Рука и пара ребёр у меня определенно были сломаны.
Я, естественно, попытался ударить в ответ, но Глубина уже вернулся на свою прежнюю позицию к окну, столь же стремительно, как и атаковал.
— За лопату прощаю, — сообщил князь, — Но если вы еще раз позволите себе ударить меня лопатой или чем-то иным, я вас убью, Нагибин. Вы меня слышали. Где корона?
— Продал, — ответил я, морщась от боли и с трудом поднимаясь на ноги, — Деньги будут через пару дней. Тогда и верну вам миллион.
— Лжете, — отрезал Глубина, — Корона все еще у вас.
— А какая разница, князь? Корону вы все равно не получите. Она моя. А вот миллион я вам отдам, как мы и договаривались.
Боль уходила, мои сломанные рука и ребра стремительно срастались и регенерировали. Ночью, когда моя магия усиливалась, на мне вообще всё заживало, как на собаке.
— Собственно, зачем вы приперлись, Нагибин? — осведомился Глубина, — Явно же не для того, чтобы я вас избивал.
— Нет, не для этого. Хотя не исключено, что вам еще придется меня сегодня побить, князь, — признался я, — Поскольку мне нужна новая инициация. Инициацию в третий ранг я уже прошёл.
Глубина подошёл ко мне и кастанул на меня заклинание. Вокруг меня заметалась оранжевая аура князя.
— Да, — подтвердил Глубина, — У вас Три Ветви, Нагибин. Ну или третий ранг, проще говоря. Вы прошли инициацию. Поздравляю. Хотя ума не приложу, как вы это провернули. Вы были в шоковых или околосмертных состояниях?
— Я старался в них пребывать с тех пор, как расстался с вами в садике, — усмехнулся я, — Но инициацию я прошёл, когда чуть не сдох от заклинания Жаросветова. Этот ублюдок саданул меня чистой магией.
— Хотите добрый совет? — предложил Глубина, — Не лезьте к Жаросветову. Жаросветовы — один из самых сильных кланов в Империи. А их уникальная способность бить чистой магией настолько мощна, что ранивший вас Жаросветов мог бы убить даже меня. Так что рекомендую вам все забыть и простить Жаросветова.
— Это вряд ли выйдет, — признался я, — Увы, у меня слишком хорошая память. Особенно на тех, кто пытается меня отправить в мир иной. Но за совет спасибо. Вы лучше скажите, могу ли я теперь врать? На мне ведь больше нет гейса всегда говорить правду?
— Нет, гейса нет, — успокоил меня Глубина, — Вы его успешно исполнили и прошли инициацию. Так что можете врать, как привыкли. И если это всё, Нагибин…
— Это не всё, — перебил я, — Я хочу еще одну инициацию. В четвертый ранг. Дайте мне еще гейс. А уж возможность попасть в очередную шоковую ситуацию на грани смерти я найду сам.
Глубина расхохотался:
— Боюсь, что ничего не выйдет, Нагибин.
— Почему?
— Ну… — Глубина пожал плечами, — Дело в том, что самому можно пройти инициацию только в первые три ранга. В первые два можно инициироваться интуитивно, а в третий — просто получив гейс от наставника и исполнив его. Именно это вы и проделали, Нагибин.
А вот на четвертом ранге культивация уже усложняется. Дальше вы сами инициироваться уже не сможете, сколько бы раз вы не приблизились к смерти, и сколько бы вы не превозмогали. Инициации в четвёртый и высший ранги работают только под руководством наставника. И представляют собой сложные магические процессы.
— Так давайте начнём этот процесс, — потребовал я, — Вы отличный наставник, князь.
— Это правда, — не стал спорить Глубина, — Я на самом деле хороший наставник, и самые влиятельные магократы были бы рады отдать под моё обучение своих наследников. Особенно учитывая мою собственную уникальную способность видеть чужой магический потенциал, что очень помогает в наставничестве.
Вот только одна проблема. Я не желаю быть вашим наставником, Нагибин. Вы с вашим дружком-эскимосом стукнули меня лопатой по голове, утащили мою корону, а еще вы должны мне миллион рублей, барон.
— Так за лопату я извинился, — ответил я, — Миллион я вам отдам, как только продам корону. А корона не ваша, князь, она была Чудовища. А теперь моя.
— Так в этом и проблема, — пояснил Глубина, — В том, что корона ваша. И не надо мне снова врать, что вы её продали. Корона все еще у вас, я знаю. И если отдадите её мне — я так уж и быть стану вашим наставником.
Я поколебался, но недолго, пару секунд. Дольше колебаться я не умею, уж извините, предпочитаю принимать решения стремительно.
— Не годится, — сказал я, — Корону не отдам. Другие варианты?
— Другие варианты — это другие наставники, — улыбнулся Глубина, — Вы только учтите, что они могут оказаться не столь приятными людьми, как я, и сдать вас Охранке, когда выяснится, что вы Лунный маг. И никакая протекция вам тогда уже не поможет. Лунных магов уничтожают. Это закон.
Я понял, что дальнейший спор бесполезен. Глубина не станет меня учить, и в четвертый ранг не инициирует. Паршиво, но переживу.
— Ясно, понятно, — ответил я князю, — Но один вопрос-то вы мне не откажетесь разъяснить?
— Да, за определенную плату, — согласился Глубина, — Тысяча рублей.
