— Давайте, баронесса, — потребовал я, — Или хотите, чтобы ваша ложа состояла из низкорангового дерьма? Вы Великий Дракон или кто?
— Ну хорошо, — как всегда мрачно согласилась Головина.
Баронесса решительно скинула свои туфельки на высоком каблуке.
— Чумновская, подойдите.
Чумновская явно боялась, хотя я не был уверен, что предстоящего боя с Головиной. Возможно, её больше пугала перспектива упасть в процессе битвы на пол, кишащий микробами.
Чумновская протянула руку, не сняв медицинской перчатки. Головина резко ударила её по руке и дала гейс:
— Не носить маску и перчатки.
Ну ни фига себе.
— Это еще жестче, чем моё избиение Корень-Зрищина, — заметил я, — Не хотел бы я иметь вас в качестве наставника, Головина. Да и в другом качестве я бы вас тоже иметь не хотел, если честно…
— Глупый гейс, — пробасил с легким французским акцентом Громовищин, который сам, как следовало из его ранга, прошёл уже восемнадцать инициаций и поэтому шарил в теме.
— Почему? — спросил я, — Мой гейс Шаманову не есть мороженого тоже был тупорылым.
— Не, тот был нормальным, — объяснил Громовищин, — Шаманов же мог его выполнить. А вот этот гейс уже нарушен. Чумновская же прямо сейчас в маске и перчатках. Так что инициация завалена, сразу же…
— Помолчите, пожалуйста, — потребовала Головина, внимательно глядя на Чумновскую, — А вы снимайте маску. И перчатки.
— Да, но микробы… — жалобно пробубнила Чумновская.
— Я дала вам гейс, — холодно напомнила Головина.
Чумновская как-то странно ухнула. Видимо, это выражало крайнее отчаяние.
Все притихли, напряжение было таким, как будто мы следили за циркачом, сунувшим голову в пасть тигру. Сумеет ли Чумновская совладать со своими фобиями?
— Чумновская, давай уже, — подбодрил я девушку, — Тебя же не юбку просят снять, в самом деле.
Чумновская часто и тяжело задышала, на её лбу проступили капли пота, заблестевшие в свете свечей.
Я думал, что она сейчас бахнется в обморок, но вместо этого Чумновская вдруг решительно сдёрнула перчатку с левой руки. Рука у Чумновской оказалась пухлой, а кожа на ней воспалённой — видимо, от постоянного мытья.
Потом Чумновская сдернула вторую перчатку, еще решительнее первой, так что вторая перчатка порвалась.
А вот после этого девушка зависла, пота на её лбу уже было столько, что можно было целый стакан нацедить.
Взгляд девушки в ужасе метался, как будто Чумновская искала помощи. Но помочь ей тут никто не мог. Вообще, когда дело касается страха — человеку способен помочь только он сам. Очередная вещь, которой меня научила моя прошлая жизнь, да.
— Давай, — приказала Головина.
И Чумновская резко сдернула маску, порвав резинку.
Лицо у Чумновской оказалось на удивление милым, но при этом толстым, как и все остальное, и до крайности перепуганным. Носик у Чумновской был небольшым, а губы вполне себе пухлыми и соблазнительными.
В любом случае, я понятия не имел, как Чумновская будет сражаться в таком состоянии.
Но решать эту проблему девушке не пришлось, над Чумновской вдруг заметались сполохи её серой ауры, напоминавшей грозовую тучу.
— Третий ранг, — констатировала Головина.
— Да-да, я чувствую, — торопливо подтвердила Чумновская, и тут же заново экипировалась маской и перчатками. Порванные масочку и перчатку она при этом заменила новыми, которые достала из кармана мундира.
— И всё? — возмутился Пушкин, — Вот так просто? Чё-т нечестно. Нас вон избивали до полусмерти…
— Так решила магия, — отрезала Головина, — Чумновская преодолела свои самые жуткие страхи. Это запредельное и шоковое состояние.
— Мне надо было просто сказать Пушкину, что мы не дадим ему денег, — заметил я, — Тогда он тоже бы испытал шок и сразу инициировался. Я думаю, сразу ранг в двадцатый, учитывая мощь шока. В следующий раз так и сделаю.
— Вам отлично известно, что никакого следующего раза не будет, Нагибин, — жестко произнесла Головина, — То, чем мы сейчас занимаемся — это детские игры. Инициации выше третьего ранга уже требуют настоящих наставников, специальных ритуалов и глубоких познаний в магии. Так что ни вы, ни даже я их провести не сможем, барон.
— Говорите за себя, Головина, — отмахнулся я, хотя и понимал, что баронесса права.
Князь Глубина, помнится, говорил о том же самом.
— Графиня, — потребовала Головина к себе принцессу, единственную, кто до сих пор оставался во втором ранге.
Принцесса на миг растерялась, но потом решительно вышла вперёд.
— У графини политические проблемы во Франции, она знает некоторую информацию о французских спецслужбах, — поспешил соврать я, — Так что никаких гейсов типа «не лгать», пожалуйста. А то дю Нор может сказануть нечто, из-за чего нас всех потом порешают.
