— Значит, дю Нор — принцесса? Багатур-Буланова? — неожиданно ахнула Чумновская, про которую мы все уже успели забыть.
— Да, но болтать об этом не нужно, Чумновская. Принцессе грозит опасность, — пояснил я.
— А я с ней сидела рядом, на первом уроке, — зачарованно произнесла Чумновская, — С настоящей принцессой!
— Да-да, вы попали в сказку, Чумновская, успокойтесь уже. А еще вы пытались убить настоящего Императора, на уроке французского, если вы забыли. В любом случае, поменьше болтайте. И не называйте её принцессой. Она — графиня дю Нор, понятно?
— Да какая уже к черту разница? — снова начал быковать Громовищин, — Если ты, Нагибин, раскрыл принцессу Кабаневичу…
Но закончить свой очередной наезд Громовищин не успел, потому что в спальню вернулся Кабаневич с веревкой.
Кроме веревки, герцог еще притащил с собой холопа — бородатого крепкого мужика в холщовой рубахе до пояса.
— Это будет наша канарейка в шахте, я так понимаю? — уточнил Громовищин.
— Да. Это Икар. Его так зовут. И он полезет в шахту, — кивнул герцог Кабаневич.
— Икару вообще положено летать, а не висеть не веревках, — заметил я.
— Надеюсь до полетов не дойдет. Веревка крепкая, должна выдержать, — парировал герцог.
Мы обвязали Икара веревкой, которую взялся держать Громовищин, как самый крепкий из нас, а потом начали медленно спускать холопа в шахту.
Я стоял на краю шахты и смотрел, как холоп исчезает среди клубившейся внизу темной магии.
Прошло полминуты, потом из шахты раздался крик:
— Есть, барин! Я стою!
— Мой рубль видишь? — крикнул в шахту Кабаневич.
— Почти ничего не вижу, барин! Темно тут! Стенку вижу. Каменную! — ответил холоп, его голос разносился по шахте лифта зловещим эхом.
— Ладно, — кивнул герцог, — Вперед, господа, Точнее, вниз.
Кабаневич положил одну руку мне на плечо, а другую — Громовищину.
— Нет, — остановил я герцога, — Марк останется здесь. Мы возьмем Чумновскую.
— Чего? — помрачнел Громовищин.
— Чумновскую? — презрительно процедила Головина.
— Чумновскую, — безжалостно подтвердил я, — Идите сюда, баронесса Чумновская.
Не хватало мне еще брать вниз, где нас ждет неизвестно что, Громовищина или Головину, чтобы они начали там быдлить в самый неподходящий момент.
— Мне-то все равно, — пожал плечами герцог, он убрал руку с плеча Громовищина, и взял за руку подошедшую Чумновскую.
Я поспешил сосредоточиться на том, чтобы впитать заклинание Кабаневичей, когда меня будут телепортировать, но не успел.
Старший Кабаневич перемещался на самом деле мгновенно, и без всяких визуальных эффектов. Я даже ничего сообразить не успел, как оказался вместе с герцогом и Чумновской на дне шахты лифта.
Впиталось ли при этом заклинание телепортации — я понятия не имел.
Воздух здесь был удушливым, пахло чем-то сладковатым и как будто специями. Это было странно, когда я ползал по лазам под поместьем — я ничего подобного не ощущал, в лазах воняло только гнилью и сыростью.
Мы все одновременно активировали наши ауры — мою фиолетовую, голубоватую ауру герцога и темно-серую Чумновской. Помещение осветилось разноцветным светом, как будто зажгли новогоднюю гирлянду.
В этом свете мы узрели каменные стены, на которых располагалась оснастка лифта, каменный же пол, а еще напуганного холопа.
— А вот и мой рубль, — констатировал герцог, подбирая с пола монету.
Из шахты вел просторный каменный коридор.
— Пошли, — подбодрил я остальных и первым двинулся по нему.
Коридор долго не продлился, вскоре мы увидели впереди толстую стальную решетку, а за ней…
Тут не было никаких сомнений, за решеткой располагалось то самое помещение, которое я уже наблюдал из лаза — огромный зал, полный коробок, картонок, проводов и каких-то громадных стеклянных бутылей.
Монстр, которого я видел из лаза, тоже был на месте. Он стоял в нескольких десятках метров от решетки, перегораживавшей проход. Тварь определенно не сдвинулась ни на сантиметр с тех пор, как я её видел в последний раз. Она стояла все также неподвижно. Только повернула в нашу сторону свою трехглазую башку, украшенную темным гребнем.
— Мамочка, — выдохнула Чумновская.
Голос девушки разнесся по каменному подземелью гулким эхом, но монстр в зале на это никак не отреагировал. Он просто стоял и смотрел. Прочитать, о чем чудище думает, по взгляду красных глаз было невозможно.
Стальная решетка, в которую мы уперлись, тем временем была закрыта. Более того, ни двери, ни даже замочной скважины в ней не было. Но другие ходы или обходные пути тоже отсутствовали.
— Ваше мнение? — спросил я герцога, — Что это такое? Я и про зал, и вон про ту тварь.
— Ну… Некоторые догадки у меня есть, — уклончиво ответил Кабаневич, — И если они верны — нам с вами повезло, Нагибин. Причем повезло так, как это бывает раз в жизни. Так что уверен, мы с вами сможем договориться. Проблема лишь в том, как туда попасть.
