Проклятье.
Отпустив Адриану, я потянулся за пистолетом, лежащим в черной сумке у стола. Проверив его, я подошел к ней и взял ее за руку. Она не сопротивлялась и не задавала вопросов, пока я вел ее на улицу.
Мы спустились с террасы, чуть отдаляясь от дома и направляясь в сторону леса. Адриана была все еще в пижаме и с босыми ногами, но она не протестовала и следовала за мной. Гребаная вера. Она даже не спросила, куда мы идем. Дерьмо. Ей не следовало быть такой доверчивой. Для ее же блага, черт возьми!
Мы остановились на лужайке недалеко от дома, в открытой местности. Напротив нас в землю было воткнуто сооружение с деревянной доской, на которой вчера вечером я нарисовал мишень для пулевой стрельбы. После нападения в Чикаго я подумал, что было бы неплохо научить Адриану стрелять, и подготовил все, пока она спала.
Мы встали в трех ярдах от мишени, я потянул Адриану к себе и встал позади нее. Мурашки покрыли ее смуглую кожу, когда поднявшийся ветерок легко к ней прикоснулся. Ее глаза расширились от удивления, когда осознание происходящего наконец пришло, но она по-прежнему ничего не произнесла и делала все, как я велю.
– Поставь ноги чуть шире для опоры и немного согни их в коленях. – Я положил ладони на ее бедра, заставляя их опуститься. – Подними руки выше, вот так. – Я помог ей, показывая нужный уровень. – Направь их в сторону мишени. Они должны быть полностью выпрямлены в локтях – это позволит компенсировать отдачу. Держи пистолет крепко на линии глаз. – Я взял ее теплые ладони и помог обхватить холодный металл между ними.
При очередном дуновении ветра волосы Адрианы развевались и попали мне на лицо. Они пахли карамелью, ею. Чертов грех.
Я словно прирос к ней. Ее задница так плотно прижималась ко мне, что я уверен, Адриана чувствовала, как мой твердый член упирается в нее, тем не менее я не думал ее отпускать. Вместо этого я сильнее прижал девушку к себе, ощущая ее частое дыхание, возможно, от предвкушения и адреналина, но надеялся, что это чувство также связано с чем-то большим, например, с желанием. Бешеным желанием, которое всегда зарождалось у меня, когда она была так близка ко мне, когда я чувствовал каждый изгиб ее тела под своими руками, учащенное дыхание и колотящееся сердцебиение. Когда где-то глубоко в моем сознании срабатывали животные инстинкты и мне хотелось выпустить зверя, чтобы он наконец поглотил ее, невинную лань.
– Ч-что дальше? – Ее голос дрожал, может, от холода, а может, и нет.
Со стороны, возможно, Адриана сейчас казалась хрупкой и испуганной, но я знал, что это не так. Вчера утром она сама постирала свои вещи и повесила их сушиться, хотя раньше все это делала за нее прислуга. Вчера днем Адриана смотрела, как я чистил пистолет, а потом помогла мне с дровами. Стало холодать, поэтому нам нужно было подготовиться к непогоде, ведь я пока не имел представления, сколько мы еще будем здесь находиться. Ей нравилось наблюдать, исследовать, она предвкушала все новое, что не давалось ей раньше. Ей нравилось быть вне клетки, в которую ее посадил Маттео. Но я не мог винить его. Не совсем. Так он защищал свою дочь и семью.
Я снял предохранитель и убрал руки с пистолета, положив их ей на талию. Адриана сделала глубокий вдох, но не двинулась с места.
– Стреляй, – прошептал я возле уха.
Она не стала ждать моей помощи и даже не замешкалась. Звук выстрела оглушил нас, и эхо умчалось по лесу, заставив всех птиц выпорхнуть в небо. Из-за отдачи ее тело слегка дернулось назад, но я крепко держал ее, не причиняя боли, чтобы она не навредила себе.
Когда звуки выстрела исчезли где-то в горах и изначальный шок прошел, Адриана развернулась ко мне и начала прыгать на месте от восторга, махая пистолетом в руках.
– О. Боже. Мой. Я сделала это!
– Эй-эй, аккуратно, Рэмбо. – Я осторожно потянулся за пистолетом и забрал его у нее, пока она не покалечила нас обоих.
– Ох, прости. – Адриана смутилась, когда отдавала оружие, но адреналин в ее крови все еще бушевал, и она все также была взволнована.
Она обернулась на мишень, потом снова на меня.
– Ты это видел? Я выстрелила!
Я попытался сдержать ухмылку:
– Да. Ты сделала это.
Она была чертовски милая, когда чем-то воодушевлена и взбудоражена от переполняющих ее эмоций. Они так отчетливо читались на ее красивом и светящемся лице, что от нее невозможно было оторваться. В такие моменты она выглядела как ребенок, которому подарили все счастье в мире, но на самом деле она сама – счастье. Яркое и ослепляющее.
Адриана была как любимая книга, которую постоянно хочется перечитывать. Элегантная обложка, красивое внутреннее оформление и интересный сюжет. Читая ее, ты не можешь оторваться, вдумываешься в каждое слово и мысль, впитывая и находя что-то для себя между строк. В ней так много нераскрытого и неизведанного, она полна тайн и загадок, и с каждой перелистнутой страницей ты думаешь, что ничего нового в ней уже не найдешь, но, каждый раз, перечитывая ее, что-то для себя открываешь. Даже закончив, ты не разгадаешь ее полностью, потому что она бесконечна.
