Четыре. Князь. Этот торгует лесом и обрабатывает ресурсы. Держит свою часть, как надо. Как каждый из нас.
Пять. Барон. Владелец заводов, газет, пароходов. Министр ночных клубов, где можно накачаться до умопомрачения. Элитный алкоголь – это к нему. Кажется, ещё банки, авиакомпания, недвижка. Король королей в бабках с амбициями Абрамовича. Сучий сын прикупил даже футболистов.
Шесть. Эмир. Каланча в два метра ростом. Этот сосредоточился на цацках и аукционах тёлок с ювелиркой. Нехеровый подарок можно подогнать кому-то.
Семь. Ваш покорный слуга.
Протираю зеркало в душе, когда уже смысл пот. Приложил-таки, мудак. Усмехаюсь, разглядывая лицо в отражении. Время прилично, можно и в клуб.
Для элиты, для избранных, для королей.
- Жду на улице, - заглядывает Роб, тут же закрывая дверь. И я переодеваюсь, уверенный в том, что сегодня кого-нибудь трахну.
Вспоминаю про девчонку, которую должны одеть для меня. Точно. Маленькая дочка Алиева. Воинственная целка. Жопа, что надо. Успел оценить. Как и страх, что колотил её, когда я сжимая ягодицу.
Усмешка такая, что больше похожа на оскал. Я не силён в улыбках. Они нужны тем, кто желает понравиться. Мне ни к чему. Я хочу лишь подчинения и страха, который ощущаю вибрациями в воздухе. И это лучшее из ощущений.
Глава 17. Змей
Добираемся до клуба, когда уже темно.
Табличка «Золотое пекло» моргает неоном. Призывно приглашает внутрь, только не каждому дано войти. Это место для избранных.
Охрана пропускает, кого велено, Министр знает своё дело. Здесь нейтрал, где можно обсудить дела. Посидеть за столом, забыв прошлые обиды, забыв то, что мы постоянно делим этот мир.
Но это для нас, тех, кто короли. Тех, кого можно пересчитать по пальцам. Целый этаж в распоряжение, остальным тусить на первом: среди бухла, тёлок на шесте и громкой музыки. Есть бабки – добро пожаловать, но тут ещё и статус стоит учитывать.
Выбираемся с Робом из тачки, направляясь в сторону входа. Прикидываю, что народа уже пресс. Охрана тут же расступается, будто швейцары открывают нам двери. Хорошие пёсики. Музыка влетает в грудную клетку заставляя остановиться. Нихера себе бомбит, так и оглохнуть можно. А уж душу выбивает знатно. Слышу призывный голос, опять какая-то программа, потому решаю глянуть. Порой бывает интересно.
Сидеть среди прыщавых подростков и тёлок, выставляющих напоказ прелести, зачастую весело. Вспоминаю, как тоже только и думал, что трахнуть каждую. Пожирал глазами, раздевал, уводил в толчки и там приходовал, задавливая сверху пойлом.
Сегодня почти битком. Прохожусь взглядом по стойке, где в ряд зубцами расчёски сидит народ, и отправляюсь правее, где небольшие ниши с диванами. Народ беснуется, прыгает в небольшом квадрате, по которому скользят мечи джедаев, пока на платформе с шестом пусто.
- Ну что, готовы? – звучит раскатисто чей-то голос, и я выхватываю взглядом свободный диван. Подхожу ближе, как тут же туда приземляется чья-то мажористая жопа. Крашеные волосы, большие тоннели в ушах, джинсы в облипку и растянутая майка.
- Съебнул, - киваю парню, который смотрит на меня поверх чёрных солнечных очков. Он ещё быстрее принимается жевать жвачку, оценивая меня, потом бросает взгляд на того, кто за моей спиной, и решает не выёбываться. Поднимается с места, сваливая в закат, а я грузно падаю на место, чувствуя, как рядом прогибается диван от жопы Роба.
- Эльма-а-а-аа-! – снова играет на публику ведущий, и кидают подсветку на пилон, а около меня останавливается официантка. Короткие шорты, сиськи навыкат, белые подвязки и херова куча татух. Губошлёпка, но такими отменно сосать будет. Мягонько. Проходили.
Делаем чисто мужской заказ: мясо и вискарь, и пялюсь на сцену, где, виляя бёдрами, выходит умопомрачительная сучка. Отсюда она вообще кажется идеальной, а вблизи, уверен, там яма на яме, надутые шары силикона и сделанный нос. Но представляю, как она скачет на моём члене, и завожусь.
- Как делить будем? – толкает в бок Роб, перетягивая на себя внимание.
- Кого?
- Тёлку. Может, на двоих? Молодость вспомним.
Смотрю на него, как на дебила. Что несёт? Никогда не шпилил баб на двоих. Нет такого фетиша, и бабок всегда вдоволь. И дебил принимается ржать.
- Иди на хер, - закидываю ноги на пуф, укладываясь удобнее. Выхватываю в толпе хозяина. Министр – бывший депутат, уже полтинник на подходе, только по нему вообще не скажешь. Худой, тяжёлый взгляд, блондин. У меня политика чётко с Жириновским ассоциируется или пузачами.
Он что-то говорит ведущему, и теперь понимаю, какого хера так музыка орёт. Нагибаторы в казематах. Кто-то провинился, ему там яйца режут, видимо. Ох, Министр-Министр, как же всё продумано.
Девка извивается, раскидывает ноги, и вообще двигается зачётно. Блондинка, только отчего-то становится брюнеткой с лицом дочки Алиева. И представляю, как она будет танцевать для меня. Посмотрим на её балетную растяжку. Не всё ж мужикам в лосинах ноги закидывать, можно вертеться и на чём-то другом.
