Я всегда замечал их многозначительные взгляды друг на друга, когда другой не смотрел, например, как сейчас. Алекс пожирал Лекси взглядом, пока она танцевала с Адрианой, хотя здесь я не мог винить своего друга, потому что движения девушек походили на приватный танец, привлекающий больше взглядов, чем танцовщицы в клетках в этом чертовом клубе.
Я знал Лекси. Она всегда была свободолюбивой и могла подстраиваться под любую ситуацию. Как и всегда, она сливалась с толпой, находилась словно в своей стихии. Ей нужен был огонь в качестве топлива для полной работоспособности, и его она находила в клубах, выпивке, танцах, парнях и одноразовых отношениях. Лекси надевала маску на людях, чтобы казаться беззаботной, в какой-то мере даже соответствуя своей внешности Барби с черными волосами. Она хотела, чтобы все так думали, но это была ненастоящая Лекси.
Я знал ее совсем другую – мягкую, нежную, заботливую и тихую девушку с глубокими мыслями и большим сердцем. Все, что Лекси показывала окружающим, – это фасад, притворство, свой способ держать дистанцию между ней и людьми. Лекси не подпускала к себе никого достаточно близко, чтобы они смогли узнать ее настоящую, если только она не доверяла тебе всю себя. Мне потребовалось приложить немало усилий, чтобы мы дошли до тех отношений, которые у нас были сейчас.
Лекси сломлена внутри, и, хотя мне известна не вся история, я знал, что она темна и ужасна настолько, что мы никогда не заговаривали об этом напрямую. Лекси бежала от своего прошлого, не оглядываясь, заглушая свои эмоции и воспоминания с помощью любого отвлекающего способа.
И сейчас она пыталась сделать именно это, но в этот раз была не одна и не с очередным придурком, который мог подумать, что она доступная. Она была с Адрианой, черт ее возьми, Моретти.
– Мы давно не бывали здесь. Я решил, что это отличный повод показать нашей девочке наши любимые места в Америке, раз уж мы в городе, – сказал Алекс, имея в виду Лекси.
Мы с Алексом часто заходили сюда, когда приезжали на практику от университета, но в последние несколько лет не было необходимости, пока я не стал гребаным агентом под прикрытием.
Алекс был сосредоточен на Лекси, ее движениях и руках, что блуждали по изящному телу Адрианы, когда он сделал большой глоток виски. Девушки слились в танце, двигая бедрами и вырисовывая восьмерки. Черт!
– Ты смотрел, что там? – спросил я, пытаясь отвлечься и не пялиться, как чертов идиот.
– Нет. Не совсем. Там куча папок, которые весят слишком много. Они все зашифрованы, но с этим, я думаю, ты справишься, – ухмыльнулся Алекс, глядя на меня. – Если нет, лучший специалист к вашим услугам.
– Как ты это сделал?
– С помощью десяти пальцев и одного мозга, а также парочки приемчиков, которые я разработал, пока ты исчез на несколько месяцев и проживал лучшую жизнь в… Ах, да. Я без понятия, где ты был последние полгода и чем занимался, пока однажды не позвонил и не сказал, что тебе нужна помощь.
На этот раз Алекс повернулся ко мне и поставил пустой стакан на барную стойку между нами. Он выглядел не очень дружелюбно, и я мог его понять.
Мы приехали на похороны, а когда вернулись домой, я просто собрал вещи и ушел из дома. Я не мог рассказать друзьям, что на самом деле отца убили и что ввязался в опасную игру, чтобы отомстить за его смерть. Я не должен был подвергать их жизни опасности, но я нуждался в Алексе, поэтому был вынужден обратиться к другу.
– Мне жаль, Алекс. – Это правда. Мне жаль, что я соврал ему, что не рассказал всего и что втянул в свои проблемы.
– Тебе жаль. – Он повторил за мной, проведя руками по лицу. – Мы друзья, Алессио. Ты явно в какой-то заднице, так какого черта ты не позволяешь мне помочь тебе?
– Послушай, мне нужна была помощь, и ты помог, но на этом все.
– Какого хрена? Что ты натворил?
– Это не связано со мной.
– Это из-за нее? – Он указал головой на девушек, имея в виду Адриану. – Кто она такая? Из-за этой кис…
Я не дал ему закончить, когда схватил друга за идеально выглаженную рубашку и притянул к себе.
– Не продолжай, если хочешь сохранить милую физиономию в целости, – прорычал я ему в лицо, заставив лишь ухмыльнуться.
Мы часто с ним проводили спарринги, в них никогда не бывало победителей, но сейчас, возможно, Алекс увидел что-то, что было мне несвойственно. Возможно, он увидел монстра, в которого я превращался, когда речь шла об Адриане. Алекс поднял свои руки в воздух в знак поражения, и, когда я отпустил его, широко улыбнулся, ослепляя своими идеально ровными зубами, и положил на стойку флешку.
– Дерьмово, когда кто-то трогает твое, не правда ли, брат?
Алекс поправил рубашку и, опустошив уже новый бокал виски, направился на танцпол. Я знал, в чем его проблема, и устал от этого. Он вел себя как заноза в заднице, думая, что Лекси влюблена в меня, однако проблема в том, что он был слишком горд, чтобы признаться ей в своих чувствах, а не вести себя с ней как кретин. Но сейчас я был не в том состоянии, чтобы думать об этом.