— Учту, — кивнула Головина.
Принцесса протянула руку.
— Не бить меня, — дала гейс Головина.
А вот это уже жестоко. Если не подло.
Мне тоже приходила в голову мысль выдать кому-нибудь такой гейс, но я счел его слишком неблагородным.
Получается, Головина собралась измордовать принцессу, а та даже не сможет защищаться. Вот дерьмо.
— Такого я даже от вас не ожидал, Головина, — вздохнул я.
— А вас никто не спрашивает, Нагибин, — Головина улыбнулась, сверкнув белыми зубками, впервые за все время нашего знакомства, — У вас был шанс самому заняться инициацией графини. Но вы от него отказались.
Так. Я не понял. Это что, типа ревность?
Да эта сучка Головина явно ревнует меня к принцессе, и теперь решила свершить коварную месть.
А вот это уже на самом деле плохо. Как бы чего не вышло.
Но дергаться было уже поздно.
— Я готова, — сказала перепуганная принцесса.
Глава 52. Неожиданное наследство
«…Магия есть на глубинном уровне ничто иное, как метафора.
Проекция законов высшего мира на мир тварный.
Поэтому мы и можем обретать мощь, используя метафоры.
И наш Император перестаёт быть человеком в момент коронации и становится Солнцем, источником магии!
Но нужно и Дерево, ведь магию мы способны усваивать лишь посредством древесных трикоинов, напитанных солнечным светом.
Роль Дерева играет дриада, магическое существо, жизненные циклы которого плотно связаны с Лесом.
Во время коронации новый Император традиционно берёт в жены дриаду (если только он не вступил в этот священный брак еще до восшествия на престол).
Союз Императора и дриады и является ритуальным объединением Солнца и Древа.
Что может родится от такого союза?
Магия! Сила! Чистейшая светлая мощь!
И не будет преувеличением сказать, что ритуалы — это та часть метафоры, на которой основано планетарное доминирование нашей Империи…»
— Люблю смотреть, как бабы дерутся, — заявил уже полностью оклемавшийся и регенерировавший эфиоп.
Мне же было не до веселья. Я понимал, что Головина намеревается натурально развалить принцессу.
— Ничего, — громко пробасил Громовищин, как будто прочитав мои мысли, — Она сильная девочка, она справится. Давайте, графиня! Вы сможете!
Головина слегка активировала свою ауру, и попыталась дать принцессе пощечину, но Арладаар поставила блок.
Темно-синие сполохи ауры баронессы столкнулись с чистым золотом магии принцессы.
Пощечина, как я и предполагал, оказалась обманным манёвром, Головина тут же пригнулась и пробила принцессе кулаком в живот.
Ладу отбросило на пару метров, принцесса вскрикнула и повалилась на пол, но тут же встала.
Головина бросилась не девушку, но принцесса активировала на максимум свою золотую ауру, и метеором метнулась в угол помещения, подняв в воздух столбы пыли.
— Не нужно от меня бегать, графиня, — потребовала Головина.
Она стремительно нагнала принцессу и пробила мощный хук девушке в голову. Лада не успела увернуться и рухнула на пол.
Я взглянул на телохранителя принцессы Громовищина, тот морщился и явно напрягся, но в происходящее не вмешивался.
Хотя вмешаться ему явно хотелось. Как и мне.
Но инициация есть инициация, ничего не поделаешь. Это вам «не лобио кушать», как говорил один грузинский вор в законе.
Принцесса попыталась встать, но Головина заряженным магией локтем разбила ей нос и повалила обратно на пол.
Мда. Если бы Арладаар могла защищаться — бой был бы явно интереснее, хотя по сути мало бы отличался от нынешнего. Билась Головина определенно круче принцессы.
Принцесса уже не осилила встать, и Головина принялась избивать её ногами. Туфель на баронессе не было, но каждый удар её ноги был мощно заряжен магией. Будь на месте Лады неодаренный — Головина его бы просто убила, первым же таким ударом.
Но сейчас жертвой баронессы был не неодаренный, а самая натуральная принцесса. И царская аура принцессы стала сопротивляться, разгораясь всё ярче.
Вскоре вокруг принцессы и Головиной уже возник огромный и сияющий золотой кокон из магии, задавивший синюю ауру баронессы.
Принцесса извивалась на полу, Головина методично и хладнокровно курочила девушку. Мне все больше становилось не по себе, не хотел бы я оказаться беззащитным в руках у Головиной.
Эта прыщавая сука оказалась не только заучкой и любительницей власти, но еще и садисткой.
Или это всё-таки ревность? Или зависть к красоте принцессы?
Судя по всему, и первое, и второе, и садизм впридачу. В качестве вишенки на торте характера баронессы, так сказать.
Аура принцессы тем временем резко и ярко вспыхнула, на мгновение ослепив всех присутствующих золотым светом.
— У неё третий ранг! — заорал Громовищин, — Всё. Отвалите от графини, Головина!
Но отвалить Головина не успела. Усиленная после инициации в очередной ранг аура принцессы вдруг резко сгустилась, а в следующую секунду подожженная чистой магией Головина завизжала.
Такое я видел впервые.