Ближайшие сорок минут проводим внизу, смотря на беснующуюся молодёжь и красивых тёлок. Жрём мясо и активно закидываемся алкоголем. Роб какого-то хера глядит на часы.
- Торопишься?
- Надо?
- Пошли.
Поднимаюсь с места, проходя мимо Аэлиты. Короткая стрижка, длинные серьги до самых плеч, кожаный белый комбинезон. Она уже знает, что мне нужно, потому просто кивает, провожая взглядом.
Глава 18. Змей
Поднимаемся по лестнице на второй, откуда можно наблюдать за происходящим внизу. Этот этаж для людей боссов, и он часто полон народа. А третий для избранных, и уже четвёртый год имею право и на третий этаж.
Монету давно не ношу, каждый знает в лицо. Это раньше приходилось доказывать, что один из немногих. Сейчас светить драконом ни к чему. Золотой кругляш, выданный Министром, в сейфе дома с моим именем, а у меня тут личные охренительные апартаменты.
Прохожу по длинному нескончаемому коридору в свой сектор. Делю его с двумя другими. В дальнем конце Кощей. Этого ещё на дух переношу, иногда имеем общие дела. Но лишний раз светиться вместе не стоит.
Вторая дверь скрывает Севера. Не в данный момент. Судя по тишине, мы с Робом тут одни. Было лишь пару раз, когда встречались, будто соседи. Кивок головы, и каждый скрыт за распашными дубовыми дверьми. Надо поговорить – зал с круглым столом, где мы будто рыцари Артура. Там и базарим по делу, реже о всякой херне. Мне не нужны подружки, бизнес – вот основа застолья.
Размещаемся с Робом в моём номере на длинном диване, бегущем гусеницей по кругу. В центре шест. Только с разницей, что лишь для меня и гостей. В люксе несколько комнат, где можно уединиться, и обычно я привожу сюда тёлок. Иногда Роба, как сегодня. И будет два в одном.
Спустя пять минут в дверь стучат, и Аэлита вводит свой товар. Она знает толк в работе. Подходит максимально грамотно. Среди пятерых – на любой вкус: блондинка, брюнетка, шатенка, рыжая, короткострижена с немыслимым цветом волос. Помню, как в самом начале она привела мне толстенную бабу, думая, что у меня фетиш. Я чуть не послал её, но потом исправилась. Сейчас только молодые и подтянутые жопы, уверенные позы и блестящий похотью взгляд.
Быстро наделяю вниманием каждую, выбирая ту, что похожа на дочку Алиева. Отдалённо, у этой не такие красивые и длинные ноги. Да и лицо совсем не то. Только какая в жопу разница. Вечером одна, ночью вторая. Меня на всех хватит. И я буду трахать Лису, чтобы она на всю жизнь запомнила эти дни.
Роб уверяет, что сегодня пас.
- Если эти не нравятся, есть пышнее формы, - опять продавливает свою фишку Аэлита, и я принимаюсь ржать.
- Да, Гиль, может тебе пожирнее тёлку? Ты не стесняйся, все свои.
- Не увлекаюсь, - спокойно пожимает плечами. – А можно тебя? – смотрит в упор на мамку, и та подкидывает вверх брови. Кажется, ей чуть больше тридцатки, сама была когда-то среди стоящих. Но теперь отошла от дел. Уже на пенсии.
Аэлита изучает партнёра, и я знаю, что она может послать. Только соглашается, потому что и сама хочет его трахнуть. Признаюсь, удивлён. Потому что при мне она многим отказывала. Не мне. Я никогда её не выбирал.
Когда за невыбранными закрывается дверь на магнит, расходимся по комнатам.
- Классика, минет, элементы БДСМ, анал, фистинг, золотой дождь, доминирование? – перечисляет девка, как по учебнику.
- Заткнись, - кривлюсь от этого её изобилия, пока она не добралась до извращений, от которых блевать охота. – Рот тебе не затем, чтобы речи толкать.
Она делает шаг в мою сторону, тут же оказываясь прижата спиной к моему торсу, и принимается покачивать бёдрами, скользя вниз. Даю полную свободу, просто наблюдая за мотыльком. Что выберет?
Садится до конца, а потом поднимает жопу, всё ещё касаясь руками пола, и укладываю ладони на прохладные ягодицы, вжимая их в свои бёдра. Шорты слишком короткие, чтобы скрывать много тела, и эта легкодоступность в последнее время загребла. Хочется чего-то более закрытого.
Интересно, как там дела у Роба? Аэлита профи. Наслышан.
Девка оказывается передо мной на коленях, расстегивая ремень, а я просто смотрю на красные губы, которые скоро примут мой член, и провожу по ним большим пальцем. Она тут же обхватывает его, принимаясь посасывать, а руки продолжают своё дело, вытаскивая в неоновый свет то, что имеет каждый мужик.
- Ого, - делает мне комплимент, и я в курсе, что она реально впечатлена, потому что размер у меня что надо. Не льщу себе, другие льстят, как и сама природа. – Обожаю большие члены, - горят её глаза. И тоже не врёт. По тому, как облизывает и заглатывает, видно, что работа ей нравится. А я знаю, что чистая. У Министра они чуть ли не после каждого клиента по врачам таскаются. Потому что тут не народ с улицы. За такие дела и выставить ему можно счёт, где на кону жизнь.
Слышу, как из соседней комнаты поёт Аэлита. Всё же трахнул её Роб. И от этого завожусь ещё сильнее, а девка знает толк в причмокиваниях. В этом и есть вся сущность тёлок. Правильно брать в рот. В остальном – это мир мужиков.