У меня имелись проблемы поважнее, чем двое влюбленных друг в друга друзей с раздутыми эго. Решение этих проблем лежало на стойке передо мной, а информация на флешке могла стать ключом к причине убийства моего отца и началом падения великой империи Маттео Моретти.
Я взял ее в руки и поискал в толпе Адриану, которая тоже пострадает, когда вся правда раскроется. Она танцевала в нескольких ярдах от меня, но теперь уже одна. Лекси и Алекса не было видно, но это не беспокоило меня, потому что они оба были в состоянии о себе позаботиться, в отличие от девушки, выводящей меня из себя каждый раз, когда делала прямо противоположное тому, что я ей говорил.
Со своего места я мог наблюдать за ее умелыми движениями, за тем, как она танцует, словно находится в этом помещении одна и может позволить себе полностью расслабиться в танце, не беспокоясь о свидетелях. На самом же деле ей было не важно, смотрит ли кто-то на нее или нет, она просто растворилась в музыке. Сейчас в этом помещении была только она.
Несмотря на то что Адриана стояла ко мне спиной и я не видел ее лица, я был уверен, что ее глаза закрыты, улыбка на губах растянулась, а сама она светилась, наслаждаясь новыми ощущениями.
Я обратился к бармену за бутылкой воды, потому что здесь оказалось невыносимо жарко. Скорее всего, кондиционеры просто не справлялись с таким количеством людей. Тут всегда было много народа, но сегодня какой-то аншлаг.
Поблагодарив бармена за воду, я развернулся к танцполу и заметил, что Адриана подняла волосы, оголив тем самым спину.
Твою мать.
Бутылка зависла в воздухе у рта, дышать стало труднее.
Этот чертов наряд не оставлял места для воображения, выставляя напоказ роскошное и сексуальное тело Адрианы. Дьявольское платье мерцало в этой темноте и под светом ламп, оно обтягивало каждый изгиб и держалось лишь благодаря тонким бретелькам, а этот проклятый разрез на спине доходил до ее поясницы, и если приглядеться, то можно было увидеть две ямочки над округлой задницей.
Во мне вспыхнуло желание попробовать каждый оголенный кусочек кожи и поцеловать эти ямочки, а после разорвать на ней это платье и отшлепать девушку за то, что она надела это подобие одежды.
– Черт бы тебя побрал. – Я опустошил бутылку с водой, пытаясь развеять мысли и утихомирить свой пыл, но это не помогло, а когда диджей включил следующую композицию, я понял, что ночь будет длинной.
Зал вместе с Адрианой начал сходить с ума, когда «The Hills» в исполнении The Weekend раздалась из динамиков. Медленная музыка в сопровождении ярко-красного оттенка светомузыки заставили танцпол взорваться, отчего мне стало сложнее не упустить Адриану из виду, но, когда люди отошли в сторону и открыли мне вид, я потерял рассудок.
Адриана двигалась в такт музыке, выгибая спину, поднимала руки над головой и медленно, слишком медленно раскачивала бедрами, словно издеваясь надо мной. Когда она повернулась ко мне лицом, ее глаза были закрыты, как я и предполагал.
Проклятье, она чертовски красивая, расслабленная и сексуальная. Она в своей стихии. Светомузыка пробегала по ее идеальной коже, бросая блики на лицо и грудь, ее руки играли с волосами, пока тело двигалось в такт песни и гипнотизировало каждого в этом зале. Я оглянулся и заметил взгляды других мужчин на ней, и мне хотелось убить каждого из этих придурков, пускающих на нее слюни.
Когда я вернул взгляд к Адриане, ее глаза уже были открыты и устремлены на меня. И вот так наш мир остановился. Никого вокруг нас не было, здесь только Адриана и я. Все стихло, музыка перестала играть, я слышал лишь собственное дыхание и стук колотящегося сердца, вырывающегося из груди. И когда я думал, что Адриана больше не способна перевернуть мой мир и удивить меня, она сделала то, чего я ожидал от нее меньше всего, – подняла руку и позвала к себе. Она манила меня, словно сирена в бездну, и я не против был утонуть в ней.
Я не заставил ее ждать, просто поставил бутылку на стойку, повесил флешку на шею и направился к моей сирене, прямо в ее сети. Она покачивала бедрами, пока я прорывался сквозь толпу. Широкая, кокетливая улыбка не сходила с ее лица, затуманенные глаза блуждали по мне. Черт, мне это нравилось: то, как она смотрела на меня – без страха и настороженности, лишь решимость, желание и что-то еще, о чем я не мог мечтать.
Адриана прекрасна, она чиста, невинна, грациозна, умна, такая смелая и милая. Она являлась неподдельным украшением, а я собирался осквернить, испачкать ее своими руками, на которых лежала ложь и грязь этого жестокого мира. Она не заслуживала ничего из того, что последует за моей правдой и правосудием, несмотря на свой чертов статус. Адриана – сладкий и запретный плод, и мне было не суждено его попробовать, но я стал эгоистом, когда встретил ее в самый первый день.
Адриана уже тогда стала моей. С ее звонким детским смехом, такая искренняя, облачная и воздушная, красивая и яркая в этом гребаном красном бикини. Она влезла в мою голову и бесплатно там поселилась, и я был не против, потому что знал, что это всего лишь плод моего воображения, несбыточные мечты.