Я села на кровати и потянулась за футболкой Алессио, которая лежала на полу вместе с другой одеждой. Натянув ее на себя, я сначала решила проверить ванную, но остановилась на пути, когда услышала мужские голоса снаружи. Входная дверь была приоткрыта – не так сильно, чтобы видеть стоящих на крыльце, но достаточно, чтобы слышать их приглушенные голоса.
Первая мысль, которая прокралась в голову, – это отец, приехавший за мной, чтобы отвезти домой, однако не радость охватила меня в этот момент – лишь разочарование. Я не хотела уезжать, не хотела прощаться с тем маленьким миром, который мы с Алессио здесь построили. Я не хотела прощаться с ним. Это глупо, знаю. Мы оба осознавали, что этот день настанет, но столкнуться с реальностью чертовски страшно.
Тем не менее этот день наступил, и я не намерена отказываться от Алессио, поэтому, собравшись с духом и решив предстать перед отцом, чтобы защитить отношения с мужчиной, который мне небезразличен, я направилась к двери, но громкий смех остановил меня на пути к ней. Это был не папа.
Я прислушалась, но не узнала хриплый от долгого курения голос, и тогда паника вспыхнула внутри, распространяясь по всему телу. Что, если нас нашел Картель или кто-то не из Каморры? Алессио там? Он в порядке?
Стараясь не издавать ни звука, дабы не привлечь внимание, потому что я понятия не имела, кто это мог быть и там ли Алессио, я оглянулась в поисках пистолета и нашла его на журнальном столике. Я сделала шаг в его сторону, когда бархатистый голос Алессио, который стал моим успокоением, привлек мое внимание, и я выдохнула, расслабившись. Он здесь, значит, мне ничего не угрожало. По крайней мере, я защищена лучше, чем смогла бы сделать это в одиночку. Однако это чувство мимолетно, оно исчезло, как только резкие слова незнакомца раздались по ту сторону двери и лишили меня дыхания.
– Ты, мать твою, обманул меня и подвергаешь операцию риску из-за какой-то киски? Да что с тобой такое, парень?
Мое сердце вдруг заныло, безнадежно и тяжело. Я перестала ощущать почву под ногами, весь мир в момент закружился, все почернело.
О чем он говорит?
Толчок о стену, за которой я стояла, напугал меня и заставил подскочить на месте.
– Я предупреждал тебя насчет этого. Не. Смей. Мать твою. Так. О ней. Говорить! – прорычал Алессио. Его голос дрожал, наполненный такой яростью, которой я никогда не слышала от него раньше. Я не узнавала его. Он жестокий, смертоносный, от него бежали мурашки по коже, волосы встают дыбом.
Я сделала шаг вперед, чтобы лучше слышать, стараясь не издавать ни звука. Следом за шорохом одежды мужчина, слегка покашливая, произнес:
– Я дал тебе шанс отомстить, но вместо того, чтобы раздобыть информацию и выполнить свою часть договора, ты кувыркаешься с принцессой мафии. Что еще я должен думать? А?
Господи, они говорили обо мне…
Последовало недолгое молчание, прерываемое лишь гулкими ударами моего сердца, а потом мужчина продолжил с насмешкой в голосе, от которой болезненно заныло в животе:
– Если только это не является частью твоего плана.
О каком плане идет речь?
– Это мое гребаное дело, не твое. Выметайся, – сказал Алессио. Его голос, все еще раздраженный и слишком грубый, больше напоминал рык.
– Почему? Ты боишься, что она проснется и узнает, кто ты на самом деле? Узнает, что ее золотую киску используют ради мести отцу? Очнись, она всего лишь очередная цель!
Алессио что-то ответил мужчине, но я больше ничего не слышала. Все мое тело как будто окаменело, я перестала что-либо чувствовать и не могла двигаться. Кровь в ушах шумела, усиливая резкую головную боль.
«…ее золотую киску используют ради мести отцу».
Что… что он имел в виду, говоря о мести?
«…она всего лишь очередная цель».
Это правда? Алессио использовал меня? Он сделал это? Он… О боже…
Тошнота подступила к горлу. Я не могла поверить в услышанное. Нет. Этого не может быть.
Мужчина не понимал, он не знал, что Алессио – моя опора в жизни. Он не это имел в виду, говоря о…
Боже. Нет, нет, нет.
Пожалуйста, этого не может быть. Это не может быть правдой, верно?
Мои руки начали трястись, когда осознание пришло, когда каждый прекрасный момент в памяти превратился в ложь. Я не хотела признавать это, но сомнения начали душить меня. Теперь мозг поспешно искал в каждом слове, поступке и действиях Алессио доказательства слов этого мужчины. Теперь я начала вспоминать странное поведение Алессио, его постоянные тайные звонки, отлучки по работе. Я не придавала этому большого значения, потому что доверяла ему и была слишком глупа, чтобы даже сомневаться в его намерениях.
Но самым большим знаком должно было послужить то, что после нападения в день похорон мамы Алессио привез меня сюда, и после этого я больше не разговаривала с отцом. Каждый раз, когда я просила дать мне поговорить с ним, Алессио отделывался нелепыми отговорками: «связь не ловит», «твой отец на деле», «Маттео занят» и тому подобное. А я, как идиотка, ни разу не задалась вопросом, так ли это? Потому что верила ему.