Мне вспомнилось, как я смотрел на это помещение через другую решетку — ту, которая отделяла подземный зал от лаза. Я тогда попытался коснуться решетки, но магия мне не дала.
— Возможно, что тут наша Нагибинская родомагия — тогда я открою, — сообщил я, — Но вероятнее, что тут какая-то свирепая магическая защита, которая не пустит даже меня. Кроме того, неизвестно как себя поведет монстр, когда мы войдем. Что это такое, герцог?
— Вы про монстра? Без понятия, впервые такое вижу, — пожал плечами герцог, — Попробуйте открыть.
Я подошел к решетке и провозгласил:
— Я Нагибин, Старший клана!
Я протянул руку к решетке, но меня тут же обожгло, как огнем, в воздухе агрессивно заметалась алая магия.
Коснуться решетки я так и не смог, как и тогда в лазе.
— Не, не пускает, — констатировал я.
— Мда, но ваши родители же как-то сюда ходили, — заметил герцог.
— Какие предложения?
Кабаневич явно о чем-то мучительно раздумывал, а потом, решившись, потребовал:
— Ладно. Отойдите, барон.
— Вы телепортируетесь за решетку?
— Ни в коем случае, я же не идиот, — поморщился Кабаневич, — Если тут магическая защита — меня при попытке телепортации просто перемолет в труху. Нет, будем действовать иначе.
Кабаневич извлек из внутреннего кармана пиджака кинжал — древний и почерневший от времени, а еще покрытый скандинавскими рунами.
— Ого, вижу, что вы и правда любите артефакты Рюрика, герцог, — не сдержался я от замечания, — Вот этот кинжал вы тоже из моей родовой усыпальницы украли?
— Нет, — равнодушно ответил Кабаневич, — Этот из одного старообрядческого монастыря в Поморье. И я его честно купил. А сейчас отойдите подальше, пожалуйста.
Мы с Чумновской последовали совету герцога, холоп так вообще отбежал метров на десять, а Кабаневич тем временем протянул руку к решетке.
Алая защитная аура возле решетки завертелась бешеным вихрем, Кабаневич обжег ей руку и поморщился от боли. Но он тут же поднял другую руку, в которой был кинжал, и рубанул древним оружием прямо по алой ауре.
Я вспомнил, что уже видал нечто подобное. Китайские культиваторы-триады, помнится, также рубали на куски мечами золотую ауру Багатур-Буланова. Судя по всему, оружие герцога было зачаровано подобным же образом и могло поражать саму магию.
Несколькими быстрыми ударами Кабаневич разбил алую ауру на отдельные вихри, а потом нанес еще десяток ударов — отдельно по каждому вихрю.
Алая аура разлетелась на ошметки, они закрутились еще быстрее, а потом стали гаснуть, после чего совсем рассеялись.
— Круто, — я присвистнул.
— Да, — согласился Кабаневич, а потом активировал собственную ауру и несколькими ударами кулака разломал в труху больше ничем не защищенную стальную решетку.
Мы все замерли и уставились на монстра в подземном зале, но тот на раскурочивание решетки никак не отреагировал. Тварь все еще стояла по стойке смирно, сохраняя полную неподвижность. Только моргнула пару раз, всеми четырьмя глазами — тремя на голове и одним на чешуйчатой грудине.
— Может оно зависло? — предположил я.
— Есть только один способ проверить, — произнес Кабаневич, — Эй, Икар! Войди туда.
Холоп нехотя двинулся вперед, мужик весь дрожал, его борода колыхалась и трепетала.
Но ослушаться хозяина Икар не рискнул, он сделал несколько шагов к решетке, потом замер на мгновение, а потом перешагнул невидимую линию, на которой раньше располагалась решетка, закрывавшая проход.
Ничего не произошло. Монстр смотрел на холопа, но ничего не предпринимал.
— Похоже, и правда зависло, — заявил Кабаневич и сделал несколько шагов вперед, встав рядом с Икаром.
Как только магократ вошел в подземный зал — тварь прореагировала немедленно.
Она отверзла рот, обнажив тройной ряд острых зубов, крылышки за спиной монстра, казавшиеся мне раньше непропорционально маленькими, развернулись в огромные кожистые крылья, каждое из которых было метра по три в длину.
Монстр оглушительно зашипел, а его две мужских снасти, свисавшие до самого пола, приняли боевую позицию, вытянувшись на метр каждая.
Вот блин. Похоже, что это чудище собиралось учинить над незваными гостями самую натуральную содомию.
— Угомони его! — крикнул мне Кабаневич, — Вдруг тут родомагия!
— Изыди! — провозгласил я, вставая рядом с Кабаневичем, — Я, Старший клана Нагибиных, приказываю тебе…
Но никакой родомагии тут не было. А если и была, то явно не Нагибинская, потому что монстр меня не послушался. Он не исчез, не растворился и не успокоился.
Вместо этого тварь бросилась на нас в атаку, с неожиданной стремительностью для существа, у которого было четыре ноги.
Герцог ринулся наперерез монстру, взлетев в воздух, он нанес твари по морде прямой летучий фронт-кик.
Вот только…
Нога герцога прошла сквозь морду монстра, как будто тот был бесплотен.
— Да это же просто привидение, иллюзия! — догадался я.
Но «иллюзия» тем временем с исключительной ловкостью схватила прямо в полете ногу герцога, а потом припечатало Кабаневича головой о стальной ящик, стоявший рядом.