Он оторвал от меня взгляд и перевел его прямо на картину. Я сделала то же самое, радуясь возможности немного разбавить напряженную и опасную обстановку.
Какое-то время мы молчали, но я нарушила тишину первой, теряя терпение и будучи слишком заинтригованная:
– Это потрясающе. Я никогда не видела такой техники. – Я подняла руку и осторожно провела пальцами по черным линиям бровей девушки, опустилась ниже, к глазам. – Они так похожи на…
– Твои.
Забудьте о возможности разбавить обстановку, потому что голос Алессио звучал ближе, чем раньше. Он встал прямо позади меня и теперь возвышался надо мной, отчего я чувствовала его тепло сквозь мокрую ткань одежды. Алессио не двигался, не прикасался ко мне, но я ощущала его дыхание на своей коже. Он словно укрывал меня своим телом, как одеялом, и это накаляло обстановку.
Я боялась повернуть к нему голову и спросить, как это возможно. Схожесть между мной и этой девушкой на полотне должна была быть простым совпадением. Мы с его мамой никогда не были знакомы, поэтому это не могла быть я, однако, увидев полотно, можно смело утверждать обратное. Как будто она рисовала эту девушку с меня.
– Она никогда не писала портретов, всегда только море. Море привлекало и расслабляло ее, волны тянули в пучину. Ей это нравилось – ощущение, словно ты плывешь в воде, которая утягивает тебя в бездну.
Глубокий тембр голоса становился тихим шепотом, словно он читал колыбельную у самого уха. Так близко ко мне. С учетом его роста, можно с уверенностью сказать, что Алессио намеренно наклонился, чтобы я могла хорошенько слышать каждое его слово.
– Маринист в ней дал слабину, как она сказала мне, когда я упрекнул ее в смене стиля. – Его правая рука поднялась к полотну, на мгновение соприкоснувшись с моим бедром. Прикосновение обожгло, словно молния, последовавшая после раската грома снаружи, а глубокий голос разнесся по мне, направляя вибрацию по коже и вызывая мурашки.
Я затаила дыхание, пока глаза следили за его рукой и венами на предплечье. Большая ладонь, выпуклые линии под смуглой кожей, похожие на реки с карты мира, крепкие мышцы и длинные пальцы, способные сделать с тобой все, что угодно: ласкать, рисовать на твоем теле, доставлять удовольствие, поднять до небес или же опустить на самое дно. Мысли о его руках на моей коже, изучающих каждую частичку меня, каждый уголок, возбуждали, разжигали внутри огонь. Низ живота сладко ныл, а пальцы ног поджимались. Я закрыла глаза, то ли пытаясь унять дрожь в теле, вызванную грязными мыслями и его присутствием позади, то ли наслаждаясь этим.
Боже…
Я никогда не ощущала столько эмоций за раз, таких ярких и сильных, и все это по отношению к мужчине рядом со мной. Не знаю, как это возможно, как Алессио это делал, но это происходило со мной впервые. Я никогда не чувствовала такой эйфории, даже с Данте. С ним был лишь легкий трепет в животе, но ни желания, ни потребности прикоснуться к нему – ничего из того, что сейчас я ощущала от одних мыслей о руках Алессио на мне. Это неправильно, чертовски неправильно. Я не должна была хотеть прикосновений этого мужчины, не должна чувствовать себя такой слабой рядом с ним. Я не должна была желать его, всего…
Осознание этого привело меня в чувство, реальность происходящего заставила прийти в себя. Я прочистила горло и развернулась к Алессио с намерением уйти в дом, стараясь не смотреть на него. Мои глаза были сосредоточены на его широкой груди, на небольшом участке голой кожи, покрытой чернилами. Мне хотелось провести языком по ней, почувствовать соленый вкус пота и дождя.
Господи, да что со мной не так?
Я должна была прекратить занимать голову непрошеными мыслями, похоронить их где-то в глубине сознания и бежать, но вместо этого я чувствовала, как мои соски, словно по команде, встали под тонкой тканью платья. Если Алессио посмотрит вниз, он увидит, как они набухли, моля о прикосновениях его пальцев и теплого языка.
Мужчина, казалось, слышал мои проклятые мысли, потому что его рука поднялась к моим голым плечам в ужасной близости к груди. Его мозолистые пальцы медленно рисовали замысловатые круги на моей коже, почти прикасаясь к ноющей части моего тела.
– Ты замерзла. – Его голос хриплый, в нем слышится улыбка, и я знала, что это мой конец. Он заметил. Конечно же, дьявол не мог не заметить последствий своих действий.
Мои щеки пылали от стыда, я чувствовала, как лицо горело под его взглядом.
– Мне… мне нужно пройти. – Я все еще не смотрела на него, чтобы не сталкиваться взглядами, иначе полное поражение неминуемо.
Не знаю, что конкретно тогда произошло бы, но уверена, после этого дороги обратно не будет.
Я сделала шаг в сторону, обошла его, задевая его плечом, и выбежала наружу. Холодный воздух остудил мои пылающие щеки и разгоряченное тело. Ливень не собирался прекращаться, но я не задерживалась и бежала в сторону дома не оглядываясь. Ноги проваливались в лужи, но я не останавливалась, словно напуганный зверь, убегающий от монстра. Я вбежала в дом и направилась в ванную, где дала себе передышку, наконец переводя дыхание. Закрыв за собой дверь, я облокотилась на нее и пыталась успокоить колотящееся сердце. Оно билось с бешеной скоростью, словно хотело прорваться сквозь грудную клетку и подальше убежать от этого человека, что тянул меня к себе и порождал грязные мысли, вызывал похоть и делал меня порочной.