Что, если эта погоня было запланирована, чтобы увезти меня из города? Это часть грандиозного плана?
Нет… Этого не может быть.
Мои ноги так ослабли, что я чувствовала, как вот-вот упаду. Голоса за дверью стали приглушенным фоном, но мозг не воспринимал ничего, кроме мерзких слов незнакомца, крутящихся на повторе, как сломанная пластинка.
«…ее золотую киску используют ради мести отцу. Она всего лишь очередная цель…»
Я сплю, так? Это же кошмар? Или же, может, какая-то ошибка?
Алессио не сделал этого, он бы не смог. Он не такой жестокий, он стал прочным якорем, удерживающим меня вдали от тьмы. Он стал моим первым…
Ладонь закрыла рот, открывшийся в беззвучном крике отчаяния. Господи, какая же я дура!
Что я натворила…
Я руками нашла стену, как опору позади, но этого было недостаточно. Никакой опоры больше не было, я чувствовала, как теряю себя, как падаю и разбиваюсь на кусочки. Мне было нечем дышать, легкие горели изнутри, не хватало воздуха. Тошнота подступила к горлу, поэтому я практически бежала в ванную и закрыла за собой дверь так тихо, как могла, чтобы остаться незамеченной, и в последнюю минуту успела присесть на пол у унитаза, когда все содержимое желудка вышло из меня. Приступ не заканчивался, живот болел, как и все тело. Я ощущала болезненное давление в груди, словно чьи-то руки, как тиски, сжимали мои легкие в крепком хвате. Они не наполняются достаточно кислородом, или мое сердце так разрывается на куски?
Новая волна тошноты накатила вместе с чертовой сиреной в ушах. Она звенела так громко, словно была намерена свести меня с ума. Я закрыла уши руками, но это не помогло.
Подползая к стене, я облокотилась на нее и прижала колени к груди, обхватив их. Я начала покачиваться вперед-назад, пытаясь разогнать сирену из головы, но вместо этого ей на смену пришел голос, который совсем недавно шептал мне слова любви. Теперь же он убивал меня.
«Потому что ты моя, принцесса, всегда была моей».
Хватит!
«Каждый уголок твоего тела был создан для меня. Вся ты была создана только для меня».
Прекрати!
«Ты чувствуешься как грех».
Хватит! Перестань, пожалуйста, перестань!
Я кричала, но звук не вырывался из моей груди, разрывающейся на кусочки.
Я поверила ему, доверилась и отдалась. Боже, я просила, нет, умоляла его переспать со мной. Я сама себя уничтожила. Ему даже не пришлось принуждать меня, я отдалась человеку, похитившему и использовавшему меня в качестве вендетты. Я стала пешкой в его шахматной партии. Алессио использовал меня в своих целях, а я… Боже, я влюбилась в него!
Сдавленный всхлип вырвался из меня, когда правда обрушилась лавиной, снося все на своем пути. Я, ослепленная его отношением и добротой, влюбилась в монстра, играющего роль сломленного, потерявшегося человека. Однако этот мужчина оказался безжалостным, хладнокровным чудовищем, забравшим мое сердце и растерзав его.
Я прижала руку к груди, массируя, но боль не утихала. Почему она не уходит?
Слезы обжигали глаза, они катились по лицу, горло сжималось, во рту пересохло.
Как? Как он мог так со мной поступить? Но что важнее – что мне теперь делать?
Стук в дверь привел меня в чувства. Я подскочила на месте, боясь, что Алессио зайдет внутрь, но увидела, что дверь заперта, хотя я не помнила, как сделала это.
– Принцесса, ты в порядке?
Принцесса.
Господи, я так полюбила это прозвище. Оно звучало как нечто большее – значимое – каждый раз, когда он целовал или прикасался ко мне, когда занимался со мной любовью.
«Нет, он трахал тебя. Он использовал тебя. Он мстил твоему отцу. Ты добровольно отдалась ему», – кричал мне внутренний голос, смеясь над моими наивностью и доверчивостью.
Я заглушила рыдания, зажимая рот рукой, чтобы случайным звуком не привлечь к себе внимание Алессио. Он не должен ничего заподозрить, не должен знать, что я все слышала. Нужно сделать вид, что все в порядке, пока я не найду выход отсюда.
– Адриана? – вновь спросил Алессио, пытаясь открыть дверь.
Мои глаза следили за ручкой, которую он дергал, и я попыталась встать на шатких ногах.
– Да. – Мой голос еще дрожал, но я старалась казаться нормальной, чтобы не вызывать подозрения. – Меня немного тошнит, но я в порядке. Сейчас выйду.
– Почему ты закрылась? Тебе нужна помощь?
– Нет. Я уже выхожу, – включила кран и брызнула холодной водой на лицо, чтобы освежиться и прийти в себя. – Дай мне пару минут.
– Ты уверена?
Его голос звучал совсем не так, как с тем мужчиной. Он был ласковый, спокойный, он сочился теплотой и тревогой. Могло показаться, что Алессио действительно волнуется, но это было не так. Теперь я это знала. Это все была игра, тщательно продуманный план, как заполучить мое сердце и тело, но ему больше не нужно стараться. Я отдала ему все, что у меня было, –