглядываю в лобовое стекло. Ладони покрылись потом. По нам снова стреляют, Зак перезаряжает оружие, но это уже не требуется. Одна или несколько пуль попадают нам в колеса и я теряю управление. Машина начинает жить своей жизнью. Её крутит, вертит. Я визжу, Зак что-то кричит мне, но я не слышу его из-за барабанной дроби в ушах. А потом мы слетаем в кювет. Машина рисует сальто, я не пристегнула ремень безопасности, меня бросает из стороны в сторону. Несколько раз ударяюсь головой и практически теряю сознание. Резкая боль в правой руке заставляет меня взвыть. Машина врезается в дерево, остаётся на крыше, и я начинаю кашлять, дотягиваюсь левой рукой до лица, ладонь вся в крови, правая рука сломана, я вижу свою кость, толстая ветка пробила окно, или оно вылетело до этого. Часть дерева вонзилась мне в ногу и оттуда фонтаном хлещет кровь. Хочу позвать Зака, но глаза закрываются, а губы не слушают меня. Слышу своё скуление.
Я умираю, хотя обещала ему не делать этого.
Выходит, снова солгала.
Глава восемнадцатая
– Зак, я уже не знаю, что с ней делать! Она снова рвется к Лейзенбергу, – говорит Рэнли, подстраиваясь под скорость Закари.
– Не пускай её.
– Да как?! – вскрикивает Рэнли. – Она уже бросается на людей. Сегодня сцепилась с охранником. Зак, она ему ухо чуть не откусила.
Зак останавливается у дома своего отца и поворачивается к другу.
– Я сам с ней поговорю.
Давно пора было усмирить эту особу.
– Отлично, я в жизни не видел столь истеричных дам. А я вообще-то многих повидал. И лажу с ними отлично, но эта… чокнутая на всю голову.
Зак потирает переносицу и ещё раз бросает взгляд на дом. Осталось немного, и он сможет перевезти сюда свою семью. Всех, кроме Зейна, который теперь живёт в бывшей комнате Зака в церкви и постоянно мешается под ногами. Зак вообще не планировал, что брат останется в периметре, но Ребекка уговорила его. Ей пришлось пойти на шантаж, она сказала, что если Зак прогонит Зейна, то и она уйдет. Они оба знали, что Ребекка этого не сделает, но всё же Зак согласился. Пусть сидит под боком, чем шастает где попало.
– Ладно, – говорит Зак. – Где она?
– Я посадил её за решетку. Снова. Восьмой раз, ещё немного, и она побьёт мой рекорд.
Зак и Рэнли направляются к церкви.
Туман снова стал сгущаться, а погода возомнила, что может меняться, когда захочет. С момента аварии больше не было снега. Ни одной проклятой снежинки не упало на землю. Рэнли как-то пошутил, что это из-за Алекс, она снова на девятке, и сердце Зака стало таять. Ведь первый снег выпал в день, когда она сбежала.
Снег тает, и лужи покрыли практически всё пространство. Ещё немного, и даже в лесу не останется белого цвета. Только грязь и вновь оживающие деревья и трава.
Войдя в церковь, друзья заходят в лифт и спускаются под землю. Выходят на нужном этаже и шагают к камере, в которой несколько раз сидел Рэнли. Именно в этой камере его и увидела Алекс в первый раз.
Остановившись напротив решетки, Зак ожидает, когда Рэнли откроет её. Стоит двери распахнуться, как оттуда словно торнадо вылетает коротко стриженная блондинка. Рэнли ловит её налету, и она не успевает вцепиться в глотку Зака мертвой хваткой. Она брыкается и шипит как змея.
– Фиби, успокойся, – говорит Зак, наблюдая за конвульсиями девушки.
Блондинка перестаёт вырываться и зло кричит:
– Что ты с ней сделал?! Я должна её видеть! Чёртовы изверги! Вы пытаете её!
Зейн и Рэнли десятки раз говорили Фиби, что Алекс никто не пытает, но она никому не верит. Она, как дикий зверёк, потерявший мать.
Зак долго думал, почему именно Фиби рвется к Алекс, в то время как Лекса ни разу не попросила о свидании с сестрой.
– Почему? – спрашивает Зак, и девушка хмурится.
– Что за идиотский вопрос? Она мне жизнь спасла, я ей обязана.
Зак приказал не пускать её к Алекс, потому что Фиби неуравновешенна. И это ещё мягко сказано.
– Ты так предана ей, – говорит Закари и кивает. – Хорошо. Пять минут в день, и ты будешь вести себя покладисто. Первый промах, и проведёшь остаток своих дней в этой камере.
– Согласна, – говорит Фиби и протягивает руку Заку.
Странная девушка, думает Зак и пожимает маленькую ладонь. Рэнли, стоя за спиной девушки, перекрещивается и посылает благодарственную молитву в небо. Он стал нянькой для невменяемой и теперь есть вероятность, что его освободят от этого бремени. Никогда в жизни Рэнли не пытался избавиться от девушки с таким рвением.
Троица направляется к лифту. Никто не произносит ни единого слова. Зак и Рэнли молчат, потому что знают, что увидят в одной из палат Лейзенберга, а Фиби боится, что увиденное сломает её окончательно. Фиби никогда в жизни ни за кого так не переживала. Раньше она только слышала от Лексы о неуловимой и сильной Александрии, а когда познакомилась с ней, убедилась, она действительно существует. Алекс спасла Фиби от самого ужасного, что с ней было, и стала частью семьи. Если быть точнее, то только Алекс Фиби и считает своей семьёй.
Выйдя из лифта на нужном этаже, они направляются к палате, у которой постоянно находятся два охранника. Зак первым входит внутрь и смотрит на больничную койку. Алекс лежит на ней уже три недели. И она ни разу не пришла в себя. По правую руку от неё сидит Зейн, он постоянно ошивается тут. Однажды Зак пытался прогнать брата, его просто стал раздражать сам факт нахождения Зейна в её палате, но тогда Зейн сказал, что это Зак виноват. Не будь он мудаком, этого бы с Алекс не случилось. Больше братья не поднимали никакую тему о девушке, лежащей на кровати. Да и ни к чему хорошему подобные разговоры не привели бы их.
Стоит Фиби увидеть Алекс, как она тут же оседает на пол, закусывает кулак и начинает плакать.
– Успокойся, – говорит ей Рэнли. – Она жива.