– Вау! – Она смеялась и прыгала на месте, и я тоже уже не мог сдержать улыбку, видя ее такой восторженной. – Не могу поверить, что сделала это! Это было так круто! Можно еще раз?
Моя сдержанность улетучилась, когда я увидел Адриану такой счастливой. И я тоже засмеялся. По-настоящему. Искренне. От души. Так, как не смеялся уже очень долгое время. Эта девушка меняла меня, и я не мог противостоять этому. Я смотрел на нее и понимал, что с каждым днем она все сильнее проникала в мое сердце.
– Алессио, пожалуйста, – попросила Адриана, сложив руки вместе.
– Только не убей нас.
Она хихикнула и осторожно забрала у меня пистолет, после чего развернулась и встала передо мной.
– Видишь красный круг по центру? – Я указал на цель, стоящую ярдах в семи от нас. Она кивнула и направила пистолет в нужном направлении, встав в позу и подогнув колени, как я учил. – Целься в нее.
– Встанешь за мной? – попросила Адриана через плечо и пояснила с улыбкой на румяном лице: – Для отдачи.
Конечно, для отдачи.
Адриана прижималась все ближе и теснее ко мне, задерживая дыхание, когда мои руки обхватили ее за бедра и удерживали на месте. Она не могла не ощущать мою твердую выпуклость в спортивных штанах, тем не менее не отходила ни на дюйм. И я был не против. Я мог бы простоять в таком положении, с прижатой к себе Адрианой, всю жизнь. Я мог бы превратиться в чертову статую, если бы это означало, что она будет моей.
Но она не твоя и никогда ею не будет.
Иди к черту, внутренний голос!
16. Алессио
Я сидел в машине вот уже пять минут, склонившись над рулем, и не торопился выходить, хотя уже опаздывал на встречу. Голова раскалывалась от напряжения и нескончаемых мыслей. Вихрь неправильных решений крутился, заставляя задуматься: «Какого хрена я творю?»
Я оставил Адриану одну в горах посреди леса, и, несмотря на то, что там она в безопасности, чувство тревоги и вины одновременно гложило меня. Она могла бы быть сейчас дома с семьей, ей не пришлось бы провожать меня с испугом в глазах и коротать время в одиночку где-то в глуши, пока я не вернусь. Ей не пришлось бы переживать все это, если бы не я. Возможно, мое отсутствие не предотвратило бы нападения в день свадьбы, и возможно, она была бы сейчас где-то в другом месте с другим мужчиной, но с каждым днем я все чаще задавался вопросом: «Стоит ли оно того?»
Я ненавидел себя за это. Ненавидел, что мой мозг позволял сомнениям проникать в голову, они душили меня, сбивая с чертового пути. Я пересек океан, чтобы похоронить отца и узнать о его убийстве, остался в Чикаго, чтобы отомстить за человека, который бросил меня с больной мамой, когда я был ребенком. Я действовал с определенной целью и планом, пока Маттео его не скорректировал и не нарушил мой покой. Я дал Адриане достаточно власти надо мной, чтобы она могла впустить мои мысли и сомнения в голову.
Их не должно было быть. Я потерял из-за Каморры обоих родителей, поэтому вопрос – «стоит ли оно того?» – не должен был возникать в моей голове, но даже если и так, то ответ на него должен быть однозначным. Без каких-либо сожалений, колебаний и глупых мыслей о шансе для счастливого совместного будущего с дочерью человека, из-за которого мы оказались в этой ситуации.
К черту все.
Да, Адриана привлекала меня. Она застряла в моей голове и снах, заставляла меня мечтать о невозможном, а мой член всегда был в боевой готовности от вида ее обнаженных ног и изящных изгибов тела, но это не имело значения. Она – дочь моего врага, человека, виновного в смерти моего отца. Точка. Я здесь, чтобы покончить с ним. Моей целью было наведение справок и поиск необходимой информации, после – предоставление всего найденного ФБР и полиции. На этом все.
Когда я заключал сделку, были выдвинуты несколько условий моего сотрудничества с ними. Одно из них – обязанность предоставлять любую выявленную информацию, которая могла бы помочь расследованию. Я не имел права скрывать от полиции что-либо, а они в свою очередь дали мне гарантию, что Маттео Моретти понесет наказание за убийство отца, полный доступ к внутренним базам, делу моего отца и досье всех членов Каморры. Я мог бы все это раздобыть сам, взломав их систему, но таковы были условия, и я согласился. Однако нашу договоренность я нарушил.
Через восемь месяцев после похорон отца я нашел в его доме сейф, в котором он хранил закодированную флешку, что теперь лежала у меня. Сейф был защищен паролем, который взломать было бы непросто, если только ты не знал, что восемь цифр, которые могли иметь значение для отца, – дата, изменившая его жизнь, когда он был подростком из трущоб. Такая предусмотрительность указывала на то, что отец скрывал важную информацию, доступ к которой, по моим предположениям, никто не имел. Джон подтвердил это, когда ни разу не спросил про флешку и не попытался ее найти, и я не стал говорить ему о находке и молчал по сей день.