Алессио был опасен. Опасен для моего разума и сердца. Он медленно поглощал меня в свои сети, свою тьму. А я тянулась к нему, как мотылек к огню, хотя знала, что сгорю, не успев даже опомниться, знала, что крылья обгорят и я никогда не смогу вновь взлететь. Я буду уничтожена, если позволю своим эмоциям взять верх. Он уничтожит меня. Мы убьем друг друга, если позволим нашим желаниям победить. Я не должна ощущать ничего подобного к этому мужчине – кричал мой мозг, но чертово сердце не поддавалось, как и все мое тело.
Простояв так несколько минут и немного успокоившись, я наконец сняла с себя мокрую одежду и зашла в душевую кабинку. Включив горячую воду, ожидала, когда она каскадом упадет на меня, согревая тело и унося с собой всю грязь, что я ощущала на себе из-за собственных желаний.
Я взяла мочалку, гель для душа и начала тереть все тело, не замечая, как впервые за долгое время мои руки нашли дорогу ко все еще ноющей части. Пальцы скользили вниз по животу и остановились на мокром месте между бедер. Я закрыла глаза и представила Алессио, стоящего на коленях возле моих ног и сапфировыми глазами смотрящего из-под длинных и густых ресниц прямо на меня. На его лице дьявольская улыбка, когда он притянул меня к себе, удерживая в сильном захвате за бедра и ягодицы. Его сильная рука потянулась к моей груди и начала играть с ней, сжимая, пока вены на запястьях перекатывались под загорелой кожей. Другой рукой Алессио раздвинул мои складки, чтобы дать возможность длинным пальцам и языку проникнуть внутрь.
Стон сорвался из моей груди, когда его рот начал атаку, всасывая клитор и кусая его, как изголодавшийся зверь. Алессио делал невероятные вещи своим талантливым языком, проникая внутрь, пока рука массировала мою грудь, потягивая и сжимая пальцами сосок. Он входил и выходил в медленном темпе, он не торопился – наслаждался и смаковал любимый десерт. Его глаза горели, пока его язык тщательно вылизывал меня, делая свою работу, помогая пальцам довести меня до оргазма. Алессио не сводил с меня взгляда, следя за каждой реакцией на свои выходки.
– Ты чертовски тугая, принцесса. Мой палец еле в тебе помещается.
О боже, это невероятно.
Его грязные слова лишь усиливали давление внутри меня. Мое дыхание учащалось вместе с толчками его языка, которые становились все ритмичнее. Алессио всасывал и кусал, кусал и лизал, доводя меня до края обрыва.
Я протянула руку и проскользнула пальцами по его волосам, стягивая их, когда ощущала приближение оргазма. Вторая рука перешла к другой груди, чтобы не оставить ее без внимания. Он чувствовал это, поэтому вновь подключил язык, позволяя ему скользить по моим складкам, и втянул в горячий рот ноющий и опухший клитор. Это все, что мне было нужно. Его пальцы, проникающие в самые укромные места моего тела, и язык, ласкающий мою плоть, подводили меня к краю, с которого я готова была прыгнуть, лишь бы заполучить освобождение.
Алессио отстранился всего на несколько мгновений, и я увидела мокрый след моего возбуждения на его подбородке и губах. От этого зрелища ноги подогнулись, а дыхание участилось. Он еще глубже проник в меня, пока голодные, почти черные глаза следили за мной. Он заполнил меня изнутри и начал медленно трахать своим пальцем, скользя внутрь и выходя наружу в мучительном темпе. Алессио чувствовал, как я приближаюсь к краю, поэтому ввел еще один палец и согнул их, ударяя по какой-то точке внутри и вызывая невероятные эмоции.
Ох.
Я кончила, кусая губы, чтобы заглушить удовлетворенный стон, лишь бы не выдать себя. Это было невероятно.
Когда дыхание немного пришло в норму и я готова была столкнуться с реальностью, я открыла глаза, чтобы увидеть перед собой пустоту. Мои пальцы все еще находились внутри меня, пока ноги тряслись от последствий оргазма, и, если бы не стена позади, я бы упала на плитку.
Не могу поверить в то, что сейчас произошло. Я не узнавала себя. Это был первый раз, когда я смогла кончить, лаская себя. Это был первый раз, когда я ощутила столько эмоций, думая о ком-то. Нет, это был не кто-то, это был мой телохранитель – Алессио. Я просто знала, непонятное чувство внутри, говорящее, что все было бы не так, будь это кто-то другой, не ошибалось.
Этот мужчина пугал меня. Я боялась того, что ощущала рядом с ним и из-за него. С другой же стороны – мне хотелось большего. Я хотела взять все, что он может мне дать, потому что я уже увязла в грязи и сломлена достаточно, чтобы обратный путь был отрезан.
Адриана Моретти больше не та девушка, чья невинность была ценностью, она никогда не будет прежней дочерью Капо, которую желали мужчины, о которой говорили женщины. Адриана Моретти потеряла свое величие в тот день, когда ее жениха убили в день их свадьбы. Никто больше не захочет владеть испорченным товаром, поэтому я готова была взять все, что может отдать мне единственный мужчина, желающий меня такую – грязную, слома