— Енто какая родня? — напряглась Скорсезовна, — Сестрица ваша, Татьяна Петровна, как всегда в Пскове, наркоту по носу пускает, да блядует. Ей тож не дозвонилась. Дядя ваш в Петербурге. А братец-то ваш четыре года назад с Турецкой Войны не вернулся. А больше у вас и нету никого. Ох, сиротинушка, вы барин…
— Ладно, хватит ныть, — остановил я Скорсезовну, — Разберусь с твоими Прыгуновыми, не боись. А что там с гаруспиками?
— Гаруспики вырезают у погибших магократов сердца и желудки, — нехотя доложил Порфирий Петрович, — Положено так. А о большем я говорить не смею. Я же не маг, я из боярских детей, как и все полицейские. Нам про магию говорить запрещено, это, Ваше Благородие, карается смертью. Не буду же я себя под расстрел подводить, в самом деле.
— То есть, я правильно понимаю, что вы в доме еще не были, трупы моих родителей не видели?
— Да не могу я входить в поместья магократов! — развел руками Порфирий Петрович, — Тоже запрещено. Но трупы вон староста ваша видела. А вы сейчас идите и засвидетельствуйте, чтобы я мог гаруспиков вызвать, с ваших слов.
— Прекрасно, — мне почему-то стало не по себе, — То есть я только что потерял родителей, а теперь еще должен идти ковыряться в их трупах и проверять на месте ли желудки.
— Дык зачем ковыряться? — по-отечески добро спросил Петрович, — Вы только глазами гляньте, это видно же.
— Да нет там уже никаких желудков, — влезла Скорсезовна, — Там от вашей матушки и вашего батюшки одна труха осталась…
— Свидетельства крепостных не принимаем! — осадил старуху Порфирий Петрович.
— Ладно, заманали, — беседа о бюрократических тонкостях мне уже порядком надоела, — Я иду в дом. Дрочило, за мной. Только один вопрос напоследок. Я честно не понимаю. Если маги могут друг друга убивать, как им вздумается, то какого хрена они еще до сих пор друг друга полностью не перебили, м?
Порфирий Петрович улыбнулся:
— Так они в процессе, Ваше Благородие. А кроме того, вы уж простите, но вы на поместье своё поглядите. У вас тут груда камней, да еще заросшие поля вокруг. Вот кому вы сдались, Ваше Благородие, кому вас нужно убивать?
Я внимательно посмотрел на дерзкого обер-полицмейстера:
— Верно. Только одна проблема — кто-то моих родителей всё же убил.
Взяв, не спрашивая разрешения, полицейский фонарь, я направился внутрь дома.
Глава 7. Тёмные тайны барчука-реципиента
«Понятие Кровной Мести, хоть и священно, но является монетой о двух сторонах.
С одной стороны, Кровная Месть очищает наше общество от слабых кланов, которые уничтожаются. Ибо для здоровья дерева следует отсечь слабые и больные ветви. Кроме того, Кровная Месть хранит наши традиции вежливости и честности. Ибо что может быть лучшей мотивацией вести себя честно и вежливо с братьями и сёстрами-магократами, чем угроза быть убитым за неподобающее поведение?
Но у монеты есть и вторая сторона — тёмная. Ибо Кровная Месть ведёт магократию к неизбежному самоистреблению. В этом смысле понятие Кровной Мести — двойственное и дуалистичное. Как и сама магия. Вот что делает Кровную Месть явлением поистине магическим и волшебным. Вот что подтверждает её древность и верность!»
Владимир Соловьёв, русский философ,
Из неизданных и запрещённых Имперской цензурой апокрифов
Внутри «Пивоварен», родового поместья Нагибиных, пахло чем-то острым и кислым. Прогорклым пивом? Или это аромат черной магии, убившей моих родителей?
А еще внутри дома воняло нищетой. Сразу было заметно, что домашних слуг мой клан уже давно не держал.
Стены здания, сложенные из круглых камней, внутри были отделаны дубовыми панелями, по большей части сгнившими и заплесневевшими. По углам висела паутина, украшенная пауками, на мой взгляд чересчур крупными для Псковской губернии.
Пол давно был не метён и не мыт, вся немногочисленная мебель была пластиковой, как в дешевых кафешках.
На первом этаже родового гнезда ничего интересного не обнаружилось, зато лестницу на второй этаж заволок черно-алый туман, как будто тут кто-то вейпил, но не никотиновой жижей, а чистой кровью.
Я в сомнениях остановился, входить в кровавый туман совсем не хотелось.
— Дрочило, иди вперёд. Наверх.
Сейчас заодно проверим лояльность и верность моего нового телохранителя.
Лояльность оказалась безупречной. Дрочило, не раздумывая ни секунды, скрылся в кроваво-черном мареве. Прогнившая местами деревянная лестница тяжело заскрипела под ногами холопа, который весил кило сто, не меньше.
— Не вижу ничё, барин, — доложил Дрочило, — Воняет тута.
Паршиво, но вроде несмертельно. Я бы предпочёл надеть респиратор, а еще лучше противогаз, но вряд ли в этом поместье они были.
Я осторожно двинулся вверх по лестнице следом за холопом.
Войдя в темно-красное марево, я тут же убедился, что вонь действительно усилилась.
Как только первая доза тумана втянулась в мои ноздри, меня замутило, а в моей голове вдруг прозвучал чёткий и громкий щелчок. Перед глазами сверкнула яркая вспышка света, но тут же погасла.