— Пятьсот. А вопрос сложный для меня, но предельно простой для вас, князь, я уверен. Когда у меня был второй ранг, я мог съесть два трикоина в сутки и соответственно скастовать два заклинания. Трикоины я ел вчера и заклинания кастовал. Но теперь ранг у меня повысился, соответственно моя норма теперь — три трикоина в день и три заклинания. Верно? То есть я могу дожрать еще один трикоин и скастовать еще одно заклинание?
— Не факт, Нагибин, — поморщился Глубина, — Совсем не факт. Соловьёв вам наверняка затирал, что во время повышения ранга у мага появляется плюс одно заклинание. Но это все вилами на воде писано. Соловьёвы всегда были теоретиками, а не практиками.
На самом деле, когда маг отращивает себе новую Ветвь, то есть получает новый ранг, у него может появится и два, и три заклинания. А может просто усилиться старое заклинание. А в некоторых редких случаях набор заклинаний мага может и не измениться совсем.
Магия — тонкая материя, она сама решает, что открыть магу, что бы там ни болтал Соловьёв. А вы Лунный маг, Нагибин, не забывайте, и как работает ваша магия, никто не знает, ни я, ни вы, ни даже Соловьёв.
На некоторое время повисло молчание, я припоминал и считал.
Глубина не прерывал моих раздумий, а смотрел на меня с интересом, явно понимая, что я начал въезжать в сущность моей магии, но князю о своих открытиях не расскажу.
— Ладно, — наконец сказал я, — У меня есть кое-какие догадки по поводу того, как именно работает магия Лунных магов. И мне нужны трикоины, сейчас же. Шесть штук. За каждый заплачу по двести рублей. Сойдут самые дешевые африканские.
— Африканские? — Глубина рассмеялся, — Вы съели Слизевик, Нагибин?
Веселье князя мне пришлось совсем не по нраву.
— Разумеется, я съел Слизевик, — ответил я, — А что, у меня был выбор? Я пока что не особо богат, так что евразийские трикоины себе позволить не могу. А дешевые африканские можно жрать, только захавав Слизевик. А что?
— А, ничего, Нагибин, — мило улыбнулся князь Глубина, — Просто до сих пор никому неизвестно, откуда Соловьёвы этот Слизевик взяли. И как он влияет на организм мага и магию в перспективе тоже неизвестно. Этот Слизевик Соловьёва — весьма тёмная субстанция, во всех смыслах.
— Мда, но от него же никто пока не умер, насколько я понимаю, — заметил я, — А кроме того, что еще остаётся худородным магам? Или жри Слизевик, или вообще не колдуй. А что касается происхождения Слизевика, то Соловьёв утверждал, что этот Слизевик изобрел его родственник.
— Тупорылая байка, — разозлился Глубина, — Изобрёл Слизевик? Магию нельзя изобрести, Нагибин! А Соловьёвы считаются создателями современной теории магии, прежде всего Владимир, конечно, но и остальные тоже внесли свой вклад. А от такого они погрязли в гордыне, а от гордыни часто сносит башню, наглухо. Именно это с Соловьёвыми и произошло.
И я не уверен, что эти надутые бараны и сами знают, откуда взялся Слизевик, которым они кормят студентов. Но плевать, жрать Слизевик или нет — это ваше дело, барон. Но зачем вам шесть трикоинов? Вы просто умрёте от магического шока и разрыва желудка, если съедите их разом. Вы же не собираетесь этого делать?
— Именно это я и собираюсь сделать, — кивнул я.
— Вы же думаете, что у вас появилось сразу шесть новых заклинаний? — недоверчиво спросил Глубина.
Я не стал на это отвечать, а просто потребовал:
— Это уже не ваша забота, князь. Я могу поделиться с вами своими теориями по поводу моей магии, но только если вы согласитесь стать моим наставником. А вы, вижу, все еще не согласны. Так что разрыв моего желудка — не ваша забота. Давайте трикоины. Только не афрокарпус и масличную пальму. Эти породы деревьев у меня уже привязаны к заклинаниям.
Глубина неожиданно заколебался, он нахмурился, через лоб прошли сразу две суровых морщины.
Князь явно мучительно раздумывал о том, что я сейчас собираюсь провернуть, а кроме того засомневался, не стать ли ему на самом деле моим наставником.
Я безразлично смотрел на Глубину, но в тайне надеялся, что тот все же решиться обучать меня. Но Глубина не решился.
— Вы или сдохнете в процессе культивации, Нагибин, или станете великим магом, — наконец прервал молчание князь, — И оба эти варианта мне невыгодны. Я не люблю ни когда у меня умирают ученики, а такое уже бывало, ни когда в мире появляются новые маги, способные меня побить. Так что вашим наставником я стану, только когда вы принесете мне мой миллион.
И еще один добавите сверху, за само наставничество. Вот тогда и поговорим. А трикоины… Ну что же. Воля ваша. Вы полагаете, что у вас на самом деле появилось шесть новых заклинаний?
— Да.
— Да с чего вы это решили? — Глубину явно мучило любопытство, — Такого не бывает! Иногда при повышении ранга у мага появляются три новых заклинания, как я говорил. Но шесть? Совершенно невозможно! Можно узнать, что это за заклинания?
— Соловьёв объяснял нам, что сам маг узнает это, только уже когда начинает кастовать, — ответил я, — Так что странный вопрос. Вы что ли в школе не учились, князь? Не знаете, как работает магия?