— ГАВВАХ! — жадно произнёс Царь у меня в голове.
Вот блин. Я уже успел забыть, что я не единственный пассажир в этом теле.
— Какой еще нахрен гаввах? — мысленно спросил я у Царя, продолжая подниматься по лестнице.
— Высококонцентрированный, качественный гаввах, — ответил Царь у меня в башке, — Я чую её, Царскую кровь. Она здесь!
Лестница тем временем закончилась, я оказался на втором этаже.
Здесь было почище, чем внизу, никакого кровавого тумана, и в стенах широкого коридора располагалось три двери. Дрочило осматривался, почесывая безбородую рожу огромной ручищей.
— Погоди, Дрочило, мне нужно поговорить. С самим собой.
Дрочило в ответ на это понимающе и громко ухнул.
— Ты о чём? — спросил я Царя в голове, — Какая царская кровь? Слушай, похоже, произошла чудовищная ошибка. Мы с тобой попали не в царя, а какого-то нищего барчука из самого захудалого рода во всей Империи. Ты вокруг глянь. Похоже это на царские палаты?
— Нет, нет. Мы попали в Царя. Хоть и не в того, в которого нас звали. Я не ошибаюсь в таких вещах, — упрямо повторил Царь, — Царский гаввах. Он тут повсюду.
— А в какого Царя нас звали? — уточнил я, — И что такое гаввах?
— Гаввах — это боль, порождающая магию, — авторитетно сообщил Царь, — И его тут дохрена, просто тьма! А демонов, слетающихся на гаввах, как в моем родном Рузадомирке, тут нет совсем! Боже мой, да это же настоящий рай! Мы тут всех нагнём, я гарантирую это.
А в какого Царя нас звали — я точно не знаю. Я его больше не чувствую. Судя по всему, тот Царь сдох, так что мы попали в этого. Вот такая вот магическая загогулина.
— Понятно, — вздохнул я, — Ладно, куда идём?
— Ближайшая дверь, — сообщил Царь, не раздумывая, — Она заперта, но за ней мощный артефакт. Возьми его, и мы станем непобедимыми.
— Окей.
Дверь оказалась стальной и действительно запертой. Вероятно Царь был прав, за такими дверями обычно хранят нечто ценное.
Искать ключ, понятное дело, было некогда.
— Эй, Дрочило! Видишь дверь?
— Енту-то? Вижу, барин.
— Я хочу, чтобы её тут не было.
— Ась…?
— Выбей дверь, говорю.
До Дрочилы наконец дошло. Холоп лихо ухнул, подбоченился, а потом всадил свой пудовый кулак-наковальню прямо в дверь. На стали осталась вмятина под размер кулака Дрочилы, но дверь устояла. Волшебный кулак холопа при этом не пострадал.
Дрочило ударил еще раз, в то же место, и вмятина чуть углубилась.
— Да что вы титьки мнёте? — заорал нетерпеливый Царь у меня в голове, — У этого холопа есть магия! Пусть использует её!
Дрочило Царя, понятное дело, не слышал, так что я озвучил ему совет:
— Дрочило, используй магию. Как тогда, когда ты бил меня возле стога. Помнишь?
Крепостной тупо уставился на меня.
На его длинной неправильной формы роже не проскользнуло ни единого проблеска интеллекта, ни одной мысли.
Мда. Судя по всему, память у Дрочилы была, как у золотой рыбки. Он меня явно не понимал.
— Ладно, отвали. Я сам, — вздохнул я.
Я встал перед дверью и попытался сосредоточиться, представляя, что сейчас передо мной стоит живой и мощный противник. Кого бы представить? Думаю, что убивший меня в прошлой жизни Некс Наковальня идеально подойдет.
Я уставился на дверь, пытаясь заменить её в своём сознании Нексом. Потом я на всякий случай заорал, как китаец в фильмах про кунг-фу, и ударил дверь прямым с правой, вложив в удар всю свою злобу и мощь.
Варианта тут было ровно два — или после моего удара магия активируется, и дверь слетит с петель, или я сломаю себе руку, причем минимум в двух местах — и кисть, и локоть.
К счастью, реализовался первый вариант.
Коридор осветила яркая вспышка света, что-то глухо булькнуло прямо в воздухе, а через мгновение стальная дверь с оглушительным треском сорвалась с петель и влетела внутрь помещения.
С потолка коридора посыпалось каменное крошево. Дрочиле на голову упал крупный заплесневелый булыжник, но холоп только почесал ушибленное место.
Я был уверен, что тупее удар этой каменюги Дрочилу точно не сделает, ибо мой слуга и так уже достиг нижней планки тупости, положенной человеку.
— Да! — жадно произнес Царь, — Это я помог тебе снести дверь! Мы с тобой отличная команда. Заходи скорее. Он там. Царский артефакт! Наше средство стать непобедимыми.
По поводу помощи, якобы оказанной Царём, я не был уверен. По крайней мере, выбившая дверь магия ощущалась мною, как собственная, никакого влияния Царя я не почувствовал. Возможно, мой сосед по телу врал. Но это сейчас было неважным.
Я вошёл в небольшую комнатку. Она выглядела чище остального здания, но отделки тут не было совсем, как и мебели. Пол и стены были тупо каменными, даже ковра не было.
В центре комнатки располагался каменный постамент, на котором лежала под стеклом, как музейный экспонат, древняя железная рукоять меча. Сам меч отсутствовал.